Внезапная тишина вместо покоя принесла ощущение настороженности. Организм напомнил, что так надо, потому что пора осмотреться. Дмитрий осторожно открыл глаза. Улыбнулся, чувству, что они прибыли. Да, это было не Заволжье! Вокруг высились суровые горы, покрытые лесом.
Он мысленно поблагодарил этот Мир, потом удивился, а чего он, собственно, боится и сказал громко:
– Красотища! Спасибо! – и опять пришло ощущение, что он правильно сказал, и это было приятно для Мира.
Кирара, которую трясло от пережитого, ведь такого путешествия она даже представить себе не могла, с трудом выдавила:
– Приехали? В смысле, мы прибыли куда надо?
– Ага! Я думал, что не получится. Дим! Ты гигант! Всё-таки смог, – прохрипел Урюк и стал оглядываться. – Oфuгeть! Это где же мы? Красотища какая! Просто сказочная!
Кирара встала на четыре конечности, потому что всё кружилось перед глазами. Спустя мгновение она удивилась, во что это она мохнатое упирается? Открыла глаза, оказывается, она лбом уткнулась в Фрегата, который, к её удивлению, изрядно подрос и был теперь размером с собаку лайку. Опять удивилась себе. Ей было не страшно. Ну подрос её Фрегат, ну и что, и стала собираться с силами, чтобы встать. Она поудобнее расставила ноги, подняла зад и получила шлепок.
Оказывается, это Дмитрий дотянулся и влепил ей рукой по заднице.
– Ох! Не выдержал! – хохотнул он. – Хорошо!
У девушки мелькнула мысль – «Хорошо хоть этот котяра не изменился!», к тому же ей понравилось, что тот, перед тем как убрать руку, поласкал её ягодицу.
– Что это со мной? – беззвучно спросила свой организм.
Несмотря на то, что её мутило, Кирара поняла, что была готова к продолжению. Она из-под опущенных ресниц взглянула на мачо, тот отстраненно рассматривал их всех. Это позволило ей справиться с душевным томлением. (Да, чтобы я попросила, чтобы меня обняли! Да никогда!) Кирара встала, сдерживая озноб, и внимательно осмотрелась.
Они стояли на широкой и утоптанной тропе перед небольшой вывеской, прибитой к здоровенной пихте, на которой старинной русской вязью было написано «Добро пожаловать в Национальный парк Звука «Синюшкин колодец», ниже расположился второй плакат «Просьба при входе в Национальный парк оставить егерю телефоны и компьютеры» и подпись – «Администрация».
– А где егерь-то?! – зычно поинтересовался Дмитрий.
– Ты что кричишь, как обваренный? – раздался в ответ сочный баритон.
– Ай! – взвизгнула Кирара, когда увидело, что то, что она принимала за куст, оказалось мужиком в костюме, обшитом веточками и листиками, сидевшим на камне.
Красивый здоровяк откинул густые, чуть тронутые серебром на висках, длинные черные кудри и проворчал:
– Я егерь! Только меня, однако, не предупреждали, что ещё одна группа прибудет, да ещё таким способом. Вы как? На конференцию, или на слёт?
– Наверное, на слёт особых имён, – Дмитрий подмигнул ему.
– Ага, а вы откель? – требовательно пробасил Егерь. – Мне, однако, информация нужна.
– Это как сказать, – Дмитрий ухмыльнулся таёжному говору в сочетании с современным словом «информация».
– Не пущу! Не велено! У меня, однако, только пять пунктов назначения, да и ты хоть и в бабском наряде, а мужик.
– А мы ролевики! – подмигнула ему Кирара.
– Тогда сдавайте телефоны! – рыкнул Егерь.
– У нас их нет, но с нами друг, – почему она так сказала, Кирара не знала, но Фрегат подбежал и нежно пожал мохнатой лапкой её руку.
Егерь, посмотрев на огромного паука, просипел:
– Эт-та чо? Он живой что ли?
– Он из Южной Америки, паук-птицеед, – пояснила Кирара. – Он очень хороший и отважный!
Фрегат приветливо помахал мужику лапой.
– Предупреждать надо, – пробасил егерь и почесал в затылке. – Я чуть заикой не стал! Давно эдаких не видел.
– Ой! – проговорила Кирара, лихорадочно соображая, где мог видеть пауков таких размеров егерь, если она сама не верила тому, что видит.
Она дёрнула за руку Урюка, тот покивал ей, в отличие от неё, он удивился не столько тому, что сказал егерь, сколько тому, что они не увидели его сразу.
– Что, так и будете стоять? – Егерь подмигнул им. – Пошли! У меня в заначке мужская одёжа есть. Неча людей смешить! Срамота ваши кофтенки.
Дмитрий, мучаясь от очередного приступа головной боли, который позволил ему узнать имя, но не вспомнить этого мужика, просипел:
– Молодец, Винтор, ты всегда был запасливым!
Егерь низко, в пояс, поклонился Дмитрию.
– Ух ты! Спасибо, однако! Теперь и я вспомнил тебя. Дождался-таки, наконец, Верховный! Почитай ведь, и верить перестал. Легко ли здесь больше ста лет торчать?! Хоть корабельный портал здесь находится, да много ли пользы от него, коли почти ничего не помнишь!
Дмитрий решил сразу огорошить того:
– Ты, Винтор, не радовался бы, раньше времени! Я ведь ничего не помню, почти… Эх! Вспоминаю какими-то урывками, – и провёл ногтем большого пальца по губе, эта привычка у него была с детства. Он даже не помнил, как она возникла.
– Ишь ты, а привычки-то остались! – усмехнулся Егерь и охнул, схватившись за голову.
– Видимо, и ты всё еще вспоминаешь, – отмахнулся Дмитрий. – Голова -то болит.
– Незадача! Я думал, ты мне что расскажешь, коли имя моё вспомнил сразу. Как вспомнил-то?
– Не знаю, Винтор, как вспомнил! Всплыло имя и всё. Беда в другом: остальное – ноль. Поможешь? Нас ведь преследуют!
– Эта капуста-то? Не боись, мы её в щи, – с этими невнятными словами, Егерь достал из-под камня пару маек. – Ведь успели эти нелюди как-то расселиться и затаиться. Вот ведь плесень ходячая!
Пока Дим и Урюк переодевались, Егерь залез на ближайший камень и стал встревоженно принюхиваться.
– Нормально? – спросил Урюк, покрутившись перед Кирарой, демонстрируя себя в серой майкой с серой же надписью «Лес – это легкие планеты».
– Сойдёт, – успокоила его она, удивляясь, как она раньше не замечала, как накачан Урюк. Она шепнула себе под нос. – Неужели маскировался.
Неизвестно как ну Рыжий услышал это и задорно подмигнул:
– Глаза отводил. Меня ещё в детстве этому научили.
Кирара чуть приподняла брови и повернулась к Дмитрию и прикусила губу. Без своего элегантного костюма, нелепой женской кофты, тот стал мучительно притягательным. Ей всегда нравилась в мужчинах мощь, а в черной футболке-безрукавке мышцы Дмитрия стали буквально выпирать, подчёркивая его силу. Мелькнула мысль, что Дмитрий маскировал себя истинного.
Егерь осмотрел парней, одобрительно хмыкнул:
– Хм, хорошо, что не забывали о тренировках!
– Забудешь с ним, – проворчал Урюк. – Пилил до тех, пока я не включил тренировку в ежедневный график.
– Однако, старших слушать надо! Правильно, что понимаешь заботу брата! – Егерь спрыгнул с камня, и перед ними появился здоровенный медведь, который кивнул им головой, типа за мной.
Это медведь что-то сделал с сознанием Кирары, вместо удивления осталось только одно – желание узнать.
Они затрусили за егерем-оборотнем (а как ещё его назвать) по тропе. В отличие от неё, на братьев напал эмоциональный ступор, мозг никак не справлялся с нагрузкой и отключил просто переживания, чтобы они не мешали.
По дороге, то ли колдовство кончилось, то ли Егерю надоело их морочить, но он опять стал мужиком, который, настороженно зыркая по сторонам, вёл их в заросшую здоровенными пихтами лощину. По пути он сообщил:
– Вы идите потише! Здесь гуканье слышно.
Все переглянулись и действительно вскоре услышали необычное гуканье со вздохами вперемежку.
– Это кто же так? – поинтересовался Урюк. – По-моему, это не очень живое!
– А то! Камни гукают! Это ещё что! Сейчас через поляну пройдём, так там звоночки! – гордо похвалился Егерь. – Такого нигде на Алтае, а может, и в мире нет!
Действительно, через несколько минут они шли по поляне, засыпанной крупным белым песком, поросшим тонюсенькой темно-зеленой осокой, и каждый их шаг сопровождался звоном, а потом едва слышным шорохом осыпающегося песка.
– А если топнуть? – шепотом спросила Кирара.
– Я те топну! Так топну, что мало не покажется! – пробурчал Егерь. – Не спешите, однако, а то всё исчезнет. Здесь все чудеса неторопливые. Любят, когда им радуются. Природа вообще ценит, когда ей наслаждаются. Там дальше есть Ущелье Шёпота и Долина Свиста. Это тоже камни, как столбики, делают. Однако туда надо специально идти. Из базы часа три до них.
Дмитрий не выдержал, остановился и погладил огромный гранитный обломок, как-то оказавшийся рядом с тропой.
– Вон какой ты красивый. Спасибо, Винтор, что помог увидеть и услышать красоту такую редкую. Незабываемую. Прямо, как из сказки.
Егер засопел.
– Фу ты! Аж смутил! Я может и не специально. Вам-то этого может и даром не нать, а у меня программа экскурсий в башке… Тьфу!! Хотя… Что и говорить, нравится мне здесь!
Кирара, как и Дмитрий покачала головой и погладила тропу. По которой они шли:
– Нам здесь очень нравится. Здесь красота истинная, не испоганенная людьми.
– Это ты зря! – прогудел Егерь. – Просто сказка она не скоро сказывается. Когда-нить и города станут красивыми, однако.
– Что это мошки нет? – прошептал Урюк, ему надо было хоть что-то сказать, иначе бы он завизжал, у него было ощущение, что он из натопленной бани выскочил на мороз. Острое наслаждение до боли.
– Так здесь суходон! Откуда без воды мошке-то взяться? – буркнул в ответ Егерь. – Ты меня, паря, не отвлекай, однако! Здесь глаз да глаз нужен. здесь и змеи встречаются, и зверьё заповедное, нельзя их тревожить. Это же их дом! Мало таких мест на Земле осталось, беречь такие места надо! Земляне ещё не просекли этого, а пора бы и задуматься о равновесии-то, однако.
Кирара прикусила губу, когда он сказал «Земляне», тогда кто он. Ведь он принял их как своих. А кто же они сами?
Через полчаса лощина стала широкой, и перед ними открылась залитая солнцем долина. Несмотря на мрачные предчувствия Кирары, тропа их вывела на прелестную турбазу, а ля Русская деревня.
Мысленно Кирара отметила, что на турбазу можно было бы проехать и по дороге, которую она углядела западнее, но видно Егерь хотел порадовать их красотами Алтая.
Они замерли, любуясь турбазой. Дома были сложены из бревен, светящихся под солнцем всеми оттенками меда. Даже крыши были тесовыми и золотистыми. Окошки были украшены резными наличниками и блестели свежевымытыми стеклами. У каждого бревенчатого дома стояли настоящие плетни, со стеклянными литровыми банками, сушившимися на кольях. Трава на газонах была подстрижена, и то там, то сям цвели, мальвы, золотые шары и бархатцы. Дорожки между домами были посыпаны сероватым песком.
Егерь заглянул в домик с надписью «Администрация» и вынес им ключи, сообщив:
– Пятый дом ваш! Баня натоплена. Идите омойтесь! – потом вручил Кираре яркую маечку, проворчав. – Ты это… Куртку сними! Жара ныне непомерная. Белье постирать и высушить можно в бане, там сушилки и утюги. После бани идите в столовку, вас там покормят. Да не больно-то валандайтесь! Время, однако.
– Спасибо! – выдохнули они хором.
Выйдя из столовой, Кирара увидела Дмитрия, который в компании таких же качков (хотя нет, он помощнее их был) о чём-то рассказывал им. Качки улыбались и недоверчиво качали головами. Потом у них в руках оказались мечи, и пошла рубка. Да не такая, как обычно бывает у ролевиков, а настоящая.
Кирара с восхищением смотрела на Дмитрия, который с грацией тигра двигался в сече. Внезапно ей стало жарко, и живот свела судорога. Пришло осознание, что этот мачо – её судьба. Это поэтому-то её тело тащится от любого его прикосновения. Вспомнила всех его многочисленных баб и стало больно, осознав, что она будет просто очередной утехой для этого парня.
– Нет! – девушка сжала кулаки. – Нет! Я хочу быть единственной! Только так!
Сосчитав мысленно тридцать баранов, Кирара пошла по улочке, стараясь выглядеть равнодушной. На крыльце соседнего с баней дома, дремал Урюк, на его коленях, непонятно как поместившись, балдел Фрегат, разомлев на солнышке. Рядом сидел Егерь и изучающе рассматривал её.
Кирара кивнула ему.
– А вот и я! – и обернулась к сражающимся.
– Ай, и тебе порезвиться захотелось, али любовный пыл разгорелся? Оно ведь так всегда бывает, как на бои посмотришь, – пробасил Егерь. Кирара со зла даже пискнула. (Улыбку скрывает, скотина! Это что же видно, что я, как… Как собака в течке?). Егерь поднял брови. – Что умеешь-то, кроме как бегать от судьбы?
– Может я, наоборот, к своей судьбе бегу?! – она задрала нос.
– Не пробеги мимо, однако! – Егерь усмехнулся.
Внезапно почти около паха вспыхнула кожа на бедре, девушка, не стесняясь Егеря, мгновенно спустила джинсы и ахнула, бедро опоясывала тёмно-вишнёвая татуировка – вязь из каких-то рун и букв.
– Однако… – просипела она. – Откуда это у меня? Я же не могла её сделать и забыть?!
Егерь безразлично смотрел в сторону, не любопытствуя. Кирара минуту собирала мысли, не понимая, как это, возможно. В голове что-то торкнулось, её резко затошнило, но память так и не вернулась.
Она угрюмо натянула штаны и прошипела:
– Разберёмся!
– Я тоже всё вспоминаю понемногу, – понимающе хмыкнул Егерь. – Хм… Иногда вспоминал, когда на шрамы натыкался. Тело-то оно по-своему помнит. Вспомнишь и ты, попозже.
Кирара гордо подняла голову и фыркнула. Не хватало, чтобы её утешал мужчина! Удивилась. Почему она так подумала? Но ведь мысль-то была обыденно привычной! В ответ на эту мысль про обыденность мышления организм ответил приступом головной боли.
– Вот это да! – выдохнула она, потом потрясла головой, переживая боль. Знала, откуда-то, что напряжение – лучший помощник в сомнениях. – Может, разомнёмся? Я немного училась сече на топорах.
Урюк, который сонно дремал на лавке, проснулся и выразительно покрутил пальцем у виска, а Егерь, став серьёзным, ушёл в дом и через несколько минут вышел, держа в руках два топора.
– Отчего не размяться? Держи! Это Сангирана работа. Хороший мастер, однако, хоть и местный. Приступим?
Девушка взвесила боевой топор и засмеялась от удовольствия – никогда она раньше не держала в руках такого замечательного оружия, но именно топор был её любимым оружием в клубе «Росдао». Парни никогда, не пытались связываться с ней, если она брала топор на тренировке. Даже тот, кто учил её, как-то сказал:
– Уж не знаю, откуда это у тебя, но точно не я этому тебя научил.
Она тоже не знала, но топор в руках заставлял её тело петь от восторга.
Кирара вышла в центр улочки между домами и медленно пошла по кругу, внимательно наблюдая за тем, как двигается вроде бы грузный Егерь, понимая, что перед ней боец из бойцов.
– Спасибо за топор! – она склонила голову, прижав руку к сердцу.
– Вот и посмотрим сгодится ли мой дар?! – сумрачно ухмыльнулся Егерь.
Сеча на соседней полянке прекратилась, и отдувающиеся мужчины разошлись вдоль плетня, посмотреть на бой. Урюк, чуть не лопаясь от восторга, подхватил Фрегата и залез с ним на козырёк крыльца избы. Фрегат взволнованно размахивал лапами, но Урюк не пустил его.
Дмитрий фыркнул себе под нос.
– На, что она надеется? Ведь Винтор – тренер Золотой сотни, – и ахнул, знания его обожгли так, что он замер, ожидая продолжения. «А фиг тебе!» – засмеялась злодейка-судьба, и как он не тужился, больше ничего не вспомнил.
Кирара, используя всё, чему научилась, шла, осторожно покачиваясь, и было не понятно, куда она переместится в следующий миг. Мужики у плетня одобрительно завопили.
Между тем грузноватый Егерь, мгновенно переместившись, нанёс удар, но Кирары там уже не было. Вот после этого все поняли, что им повезло, ведь таких порубщиков даже в фильме не увидеть.
Егерь радостно ухмыльнулся, давно ему не приходилось драться с таким бойцом, жаль, что девчонка не помнит, кто она. Он несколько раз с трудом уходил от ударов малявки и уже обдумывал, как ей нанести удар, чтобы она вспомнила, хотя бы то, что вспомнил он. С другой стороны, редко кому удавалось биться со Жрицей Сизых Чертогов.
Винтор крякнул от головной боли. Название Храма пришло за мгновение до боли.
– Ну, ужо посмотрим, как вас там учат? – пробормотал он.
Кирара поняла, что ей спуску не дадут.
– Посмотри! Но ты только мужчина! – она презрительно хмыкнула.
Это ей стоило обидного скользящего шлепка по заднице обухом топора. Однако, она не простила этот удар, и Егерь охнул от удара топорищем по левой руке. Наблюдавшие за боем восхищённо завопили и затихли, боясь пропустить хоть мгновение боя.
Противники или расслаблено ходили друг вокруг друга, или превращались в полном смысле размытые пятна, слышен был треск разрываемого воздуха и тяжёлый выдох – «Хак!», потом поединщики отлетали друг от друга и скользили по широкой дуге.
Из-за боя все не заметили, как около одного из домов буквально на глазах вырастало что-то вроде зелёного подсолнуха.
Дмитрия охватила тоска, он огляделся и увидел, как из откуда-то взявшегося у плетня подсолнуха вверх взметнулась сеть, закрывая солнце.
Продолжение следует…
Предыдущая часть:
Подборка всех глав: