В истории искусства немногие картины вызывали столько споров, восхищения и непонимания, сколько «Сентябрьское утро» (1912) французского мастера Поля Эмиля Шабас. На первый взгляд — нежная, почти лирическая сцена: юная женщина обнажена по пояс, стоит у озера, её кожа освещена мягким утренним светом, а прохлада воды отражается в её сдержанной позе. Но именно эта простота и искренность обнажённой натуры стали причиной настоящего скандала за океаном — и превратили Шаба из уважаемого академиста в фигуру, олицетворяющую конфликт между искусством и моралью.
Академический путь и признание
Родившись в Нанте в 1869 году, Шабас получил блестящее художественное образование: его учителями были живописцы академисты Вильям-Адольф Бугро и Тони Робер-Флёри — мастера, для которых безупречная техника и идеализированная красота были синонимами художественного совершенства. Уже в 1890 году, дебютировав в Парижском салоне, Шаба начал уверенно двигаться по ступеням официального признания. В 1899 году он завоевал Национальную премию Салона, а в 1900 году — золотую медаль на Всемирной выставке в Париже. К 1912 году он был признанным мастером обнажённой натуры, а его имя стояло в одном ряду с лучшими европейскими художниками этого жанра.
Скандал, который стал брендом
Именно в 1912 году Шабас представил миру «Сентябрьское утро» — картину, которая, по его собственным словам, содержала «всё, что я знаю о живописи». На Парижском салоне полотно получило тёплый, хотя и не восторженный, приём. Но всё изменилось, когда произведение отправилось в Нью-Йорк в рамках выставки «АрмORY Show» в 1913 году — ключевого события, представившего американской публике как авангард, так и академическое искусство.
Энтони Комсток, глава Нью-Йоркского общества по борьбе с пороком, усмотрел в картине «аморальность» и начал крестовый поход против неё. Хотя Шаба изобразил не эротический, а скорее лирический и целомудренный образ — юную крестьянку, совершающую утренний омовение, — пуританский взгляд усмотрел в этом вызов общественной нравственности. Художник был глубоко оскорблён: он писал не ради сенсаций, а в рамках традиции, восходящей к классицизму и романтизму.
Парадокс в том, что именно скандал сделал картину культовой. Репродукции «Сентябрьского утра» расходились миллионными тиражами — сначала как «запретные» арт-объекты, позже — как символ эстетики довоенной Франции. Ирония в том, что Шабас не получил от этого ни цента. «Те, кто наживался на моей работе, не были настолько внимательны, чтобы прислать мне хотя бы коробку сигар», — горько шутил он позже.
Модель, тайна и человеческая сторона
Шабас упорно отказывался раскрывать личность модели, называя её только «Марта». В 1930-е годы появились слухи, что та самая юная женщина живёт в бедности, и вдова, и художник получал письма от американцев, желающих ей помочь. Хотя точные детали остаются неизвестными, эта легенда лишь укрепила миф вокруг картины — и подчеркнула, насколько искусство может выходить за рамки намерений автора, превращаясь в социальный феномен.
Признание, власть и одиночество
Несмотря на американский скандал, во Франции Шабас оставался уважаемой фигурой. В 1921 году он стал членом Академии изящных искусств, а с 1925 по 1935 год возглавлял Общество французских художников. Он был также талантливым портретистом и иллюстратором: в 1890-е годы его рисунки украшали произведения Поля Бурже и Альфреда де Мюссе, а позже — издания известного парижского издателя Альфонса Лемерра.
Умер Шаба в Париже в 1937 году, пережив жену и оставшись в одиночестве. В его комнате висела всего одна картина — копия «Сентябрьского утра», написанная по памяти. Этот поступок многое говорит о его отношении к этому полотну: не как к скандальному продукту, а как к личному завету, к образу, в котором он вложил всю душу.
Наследие между китчем и классикой
Сегодня «Сентябрьское утро» часто называют примером китча — эстетики, где красота стала массовой и упрощённой. Но за этим ярлыком легко упустить главное: Шабас был мастером, чьё искусство стояло на границе академизма и поэтического реализма. Он не искал революций — он искал гармонию. И в своём времени, в своей манере он её нашёл.
В мире, где искусство всё чаще становится провокацией, история Шаба напоминает: иногда самый спокойный образ может вызвать бурю. И порой — самую продолжительную.
Все публикации канала увидят только подписчики.