Иногда за великой судьбой артиста скрывается не менее удивительная история того, кто был рядом с ним всю жизнь. Имя Нинель Кобзон большинству известно как имя жены легендарного певца, но её собственная жизнь - это роман, достойный книги.
Случайная поездка в Москву, одна встреча, один взгляд - и вся траектория её судьбы изменилась. Она могла остаться поваром в Ленинграде, но стала спутницей человека, которого знала вся страна. Однако её путь - это не только брак с кумиром миллионов, но и тяжёлое детство, собственные жертвы, зрелая любовь, предательство, прощение и одиночество после того, как гаснет сцена.
Детство под гнётом несправедливости
Нинель Михайловна Дризина родилась в довоенном Ленинграде - в интеллигентной еврейской семье, где труд, честность и образование считались основными жизненными ценностями. Её отец, Михаил Наумович, руководил трикотажным производством, и семья жила небедно: в просторной трёхкомнатной квартире с книгами, красивой мебелью и, что важнее всего, атмосферой уважения к знанию и труду. Казалось, будущее уже начерчено - спокойное, размеренное, достойное.
Но реальность советской эпохи могла в любой момент перечеркнуть всё.
Когда Нелли было около восьми, отца арестовали - его имя оказалось в списках по скандальному «делу цеховиков». Преступлением считалось то, что он, как и многие способные хозяйственники тех лет, налаживал производство вне госпланов, а значит формально нарушал законы. Семью признали «враждебной», квартиру отобрали, а ту самую библиотеку начали распродавать поштучно, чтобы просто выжить.
Однажды в школе учительница, встав у доски, медленно провела глазами по классу и строго сказала:
— Встаньте те, чьи родители в тюрьме.
Нелли встала. В классе повисла зловещая тишина. А потом прозвучало:
— Это — дети врагов народа. Будьте осторожны.
Для ребёнка это был удар, который невозможно забыть. Но, вопреки всему, она не сломалась. В отличие от других, она не отрекалась от отца, наоборот - твёрдо верила в его честность и доброту. Это внутреннее чувство справедливости, умение молча держать удар и не терять достоинства останется с ней на всю жизнь.
Пока одни девочки мечтали о принцах, Нелли мечтала о стабильной профессии. Она поступила в техникум общественного питания. Там, в скромной советской аудитории, среди паров супов и каш, среди кастрюль и технологических карт, она начала строить свою судьбу
Судьбоносная встреча
Нинель ехала в Москву к подруге семьи без конкретных целей - просто сменить обстановку, навестить старых знакомых, развеяться после учёбы. В её жизни тогда не было ни амбиций, ни мечтаний о столичной карьере.
На одной из домашних встреч, куда собралось немало знакомых артистической среды, Нелли впервые увидела его - Иосифа Кобзона.
Он был старше, уже известен, и казался совершенно из другого мира, но в тот вечер всё было очень просто: компания смотрела «Белое солнце пустыни», и молодой артист с манерами воспитанного интеллигента пододвинул девушке стул. Никакой напыщенности и театральных фраз - только взгляд, короткое приветствие и… первое чувство лёгкой симпатии, которое она старалась в себе задавить.
Позже в тот же вечер он предложил прокатиться по Москве - показать город, как-то развлечь. Нинель отказалась, потому что в её воспитании было не принято соглашаться на такие спонтанные встречи с малознакомыми мужчинами. Ей не нужно было производить впечатление, и она не боялась его потерять.
Иосиф не обиделся. Он понял, что перед ним не очередная поклонница. Через три дня он уже представлял Нинель своей семье. Сестре, маме - самым близким людям. Это было быстро, неожиданно, даже дерзко. Но именно это и подкупало
В тот же вечер он сделал ей предложение. Но услышал не «да».
— Если вы серьёзны — приезжайте в Ленинград. Знакомьтесь с моей мамой.
И он приехал с охапкой розовых гвоздик, как полагалось. Для девушки из семьи с непростой судьбой этот поступок значил многое. Это был жест уважения - не только к ней, но и к её прошлому.
Они провели несколько незабываемых дней в Сочи. Он устроил гастрольную поездку, забронировал номер в лучшей гостинице города, где на балконе для подруги Нелли организовали третье спальное место. Казалось бы, всё было скромно, но от этого особенно трогательно. Вечером - концерт, после - прогулка, позднее - ресторан. В этой обстановке Нинель впервые почувствовала: возможно, именно рядом с этим человеком она и сможет построить свою настоящую судьбу.
Согласие на брак она дала не сразу. Но когда сказала «да», то уже без колебаний. Она не металась между вариантами, не мечтала о принцах, не искала богатства или славы. Она выбирала человека, с которым было бы не страшно. Который умеет быть рядом — в тишине, в дороге, в жизни.
После свадьбы жизнь не была сказкой
В неё вошли гастроли, графики, звонки с утра до ночи. Каждый день Иосиф Давыдович начинал с забот о других: он доставал билеты, помогал с лечением, решал вопросы чужих квартир, продуктов, работы. Всё это было до выхода на сцену. А дома - ни высокомерия, ни театра. Только тишина, скромные желания и простая мужская благодарность за борщ и жаркое.
Нелли быстро поняла, что если она хочет быть рядом, ей нужно быть не тенью, а частью этой жизни. Она окончила Всесоюзную мастерскую эстрадного искусства, устроилась в «Москонцерт», чтобы сопровождать мужа на гастролях. Не потому, что не доверяла, а потому что хотела быть полезной. Она не носила дорогих платьев, не требовала внимания, не напоминала о себе громко. Она варила супы на электрической плитке в гостиничных номерах, чтобы он поел домашнего перед концертом.
В бытовом смысле Кобзон был неприхотлив. Не капризничал, не требовал особого отношения. Его интересовали не изыски, а стабильность. Умел ценить заботу, но никогда не ставил её как обязанность.
«Хочешь быть рядом - будь, но по любви, не по долгу», — таким был его подход. И Нелли это устраивало.
Их чувства не вспыхнули, как пламя, но со временем разгорались, как жар, который не гаснет. Каждый год она открывала в Иосифе новое. Видела его в бытовом, в смешном, в слабом, в щедром. Постепенно, день за днём, рождалась любовь - не на сцене, а в тишине кухни, в дороге, в коротком телефонном звонке. В словах, которых он не говорил вслух, но давал понять жестами.
Когда любовь проверяется на прочность
Нелли сопровождала Иосифа Давыдовича повсюду, готовила ему еду на гастролях, вела концерты, подстраивала свой ритм под его плотный график. Со стороны могло показаться, что это - идеальный союз. Но внутри, как и в любой реальной семье, были свои испытания. Самое трудное из них - доверие.
Нелли никогда не была женщиной, которую окружали слухи. Напротив, это был образ строгой, почти классической жены: заботливой, выдержанной, молчаливой. Но именно такие женщины часто вызывают восхищение у мужчин. Даже у таких, как Александр Градский. Он однажды посвятил ей концерт, вручил цветы, смотрел в глаза с тем особенным взглядом, который трудно не заметить. И что сделала она?
— Спасибо вам большое… от всей нашей семьи Кобзонов, — ответила Нелли с лёгкой улыбкой. И расставила всё на свои места.
Она отвергала ухаживания не потому, что боялась скандала, а потому что уважала себя, своего мужа, свой выбор.
А вот Иосиф Давыдович иногда поддавался эмоциям.
Он был артистом, мужчиной с сильной харизмой, и женщин, влюблённых в него, всегда хватало. Некоторые интрижки не доходили до ушей жены, другие - доносились. Были моменты, когда закрывать глаза было невозможно.
Однажды Нелли ушла. Просто собрала вещи, взяла детей и ушла. Он не просил прощения. Он вообще никогда не умел просить прощения. Такой был характер. Мужской, прямой, иногда невыносимый. Он не унижался, не умолял. Но вдруг - оказался на носилках, с радикулитом, с лицом человека, который больше не держит фасад.
- Его просто сломало. Я смотрела на него и понимала, что этот сильный мужчина стал маленьким, уязвимым, испуганным. И я не могла остаться в стороне, — рассказывала Нелли спустя годы.
Она вернулась не потому что простила всё, а потому что была любовь. Глубже, чем обиды.
— Я всегда чувствовала, когда у него кто-то появлялся. Он всё отрицал. Но жена знает. Мы не просто так уходим. Я ушла не от мужчины, которого разлюбила, а от того, кого любила.
Когда занавес опустился
Иосиф Давыдович прожил жизнь на пределе. Его знали, любили, обсуждали, критиковали... но никто не мог оспорить, что он был фигурой масштабной и неординарной. И с конца 1980-х его здоровье стало давать сбои. Он продолжал работать, выступать, помогать людям, но сам медленно угасал.
В 2005 году прозвучал диагноз - рак. Три тяжёлые операции, перерывы в гастролях, короткие ремиссии… И рядом —-Нелли. Она делала всё, что должна была делать: водила по врачам, поддерживала дома, молча сидела в коридорах больниц, выслушивала прогнозы. Она не теряла лицо, даже когда казалось, что всё рушится.
А потом наступил 2010 год. Кобзон упал в обморок прямо на сцене. Диагноз - анемия на фоне рецидива болезни. Ещё несколько лет борьбы, и в августе 2018-го, за 12 дней до 81-летия, его не стало. Ушёл человек, с которым она прожила 47 лет.
Труднее всего оказалось не хоронить, а жить потом. С пустыми утрами, где никто не звонит с просьбой приготовить борщ...с тихими вечерами, где не надо ждать звонка с гастролей.
Именно тогда Нелли Михайловна начала новую страницу. Она стала главой Культурного фонда имени Кобзона, участвовала в открытиях памятников, судилась с теми, кто обманул его при жизни - в том числе с организаторами не открывшегося музея в Германии, куда Иосиф Давыдович ещё при жизни вложил 300 тысяч долларов. Это была борьба не за деньги, а за память и справедливость.
Появились сплетни, что она слишком быстро оправилась и стала часто выходить в свет, но сейчас, спустя годы, её всё реже критикуют. Она получила уважение среди коллег, общества и фанатов певца, потому что доказала, что такое настоящая любовь, а не "глянец напоказ".
Еще больше материалов нашего издательства на сайте "Свободной Прессы"