Найти в Дзене

Что делать, когда внутри осталась только пустота

Что делать, когда внутри осталась только пустота Бывают моменты, когда боль настолько глубока и физически ощутима, что кажется, будто тебя вывернули наизнанку. Обычные слова утешения не долетают, а будущее выглядит как длинный, серый и бессмысленный коридор. В такие дни даже встать с кровати — уже подвиг. Мысли о зарядке, пробежке или просто прогулке кажутся кощунственными, предательством по отношению к своей потере. Как можно двигаться, когда мир остановился? Я долго так думал, пока однажды не сделал шаг. Буквально. Это был не выход на тренировку. Это было бесцельное блуждание по опустевшим вечерним улицам. Ноги несли сами, тело было тяжелым, как гиря. Я не ставил целей, не считал шаги. Я просто шёл, чувствуя, как гранитный ком горя в груди понемногу, крошечными кусочками, начинает смещаться от ритма шагов. В движении было что-то первобытное, животное. Оно не требовало мыслей, решений, слов. Только шаг, ещё шаг. Потом я попробовал плавать. Там, в воде, где звуки приглушены, а тело

Что делать, когда внутри осталась только пустота

Бывают моменты, когда боль настолько глубока и физически ощутима, что кажется, будто тебя вывернули наизнанку. Обычные слова утешения не долетают, а будущее выглядит как длинный, серый и бессмысленный коридор. В такие дни даже встать с кровати — уже подвиг. Мысли о зарядке, пробежке или просто прогулке кажутся кощунственными, предательством по отношению к своей потере. Как можно двигаться, когда мир остановился? Я долго так думал, пока однажды не сделал шаг. Буквально.

Это был не выход на тренировку. Это было бесцельное блуждание по опустевшим вечерним улицам. Ноги несли сами, тело было тяжелым, как гиря. Я не ставил целей, не считал шаги. Я просто шёл, чувствуя, как гранитный ком горя в груди понемногу, крошечными кусочками, начинает смещаться от ритма шагов. В движении было что-то первобытное, животное. Оно не требовало мыслей, решений, слов. Только шаг, ещё шаг.

Потом я попробовал плавать. Там, в воде, где звуки приглушены, а тело становится почти невесомым, слезы были не так заметны. Монотонные гребки руками действовали как медитация. Я не убегал от боли, нет. Я наконец-то позволял себе её чувствовать, но при этом что-то делал. Движение стало моим якорем в этом море отчаяния. Оно напоминало: ты ещё жив. Твоё сердце бьётся, лёгкие дышат, мышцы работают. Это был тихий, но упрямый диалог с собственным телом, который постепенно пробивался через стену онемения.

Я не стал тем, кто «закаляет характер в спорте». Это звучало бы фальшиво. Спорт после потери — это не про забвение и не про побег. Это про восстановление связи. Сначала с телом, которое ты годами воспринимал как данность, а теперь остро чувствуешь каждый вдох и каждый мускул. Потом — с миром вокруг. Когда ты идешь по лесу, ты замечаешь, как пахнет хвоя после дождя, как стучит дятел. Жизнь, которую ты думал навсегда потухшей, потихоньку пробивается через трещины.

Возвращение к себе — это не одномоментное событие. Это путь, вымощенный тысячами маленьких шагов, гребков, вдохов. Иногда ты делаешь два шага назад, когда снова накрывает волна горя. Но ты уже знаешь, что есть движение. Простое, земное, телесное. Оно не стирает память и не уменьшает потерю. Но оно даёт тихую, нерушимую опору под ногами, когда кажется, что почвы больше нет. Возможно, именно сегодня вам стоит просто выйти и позволить ногам нести вас. Не к цели. А просто вперёд.