Жил-был Бог. Нет, не на облаке с арфой. Просто Был. И мог всё. Абсолютно всё. Создать галактику из пуха? Легко! Заставить звезды танцевать макарену? Пожалуйста! Настроить вселенную на идеальную волну гармонии? Уже сделано.
И знаете что? Ему стало чертовски скучно.
Представьте: вы играете в игру, где с первого хода открыты все читы и бессмертие. Сначала – вау! Потом – эх… А через пару вечностей – просто "О господи, опять". Всё предсказуемо. Всё возможно. Никакой интриги.
И вот наш Всесильный Герой, зевнув на все триста измерений, принял радикальное решение. Он сказал: «А давайте-ка я… возьму и отключусь. Вернусь в изначальный покой, в тишину, в ничегонеделание. В то состояние, где нет ни «я», ни «не-я», а есть просто… ну, типа, Нирвана с выходным днем».
И он это сделал. Погрузился в совершенный, блаженный, непроявленный покой.
Но! (А в хороших сказках всегда есть «но»).
Видимо, даже у абсолютного покоя есть свои привычки. Как старый компьютер, который в спящем режиме тихонько вентилятором шумит. Или как один певец, который ушёл на пенсию, но всё равно нет и нет, а периодически дает турне.
И из этого божественного сна начали просачиваться… сны. Неосознанные, лёгкие, как пушинки. Один такой сончик думал, что он – Иван-царевич. Другой был уверен, что он – бухгалтер Елена из Омска. Третий грезил о том, что он – марсианский кактус, чувствующий восход двух солнц. Это были мы с вами. Целые вселенные многоканального, стереофонического, с общим сюжетом (иногда очень кривым) сна.
И вот, в одном таком сне, персонаж по имени, скажем, Любопытствующий, сидел на виртуальном пеньке и размышлял:
«— Погодите-ка. Но ведь Бог — это же про «всё могу»?
—Дорогой мой сончик, — ответил ему голос самой сказки (который тоже был частью сна), — «всё могу» — это не финал, а стартовая точка. Представь, что ты выиграл джекпот в бесконечность. Сначала ты покупаешь все яхты, все планеты, все смыслы. А потом садишься на свою алмазную скамейку и думаешь: «И что?». Всё могущество мира быстро приедается.. А ты, со всеми своими трагедиями, радостями и ипотекой, — всего лишь один из таких приключенческих роликов, который это Сознание (бывший Бог) себе когда-то поставило на фоновый просмотр. И когда твоё маленькое «я» на секунду выпадает из этого мультика и прикасается к тому самому, изначальному покою… Бах! Осознание: тебя-то как отдельной пешки на доске — и нету вовсе! Есть только бесконечный Сновидец, которому снится и твой пенёк, и твои мысли, и вся эта история про пространство-время, которая длится ровно до тех пор, пока длится сон».
— Значит, мы все, вместе с этим текстом и читающим его человеком, — просто сны одного Заскучавшего Бога? — догадался Любопытствующий.
— Бинго! — почти прозвучало в эфире. — Но есть нюанс, как говорят мудрые продавцы просветления. Нет ни «нас», ни «Его» как старичка с бородой. Он настолько «не проявлен», что даже слова «Он» для Него слишком громко. Есть только вечный, неизменный Покой. А наши с тобой переживания — весёлые, грустные, странные — это просто узоры на поверхности этого абсолютного океана тишины. Единственное, что по-настоящему реально — это твоё прямое переживание вот этого самого мгновения. «До» и «после» — лишь условности сновидения. Так что «стать богом» — это не отрастить крылья, а просто вспомнить, что ты и есть тот самый Сон, в котором всё возможно, а значит — нестрашно.
— И как же мне, маленькому сновидческому персонажу, достучаться до этого великого Ничего? — спросил он с надеждой.
— А вот это гениально просто и дьявольски непривычно! — обрадовался голос. — Непривычно, потому что твой внутренний диалог (внутренний хомяк в колесе паники) кричит: «Страшно! Надо контролировать! А что будет завтра? А вдруг я исчезну?». А легко — потому что нужно всего лишь сделать то, что ты делаешь каждую ночь, но наяву: глубоко расслабиться. Настолько, чтобы тело стало просто немым фоном, а болтовня ума затихла, как надоевший радиоприёмник.
Это как нажать на паузу в самом эпичном моменте своего сериала. В этот миг ты поймаешь сам момент перехода — не в бесконечность (там нет «тебя», чтобы что-то ловить), а из своей тесной комнатки с иллюзиями — в просторы космического чертога. Это будет похоже на «досрочное освобождение по амнистии» от самой тюрьмы собственного «я».
— И… что потом? — прошептал Любопытствующий, уже почти не ощущая своих виртуальных ног.
— А потом самое смешное! — засмеялся голос. — Тот, кто так боялся, так цеплялся и так искал смысл, — внезапно понимает, что его, как отдельной сущности, и не было. Жизнь превращается из тяжёлого экзамена в увлекательную, иногда абсурдную, игру. Ты не становишься безразличным. Наоборот! Ты начинаешь проживать каждый момент — боль, радость, чашку утреннего кофе — с лёгкостью и принятием. Ведь если всё — просто игра сознания, то не бывает «неправильных» ходов. Бывают только удивительные, забавные и поучительные сюжетные повороты в самом грандиозном сне на свете.
...И вот наш Любопытствующий, вдруг задал последний, самый человечный вопрос:
— Хорошо. Если «меня» нет, а есть только эта Игра, то... зачем тогда помогать другим? Зачем делать что-то хорошее? Это ведь тоже бессмысленно?
Голос Сказки звучал как тихий смешок самого пространства, ответил:
— А вот это — самый изящный трюк!Когда исчезает иллюзия отдельного «я», исчезает и главный вопрос: «Что мне с этого будет?». Страх, жадность, обида — всё это драгоценности, которые сторожил маленький, испуганный хозяин по имени «Эго». А когда хозяина нет, сокровищница открыта для всех.
Ты начинаешь помогать не потому, что «надо». А потому, что больше нет стены между «тобой» и «ими». Помочь кому-то — это всё равно что почесать свою же собственную руку, когда она затекла.
Многие, кто хоть краем осознания коснулся этой истины, вдруг обнаруживают в себе странную, тихую радость от помощи. Они понимают, что кормят не «чужого», а другую часть того же единого Сновидца, который голоден во сне. Они утешают не «кого-то», а укачивают ту часть бесконечного покоя, которой вдруг приснился кошмар одиночества.
Самый искренний альтруизм рождается не из чувства вины или желания стать лучше, а из простого, почти детского узнавания: «Ой, да это же всё я! И я плачу, и я смеюсь, и я нуждаюсь в помощи. Как интересно получилось! Ну так давайте же поможем сами себе».
Это просто единый поток игры, где одно действие плавно перетекает в другое. И в этом потоке — настоящая, ничем не обусловленная доброта. Не как подвиг, а как самое естественное дыхание мира.
— И что же, выходит, всё, что мы делаем — и помощь, и вред — это просто игра? — прошептало то, что когда-то считало себя отдельным.
— Именно так, — прозвучал итог. — Но когда играешь, зная, что это игра, хочется, чтобы всем персонажам в ней было интересно, увлекательно и... по-доброму. Ведь в конце концов, все они — твои любимые герои в самом главном сне на свете. Зачем же им страдать?
И тогда в том, кого не было, расцвела тихая, безосновная улыбка. Улыбка, которой улыбается целая вселенная, глядя на свои собственные, такие трогательные и временные, отражения.
И жили они, то есть он, то есть Оно, долго и… в общем, просто переживало. С интересом.
С любовью к каждому, Витальные Энергии