Белая стена: История одного заявления
Это не детектив. Здесь нет лихих поворотов сюжета и блестящих сыщиков, раскрывающих дело по одной ниточке. Это история стены. Высокой, гладкой, белой и абсолютно безразличной. Её строили долго, кирпичик за кирпичиком – циркулярами, телефонным правом, круговой порукой и молчаливым согласием «не выносить сор из избы».
А начиналось всё в палате городской больницы N города N-ска. У 65-летнего Виктора Петровича после, казалось бы, рядовой процедуры, назначенной врачом-гастроэнтерологом Аркадием Сергеевичем Вольским, начался стремительный перитонит. Ошибка в дозировке? Недостаточное обследование? Халатность? Сейчас это уже не важно. Важно, что Виктор Петрович оказался на грани. Реанимация, вторая экстренная операция уже в другой, областной больнице, месяцы восстановления, инвалидность.
Он выжил. И, придя в себя, первым делом попросил ручку и бумагу. Ветеран труда, всю жизнь проработавший на заводе, он верил в букву Закона. Его заявление было образцом педантичности: даты, время, названия препаратов, цитаты из медицинских протоколов. Он отправил его веером: в прокуратуру области, в МВД, в областной Департамент здравоохранения, в Росздравнадзор, в Минздрав России и, на всякий случай, в администрацию Президента. Он верил, что система, увидев сбой, обязана его исправить.
Это была его первая и главная ошибка.
Ответ из прокуратуры пришел быстрее всех. Сухой, отточенный канцеляризм: «В действиях врача А.С. Вольского состава преступления не усматривается. В возбуждении уголовного дела отказано». Основание – заключение судебно-медицинской экспертизы, проведённой… тем самым областным Департаментом здравоохранения. Эксперты, коллеги и, возможно, друзья Вольского, не нашли в его действиях «прямой причинно-следственной связи» с состоянием пациента. Словно перитонит возник сам по себе, от скуки.
Из МВД пришло уведомление о перенаправлении заявления обратно в прокуратуру. Круг замкнулся.
Департамент здравоохранения, курирующий все больницы области, ответил, что провёл внутреннюю проверку. Её выводы совпали с выводами прокуратуры: «Врач действовал в соответствии со стандартами». Никаких дисциплинарных взысканий. Никаких признаков ошибки.
Росздравнадзор и Минздрав, вышестоящие инстанции, сослались на то, что раз региональные органы не нашли нарушений, то и оснований для вмешательства нет. Система продемонстрировала идеальную герметичность. Сигнал, посланный снизу вверх, гасился на первом же уровне.
Тогда Виктор Петрович, собрав все отказы, подал иск в суд о возмещении вреда здоровью. Это была его последняя надежда. Надежда на независимую судебную власть.
Но суд стал апофеозом всей этой истории. Судья, молодая женщина с усталыми глазами, с первого заседания повела себя странно. Она постоянно перебивала адвоката Виктора Петровича, требовавшего назначить независимую медицинскую экспертизу в другом регионе. «Суд не усматривает в этом необходимости, поскольку имеется заключение компетентного органа».
А дальше началось самое страшное. Адвокат Вольского, уверенный в себе мужчина, в своих речах начал косвенно винить… самого Виктора Петровича. Мол, возраст, сопутствующие заболевания, организм дал сбой. Врач, дескать, героически боролся за его жизнь. Судья кивала.
Когда Виктор Петрович, дрожащими руками, пытался зачитать свои заметки, судья нетерпеливо его останавливала: «Гражданин истец, говорите по существу! Ваши эмоции суда не интересуют».
Каждое ходатайство защиты отклонялось. Каждое доказательство – будь то выписка из другой больницы или мнение платного независимого эксперта из Москвы, – судья называла «не имеющим отношения к делу» или «недопустимым». При этом заключение «своих» экспертов из Департамента здравоохранения зачитывалось как Священное Писание.
Создавалось стойкое впечатление, что судья не просто предвзята. Она исполняла заранее написанную партитуру. Партитуру, дирижировал которой один человек – доктор Вольский. Скромный районный гастроэнтеролог оказался невероятно влиятельной фигурой. Ходили слухи о его «связях» в администрации города, о том, что он лечит «нужных людей». И теперь вся система – от главного врача больницы до судьи областного суда – работала на то, чтобы защитить его. Не правду, а его.
Исковое заявление было отклонено. В решении суда черным по белому было написано, что «вина ответчика не доказана». Стена осталась непробиваемой.
Какие силы начнут действовать?
Виктор Петрович сидит у себя в хрущёвке, перед ним стопка бумаг с гербами и штампами «ОТКАЗАНО». Он смотрит в окно. Он проиграл. Система, которую он уважал, показала ему своё истинное лицо – бездушное и закрытое.
Но рассказ не заканчивается здесь. Потому что вопрос «что же делать?» висит в воздухе.
Силы, способные противостоять этой «белой стене», есть. Они не всесильны, их путь долог, но они – единственный шанс.
- Адвокаты, специализирующиеся на медицинских преступлениях. Не местные общие юристы, а те, кто годами бьётся с системой здравоохранения. Они знают все её лазейки, все уловки и все формальные поводы для обжалования. Их услуги стоят дорого, но иногда они работают за процент от будущей компенсации.
- Общественные организации и правозащитники. Например, «Лига пациентов» или «Общество защиты прав пациентов». Они обладают экспертизой, собирают базы похожих дел, а главное – могут придать истории огласку. Публикация в федеральных СМИ или авторитетных правозащитных изданиях – это единственное, чего боится местная чиновная рать. Один грамотный журналистский материал может разрушить тишину, в которой так удобно творить беспредел.
- Вышестоящие суды. Апелляция, кассация, Верховный Суд РФ. Да, это долго. Да, там тоже сидят люди из системы. Но процент отмены решений низовых судов существует. Шанс есть, если подача жалоб будет идеально выверена с юридической точки зрения.
- Следственный комитет РФ. В отличие от прокуратуры, которая часто занимает оборонительную позицию, СК имеет свои следственные органы на местах. Напрямую в центральный аппарат СК можно подать заявление о бездействии или предвзятости региональной прокуратуры и МВД.
Это не быстрая победа. Это партизанская война за правду, где каждое ходатайство, каждая жалоба, каждая публикация – это выстрел по стене. Иногда кирпич выпадает. Иногда – нет.
Виктор Петрович берёт очередной лист бумаги. Он начинает писать. Не в прокуратуру N-ской области, а заявление в Главное управление Следственного комитета по региону. Потом будет жалоба в коллегию по судейскому сообществу на действия судьи. Потом – письмо в «Лигу пациентов».
Он понимает, что борется не с одним врачом-преступником. Он борется с системой, для которой человек – это винтик, а репутация ведомства – это всё. Но он будет бороться. Потому что за спиной у него не только его собственная искалеченная жизнь, но и тысячи таких же Викторов Петровичей, которые молча смирились, упёршись лбом в эту бесконечную, холодную, белую стену.
P.S. Эта история – собирательный образ. Но у неё есть тысячи прототипов в десятках регионов России. Пока чиновник от медицины и судья боятся не закона, а «испортить показатели» или «подвести коллегу», стена будет стоять. Рушить её приходится самим пациентам, ценой невероятных усилий.
***