Резюме
Представьте себе экономику, где государство само разгоняет инфляцию. Добро пожаловать в Россию образца 2025 года. Ежегодное повышение тарифов естественных монополий на 9–18% создает классическую ситуацию инфляции издержек (cost-push inflation). В то время как другие страны копят 15–25% роста цен целое десятилетие, Россия проходит этот путь за пару лет. В итоге получаем эффект «ножниц цен»: внутренние расходы бизнеса (на логистику, энергетику, труд) обгоняют мировые цены на продукцию. Экспорт становится убыточным, импорт — безальтернативным вариантом.
В итоге экономика движется к структурному кризису: рост затрат душит конкурентоспособность, а краткосрочная выгода бюджета оборачивается долгосрочными потерями.
Тарифная пирамида: государство задает планку цен
В России сложилась административная инфляция – когда цены растут не потому, что у людей избыток денег, а потому что сами тарифы постоянно ползут вверх. Ежегодная индексация коммунальных услуг и перевозок задает минимальную планку для роста всех цен ниже которой инфляция просто не опустится. Например, с 1 июля 2024 года тарифы на ЖКХ повысили ~на 9,8%, а в 2025-м заложен рост еще на 11,9% в среднем. С 1 декабря 2024 года грузовые ж/д перевозки подорожали сразу на 13,8%, а на декабрь 2025 года готовится следующий скачок примерно на 10%.
Как работает этот механизм тупика: тарифы – это фундамент себестоимости. Повышение тарифа РЖД на 10-18% отражается не только в стоимости билета. Оно дорожает всё по цепочке: перевозка зерна, доставка металла, цена стройматериалов. Запускается мультипликативный эффект:
- Тариф на перевозку зерна ↑ +13% – автоматически растет цена муки.
- Тариф на электричество для пекарен ↑ +9% – удорожается выпечка хлеба.
- В итоге буханка на полке дорожает на 15–20%. Цепочка “зерно–мука–хлеб” транслирует рост тарифов в общий индекс цен.
Другими словами, государство своими руками закладывает инфляцию в издержки бизнеса. Остановить рост цен ниже уровня индексации тарифов практически нереально – экономика вращается как белка в колесе, догоняя заданную планку.
Цены на экспорт — в минус, а на проезд — в плюс (кейс угля)
Ваш тезис о том, что «внутренние цены становятся выше мировых», уже подтверждается на примере угольной отрасли. Это первый тревожный звонок (та самая «канарейка в шахте») для всей экономики.
В 2024 году мировые цены на уголь стагнировали или снижались, зато отечественные тарифы РЖД и портовые сборы рванули вверх. Результат не заставил ждать: экспорт угля стал убыточным. На некоторых направлениях убытки при продаже угля за рубеж достигают ~4500 руб. на тонне! Проще говоря, чтобы отправить тонну угля за границу, компания доплачивает из своего кармана.
Последствия: отрасль, еще недавно приносившая стране валютную выручку, теперь просит господдержки. То, что раньше было конкурентным преимуществом (дешевая внутренняя логистика и энергия), превратилось в тормоз. Росстат уже зафиксировал, что угольная отрасль стала убыточной: за 8 месяцев 2024 года совокупный убыток ~4,9 млрд руб., тогда как раньше была прибыль. Если себестоимость внутри страны и дальше будет расти такими темпами, через несколько лет аналогичные проблемы накроют металлургов, химиков, зерноторговцев – любой бизнес, чьи цены на внешнем рынке “потолкнутся” с нашими разогнанными тарифами. Экспортировать станет невыгодно, а импортировать дешевле, чем производить дома.
Инфляция: у них марафон, у нас спринт (мировая практика)
В развитых экономиках уровень инфляции, который Россия “делает” за год-два, накапливается десятилетиями. Это дает бизнесу возможность планировать инвестиции в долгую, без страха, что через год все подорожает на 15%. Ниже сравнение: сколько ценового роста накопилось за 10 лет (2014–2024) в разных странах:
За десятилетие китайский производитель увидел +20% к затратам, а российский — все +100%. Соревноваться по цене практически невозможно. Для наглядности: за последние 5 лет (2019–2024) совокупная инфляция в Китае была всего ~6%, в США ~23%. В России похожие масштабы роста цен укладываются в 1–2 года. Такой контраст объясняет, почему завод в Южной Корее или Японии может позволить себе стабильные цены и долгосрочные планы, а российский – вынужден закладывать двузначный рост издержек каждый год.
Догонялки зарплат и цен: спираль разгоняется
Ситуацию усугубляет зарплатно-ценовая спираль. Номинальные доходы вроде бы растут, но покупательная способность топчется на месте, потому что цены убегают вперед. В 2023–2024 гг. из-за дефицита кадров и инфляционных ожиданий компании повысили зарплаты на 15–18% (номинально). Однако производительность труда выросла всего на 2–3% – то есть, платить стали намного больше, а выпуск продукции едва увеличился.
Закономерность от ЦБ проста: если зарплаты растут быстрее продуктивности, реальные выгоды нет – всё “съест” инфляция Бизнес закладывает возросший фонд оплаты труда в цену своих товаров и услуг. Получается замкнутый круг: у людей денег больше, но купить на них они могут не больше прежнего.
Пример из жизни: за последний год средняя зарплата заметно подросла, а вот откладывать на квартиру или новую машину не стало легче. Почему? Потому что себестоимость этих товаров тоже взлетела – металл, логистика, стройматериалы подорожали. Номинально нули в зарплатах растут, а реальная мечта (своя квартира, автомобиль) откладывается в долгий ящик. Иными словами, кошелек толще, но набит он обесцененными рублями.
Фискальная иллюзия: бюджет ликует, а потом плачет
Зачем же государство продолжает эту гонку тарифов? Есть соблазнительная иллюзия, что высокая инфляция выгодна бюджету: цены выше – больше собирается НДС и других налогов в номинальном выражении. В краткосрочной перспективе казна действительно получает “пиррову победу” в виде дополнительных доходов. Но в долгосроке такая политика бьет по самой экономике – и по самому же бюджету. Почему это ловушка:
- Рост расходов самого государства. Бюджет – главный заказчик строек, дорог, школ, больниц. Повышая тарифы, власти сами себе повышают стоимость всех проектов. В 2024 году тысячи госконтрактов потребовали пересмотра или сорвались: сметы, утвержденные год назад, уже не покрывают фактических расходов на материалы и энергию. То есть деньги, “выигранные” через инфляцию, тут же тратятся на удорожание государственных же программ.
- Убийство налоговой базы. Высокие издержки съедают прибыль компаний. Нет прибыли – нет налога на прибыль. Мы уже видели на примере угля: отрасль из донора бюджета превратилась в просителя, многие компании ушли в минус. Бюджет временно получил больше НДС с раздутых цен, но может потерять крупных плательщиков налога на прибыль и дивидендов. Проще говоря, доходы государства раздуваются на бумаге, а реальная экономика хиреет.
- Сжатие инвестиций. Кто будет строить новый завод с окупаемостью 10–15 лет, если тарифы на газ, электричество, перевозку непредсказуемо растут на 10–15% ежегодно? При такой волатильности бизнес либо требует сверхбыстрой окупаемости (что ограничивает масштаб проектов), либо вовсе не вкладывает. В итоге через несколько лет недополученные инвестиции обернутся снижением роста ВВП и… опять-таки потери для бюджета.
Сценарий: стагфляция на горизонте 5–15 лет
Если не изменить политику “инфляции издержек”, страну ждет инерционный сценарий стагфляции – когда стагнация экономики сочетается с высокой инфляцией. Вот как это может выглядеть:
- Через 5 лет. Россия уходит с мировых рынков там, где маржа минимальна. Дорогая логистика “вытолкнет” наш уголь, дешевую сталь, зерно дальних регионов – их экспорт станет нерентабельным без субсидий. Освободившиеся ниши займут конкуренты. Внутри страны эти отрасли начнут сокращать производство: зачем выпускать то, что не выгодно возить за границу?
- Через 10 лет. Деиндустриализация: производить сложные товары внутри страны окажется дороже, чем импортировать из Китая, Турции или Кореи (где инфляция 0–3%). Российские заводы будут закрываться или деградировать, если только они не защищены пошлинами или не получают льготы. Реальный сектор “сожмется” до нескольких базовых отраслей под госпротекцией, остальное – сплошной импорт. Мы фактически проедаем потенциал промышленности.
- Через 15 лет. Технологическое отставание: высокие операционные расходы (зарплаты, тарифы) проедают бюджеты развития компаний. Бизнес тратит деньги на оплату счетов ЖКХ и РЖД, а на роботов, новые технологии, R&D не остается средств. Новшества не внедряются – просто потому что не на что. В итоге страна рискует окончательно застрять в нише сырьевого придатка, но даже сырье производить станет сложно из-за устаревшей инфраструктуры.
Иными словами, через 10–15 лет нынешняя тарифная политика может привести к структурному кризису: утрата внешних рынков, спад промышленности и хроническая высокая инфляция при низком росте – замкнутый круг стагфляции.
Вывод
Ежегодная сверхнормативная индексация тарифов – это фактически механизм перекачки денег из реального сектора и карманов домохозяйств в доходы монополий. Краткосрочно она подпитывает бюджет, но в долгосрочной перспективе снижает эффективность всей экономики. Тарифная гонка превращается в бег по кругу, где выигрыша нет ни у бизнеса, ни у граждан. В финале этой гонки нас ждет не приз, а экономический тупик – если только не нажать на тормоза сейчас.
Итог: вместо стимуляции развития такая политика разгоняет инфляцию и душит рост. Нужно помнить: здоровая экономика – это марафон стабильности, а не спринтерский забег за повышенными тарифами.