Есть такой ТГ-канал -"Жить после". Его ведет красивая девушка - психолог, вдова бойца ВС РФ Эльвира Степанова.
Соответственно, в основном в этом канале собираются те люди, кого постигла схожая с автором судьба, и обсуждаются те вопросы, которые близки аудитории канала.
Эльвира - большая молодец. Она собирает огромный материал в помощь близким погибших бойцов. Кроме того, она приглашает к себе в гости на беседу тех людей, которые хотя бы отчасти могут ответить (хотя бы что-то ответить) на самые острые, самые болевые вопросы аудитории канала. Среди таких людей есть, к примеру, православный батюшка. Есть и психотерапевт.
И вот на днях психотерапевту был задан один из тех вопросов, которые крутятся в голове, наверное, у каждого человека, кого так или иначе эта страшная война посекла лично. Вопрос простой - и оттого очень страшный. Сформулировать его можно так: как человеку после потери близкого на войне принять тот факт, что остальная часть общества живёт как ни в чём не бывало, и перестать проявлять агрессию в отношении этой мирно живущей части?
То, что такое разделение есть, - это очевидно. То, что - ввиду ряда причин - это разделение вряд ли, образно говоря, рассосётся само собой, - это тоже, на мой взгляд, очевидно. Ну просто потому, что для кого-то эта война не закончится никогда, даже после окончания боевых действий. Если некоторые вдовы ещё смогут найти себе другую вторую половину (хотя это не означает, что они автоматически забудут и переживут всё, что случилось до этого), то мамы новых детей себе явно не найдут. Да и вообще: если человек тебе был так или иначе дорог, то после его ухода в твоём сердце лично его место (то место, которое он там занимал), всё равно так за ним и останется. В виде бреши, с которой просто нужно научиться жить.
Словом, пока живо поколение тех, кто потерял на войне своих близких, невидимый (или уже видимый?) разлом в обществе так и будет висеть в виде того самого чеховского ружья. От выстрела к выстрелу, как говорится.
Безусловно, после Великой Отечественной войны наша страна также столкнулась с теми же самыми трагедиями. Также близкие погибших учились жить с ранами в сердце. Но существенное различие было в том, что тогда те люди, кого непосредственно потери не коснулись, были явным меньшинством. При очевидном большинстве тех, кто принёс страшные жертвы на алтарь своего Отечества. Поэтому тогда уже тому самому меньшинству приходилось приспосабливаться к жизни вместе с поколением войны. И в некоторых случаях такие люди даже скрывали то, что их лично война никак не коснулась. Ну потому что вопросов к ним сразу возникало очень много. Почему так случилось, как так произошло.
А сейчас ситуация совершенно иная. Не знаю, насколько определение противоположная применимо к данной ситуации, но то, что она иная, - это есть данность. Сейчас поколение войны - в меньшинстве. Да, в явном меньшинстве.
Не так давно я слушала стрим журналиста Мардана, где он довольно жёстко (может, где-то даже цинично) сказал о том, что в текущую войну непосредственно вовлечены не более 15 процентов нашего населения. А остальные живут обычной жизнью и - внимание - не воспринимают эту войну как отечественную.
Можно было бы, конечно, обидеться на Мардана и назвать его каким-нибудь нехорошим словом, но всё дело в том, что в целом-то он сказал как есть. Я, правда, не владею информацией о процентах и не могу сказать, 15 ли процентов вовлечены в войну или несколько больше (открытых данных таких всё равно не найти), но с тем, что это не большинство, трудно не согласиться. И с тем, что большинство-то как раз действительно живёт заботами мирного времени, тоже сложно поспорить. Ну, может, живут с небольшими поправками на реальность (того вида, что, к примеру, в Казань из Москвы сейчас быстрее порой добраться на поезде, чем сидеть и ждать, пока минует угроза БПЛА и можно будет лететь самолётом). Эти поправки - они есть, но они недостаточны всё же для трансформации настроения большинства.
Мне сложно сказать, кто в этом виноват (и тем более что с этим делать). Тут ведь настроения подавляющей части общества - они же полностью коррелируют с политикой руководства. За эту бурную видимость мирной жизни никто никого не наказывает, это не является чем-то плохим в разрезе общественного дискурса. А раз так - чего тогда напрягаться-то? Именно так рассуждает большинство.
Но всё дело в том, что большинство всегда, во все века и эпохи, рассуждает именно так. Добрая воля - это и есть удел тех самых примерно 15 процентов, которые озвучил у себя на стриме Сергей Мардан. Большинство же подчиняется тому, что идёт сверху и в беспрекословном виде. Не потому, что у них это добродетель такая, а потому, что другого выбора нет.
И с этой точки зрения - да, вполне логичен (хотя и странен на самом деле с точки зрения простой житейской логики) ответ психотерапевта в канале "Жить после", где специалист прямо утверждает, что близкие погибших бойцов должны именно с собой работать, чтобы переработать в себе агрессию к обществу и в конце концов в это общество реинтегрироваться. Потому что - заключает специалист -"другого общества у нас всё равно нет".