. В этой медленной осени чисто, просторно, легко.
В ней особенно слышным становится каждое слово.
Отдыхает земля. И плывут облака высоко.
И вдоль улиц деревья подчёркнуто рыжеголовы.
В этой осени варят варенье и жарят грибы.
В ней с лесною опушкой прощаются, будто навечно.
Затеваются свадьбы. Идёт перестройка судьбы.
Из шкафов достаются забытые тёплые вещи...
А туманы всё чаще ползут с погрустневшей реки.
И на рынках заманчиво высятся дынные горы.
И гордятся загаром недавние отпускники.
И убавился день. И прибавилось мокрой погоды...
В этой осени есть ещё множество горьких примет:
в ней, как будто в театре абсурда на призрачной сцене,
до сих пор к перелёту готовятся стаи ракет,
этот город и улицы эти держа на прицеле. Роберт Рождественский Исход ноября впечатывается в меня, как не боящийся грязи демисезонный несокрушимый ботинок в снежно-лиственный маринад под ногами.
Сыро, темно, промозгло, но захватывающе жизненно. И пронзительно честно. И прекрасно.
Так начинаешь однажды выбир