Лейка вошла и стала думать, как включить свет без пульта. Она почувствовала злость на человека, но тут вспомнила, что включать верхний свет вообще не следует. Обошла весь дом не особенно осторожно.
Дом был довольно уютным. Лейка оказалась в длинной прихожей, с двумя дверями. Дверь слева вела в гостиную или комнату отдыха. Там был большой раскладной диван, на котором могли бы лёжа разместиться два человека, а может и три, если потесниться. Лейка впрыгнула на него и легла, положив голову на одну подушку, а задние лапы на другую, было очень мягко, она сразу же чуть не уснула, но всё же собралась и встала. Напротив дивана у окна стоял телевизор, у второго окна стол с тремя стульями. Вдоль другой стены рядом с диваном располагался длинный комод, заставленный всякими диковинными фигурками.
Дверь справа вела на кухню, похожую на ту в доме профессора, только чуть меньше.
Прихожая заканчивалась лестницей. Лейка зашла под неё, и нащупала ручку двери. Как она и ожидала дверь была заперта. «Наверное подвал, он видно есть у всех заговорщиков», — подумала она. Зато напротив была ещё одна дверь, которая открывалась, там было много одежды и ещё каких-то мягких вещей.
На втором этаже ровно над прихожей находился коридорчик, тут также были две пары дверей, за первой и второй дверью были ванная и уборная. За третьей и четвёртой, две спальни с двухспальными кроватями и окном в наклонном потолке. И кровати, и вся остальная мебель в комнатах, то есть два шкафа, стул, тумбочка и зеркало были одинаковыми.
Сейчас Лейке хотелось думать только о мягком диване, увиденном ею внизу, и ещё немного о холодильнике.
—Залетайте! — крикнула она, спустившись вниз. После чего завалилась на большой диван. — Там наверху ещё две кровати. Бини и Шэг, к дивану, здесь много места.
Бини завалилась рядом:
— Мягко! Но жаль нет одеял.
Засыпающая Лейка уже не слышала, как Шэг поставила караулить на половину ночи Иви и Фатуни, как те, принесли сверху пледы и укрыли ими Бини и Лейку, а ещё один отдали Шэг. Лейка не слышала, как Бини захватила плед Шэг и как вертелась Шэг, отнимая свой плед у Бини и заворачиваясь в него.
Сонная Бини лягнула сначала Лейку, потом Шэг и уснула с блаженной улыбкой на лице.
Лейка впервые с той проклятой среды спала крепко. Когда она проснулась, по-прежнему было темно, она сообразила, что её разбудили. Сначала Лейка не поняла, где она, и таращилась в темноту, пытаясь вспомнить. «Беда, забрали Илону и я больше не дома», — сердце гулко заметалось от воспоминаний. Она потянула на себя плед, как будто хотела закрыться от них и тут почувствовала мягкий бок Бини рядом. «Я нашла соплеменников, я не одна, мы вместе спасём Илону». От этой успокаивающей мысли она приготовилась снова заснуть, но тут услышала, как кто-то спускается по лестнице. А затем в чёрном дверном проёме показались завёрнутые в одеяла Тэтэ и Кло.
— Ваша спальня наверху, — пробурчала Лейка. — Вы заблудились, похоже. Всё, что вам нужно, есть наверху. И уборная тоже.
— Откуда ты знаешь, что нам нужно? — так же ворчливо ответила Кло, а Тэтэ весело и громко добавил:
— Мы хотим смотреть передачи.
Проснулась Бини:
— Я тоже хочу смотреть передачи, — капризно протянула сонная Бини и лягнула Шэг, а потом то место, где только что лежала Лейка. Тут Шэг тоже проснулась:
— Завтра всех на рассвете подниму, — сердито сказала она, — если сама проснусь.
Она завернулась в плед и повернулась на другой бок.
— Значит все завтра выспятся, — довольным голосом сказал Тэтэ. — Лейка, ты ведь умеешь включать это устройство?
— У профессора было всё от общей сети. Это я не знаю, как включается.
— А ты попробуй включить по-своему. А то я попробую лапой, — Бини замахнулась на телевизор и грозно скомандовала, смотря в чёрный экран:
— А ну, показывай передачи.
— Он тебя не понимает, — зевнула Лейка.
— А Шэг рассказывала мне, что у людей много всяких вещей, управляемых голосом.
— Это не тот случай, — Лейка, не снимая пледа, подошла к телевизору. — Какая-то очень старая модель. А пультик-то есть!
Она включила кнопку под экраном, а потом кнопку на пульте.
Бини тем временем снова запрыгнула на диван. Экран засветился, на нём появились часы, показывающее половину третьего ночи. Также Лейка увидела ряд непонятных ей надписей.
Дальше, какие бы кнопки Лейка не нажимала, ничего не менялось.
— Лапой, — воскликнула Бини.
— Если сильно лапой, то он сломается, — нетерпеливо проворчала Лейка.
— Тогда чуть-чуть лапой! — Бини сорвалась с дивана и легонько шлёпнула лапой по экрану.
Показался новый перечень надписей.
— Испугааался! — с вострогом протянула Бини. Она подскочила к дивану и начала теребить Шэг:
— Смотри! Я же говорила, что лапа помогает.
Шэг поднялась, встала с дивана, и выйдя из комнаты вместе с одеялом, потащилась по лестнице наверх. С верхней ступени она крикнула:
— Вы должны были сидеть на крыльце и обходить дом, а также смотреть в небо, нет ли вертолётов с сонным газом!
— Мы раз в какое-то время будем выходить и смотреть, — начал объяснять Тэтэ.
Тем временем Лейка читала:
— Первый канал. Сейчас в эфире: «Говорят личности»
— Смотреть прямой эфир
— Смотреть сначала
— Перейти в архив для просмотра предыдущих программ.
Лейка, последовав примеру Бини, слегка ударила лапой по надписи «Смотреть прямой эфир».
Они увидели круглый зал, освещённый ядовито зелёными и голубыми тонами. Посреди зала за столиками, напоминающими пюпитры, стояло несколько человек, показавшихся Бини на одно лицо и вполне различимых для Лейки. Вдоль стены зала находились заполненные людьми зрительные ряды. Один из стоявших за пюпитром в сером костюме и с тёмными прилизанными волосами говорил:
— Вместо того, чтобы заняться обустройством своей жизни, слабые элементы обвиняют в своей несостоятельности общество. Это не было бы для нас проблемой, но несмотря на свою биологическую и социальную ущербность, они способны породить информационное поле, под влияние которого могут попасть даже состоятельные члены социума. Поэтому свободная и успешная личность должна проявлять биологическую и классовую бдительность в борьбе за жизненное и творческое пространство.
В зрительных рядах раздались аплодисменты. Бини спросила у Лейки:
— Почему они хлопают?
— Люди всегда хлопают, когда слушают какую-нибудь гадость. Мы с Илоной никогда не смотрели такие передачи.
— Тэтэ, мне скучно, — протянула Кло, — лучше пошли сидеть на крыльце, высматривать звёзды и вертолёты. И она потащила за собой вяло упирающегося Тэтэ.
Тем временем на экране второй человек с круглым и румяным лицом, перекрикивая затихающие, но всё ещё громкие аплодисменты, заговорил очень напористо и энергично:
— Скажу как успешный предприниматель, что дело не в этом. Просто нужно больше таких особей выбрасывать в Полосы лишних. Вот приходит ко мне устраиваться на работу, а я вижу, у него на лице написано, что это ленивый нищеброд и умрёт он ленивым нищебродом. Я, конечно, не принимаю его на работу. Но он идёт к другому, или ещё хуже в госраспределение и там его пристраивают, чтобы он дальше мог лениться, числясь на работе. Я считаю, что требования заниженные. И я считаю, что как только он у меня завалил какие-либо тесты, и психологические в том числе, я должен сообщать куда-следует, и чтобы через пять минут он был в Полосе лишних. Но при нынешней бюрократии выставить дрянь в Полосу лишних сложно и долго. И ещё не каждого выставишь.
Лейка посмотрела на Бини. Та сидела, клюя носом, и даже слабо сопела.
Лейка обрадовалась, что не надо переводить.
Пока она отвлеклась, глядя на Бини, оказалось, что на экране что-то произошло. Третий человек, высокий и какой-то дёрганный, кинулся на второго с криками. Он стоял возле его пюпитра и махал руками:
— Вы ничего не понимаете! Основная опасность исходит от предателей в элитах. Тут депортация нищебродов не поможет. Предатели сдают все тесты, получают степени и титулы и вредят. Почти каждый день ловят несанкционированную передачу продовольствия в Полосы лишних. А оно всё равно доставляется туда. Ещё хорошо, что больше половины продуктов лишние давят в драке, и продукты потом непригодны к употреблению.
Вступил в спор прилизанный:
— Да они всё равно объедки подбирают, гады живучие. Это ваше ведомство рапортует о полном контроле за потоками продовольствия. Каждый холодильник в стране, все склады якобы контролируются. Откуда берутся эти продукты для лишних, я вас спрашиваю? Вы жрёте наши налоги и не можете навести порядок.
Дёрганный задёргался ещё сильнее:
— А вы хоть раз волонтёрили на границе с Полосой лишних? Говорить каждый может. Не позорьте молодёжь! Делайте дело, начните с себя!
— Зачем эти волонтёры? Зачем эта граница? Зачем эта Полоса лишних? Закатать Полосы лишних в асфальт, давно говорю! А нет, вы за должности свои трясётесь по охране границы! — зычным голосом вмешался четвёртый, высокий и хорошо сложенный, в какой-то неизвестной Лейке форме.
— Да вы что! — заорал прилизанный. — Оттуда мы берём биоматериал, это наш физический и интеллектуальный ресурс! Там в борьбе выживают действительно сильнейшие. Не то что наши правнуки Служителей!
Тем временем дёрганный размахнулся и ударил круглолицого по лицу. Зрительные ряды зашумели. Тот в форме одним ударом положил дёрганного на пол. Но тут какие-то молодые мужчины из первого ряда кинулись на того в форме. Дальше понять уже ничего было нельзя.
— А чего это они? — спросила Бини. Оказалась, что она не спит. — Они поспорили?
— Они не спорили. Они говорили одно и то же.
— Тогда почему они подрались?
— У людей всегда так, — зевнула Лейка — Поэтому мы с Илоной не смотрели таких передач, а профессор смотрел и ругался.
— С вами ругался? За то, что вы не смотрите?
— Да нет. С ними.
Бини захлопала глазами.
— А ты говорила, что там не слышат. Или у профессора был другой приёмник?
— Тот тоже ничего не слышал, но профессор ругал участников. Наверное, так легче смотреть такие передачи.
— А давай я тоже поругаюсь с ними. А ещё лучше подерусь.
Бини подбежала и слегка шлёпнула лапой по экрану. Снова показались часы и надписи.
— Испугались меня и спрятались! — с удовольствием сказала Бини.
— Нет, — Лейка потянула сползающее одеяло, — передача работает только в одну сторону, они даже не знают, что ты есть.
— А давай слетаем туда, откуда передают, и наваляем им всем?
— Но после того как спасём Илону. Я всё равно не знаю, где это.
— А какой у нас будет план?
— Завтра с утра обсудим все вместе.
— Ну нет, завтра я хочу спать долго.
— Всё равно не получится долго, придёт Дариал.
— Пусть приходит, а мне-то что?
— Как что, мы должны рассказать ему план.
Бини, лёжа на спине, подняла все четыре лапы, приподняв при этом одеяло:
— Смотри, получился домик! Мне хочется играть! А завтра утром я буду хотеть спать. У меня есть идея. Мы все не спим. Тэтэ и Кло тоже не спят. Иви и Фатуни не смогут завтра утром рано проснуться, а если и проснутся, то будут сонные и ничего хорошего не придумают. Лучше их сейчас разбудить, пока они слишком сильно не заснули.
— Ну... — протянула Лейка, не очень понимая, к чему клонит Бини.— Ты хочешь всех собрать и показать им свой домик из одеяла?
— Об этом я не подумала, но конечно, нужно будет показать. Но я хотела всех собрать, чтобы обсуждать план. Только Шэг сейчас спит и сможет встать утром. Почему мы все должны не обсуждать план сейчас, а обсуждать утром, когда всем кроме Шэг, неудобно? А если её сейчас разбудить, то и она будет утром спать и не будет всех будить.
— Нууу... — снова протянула Лейка, зевнув. — Иди и скажи ей об этом.
— Не могу. Я держу домик.
— И что?
— Иди ты и разбуди Шэг.
— Нет уж, ты иди, я подержу твой домик.
Лейка подлезла под плед Бини, и выпихнув её, перехватила домик:
— Видишь, я хорошо держу, иди, буди Шэг.
Бини, завернувшись в одеяло Лейки, лениво поплелась наверх.
Вскоре её звонкий голос услышал весь дом и возможно ближайшие робособаки:
— Шэээг! Проснись! Лейка хочет показать тебе свой домик из пледа!
Послышался шум неясного происхождения. Топот лап по лестнице.
Вскоре Лейка услышала над собой недовольный голос Шэг:
— Я не знаю, может у вас так было принято с Илоной, будить из-за ерунды, но скажу тебе прямо, мне это не нравится.
— Как? Тебе не нравится домик? — в отчаянии спросила Бини.
— Домик тоже никудышний. Но больше всего, мне не нравится, что меня разбудили.
Бини хлюпнула носом:
— Он был хороший, пока Лейка не испортила его. Она не смогла хорошо держать и он потерял вид.
Молчавшая до этого Лейка, сбросила одеяло, и свирепо, глядя на Бини, проворчала:
— Мы хотим обсуждать план.
— Я хочу спать, — зевнула Шэг.
— Когда мы скажем тебе то же самое утром, ты не послушаешь и польёшь нас холодной водой, — дрожащим голосом сказала Бини.
— Конечно полью.
— А давай мы тебя сейчас польём. — Бини на миг повеселела.
— Нет. Я же не сплю.
— План! План! Сейчас! — отчеканила Бини. — Мы не можем уснуть без плана. Всё думаем, как он сложится.
Этот довод неожиданно подействовал на Шэг. Она села:
— План простой. Я уже думала. Мы можем разгромить что угодно и унести кого угодно откуда угодно. Но нам может помешать сонный газ.
— И? — Лейка встала на задние лапы.
— Мы должны сказать Дариалу, что бы он приготовил пуленепробиваемые противогазы, в которые не проникнет газ. Это будет их работа. А то чего-то я вижу, что эти заговорщики ничего не делают. Только говорят о том, о сём.
— Ну на то они заговорщики, — улыбнулась Бини, — заговорщики от слова говорить.
— А если он скажет, что они не могут этого сделать? — беспокойно шевельнула ушами и взмахнула хвостом Лейка.
— Тогда будем придумывать другой план. И может быть без них. А сейчас я иду спать. Можете рассказать про план Кло и Тэтэ и спросить их мнение.
Шэг решительно встала и так быстро пошла по лестнице, будто кровать терпела бедствие и нужно было её спасти.
Бини легла на диван, завернувшись в одеяло, недавно бывшее Лейкиным.
— Ничего не поняла, — задумчиво сказала она.
— Как не поняла? — возмутилась Лейка. — Такой простой план.
— Да нет. План поняла. Я не поняла, разбудит нас Шэг рано или нет. А я так люблю спать, зная, что меня не разбудят рано. Давай ты сделаешь домик из одеяла, а я скажу, что ты исправила домик и теперь хочешь показать то, что ей понравится. А заодно спросим, разбудит или нет.
Лейка ударила хвостом по дивану:
— Хватит того, что ты уже наврала в прошлый раз.
— Как это наврала? — Бини удивлённо подняла голову и уши. — Ты держала домик и ты хотела разбудить Шэг и поговорить с ней о плане.
— Но я не хотела показывать Шэг твой домик.
Глаза Бини наполнились слезами:
— Как? Ты не хотела показывать наш домик? Почему ты сразу не сказала, что ненавидишь его? Ты притворялась и даже вызвалась держать его, а сама думала о нём плохо? У нас не... не... принято быть таким... — Бини не договорила. Она отвернулась и стала обиженно пыхтеть.
Лейка совершенно растерялась. Она была уверена, что Бини подставила её. Но почему тогда Бини обиделась сама?
— Ну прости, — Лейка обхватила бок Бини, стараясь быть искренней, хотя что-то беспокоило её, какое-то чувство неправоты Бини, — если бы я знала, что этот домик так важен для тебя, я бы полюбила его.
— Ну зачем ты вызвалась держать его, если не любила? — Бини еле могла говорить от плача.
Лейка не знала, что сказать. Она ещё крепче обняла Бини:
— Ну хочешь, я пойду и скажу Шэг, что она ничего не понимает в домиках из пледа.
Бини повернулась, глаза её всё ещё были мокрыми, но в них появилась какая-то весёлая надежда. Она уже не рыдала, а лишь всхлипывала.
— Да, — кротко проговорила она, — и заодно спроси, собирается ли она будить нас утром. Дверь налево.
Лейка, закутанная в мокрый от слёз Бини плед, неуверенно пошла по лестнице. Также неуверенно она постучала.
— Что там с вами опять? — раздался недовольный голос Шэг.
Почему-то её интонация придала Лейке дерзости. Она распахнула дверь и крикнула:
— Бини просила передать, что ты ничего не понимаешь в домиках из пледа.
— Хорошо, — спокойным, но в то же время громким и металлическим голосом ответила Шэг, — я ничего не понимаю в домиках из пледа. Но завтра все встанем на заре и обсудим это и многое другое.
И она гордым жестом показала на будильник на тумбочке.
Лейка успела заметить на светящемся циферблате, что красная стрелка стоит на шести. «Надо же! — подумала она. — Оказывается Шэг умеет заводить старинный будильник, но вдруг она забыла передвинуть выключатель?» — однако что-то подсказывало Лейке, что Шэг не забыла.
Лейка хлопнула дверью и вихрем понеслась вниз:
— Шэг сказала... — начала она.
— Я всё слышала, — почему-то спокойно ответила Бини. Лейка легла рядом, думая, чем бы утешить Бини в очередной неудаче, но посмотрев, поняла, что та уже не нуждается в утешении. Она сладко и ровно сопела, закрыв глазки.
Лейка вздохнула. Это была её первая ночь среди соплеменников. Она была очень уставшая, не до конца понимающая, как и с кем себя вести, но почему-то уверенная, что она среди своих, и они её полностью признали и приняли.
Это часть 4 главы 3 романа " Катаномба"
Читать роман от начала, читать о романе