Я, конечно, поволновался. Первый раз я читал лекцию по билетам без Филиппа Григорьевича. Раньше я чувствовал ответственность старшего и своим спокойствием пытался успокоить коллегу. Теперь я был один, и меня одолела тревога, не острая, а ноющая, как большой зуб: если я плохо прочитаю, больше никто не придет. Никогда. Я вычеркивал куски из своей лекции, которые стали казаться невыносимо скучными. Думал даже постричься. Но когда настал «роковой» день, и я уже шел от метро «Александровский сад» в сторону Арбата со своим осветительным прибором в картонной сумке (чтобы сделать более театральный свет), я вдохнул воздух, меленький дождик не капал, а как-то стоял в воздухе, и от этого было особенно свежо и весело вокруг, я заулыбался и подумал: а ведь это наступила основная жизнь. Такая жизнь, о которой я думал в детстве, что когда-то будет жизнь так жизнь. Я даже остановился, осмотреть себя: ботинки коричневые, сумка картонная. На лавочке сидит женщина в огромной красной шапке и говорит в тел