Здравствуйте, дорогие читатели.
Наш шоу-бизнес штука, конечно, ироничная. На сцене — цветы, аплодисменты, народная любовь, песни про «широка река». А за кулисами — счета, долги, юристы и судебные иски.
И вот вам свежий пример, который идеально иллюстрирует эту мысль. Петербургский Ледовый дворец, место, где обычно гремит музыка и летает конфетти, вдруг подал в суд на театр «Золотое кольцо». А театр этот, как мы с вами знаем, принадлежит Надежде Кадышевой. Да-да, той самой, которую мы привыкли видеть в расшитом золотом кокошнике и с лучезарной улыбкой, а не в скучных коридорах Арбитражного суда.
Что произошло?
А произошло вот что. Летом артистка давала в Ледовом большой сольный концерт. Всё как обычно: полный зал, поклонники с цветами, овации, все подпевают «Течёт ручей». А потом, спустя несколько месяцев, когда все уже и забыли про этот концерт, — бац! — и иск на 1,8 миллиона рублей.
Причины иска, конечно, официально не разглашаются. Но сумма-то какая! Не символические сто рублей за моральный ущерб, а такие уверенные, тяжёлые 1,8 миллиона. Как будто театр Кадышевой после концерта случайно прихватил с собой не только цветы, но и пару метров льда с арены. Или, может, всю заливочную машину.
А что там у театра? Финансы поют романсы?
И вот если копнуть чуть глубже (а мы с вами это любим, правда?), то выясняется очень интересная деталь. В 2022 году выручка театра «Золотое кольцо», которым управляет Надежда Кадышева и её сын Григорий Костюк, была 109 миллионов рублей. А в 2024 — уже 69 миллионов. То есть минус почти треть.
Получается, что семейный бизнес, который ещё недавно был на коне благодаря внезапной любви зумеров, и так трещит по швам. А тут ещё и Ледовый дворец со своими счетами подливает масла в огонь. Вернее, холодной воды на лёд.
И вот какая картина вырисовывается: артистка выходит на сцену, поёт свою знаменитую «Широку реку», а за кулисами в это время юристы уже печатают ей счёт на кругленькую сумму.
Удар по репутации или просто по карману?
Но главный вопрос, который меня мучает: почему Ледовый подал в суд именно сейчас, спустя столько месяцев после концерта? Неужели нельзя было договориться по-человечески?
Мы, конечно, свечку не держали. Но у меня складывается такое ощущение, что Ледовый дворец — это такой строгий, бездушный бухгалтер, для которого нет имён и званий, а есть только цифры в договоре. А театр Кадышевой — это та самая творческая интеллигенция, которая витает в облаках, думает о высоком и иногда забывает вовремя оплатить счета.
И вот какая горькая ирония. На афише — «Народная артистка России». А в судебных документах — «ответчик по делу о неисполнении обязательств по договорам аренды». Звучит уже не так поэтично, правда?
И вот главный вопрос
Если уж Надежда Кадышева, человек-символ, золотой голос нашей эстрады, артистка, чьи песни знает вся страна, не может уйти со сцены без судебных разборок... то что тогда говорить про молодых, начинающих артистов?
Как вообще должна выживать наша культура, если каждый большой концерт может закончиться не овациями и цветами, а судебным иском?
Случайность или уже система?
Ведь мы всё чаще и чаще слышим подобные истории. Артист отработал концерт. Площадка посчитала свои расходы, убытки. И кто-то идёт в суд.
И в этой схеме уже неважно, сколько лет ты на сцене и как сильно тебя любит народ. Коммерческие площадки играют по своим, жёстким, ледяным правилам. Аплодисменты — это для зрителей. А счёт — в юридический отдел.
Как вы считаете, это вообще справедливо? Если артист собирает полный Ледовый дворец, должен ли он потом отбиваться от миллионных исков?
Где та грань, за которой искусство заканчивается и начинается бездушный коммерческий расчёт?
И, может, нашим артистам вообще не стоит лезть на эти гигантские площадки, если после концерта есть риск встретиться не с восторженными поклонниками, а с суровыми судебными приставами?
Напишите в комментариях, что вы об этом думаете. Очень интересно.
Удачи вам и до встречи.
С уважением, Дмитрий.
Если вам понравилось, прочтите также мою прошлую статью: