— Эх ты, горемычная, — любила повторять моя бабушка, при этом вздыхая и поднимая глаза к небу. — Что же с тобой дальше-то будет?
Увы, бабушки давно нет, а слова её, словно клеймо, запечатлелись в моей памяти. В детстве я не понимала, отчего так сокрушается бабуля. Мне казалось, что со мной всё в порядке, а какие-то мелкие неприятности, заполнявшие мою жизнь, свойственны всем людям. То, что со мной что-то не так, я начала осознавать, когда пошла в школу. Помню, как гордо я шла с мамой на школьную линейку, неся красивый портфель и покачивая огромными белыми бантами, привязанными на тощие косички. Но в тот решающий момент, когда мы, первоклассники, под аплодисменты учеников старших классов, направились к крыльцу школы, откуда ни возьмись выскочил огромный лохматый пёс и, игнорируя остальных детей ринулся ко мне. Видимо, чтобы поприветствовать. Так подумала я. В мгновение ока грязные лапы оказались на моих плечах, а шершавый язык прошёлся по моему лицу. Я брякнулась на мокрый асфальт, порвала колготки и испачкала одежду. Впрочем, это меня нисколько не обескуражило, потому как подобные ситуации случались со мной чуть ли не на каждом шагу. В классе меня посадили за последнюю парту, дабы не смущать детей моим непрезентабельным видом. И первые полчаса всё было хорошо. Потом подо мной, не выдержав раскачивания, сломался стул, и я с грохотом брякнулась на пол, смахнув следом за собой все свои школьные принадлежности. Карандаши и ручки резво покатились по полу, а класс взорвался от смеха.
— Ну, Ульяна, ты и даёшь..., — только и смогла пробормотать учительница, помогая мне подняться. — Ты не ушиблась?
Я пожала плечами и ответила:
— Всё хорошо.
Я искренне недоумевала, отчего все так переполошились. Уже потом, перед сном анализируя произошедшее, я вдруг осознала, что за весь день больше ни с кем ничего подобного не произошло. Для меня же такие ситуации были скорее нормой, чем неожиданностью. Я так жила всегда! В садик я не ходила, поэтому сравнивать свою жизнь с чьей-либо у меня не было никакой возможности.
— Мама, а что такое «лузер»? — задала я вопрос матери.
— Так называют неудачников. А почему ты спрашиваешь?
— Просто меня так ребята в классе дразнят, — ответила я грустно. — Я и правда неудачник?
— Нет, что ты, Улечка. Просто тебе часто не везёт, — постаралась успокоить меня мама. Но теперь-то я уже и сама начала понимать, что невезение каким-то роковым образом преследует меня всю жизнь.
От бабушки я не раз слышала историю своего рождения. Папа с мамой с нетерпением ждали моего появления на свет. В тот день, когда маму отвезли в роддом, была жуткая гроза. Возможно, она и стала прародителем всех моих бед. Но это лишь моё предположение. Надо же на кого-то или что-то списать свои неудачи! Короче, родилась я под грохот грома и вспышки молний. Акушерка, принимавшая роды, сообщила:
— У вас девочка.
— Вы уверены, что это мой ребёнок?! — воскликнула мама в ужасе.
— Ваш, ваш! Чей же ещё? — недоумённо ответила акушерка, поднеся меня ближе.
— Но она такая чёрная...
Дело в том, что мои родители оба светловолосые и сероглазые, а я родилась смуглой и темноволосой. Может быть это стало отголоском монголо-татарского ига, но это снова лишь моё предположение. Забегая вперёд, скажу, что в последствии я посветлела и приобрела вполне себе славянскую внешность, хотя обычные дети с годами, напротив, темнеют. Но отец мой не дождался сего момента и сбежал из семьи, обвинив маму в измене. Он подал на развод, не выдержав насмешек со стороны друзей-товарищей, потом подал в суд на оспаривание отцовства. По решению суда была проведена экспертиза, которая подтвердила, что я являюсь его родной дочерью. Отец, вроде как, просил у мамы прощения и хотел вернуться в семью, но она так и не смогла его простить. Вот так и получилось, что моё появление на свет разрушило, казалось, крепкую семью. Мама замуж так и не вышла, потому что все претенденты на роль её мужа не проходили кастинг на роль моего отчима. Их быстро начинали выводить из себя катаклизмы, творившиеся вокруг меня. Так мы и жили вдвоём с мамой, а бабушка забирала меня к себе, когда та была на работе.
К чему я так подробно рассказываю о своём детстве? Просто хочу, чтобы вы поняли, с какой личностью сейчас общаетесь. Не думайте, что с возрастом моя ситуация изменилась, хотя сама я очень надеялась, что прозвище, данное мне в школе, отлепится от меня. Но обидное слово «лузерша» проследовало вслед за мной и в колледж. Сначала это не было слишком явно. Ровно до тех пор, пока один из одногруппников не проявил ко мне особый интерес. Не знаю почему, но он пригласил меня в кино и кафе. Возможно я ему чем-то понравилась, но скорее всего, он просто решил проверить себя на выживание в экстремальной ситуации. Как бы то ни было, но я согласилась и весь вечер усиленно следила за тем, чтобы ничего не случилось. И, когда я уже готова была поздравить себя с победой над невезением, произошло следующее.
Мы весело беседовали за столиком в кафе.
— А ты клёвая, — похвалил меня парень. — Не хочешь в следующие выходные...
Он не успел договорить, потому что я, разволновавшись, решила поправить причёску, чтобы выслушать предложение кавалера при полном, так сказать, параде, но зацепила перстнем за скатерть и дёрнула её вверх с такой силой, что вся посуда с остатками пиршества полетела в парня. Он так и застыл с открытым ртом, глядя, как всё это великолепие стекает по его одежде.
— Ой, прости! — воскликнула я, ловя парящую в воздухе бумажную салфетку. — Я всё вытру!
Почему эта фраза из меня выпорхнула, не знаю, потому что даже ежу было бы понятно, что без химчистки тут дело не обойдётся. Парень в ужасе отпрянул от моей протянутой руки и хрипло затараторил:
— Нет-нет, не стоит, я сам. Главное успокойся.
Но было уже поздно. Моё невезение решило пошалить ещё немного, а, если точнее, то разыгралось не на шутку. Я отшатнулась от парня и со всего маху влетела в официанта, спешащего нам на помощь. Тот взмахнул руками и, поскользнувшись на кусочке десерта, в позе либелы проехался по полу до соседнего столика. В это время пожилая пара, видимо праздновавшая в этом кафе золотую свадьбу, застыла с бокалами в руках, уставившись на бесплатное представление. Официант легонько подтолкнул старичка под локоть, и шампанское, переливаясь весёлыми брызгами, полетело в старушку. Та икнула от неожиданности и, дабы защитить благоверного от вражеского нападения, запустила в официанта бокалом. Да, похоже, моё невезение достигло режиссёрских вершин! Не думаю, что кто-либо оценил его юмор, потому что в кафе воцарилась напряжённая тишина.
Чтобы расплатиться за разбитую посуду, мне пришлось выложить все деньги, на которые я рассчитывала прожить целый месяц. Инцидент был улажен, и мы вышли на улицу.
— Ты что-то про следующие выходные говорил, — наивно хлопая глазами, напомнила я.
— Выходные? — переспросил, как я поняла, уже бывший кавалер. — Нет, ничего. В выходные я буду очень занят.
До дома я добиралась одна. Думаю, нет необходимости объяснять, почему. С этого момента парень, издалека заметив меня в колледже, старался куда-нибудь спрятаться, а «почётное» звание лузерши прочно ко мне прилипло. Сначала я приуныла. Я так мечтала быть как все, но это было не в моей власти.
«Ах так, — решила я для себя, — значит так тому и быть! Раз я выделяюсь среди других людей, то пусть это будет феерично!»
И понеслось! Я стала находить в своей «невезучести» своеобразное преимущество. Например, если нужно было отвлечь внимание преподавателя или мастера от кого-то из одногруппников, я брала на себя роль «громоотвода». Все уже знали, что, если к делу подключаюсь я, то без эксцессов не обойдётся. Друзья смеялись и подшучивали надо мной, но втайне ценили мою способность разрядить обстановку.
Например, на защите проекта по графическому дизайну я подготовила безупречную презентацию: чистые слайды, продуманная цветовая гамма, логичная структура. Но, когда я вышла к трибуне и подключила флешку, то вместо моих замечательных макетов на экране замелькали… фотографии бездомного котёнка, которого я по доброте душевной собиралась пристроить в добрые руки. Как такое могло случиться, я до сих пор не понимаю. А тогда я с отвисшей челюстью смотрела на экран и мечтала провалиться в подвал здания. Зал замер. Из ступора меня вывел вопрос препода:
— Ну, милочка, что же вы хотели этим сказать?
И меня понесло!
— Это мой концепт «Котики как универсальный язык дизайна», — воскликнула я, на ходу придумывая теорию о том, как кошачья эстетика влияет на восприятие бренда, и разразилась эмоциональной речью.
Вся аудитория во главе с преподавателем хохотали до изнеможения.
Мама, видя мою упрямую невозмутимость в любых, самых каверзных ситуациях, только качала головой.
— Уля, ты как танк. Ничто тебя не берёт.
— А ты хотела бы, чтоб я ревела над каждой неприятностью, на меня свалившейся?
— Нет... Но я надеялась, что с возрастом ты научишься избегать ненужных эксцессов.
— Увы, не получилось, — засмеялась я, обнимая маму. — Видимо мои неприятности выросли вместе со мной и мы с ними даже подружились. Не волнуйся за меня, во всём этом есть огромный плюс.
— Какой же?
— Я запоминаюсь, — отшутилась я. — Представляешь, как классно живётся белой вороне? Где бы она ни появилась, её тут же заметят!
— Главное, чтобы этой белой вороне рано или поздно перья бы не повыдергали! — вздохнула мама обречённо и погладила меня по голове. Я не стала заострять внимание на том, что её перстень зацепился за мои волосы, и выдрал клочок. Какая мелочь!
Бедная моя мамочка! Разумеется, она переживала за меня, потому что ей, как никому другому, слишком много пришлось пережить вместе с таким необычным ребёнком. Но сейчас мне требовалось не её сострадание, а всего одно ободрительное слово: «Молодец!» Увы, этого слова от мамы я так и не дождалась, но зато научилась хвалить себя сама. И это мне очень помогло в жизни. Разве я не молодец, если до сих пор жива и здорова, не взирая на свою «сумасшедшую везучесть»?
После колледжа я устроилась на работу в студию дизайна интерьера. Мой непосредственный начальник, со знаменитой фамилией Огурцов, невзлюбил меня с первой минуты нашего знакомства. Не знаю, почему так произошло, ведь напрямую его моё невезение ни разу не коснулось. Да, в моих руках (и даже без рук) начинало всё ломаться: кофеварка с весёлым свистом стала плеваться струйками кофе; кулер вдруг научился кипятить воду, причём даже ту, которая раньше охлаждалась; у компьютерного кресла разом отвалились все колёсики и, словно бешеные тараканы, разбежались по офису. Не буду описывать все хулиганства моих неприятностей, главное, что все сотрудники, кроме начальника, относились к ним с юмором. Им даже нравилось помогать мне и ремонтировать всё, что ломалось. Возможно этому поспособствовали пироги, которые в большом количестве любила печь моя мама, а я с удовольствием таскала их на работу. А может быть просто дело в весёлом, дружелюбном коллективе, в котором уважали и ценили всех, даже таких лузеров, как я.
— Тютина, через 5 минут зайди ко мне! — скомандовал начальник, проходя мимо.
— Не Тютина, а Титова, — буркнула я ему вслед и нехотя поплелась к его кабинету. Тон начальника не предвещал ничего хорошего. Я старательно прокрутила в мозгах все свои косяки, за которые могла бы получить по шапке, но ничего серьёзного не нашла.
— Так, завтра ты выходишь на работу! — безапелляционно произнёс Огурцов. — Мне надо, чтобы ты к понедельнику закончила проект.
— Я не могу, — пробормотала я. — Завтра суббота, и я обещала маме съездить с ней в медицинский центр к врачу. К тому же, вы сами говорили, что этот проект понадобится только в конце месяца...
— К понедельнику! — завопил начальник, краснея и раздуваясь, словно жаба.
— Я займусь им в понедельник, — упрямо ответила я, — и после обеда он уже будет готов.
— Ты слышала, что я сказал?! Или ты выходишь завтра на работу, или в понедельник я тебя увольняю к чёртовой бабушке!
От возмущения, что какая-то шмакодявка позволила себе ему перечить, он из жабы превратился в осьминога-мимика, быстро изменившего цвет с бледно-синего на пунцовый и угрожающе зашевелил своими пальцами-щупальцами, готовый вцепиться мне в шею. Если бы в кабинете летали мухи, я бы наверняка решила, что одна из них меня тайком укусила, потому что вряд ли я могла бы повести себя так беспардонно, как сделала это далее. Я пожала плечами и, глядя прямо в переливающееся всеми цветами радуги лицо начальника, ехидно ответила:
— А это мы ещё посмотрим, кто из нас уволится. Тем более, что вам давно бы пора навестить ту самую бабушку, которую вы только что упомянули.
Я неслась по офису, всем своим нутром чувствуя, как в спину впиваются острые вопли, издаваемые Огурцовым:
— Во-о-он! Пошла вон отсюда!
Ну я и пошла. Тем более, что время подошло к концу рабочего дня. Разумеется в субботу на работу я не вышла и прекрасно провела выходные не вспоминая про начальника. Ну... или почти не вспоминая. В понедельник я подходила к офису на дрожащих коленях. Быть уволенной мне совсем не улыбалось. Я очень торопилась приехать на работу вовремя, чтобы у начальника не было причин прищучить меня за опоздание, и очень радовалась, что мне это удалось. Почти... Уже находясь в здании я запрыгнула в переполненный лифт, и он, не выдержав подобного отношения, заскрипел и остановился между этажами. Короче, на работу я опоздала почти на 20 минут и, влетев в офис, в изумлении остановилась. Сегодня здесь всё было не так, как обычно. Никто не работал. Сотрудники сбились в кучку и что-то обсуждали.
— Ребят, что случилось? — спросила я, и сразу несколько человек наперебой начали мне рассказывать:
— Тут такое творится! Мы пришли на работу, а тут уже налоговая в бумагах роется!
— Ага, Огурцова нашего в финансовых махинациях обвиняют!
— Его, вроде как, задним числом уже уволили. Говорят, не сегодня-завтра новый начальник появится.
— А сам-то Огурцов где? — спросила я изумлённо.
— В больнице. Ой, говорят, у него в жизни такая Санта-Барбара началась!
— Он в пятницу после работы поехал к любовнице. А у той муж не вовремя из командировки вернулся. Вот и вылетел наш огурчик из окна второго этажа и, мало того, что приземлился на куст шиповника, так при этом ещё и ногу сломал.
— Это ещё ладно! Доброжелатели тут же донесли его жене, и она, не долго думая, собрала его чемодан и отправила следом за неверным супругом в больницу.
— Придётся теперь ему к бабке своей в деревню возвращаться.
— Ну это, если ему реальный срок не впаяют. Туда ему и дорога...
— А мне его даже жалко, — пробормотала я. — Врагу такого не пожелаешь.
На меня посмотрели, как на сумасшедшую. А я, как никто другой, знаю, каково это, когда беды сыплются на тебя, как из рога изобилия.
На следующий день пришёл новый начальник. Харитон сразу влился в наш дружный коллектив. И, забегая вперёд, скажу, что мы с ним сразу почувствовали взаимное притяжение, а через несколько месяцев поженились. Вскоре я вышла в декретный отпуск. И только оказавшись не при дел, я вдруг осознала, что давненько со мной ничего экстраординарного не случалось. Сей факт поразил меня до глубины души. Неужели я в конце концов начала жить, как нормальный человек?! Я поделилась с мужем своим откровением.
— Ты, главное, не расслабляйся, — с улыбкой заявил Харитон. — А то мало ли что...
Увы, это «мало ли что» произошло очень скоро, когда у меня начались схватки. Муж в это время был на работе и дозвониться до него не представлялось возможным. Я отправила ему сообщение, сама вызвала скорую и мы помчались в роддом. На улице была ужасная непогода. Дождь не просто лил, как из ведра, а, казалось, взорвал плотину на какой-то небесной реке и направил её на землю. Молнии то и дело разрывали чёрные тучи, а от грома содрогались не только стёкла в оконных рамах, но и дорога, по которой мы ехали.
Не взирая на образовавшиеся от непогоды пробки, мы доехали вовремя. И меня даже успели домчать на каталке до родзала. Не прошло и пяти минут, как тишину разорвал крик нашего малыша.
— Мальчик, — констатировала акушерка. — Первый раз такого рыжика вижу!
Я уставилась на сынишку. Честно говоря, я тоже первый раз увидела настолько огненно-рыжего ребёнка. А уж в моем роду и подавно никого с рыжими волосами отродясь не бывало.
— Что же я мужу скажу, — пробормотала я, прижимая к груди тёплое тельце сына. — Наверняка меня, как и маму постигнет участь брошенки.
Но реакция Харитона была совсем иной. Когда я послала ему фото сына, он какое-то время не отвечал.
«Ну вот, началось», — подумала я, готовясь к худшему. Но тут телефон радостно звякнул, доставив от мужа голосовое сообщение. По хрипотце в голосе я поняла, что Харитон едва сдерживает слёзы. Но это были слёзы не горя, а радости. Он благодарил меня за сына и восхищался тем, как он похож на его прадеда.
Я облегчённо выдохнула. Что будет дальше, не знаю. Но сегодня я счастлива.