Её называли главной загадкой Европы. Женщина, выросшая в нищете, но сумевшая попасть в мир самых богатых и могущественных людей. Слишком уж стремителен был её путь, слишком уж уверенно она чувствовала себя в мире мужчин, которые привыкли считать себя хозяевами положения. Одни видели в ней охотницу за состояниями, другие — певицу редкой сценической одарённости, третьи — женщину феноменальной красоты. Но никто не отрицал одного: где бы ни появлялась Лина Кавальери, туда устремлялся взгляд всей аудитории.
Маленькая цветочница
Она родилась в рождественскую ночь в конце 1874 года в бедной итальянской семье. Имя ей дали символичное — Наталина, «рождественская», — будто бы сама судьба намекала, что эта девочка когда-нибудь принесёт в дом чудо. Но чудо не спешило: семья едва сводила концы с концами. И ее отец решил перевести всю семью в столицу, в Рим в поисках лучшей жизни.
Там маленькая Наталина познала настоящую бедность. Она работала с раннего возраста: в типографии помогала укладывать пачки газет, позже стала ученицей портнихи.
Когда Лине было около тринадцати, она торговала цветами на римских улицах — это была обычная работа для бедных девочек. Чтобы привлечь внимание прохожих и заработать чуть больше, она начала напевать простые итальянские песенки. Голос у неё был не выдающийся, но звонкий, тёплый и очень живой, а сочетание пения и красоты сразу увеличило поток покупателей.
Постепенно люди начали останавливаться не только за цветами — им хотелось послушать поющую цветочницу. Сначала Лину стали приглашать выступать в маленькие кафе, затем — в кабачки, где нужно было не столько мастерство, сколько обаяние. Именно там у неё впервые появилось ощущение, что голос может стать не просто развлечением, а настоящей дорогой в новую жизнь.
Билет в новую жизнь
Между тем, Европу охватила новая мода — конкурсы красоты. Они стали своеобразным театром, где каждая девушка получала шанс. Лина, которой едва исполнилось четырнадцать, рискнула — и получила первое признание. Её заметили. Фотографы начали приглашать её позировать, пусть и за небольшую плату, но это всё равно было началом нового пути. Впервые в её жизни незнакомые мужчины говорили ей не «Эй, девочка, подай!», а «Прошу, посмотрите влево… замечательно». Она ощущала вкус другой жизни.
Но Лина мечтала о другом - петь в опере. Однако в Италии того времени стать оперной звездой было трудно даже тем, кто обладал профессиональным вокалом. Признанные примадонны имели за спиной поддержку богатых мужчин, а без покровителя путь был закрыт. Ещё сложнее было женщинам, которые выступали в кабаре и на небольших сценах: их считали лёгкой добычей, и та, что не находила защитника, часто попадала в беду.
Лина, поняв это, решила идти своим путём. Она оставила Италию в двадцать два года, выбрав Париж, столицу театров, кабаре, и мира, где красота ценилась так же высоко, как талант. Здесь она выступала в женском музыкальном ансамбле, где её итальянский акцент делал её особенно привлекательной для французской публики. Париж её принял, но она понимала: останавливаться нельзя.
Первая любовь
Лина решила попытать счастье в Российской империи. Ведь в Петербурге, Москве, Киеве артисткам платили гораздо большие деньги. Уже в двадцать три года она заключила выгодный контракт и отправилась в дорогу, где её ждала встреча, изменившая всю её жизнь.
Офицер лейб-драгунского полка, князь Александр Барятинский, наследник огромного состояния, блистательный аристократ и любимец женщин, был человеком темпераментным и проницательным. Он не только оценил её внешность, но и увидел потенциал, который сама Лина ещё не осознавала: при правильной подготовке она могла стать настоящей оперной певицей. Он не терпел посредственности и вложил большие деньги в её обучение вокалу. Лина сопротивлялась — считала, что учиться пению смешно, ведь в Италии, как ей казалось, пели сами собой. Но князь настоял, и её голос действительно преобразился: стал увереннее.
Шли годы. Лина разъезжала между Петербургом и Парижем — две культурные столицы Европы боролись за её внимание.
Петербургские газеты писали о том, что Кавальери была буквально усыпана драгоценностями. Барятинский дарил ей изумруды и рубины на суммы, которые были неприличны даже по меркам столичного света. Она блистала украшениями на сотни тысяч рублей — огромные деньги для того времени.
Барятинский был готов жениться на ней, но здесь вмешался сам император. Николай II категорически запретил союз князя с женщиной, чья репутация была подпорчена: ребенок, рожденный вне брака, карьера в кабаре, еще и иностранка. Для высшей аристократии это было недопустимо.
Старшему наследнику древнего княжеского рода позволено было многое — но не выбирать невесту по любви. Династические правила, давление семьи, ожидания света — всё это оказалось сильнее личных чувств. Барятинский подчинился: вопреки собственному сердцу, он согласился на брак, который устраивал его родителей и соответствовал нормам высшего общества.
Осенью 1901 года он обручилcя с Екатериной Юрьевской — признанной дочерью императора Александра II, воспитанной при дворе и идеально подходившей на роль супруги знатного аристократа.
Барятинский женился, но забыть Лину Кавальери так и не смог. Лина Кавальери к тому времени уже считалась эталоном красоты Европы: тончайшая талия, гибкая осанка, знаменитая причёска, аромат, которым восторгались мужчины — всё это стало навязчивым образом в воображении князя.
Екатерина Александровна, тихая и мягкая, отчаянно старалась соответствовать тому идеалу, которым её муж был очарован. Ведь Лина считалась эталоном женской красоты. Ее называли самой красивой женщиной в мире!
Вот и жена Барятинского покупала духи, которые использовала Лина, красила волосы в насыщенный чёрный цвет, училась укладывать причёску «по-кавальериевски» и затягивала корсет всё туже.
Но все эти усилия были тщетны. Даже рождение ребёнка не изменило ничего: князь по-прежнему жил мыслями о Лине.
С годами Барятинский всё чаще стал прибегать к алкоголю. Пьянство быстро подточило его здоровье — страсти, переживания, семейный разлад и невозможность быть с той, кого он действительно любил, сделали своё дело. В марте 1910 года, не достигнув и сорока лет, Барятинский умер.
Так закончилась одна из самых драматичных историй любви своего времени — история, в которой не было счастливого конца.
Мировая слава
Лина же к 1906 году объездила Европу вдоль и поперёк, пела в Одессе, Варшаве, Париже, Берлине, Милане. Её дуэт с Карузо стал событием. А затем Нью-Йорк — столица нового мира — открыл перед ней двери «Метрополитен-опера». Там она не только выступала, но и впервые столкнулась с феноменом, который изменил её жизнь: рекламой XX века.
Газеты и журналы начали стремительно использовать фотографии, а не рисунки. Лицо Лины оказалось идеальным — симметрия, выразительность, мягкость черт. Её снимки печатали на открытках, и продавцы уверяли, что продают сотни тысяч экземпляров. В Петербурге один из торгующих утверждал, что продал более миллиона карточек только с её изображением. Так Лина стала первой женщиной-фотомоделью в современном понимании этого слова.
Американцы боготворили её. У нее было множество поклонников. Говорили, ей сделали предложение не менее 800 мужчин! Среди которых оказался Роберт Уинтроп Чанлер — модный художник и потомственный богач из аристократической американской семьи. Он был харизматичен и взбалмошен, и Лина, вышла за него замуж.
Но союз продлился всего восемь дней. Что произошло — до конца непонятно. Ходили слухи о вспыльчивости Чанлера, о его эксцентричности, о его жестоких выходках, о наследственных болезнях, которые могли проявиться, о том, что Лина резко открыла для себя истинную сторону его характера. Но оба предпочли молчать. Этот разрыв стал легендой — и одной из самых обсуждаемых тайн её жизни.
Позже Лина вышла замуж за оперного певца Люсьена Мураторе. Он был талантлив, утончён и ревнив. Их союз дал Лине дочь — Елену. Казалось, вот наступает её долгожданная стабильность. Но сцена была её жизнью, и после рождения ребёнка она стала часто спорить с мужем о том, кому приносить жертвы — искусству или семье. В конце концов они расстались.
Причина, по словам современников, была в том, что Мураторе утомил её капризностью, а она — его изменчивостью.
Учитель красоты
Со временем Лина отошла от сцены окончательно. Она выпустила автобиографию и книгу советов по уходу за внешностью — труд, который мгновенно стал хитом. Эта книга, позже получившая название «Наставления Лины Кавальери», разошлась огромными тиражами. В ней певица подробно делилась своими методами поддержания красоты, молодости и неизменной привлекательности, а параллельно открыла в Париже собственный косметический кабинет, который быстро приобрёл популярность среди модниц.
В 1915 году Лина вернулась в Италию, намереваясь попробовать себя в кинематографе. Но едва страна вступила в Первую мировую войну, Кавальери снова уехала в США. Там она снялась ещё в четырёх немых фильмах — часть из них поставил её давний приятель, бельгийский режиссёр Эдвард Хосе.
Последние годы жизни
Спустя некоторое время Лина вновь изменила жизнь: она вышла замуж в четвёртый раз — за Арнальдо Павони, писателя, известного под псевдонимом Паоло д’Арванни. Вместе с ним она вернулась на родину, чтобы наконец-то обрести спокойную семейную жизнь.
Однако даже в шестидесятилетнем возрасте Кавальери не позволила себе жить праздно. Когда началась Вторая мировая война, она работала медсестрой-волонтером, ухаживала за раненными содатами в госпитале.
Трагический финал настиг её внезапно. 7 февраля 1944 года Лина Кавальери погибла во время авианалёта. Авиабомба разрушила её дом недалеко от Флоренции, и легенда своей эпохи ушла из жизни так же внезапно, как когда-то появилась на сцене — ярко и навсегда.