Ливерпуль конца шестидесятых. Мокрая мостовая, туман у реки, паб с тёмными деревянными ставнями. В дверь, звеня колокольчиком, входят двое. Один чернокожий, худой, в пёстрой блузе и с шарфом до пола. Второй – рыжеватый парень с рокерской ухмылкой. Это Джими Хендрикс и Ноэль Реддинг, но бармен об этом не знает и, по правде сказать, знать не обязан.
Джими подходит к стойке, улыбается – мягко, вежливо, словно собирается попросить не пинту, а извинения за вторжение. Ноэль уже глазами выбирает, что бы заказать. И тут бармен морщится. Так, знаете, профессионально – как человек, который видел всё и теперь увидел ещё кое-что, но видеть этого совсем не хотел.
– Ребята… – начинает он, глядя строго. – Вам сюда нельзя.
Хендрикс и Реддинг переглядываются. Нельзя? Почему? Вход только для белых? С длинными волосами запрещено? Шарф слишком длинный? Шляпа Ноэля?
– Простите, – осторожно переспрашивает Джими, – а почему нельзя?
Бармен сокрушённо вздыхает, как будто перед ним не музыканты, а два профессиональных нарушителя покоя.
– Нам уже хватило таких, – говорит он с тяжёлой интонацией. – Не обслуживаем.
Тишина зависает, будто кто-то выключил звук. «Таких»? Это каких ещё таких? Рокеров? Американцев? Левшей? Людей в слишком красивой одежде?
Ноэль пытается прояснить:
– Мы… музыканты.
– Да хоть космонавты, – отрезает бармен. – Сказано: не пускаем таких. И всё.
И только когда растерянные музыканты уже выходят обратно под дождь – и Хендрикс явно думает, что зря выбрал сегодня этот шарф, – бармен кивает на маленькую табличку на двери. Та самая, мимо которой они вошли, даже не взглянув:
NO CLOWNS ALLOWED
(КЛОУНОВ НЕ ОБСЛУЖИВАЕМ)
Вот тогда всё и стало ясно.
Неподалёку в тот день гастролировал цирк, и половина труппы уже сидела в пабе. Бармену хватило этого «праздника жизни», и он решил пресечь доступ артистов циркового искусства. А тут входят двое в аляповатых психоделических одеждах.
В общем, Джими и Ноэля просто-напросто приняли за клоунов.
В описании этой сцены есть доля художественного вымысла, но сам случай абсолютно реальный. Великий гитарист, который через год взорвёт Вудсток, однажды не смог пройти в обычный ливерпульский паб. И всё из-за того, что был слишком ярким для тех, кто привык к серым будням.
- А вы можете поддержать автора канала, чтобы у него не было проблем с посещением любых заведений, хоть цирков, хоть ливерпульских пабов