Глава 4
Поезд увозил Арину всё дальше от дома. Её место у окна оказалось как нельзя кстати — можно было наблюдать, как меняется утренний пейзаж за стеклом. Первые лучи солнца робко касались спящих домов, золотили крыши. Она смотрела, как мамочки гуляют с детками. Маленькие фигурки казались игрушечными на фоне огшромных домов. Малыши держались за мамины руки, иногда останавливаясь, чтобы поднять упавшую игрушку или рассмотреть пробегающую кошку. Стук колёс монотонно отбивал ритм, убаюкивая и одновременно будоража мысли. Арина невольно ловила себя на том, что пытается запомнить каждую деталь этого утра, которые видела за окном. За ним мелькали то частные домики с палисадниками, то многоэтажки, то небольшие скверы. Где-то собака гоняла голубей, где-то старик выгуливал своего четвероногого друга. Арина чувствовала, как внутри неё смешиваются противоречивые чувства: грусть от расставания и предвкушение новой жизни.
Поезд уносил её от дома, но она знала, что этот путь — её выбор, её дорога... И пусть сейчас сердце щемит от тоски по дому, впереди её ждёт что-то новое, неизведанное, захватывающее. А за окном уже проносились поля, перелески, небольшие станции. Жизнь продолжалась, и Арина была частью этого бесконечного движения, этого круговорота судеб и дорог. Она положила руки на свой живот
– Ничего, малыш, мы справимся. Папки не будет, но зачем нам такой папка, который нас не любит? Яна! Опять эта Яна!
Жизнь — такая интересная штука, загадывает такие ребусы, что отгадать иногда просто невозможно, да что ребусы, что с нами будет завтра, мы не знаем. Так, у Арины жизнь в четырнадцать лет, перевернулась с ног на голову. Ничего не предвещало беды, или она не замечала, не понимала, что творится между родителями. Но однажды за ужином, отец, не стесняясь присутствия дочери, заявил
– Аля, я встретил другую женщину, нам надо разойтись и тебе покинуть мою квартиру. Ты же помнишь, что это квартира моих родителей.
Арина помнит, как будто это было вчера, глаза мамы: испуганные и полные слез.
– А куда же я пойду с ребенком?
– Снимешь себе квартиру или комнату, алименты я буду платить, многие женщины так живут.
– Но ты не имеешь права выгонять несовершеннолетнюю дочь.
– Дочь пусть остается, тебе придется уйти.
– А куда я уйду от дочери? Где она, там и я.
Арина помнила, как резко встал отец, стул, на котором он сидел, упал, что заставило вздрогнуть девочку и посмотреть на отца
– Ты нас больше не любишь?
– Я полюбил другую женщину, так бывает. Ты еще совсем молодая и не нюхала жизни, подрастешь и ты поймешь меня.
– Послушай, Дубров — обратилась к нему мама – Ты же можешь купить нам небольшую квартирку
. – Хорошо – быстро сообразил отец – Тогда ты откажешься от алиментов.
– Как же нам жить на мою учительскую зарплату?
– Это будут уже твои проблемы. Думай.
И женщина тогда согласилась на покупку квартиры. Так, Арина оказалась в девятом классе в новой школе, а мама в этой же школе начала работать учителем начальных классов. Вспоминать о том дне было невыносимо. Они стояли с мамой на пороге их нового дома — крохотной квартиры гостиничного типа, которая больше напоминала бомжатник. Длинный тёмный коридор с обшарпанными стенами уводил вглубь здания, где на каждом этаже теснились десятки таких же несчастных клетушек. За тонкой дверью их ждала комната площадью не больше двенадцати метров — всё их новое жилище.
Здесь не было даже намёка на уют: облупившаяся краска, крошечный санузел со ржавой душевой кабиной. Кухня была такой маленькой, что вдвоем им было там тесно. Скрипучий пол под ногами словно насмехался над ними, а затхлый воздух пропитался запахом старости и безысходности. Где-то вдалеке слышались голоса соседей, гулкий звук капающей воды и монотонный плач чьего-то ребёнка. Мама прижала к себе Аринку, пытаясь скрыть страх, дрожь в руках. В её глазах читался немой вопрос
- Как мы здесь будем жить?
Но ответа не было. Только холодная реальность их нового дома, который должен был стать их пристанищем теперешней жизни. Из соседней квартиры вышла женщина лет пятидесяти
– Здравствуйте, вы наши новые соседи?
– Да, — тихо сказала мама.
Заглянув через плечо Арины в квартиру, она сказала – Понимаю. Тот еще ужас. Вам даже спать не на чем. Я принесу вам надувную кровать, когда ко мне приезжают внуки, спят на ней.
Через пять минут она принесла кровать, сложенную в сумке, и протянула Алевтине Сергеевне
– Ничего, не пугайтесь, некоторые живут еще хуже.
Алевтина кивнула, сказала спасибо и закрыла двери.
– Ну вот, доченька, будем привыкать жить здесь.
Она нашла тряпку, ведро, перемыла везде полы, Арина разбирала вещи, протирала шкаф и раскладывала их аккуратно на чистых полках. Потом нашли комплект постельного белья, развязали подушки и когда все было сделано, рухнули обе и тут же уснули. Арина открыла глаза и подумала
– Какие ужасные воспоминания, ей казалось, что после того, как они ушли от отца, ничего хорошего в ее жизни больше не было.
Алевтине Сергеевне с работой повезло, ее взяли учителем в начальные классы, и Арина пошла в девятый класс этой школы.
– Ребята, познакомьтесь – это Арина Дуброва
– Еще один дуб в нашем классе.
– Игнатенко, попридержи язык, ты разве не знаешь, как надо встречать новеньких
– Каких новеньких, на ней одно китайское старье с рынка.
– Встань, Игнатенко, выйди вон из класса.
– Извините – сразу сменив тон – сказала девочка, — они только вчера вечером разговаривали с отцом, директором этой школы, о ее поведении
– Хорошо, пап, я обещаю, буду вести себя хорошо.
И вот опять ее понесло. Она не дружила с нищебродами, а эта новенькая была явно из них. С этого дня начался персональный ад Арины. Жаловаться она не привыкла, поэтому как могла, разбиралась сама. Училась Арина хорошо. Точные науки были ее друзьями: алгебра, геометрия, физика, а особенно ее любимая химия, здесь только отлично, чуть ниже были отметки по гуманитарным предметам. Но, в общем, она была умницей, и Игнатенко это еще больше злило.
А когда она увидела, что Славка провожает эту нищенку домой, то устроила настоящую травлю. Вспоминая все это, Арина поморщилась. Достав бутылку воды, жадно пила, вспоминать не хотелось, но память упорно возвращала ее к тем дням, когда Игнатенко встречала ее после школы со своими девчонками, которые поддерживали ее, и начинала с того, какая она жалкая. Била по самым больным местам, но Арина не склоняла голову, а, выслушав ее оскорбления, спрашивала
– На сегодня у тебя все? Я могу идти домой?
– Ты свой бомжатник называешь домом?
– Я называю домом то место, где живет моя мама. Пропусти!
© Copyright: Лариса Колчина, 2025
Свидетельство о публикации №225120300747