Иногда жизнь выстраивает сюжет, до которого не додумался бы ни один сценарист. Слишком много резких поворотов, слишком горькая ирония в финале. История Ольги Прохоровой - именно такой сюжет. Это не просто биография, это - притча о цене мечты, о хрупкости славы и о том, как быстро стирается память о тех, кого когда-то боготворили.
Представьте: советская кинозвезда. Её лицо знала вся страна, от Бреста до Владивостока. Фильмы "Полынь - трава горькая", "Емельян Пугачев", "Сибирячка" становились событиями. Она - выпускница легендарной мастерской Герасимова и Макаровой во ВГИКе, где на одной площадке с ней дышали будущие легенды - Белохвостикова, Еременко. Её муж - известный режиссер Алексей Салтыков. Кажется, судьба вручила ей выигрышный лотерейный билет. Но это был билет с истекшим сроком годности.
Акт первый: Советская принцесса и трещина в хрустальном замке
Её мир был полон волшебства с самого детства. Рига, оперетта, балет, закулисье. В 14 лет - первые пробы на Рижской киностудии. Потом - ВГИК, олимп советского кинематографа. Она парила на вершине успеха.
Но у каждой сказки есть своя зазеркальная сторона. Её замок из стекла дал трещину, и трещина эта имела имя - алкоголизм мужа. Запои Алексея Салтыкова стали черной тенью их брака. Она смотрела, как человек, которого она любила, медленно растворяется в алкоголе. И в какой-то момент, уже после съемок в "Полыни", она нашла в себе силы уйти. Не от человека - от безнадежности.
Акт второй: Побег в свободу и ядовитый мед Голливуда
И тут судьба подкинула ей новый сценарий. Прием в канадском посольстве, приглашение на работу. Для советской актрисы в 80-е это было равно полету в космос. Это был шанс вырваться, начать все с чистого листа. Ради этого она пошла на фиктивный брак, чтобы эмигрировать.
Канада встретила ее тепло. Она снималась в сериалах, ее лицо печатали на футболках - она снова была моделью, востребованной актрисой. Она копила - те самые 80 тысяч долларов, которые виделись ей прочным фундаментом для будущего. Но этой Ольге, закаленной советским кинематографом, было мало. Ей нужен был Эверест. Ей нужен был Голливуд.
И вот здесь сюжет делает крутой вираж от драмы к трагедии.
Лос-Анджелес не просто не знал ее - он ее не видел. Здесь ее звездность была равна нулю. Это был удар под дых. Но она была бойцом. Она вложила все свои "спасительные" 80 тысяч в собственный проект - фильм по сценарию болгарского писателя. И здесь ее настигло классическое голливудское предательство.
По ее словам, режиссер Павел Чухрай и его жена, которых она приютила в Калифорнии, "прожрали" ее деньги, а затем Чухрай, пользуясь своим авторитетом, представил ее американским продюсерам как "дуру", похоронив проект. Мечта лопнула как мыльный пузырь, оставив после себя лишь чувство горького обмана.
Акт третий: Любовь, смерть и борьба с безжалостной судьбой
Казалось, жизнь, чтобы компенсировать потерю, послала ей новую любовь. Американец Алекс. Квартира у Тихого океана, новая красивая глава. Но этот роман был коротким и страшным. Алекс трагически погиб, выпав из окна. Ей было 40. Она снова осталась одна, придавленная новым горем.
А потом пришла болезнь. Инсульт. Затем - второй. Кома, паралич, отчаяние. Денег на дорогую американскую реабилитацию не было. И тут в ней проснулась та самая, советская закалка. Она сама, по памяти, собрала балетный станок - тот самый, что помнила с рижского детства. Восемь месяцев изнурительных занятий. День за днем, через боль и слезы, она заставляла парализованные ноги двигаться. Она заново научилась ходить. Это был подвиг, о котором не писали газеты.
Но здоровье было подорвано. Проблемы со зрением, начавшиеся еще на съемках "Полыни" из-за халатности пиротехников, усугубились. Жизнь медленно, но верно сжимала ее мир до размеров маленькой квартирки в Лос-Анджелесе.
Финал, которого не должно было быть: 900 долларов и несбывшаяся мечта о возвращении
Сегодня Ольге Прохоровой 77 лет. Она живет на пособие по инвалидности - 900 долларов. Половину этой суммы, 800 долларов, она отдает за аренду жилья. На оставшиеся 100 - еда, лекарства, самые необходимые вещи. Она до сих пор подтянута, аккуратна, работает переводчицей в судах, иногда преподает русский. В ее словах, сказанных несколько лет назад, звучит не требование, а тихая, отчаянная мольба: "Мне бы вернуться в Москву... Я бы нашла работу".
Но Москва, которую она помнит, осталась в другом веке. Родительская квартира с фарфором и серебряными ложками была отобрана дальними родственниками через хитро оформленную доверенность. Несколько раз ей обещали помощь с возвращением, но это оказывались мошенники, выманивавшие последние деньги и надежды.
У нее остался сценарий. Документальный фильм о ее первом муже, Алексее Салтыкове. Возможно, это ее последняя нить с миром кино, который когда-то был ее миром.
Ее история - это не просто рассказ о взлетах и падениях. Это суровое напоминание: слава призрачна, удача изменчива, а границы, которые мы пересекаем в поисках лучшей доли, могут оказаться точкой невозврата. Она боролась с системой, с болезнями, с предательством. Она выжила. Но цена этого выживания оказалась неподъемной. И в этом - вся горькая правда ее полыни.