Начало конфликта
Виктор стоял на краю летного поля и смотрел в небо, где два истребителя исчезали из поля зрения. Небо, как по заказу, чистое, ни единой тучки даже на горизонте. Полёт сегодня в удовольствие, но у него вылет в среду, а сегодня он просто стоит и завидует старшим товарищам. Подошёл к нему капитан Вартанян.
— Завтра летишь со мной, ты у меня ведомый, — сказал он.
— У меня вылет в среду, и у меня ведомый майор Грушевский, — пояснил Виктор.
— Ты не понял, повторяю для непонятливых лейтенантов, а может, ты глуховат? Ты летишь завтра со мной, я вторым.
Виктор стоял и растерянно смотрел на капитана. Для него сказанное было как гром среди чистого неба. Он вчерашний выпускник военного лётного училища, у него не так много лётных часов, чтобы быть ведомым. Пока он стоял и переваривал услышанные от Вартаняна слова, тот развернулся и пошёл с ухмылкой на лице в сторону РП.
Разговор в общежитии и первые сомнения
В общежитие лейтенант пришёл, как в воду опущенный, ему было трудно дышать, присел на стул. К нему подошёл Гена Погорелов, второй год летавший в этой эскадрилье.
— Что-то случилось? Ты что такой хмурый, уходил в настроении, вернулся без него, — спросил Погорелов.
Виктор рассказал о встрече с капитаном Вартаняном.
— Да купил он тебя за царские полкопейки, командир эскадрильи этого не допустит, пока ты не налетаешь положенные часы для ведомого. Успокойся, ты ещё и не такие провокации здесь услышишь, не бери всё в голову. Тебя же познакомили с графиком вылета, и кто ведомый, кто второй, вот этому и будут придерживаться.
Виктор от пережитого расслабился и уснул. Его разбудили на ужин, он нехотя встал и пошёл вслед за лётчиками, кто проживал в общежитии. В столовой он увидел, как к капитану Вартаняну подошёл старший лейтенант Погорелов и что-то ему прошептал на ухо. Тот резко развернулся и схватил его за китель, красный, как рак. Геннадий сбросил его руки, развернулся и пошёл к своему столику. Виктор понял: речь шла о нём, и Геннадий, видимо, сказал ему неприятные слова, раз Вартанян так возбудился.
Полёт и доклад командиру
В среду, после инструктажа, проведённого майором Грушевским, Виктор Соколов сел с помощью техника в кабину самолёта, осматривая всё вокруг. Минут через десять появился и майор Грушевский.
— Ну что, лейтенант, готов к полёту?
— Готов, товарищ майор, — уверенным голосом ответил Соколов.
— Тогда взлетаем.
Он запросил разрешение на взлёт, и после всех положенных процедур направил самолёт на взлётную полосу.
Старший лейтенант Погорелов вынужден был доложить командиру эскадрильи об инциденте, происшедшем в столовой, так как кто-то уже ему донёс.
— Это возмутительно! Вместо того чтобы поддержать новичка, вчерашнего курсанта, он решил его интриговать. Это так ему с рук не сойдёт. Служить он у меня под моим началом не будет. Пусть пишет рапорт и переводится. Сегодня же будет приказ.
Геннадий никогда не слышал в голосе комэска таких резких нот, поэтому попросил разрешения покинуть кабинет. Выйдя на улицу, закурил. Не ожидал он, что так строго поступит командир АЭ с Вартаняном.
Причины конфликта и перевод капитана
Причиной этого взрыва были неоднократные жалобы со стороны офицерских жён на недостойное поведение Вартаняна в отсутствие их мужей, когда они находились в длительной командировке. Но не было доказательств, а без них «не пойман — не вор», как гласит народная пословица. Теперь же пусть собирает вещи. Комэск пригласил Вартаняна к себе в кабинет, где помимо него находились юрист и заместитель командира эскадрильи. Когда был отпечатан приказ, Вартанян молча выслушал и молча вышел из кабинета.
— Ну я вам сделаю вираж! — пригрозил он, потрясая кулаком в сторону кабинета комэска.
Он приехал домой. Жена, видя хмурое лицо мужа, расспрашивать его не стала, зная его характер: лучше помолчать, пока сам не решит рассказать, что случилось.
— Собирай вещи, — сказал он жене. — Как только поступят на меня документы, так сразу уедем в другой гарнизон.
Жена присела на стул:
— Что случилось, Гарик? Ты же не собирался переводиться?
— Меня переводят в другую эскадрилью, я написал рапорт о переводе. Сегодня же позвоню дяде, пусть он поднимет свои связи и заставит пожалеть всех, кто принял участие в моём переводе.
— Так может, и переводиться не надо, будешь продолжать здесь летать.
— Нет, здесь не лётчики, здесь козлы. Только я один здесь летал, как следует, и у меня больше всех часов налёта, поэтому я здесь не останусь.
— Но ты не знаешь, как тебя примут в другой эскадрилье. Здесь у тебя прекрасная зарплата, а там может, будешь, как все, если не хуже.
— Тебя только деньги интересуют, а то, что мне отравляют жизнь, это для тебя ничто. Меня этим переводом унизили, и ты хочешь, чтобы я — Вартанян — просил оставить меня здесь продолжать службу? Да ни за что!
Его жене очень не хотелось покидать насиженное место: все знакомы друг с другом, есть какие-то связи в продуктовых и промышленных магазинах, да и у неё работа при штабе. А как там будет на новом месте — неизвестно.
Вмешательство дяди и последствия
Дядя Гарика Вартаняна внимательно выслушал племянника и сказал:
— Никуда не собирайся, никакого перевода не будет, я всё улажу.
На следующий день поступил приказ: «За использование служебного положения в корыстных целях командира эскадрильи полковника Свиридова Геннадия Ивановича от исполнения обязанностей освободить. Назначить должностную проверку…». Комэск стоял с приказом в руках и улыбался.
— Однако быстро агентура сработала, этого мне и надо. Сам бы я долго обивал пороги, а здесь просто подфартило. Наконец-то я действительно избавлюсь от Вартаняна.
После полёта он вызвал к себе старшего лейтенанта Погорелова и дал распоряжение собрать в красном уголке всех обиженных женщин:
— Пусть пишут на моё имя жалобу с просьбой рассмотреть недостойное поведение в отношении к ним капитана, лётчика-истребителя Вартаняна.
Когда об этом узнали жёны офицеров, собралась толпа у РП, поджидая, когда он выйдет от руководителя полётов. Они не стали ждать, когда будет разбирательство: они просто на него набросились с кулаками. Раз сказал командир эскадрильи писать жалобы, значит, в курсе, и тут они душу отвели. Домой он пришёл с исцарапанным лицом, подбитым синяком глазом и разорванными на коленях брюками. «Упал на вираже».
Финал
Жене его передали об инциденте у РП и причине избиения женщинами её мужа. Собрав его вещи, она указала на дверь. Квартира остаётся за ней, так как она работала при штабе. Комиссия приехала, но расследование не проводила, так как женщины сами разобрались с домогателем и выпроводили его за пределы аэродрома.
Предыдущая часть:
Продолжение: