Не могу обойти стороной «Сны поездов» — картину, которая на фестивале «Сандэнс‑2025» стала одним из самых обсуждаемых событий. Режиссёр Клинт Бентли взялся за непростую задачу: перенести на экран лаконичную, почти поэтическую повесть Дениса Джонсона 2011 года. И, надо признать, результат получился неоднозначным — но оттого не менее интересным.
Литературная основа и авторский замысел
Прежде всего стоит отметить: «Сны поездов» — не типичная «производственная драма». Это экранизация, и Бентли сознательно сохраняет интонацию первоисточника. Повесть Джонсона — это череда фрагментов жизни Роберта Грэньера, лесоруба и железнодорожника, чья судьба разворачивается на фоне масштабных перемен в Америке конца XIX — начала XX веков.
Герой приезжает в город Фрай (штат Айдахо) в 1893 году, когда ему около семи лет. Он рано бросает школу, осваивает профессии рыбака, лесоруба, строителя железнодорожных путей. Его дни складываются из долгих поездок на сезонные работы и коротких возвращений домой. В церкви Роберт встречает Глэдис (Фелисити Джонс), которая становится его женой; они строят домик на берегу реки, рожают дочь Кейти и мечтают о расширении фермы и открытии собственной лесопилки.
Однако идиллию прерывает трагедия — событие, не поддающееся объяснению, которое становится тяжёлым бременем для героя. Роберт начинает блуждать по лесам, ночевать во времянках, встречать разных людей — и всё это в попытках найти ответы на мучающие его вопросы.
Бентли выстраивает повествование как поток сознания: реальность переплетается с видениями, а время течёт нелинейно. Зритель видит жизнь Роберта через призму его воспоминаний и размышлений. Такой подход сразу задаёт высокий порог входа: здесь не будет классического нарратива с чёткими завязкой и развязкой. Вместо этого — медленное, почти ритуальное погружение в мир героя.
В картине присутствуют элементы магического реализма: Роберту снятся поезда, а некоторые детали (например, сапог, откуда он дал напиться умирающему, или собачка с волчьими повадками) приобретают символическое значение, связывая разные эпизоды его жизни.
Визуальный язык
Операторская работа (за кадром — Адам Велозо) заслуживает отдельного разговора. Бентли и Велозо сознательно отказываются от глянцевой «исторической реконструкции». Вместо этого — суровая, почти документальная фактура:
- дрожащий свет керосиновых ламп;
- грязь под ногтями рабочих;
- туман, ползущий по рельсам;
- деревья, падающие с глухим стуком.
Кадры выстроены так, что природа здесь — не фон, а полноценный персонаж. Леса и реки словно наблюдают за человеком, который пытается их покорить. Особенно впечатляет работа со светом: закаты и рассветы в «Снах поездов» не красивы — они жутковаты в своей первозданности. Это не «открыточные» пейзажи, а пространство, где человек чувствует себя чужаком.
Визуальный рисунок фильма напоминает эстетику Терренса Малика: выверенные пейзажи и задумчивые фигуры, застывшие среди пшеничных полей или в лесном тумане. Северо‑запад Америки показан как необъятный живой организм — свет ложится на плечи героев, и кажется, будто сам лес пытается их утешить в момент скорби.
Актёрская игра: тишина, которая говорит больше слов
Джоэл Эдгертон в роли Роберта Грэньера демонстрирует редкую для современного кино сдержанность. Его герой почти не говорит — он смотрит. Взгляд Эдгертона становится главным инструментом передачи эмоций: в нём читается и усталость, и тоска, и тихая ярость. Это игра на полутонах, где каждое движение век важнее монолога.
Фелисити Джонс (Глэдис, жена Роберта) появляется в кадре нечасто, но её сцены — одни из самых пронзительных. Её молчание — это не пассивность, а сопротивление невидимому давлению судьбы. Особенно запоминается сцена её прощания с мужем: без слов, без слёз — только сжатые кулаки и взгляд, который будто пытается удержать его в памяти.
Остальные актёры (в том числе Клифтон Коллинз мл., Уильям Х. Мэйси и Керри Кондон) создают ансамбль, где каждый персонаж — штрих к портрету эпохи. Но их роли, увы, остаются на периферии: фильм сосредоточен исключительно на Роберте.
Музыка и звук: симфония железной дороги
Брайс Десснер (композитор) выстраивает звуковой ландшафт, где рельсы становятся инструментом. Его партитура — это:
- скрежет металла;
- свист паровозов;
- шёпот ветра в ветвях;
- редкие, почти призрачные мелодии фортепиано.
Звук здесь не сопровождает действие — он формирует его. В некоторых сценах тишина настолько плотная, что зритель начинает слышать собственное дыхание. Это смелый ход: не каждый режиссёр рискнёт оставить зрителя наедине с шумом природы и лязгом железа.
Закадровый голос Уилла Пэттона дополняет визуальную историю, но порой кажется избыточным — фильм мог бы обойтись без слов, передавая эмоции через крупные планы и пейзажи.
Слабые места: где замысел спотыкается
При всех достоинствах, «Сны поездов» не лишены недостатков. Главный из них — ритм. Фильм длится почти два часа, и не все эпизоды выдерживают испытание временем. Некоторые сцены кажутся избыточно затянутыми, а переходы между реальностью и видениями порой сбивают с толку.
Кроме того, Бентли явно недораскрывает социальный контекст. История трудовых мигрантов и рабочих начала XX века подана через призму личного опыта Роберта, но масштаб трагедии остаётся за кадром. Мы видим страдания одного человека — но не систему, которая их породила. Это делает фильм более интимным, но лишает его потенциальной остроты.
Ещё один спорный момент — роль закадрового текста. Хотя решение использовать голос рассказчика понятно (это отсылка к литературному первоисточнику), порой создаётся ощущение, что создатели «перебарщивают» с объяснениями. История вполне способна существовать сама по себе — через движения листвы, панорамы меняющегося мира и выразительные крупные планы.
Контекст эпохи и философский подтекст
Фильм отражает американский миф о фронтире: цивилизация, движущаяся с востока на запад, покоряет природу. Но за этим прогрессом скрываются человеческие драмы — расовая нетерпимость, одиночество, утрата. Роберт сталкивается с несправедливостью (например, не заступается за китайского рабочего, подвергшегося самосуду), и эти эпизоды становятся частью его внутренней бури.
«Сны поездов» — это не просто история одного человека, а размышление о хрупкости жизни, красоте природы и поиске смысла в повседневных событиях. Фильм заставляет задуматься о том, как прошлое влияет на настоящее и как человек пытается осмыслить свою судьбу в меняющемся мире.
Кино не для всех, но для тех, кто готов слушать
«Сны поездов» — это кино‑медитация, где рельсы становятся метафорой человеческой судьбы: они ведут вперёд, но никогда не возвращают. Бентли создаёт мир, где красота и ужас сосуществуют в одном кадре, а молчание важнее слов.
Оценка: 7,5/10
За смелость, визуальную поэзию и актёрскую сдержанность — но с оговоркой на неровный ритм и недосказанность.