Асфальт мерно гудел под колесами, отсчитывая километры. За спиной остались уже сотни
, а впереди — все те же бесконечные сто, двести, пятьсот. Груженая «Газель», набитая до потолка бандажами, медикаментами и банальными, но такими желанными на передовой тушенкой и сгущенкой, жадно пожирала дорогу.
— Следующая заправка через сорок, — голос шофера Сергея был хриплым от усталости и бесконечных чаёв с коллегами-водителями. — Опять по триста литров вольём. Как в бомбардировщик.
Мы — волонтёры 797 ДГВП. Наш «рейд» — больше тысячи километров в один конец. Мы везём не steel, не death, а жизнь. Гуманитарку. Простые вещи, которые в «там» становятся роскошью.
Пейзаж за окном медленно менялся, становясь всё более суровым, всё более безжалостным. Зелёные поля сменились выжженной землёй, целые дома — грудами битого кирпича. Воздух стал другим — густым, напряжённым, пахнущим гарью и тревогой.
Въехали в «зону». Тело само собой напряглось, будто ловя невидимые волны опасности. Рации то и дело шипели тревожными сводками: «Диверсанты на таком-то направлении», «БПЛА в небе». Каждая тень у дороги, каждый брошенный предмет отныне — потенциальная угроза. FPV-дроны, эти стальные шершни, не разбирают, военная перед тобой машина или гражданская. Для них все — цель.
— Слышишь? — резко спросил Сергей, сбавляя ход.
Издалека донёсся противный, нарастающий писк. Сердце ушло в пятки. Несколько секунд леденящего душу ожидания, пока звук пронёсся где-то параллельно и затих вдали. Атаковали кого-то другого. Повезло. В этот раз.
С приключениями. Да, всегда с приключениями. Объезды, грунтовки, «коридоры», нервы, свинцом налитые. Но мы доезжаем. Всегда.
И вот он, КПП. Замызганные, уставшие бойцы, чьи лица озарились улыбками, едва они увидели знакомые номера нашей «Газели».
— Батя приехал! Ребята, 797-е! — разнёсся по территории радостный возглас.
И пошло: крепкие, до хруста в костях, объятия, быстрые разгрузки, затянутые дымом разговоры. Они не столько просили, сколько благодарили. За пачку сигарет, за новую рацию, за простые носки. Их глаза говорили больше слов: «Вы не забыли. Вы с нами».
— Вы там осторожнее, — говорил нам молодой командир, капитан с сединой на висках. — Берегите себя. К черту груз, вы главное — возвращайтесь.
Они, стоящие на краю, волнуются за нас, едущих в тыл. В этой парадоксальной заботе — вся суть.
Грузовик пустел, а на душе, напротив, становилось светлее. Мы сделали это. Снова. Привезли им немного тепла, немного уверенности, что они не одни.
И вот, когда ты едешь обратно, по этому же смертельному маршруту, глотая пыль и слушая тревожные сводки, в голове рождается один-единственный, ночный, настойчивый вопрос. Он обращён не к товарищу в кабине, не к бойцам на КПП, а к тебе, тому, кто читает эти строки в безопасности и тепле.
Мы везём жизнь сквозь ад. А что сделал для помощи своим братьям лично ты?