28 ноября состоялась очередная Всероссийская открытая супервизия, организованная аппаратом Уполномоченного при Президенте РФ по правам ребёнка совместно с Центром социальной супервизии «Действуем вместе». В супервизии приняли участие более 400 человек. Провёл её директор ЦСС «Действуем вместе», президент БФ «Новое развитие» Сергей Борзов, модераторами стали региональные супервизоры из разных уголков России.
Как супервизия помогает внедрять семейносберегающий подход
Сергей Петрович Борзов, директор ЦСС «Действуем вместе», президент БФ «Новое развитие»:
Цель семейносберегающего подхода — восстановление способности семьи справляться с кризисом и трудными ситуациями, поддерживая при этом права и интересы ребёнка.
Как меняется позиция специалиста при переходе с детоцентричности на семьесбережение. Вопрос, который он задаёт себе и семье в процессе работы, звучит так: «Что тебе мешает?». Если моя задача — восстановить твою способность, значит, я понимаю, что эта способность у тебя есть. Моя задача — вместе с тобой выяснить, что мешает тебе справиться, и разработать план мероприятий, чтобы преодолеть эти барьеры.
То есть, семья реально становится субъектом изменений, и ответственность за эти изменения несут родители. Специалисты же отвечают за свой профессионализм, за оказание поддержки и организацию услуг, адекватных потребностям семьи.
Чтобы это сделать, важно, чтобы у специалистов были соответствующие навыки, и они принимали профессиональные ценности как способ модификации своего поведения. Мы на наших семинарах с коллегами много обсуждаем и исследуем, как работают четыре базовые ценности.
О четырёх базовых ценностях:
1. Безусловное уважение. Это навык сохранять способность организовывать работу с семьёй с позиции того, что у семьи всегда сохраняется способность к изменению.
2. Свобода выбора. Речь не о том, что родители могут вести себя, как угодно. Свобода выбора в воспитании ребёнка — это то, к чему мы должны прийти в результате работы с семьёй. В кризисе сделать свободный выбор крайне сложно. Наша задача — обеспечить его по трём направлениям:
- Доступ к информации: родители должны увидеть ситуацию со стороны, осознать процессы, которые раньше не замечали.
- Ресурсы: родители должны знать о ресурсах, которыми могут воспользоваться, и уметь это делать.
- Осознание последствий: родители понимают не только негативные, но и позитивные последствия каждого из выборов. В результате их выбор становится по-настоящему свободным.
3. Справедливость. Основанием для профессионального вмешательства является профессиональная оценка. Мы принимаем решение на основании согласованного инструмента оценки семейной ситуации, которая отвечает цели восстановления способности семьи. Мы оцениваем не родителей, а ситуацию, в которой они оказались, и вместе с ними её решаем. Такой подход позволяет специалисту отделить свои личные переживания и снизить риск эмоционального выгорания.
4. Человеколюбие (или вера в добро). Мы помогаем, потому что это важно, чтобы семьи видели: добро есть, чужой человек может помочь иногда лучше, чем родной. Принцип «не верь, не бойся, не проси», по которому живут многие семьи в кризисе, на самом деле не работает. За помощью можно и нужно обращаться. Мы помогаем даже тем, кто отказывается от поддержки, и крайне тяжёлым семьям, чтобы все увидели: если помогают им, то и я могу обратиться. Так появляется вера — тот самый свет в конце туннеля.
Важность поддержки для самого специалиста
Ещё одна важная часть — изменение принципа отношения к специалисту. В семейносберегающем подходе максимальное развитие получает идея о том, что тот, кто призван поддерживать и защищать интересы семьи, сам должен чувствовать себя защищённым и иметь доступ к профессиональной поддержке. Ощущение безопасности и возможность получить помощь в трудных случаях делают специалиста более уверенным и спокойным. И тогда он так же относится к родителям: они имеют право на ошибку и имеют право быть защищёнными и поддержанными. Супервизия — одно из проявлений этого принципа.
Семейный кризис — это дефицит ресурсов
Из всего этого вытекает основной принцип организации помощи: семейный кризис — это результат дефицитов (знаний, умений, навыков или ресурсов), которые мешают семье справиться с текущей жизненной ситуацией.
Исходя из этого, мы оцениваем не родителей, а ситуацию, в которой они оказались. Вместе с семьёй мы понимаем эти дефициты, исследуем их и совместно разрабатываем план мероприятий.
Важный вывод: семейный кризис — это не свободный осознанный выбор родителей, а вынужденное состояние, обусловленное невозможностью других решений из-за отсутствия сил и ресурсов.
Если кризис — это дефицит ресурсов, то преодолевается он постепенно. Ресурсы нельзя создать быстро. Кризис преодолевается этапами, и на каждом этапе возникает новое ресурсное состояние семьи — с новыми умениями, навыками и, самое главное, новыми услугами со стороны помогающих служб.
Возвращаясь к медицинской метафоре: в больнице не лечат одинаково тяжелобольных и тех, кто выписывается. В социальной службе, к сожалению, иногда так случается. Семейный кризис не может быть преодолён только при помощи бесед и рейдов как ведущего инструмента.
Рейды и беседы — это важный, хорошо отработанный инструмент мониторинга и контроля. Но это — как градусник. Градусник показывает температуру, но не говорит, что за болезнь и как лечить. Он говорит лишь о необходимости помощи. Рейды и беседы не увеличивают ресурсов семьи и поэтому не могут быть главным и единственным способом работы.
Заключение
Таким образом, если мы говорим, что семейный кризис — это дефицит ресурсов, то нам, специалистам, необходимо знать наиболее часто встречающиеся дефициты. Чтобы понимать, о чём спрашивать и какую информацию собирать. Если у специалиста нет такого «путеводителя» по основным дефицитам, возникает соблазн проверять, что в холодильнике и какое бельё надето на ребёнке.
Знание основных дефицитов, таких как низкий уровень родительской компетентности или изоляция семьи, — это необходимость. Мы должны точно знать, что это такое и как это оценить, чтобы помочь семье восполнить именно те пробелы, которые мешают ей выйти из кризиса.
Как проходит внедрение супервизорской поддержки в регионах: Хабаровский край
Традиционной практикой Всероссийской открытой супервизии стало представление опыта и наработок региональных команд поддержки специалистов. В этот раз опытом делились профессионалы из Хабаровского края.
Виктория Вышковец, региональный куратор проекта «Вызов» в Хабаровском крае:
Я благодарна за возможность поделиться размышлениями о значении супервизии в системе помощи семьям с детьми и озвучить позицию как регионального куратора проекта «Вызов», так и в целом то, как изменилось отношение к супервизии в нашем регионе за этот год.
С чего начинали: исходные условия
На начало этого года, честно говоря, у нас была лишь некоторая практика проведения супервизий, которая в основном осуществлялась нашим краевым методическим центром, Центром семейного устройства и несколькими НКО. Однако возможность использовать супервизию системно, в рамках внедрения именно семейносберегающего подхода, — этого у нас не было.
Мы начали эту работу в феврале текущего года. Первоначально это были еженедельные супервизии совместно с нашим федеральным супервизором, которых мы проводили для специалистов учреждений, работающих с семьёй и детьми. Сейчас мы значительно расширили круг участников: в супервизиях участвуют представители организаций для детей-сирот, органов опеки, комиссий по делам несовершеннолетних и правоохранительных органов. Причём последние не только участвуют, но и сами являются авторами случаев для разбора.
И если на первом этапе руководителям и специалистам приходилось многое объяснять — для чего это нужно, в чём преимущества, и многие коллеги очень волновались, представляя случаи (нам даже приходилось выставлять очередность принудительно), — то сегодня у нас уже есть лист ожидания на рассмотрение случаев. Супервизия прочно вошла в нашу жизнь как обязательный элемент психогигиены и неотъемлемая процедура, сопровождающая работу специалистов.
Создание команды и специализация
Благодаря участию в проекте мы смогли обучить наших краевых супервизоров — сейчас их 8. К отбору кандидатов мы отнеслись очень серьёзно, прислушиваясь к вашему мнению и опыту коллег из других регионов. В итоге у нас сформировалась сильная команда, куда вошли представители реабилитационных центров, организаций для детей-сирот, методического учреждения и социально ориентированных НКО. В эту же команду вошла и я, как куратор проекта «Вызов».
Такой состав позволил нам осуществить специализацию супервизоров в зависимости от их основного места работы и компетенций. У каждого, помимо закреплённых участков для разбора случаев, появился дополнительный функционал: кто-то курирует управленческую и межведомственную супервизию, кто-то — для руководителей учреждений, кто-то — для специалистов организаций для детей-сирот или реабилитационных служб.
Мы активно внедряем тот методологический инструментарий, который получаем от вас. Например, «уровни потребности семьи в помощи» многие наши руководители теперь используют не только на супервизиях, но и при посещении семей.
Роль супервизии для региона
Мы почувствовали, что это для нас крайне важно, и мы не только не готовы отказываться от этого инструмента, но и намерены его развивать. Почему?
- Профессиональная среда без давления: Он позволяет разбирать сложные случаи в профессиональной среде без эмоционального давления на специалиста. Изначальный дискомфорт у коллег был как раз из-за непривычности формата — мы привыкли к «разборам полётов» с вопросом «почему не получилось?», а здесь совершенно иной, поддерживающий подход.
- Понимание динамики семьи: Супервизия помогает региону понять динамику развития ситуации в семье, оценить риски и ресурсы и на этой основе спланировать дальнейшую работу.
- Повышение качества решений: Мы отмечаем повышение качества профессиональных решений, которые принимают специалисты, с акцентом на субъектность самой семьи.
- Единые стандарты: Мы движемся к выработке единых стандартов в работе с семьёй среди разных специалистов и ведомств.
- Поддержка специалистов: И, что крайне важно, супервизия поддерживает самих специалистов, помогая избежать профессиональной деформации и эмоционального выгорания. В нашем регионе, как и во многих других, проблема «текучки» кадров в этой сфере очень высока, и мы надеемся, что супервизия поможет удержать специалистов.
Значение супервизии для разных уровней системы
Работая со специалистами и руководителями, я как региональный куратор могу дифференцированно оценить роль супервизии.
Для специалистов:
- Это инструмент повышения профессиональной компетенции. Хочу отметить, что, когда летом мы проходили курсы по семейносбережению, организованные аппаратом Уполномоченного по правам ребёнка, мы были к ним уже великолепно подготовлены благодаря супервизии. Тот самый «фирменный стиль» — необходимость защищать и помогать семье — мы уже проработали.
- Это возможность получить обратную связь от профессионального сообщества и супервизора.
- Это поддержка в принятии сложных решений и профилактика выгорания. Яркий пример: недавно на одном консилиуме специалисты чувствовали себя непонятыми и ушли расстроенными. Мы специально вынесли этот случай на супервизию, чтобы поддержать их, и они получили эту поддержку и были благодарны.
Для руководителей учреждений:
- Супервизия позволяет оценить качество оказываемых семьям услуг и управлять этим процессом.
- Она помогает снизить риски для всей системы учреждения.
- Руководители начинают использовать её для принятия управленческих решений, корректируя работу специалистов и межведомственное взаимодействие на основе результатов разбора случаев.
- Мы уже используем протоколы супервизий в судебных процессах, например, по делам об отмене ограничений в родительских правах. Суды принимают такие документы. В том числе мы использовали данные очной супервизии, которая проходила в Хабаровске в июне, по сложному случаю с мамой, которая сейчас проходит непростой процесс отмены ограничений.
Для куратора проекта по внедрению семейносберегающего подхода:
- Супервизия позволяет отслеживать динамику внедрения технологий в регионе в целом.
- Она сплачивает профессиональное сообщество. У нас благодаря регулярным супервизиям сформировалось стабильное сообщество специалистов и руководителей из разных ведомств.
- Это инструмент поддержки специалистов, ведущих самые сложные случаи.
- Она укрепляет межведомственное взаимодействие и помогает нам, в том числе, объяснять коллегам из правоохранительного блока важность сохранения семьи и оказания ей помощи.
- Мы уже используем накопленный за год опыт для выстраивания единых подходов на разных территориях края и планируем сформировать единую региональную модель сопровождения семьи.
- Для меня, как для куратора, результаты супервизий — это основа для принятия управленческих решений.
Планы на будущее
- Мы осознаём, что находимся в начале пути, но вектор развития для нас ясен.
- В декабре в рамках форума на базе одного из наших вузов мы организуем двухдневную площадку, полностью посвящённую этой технологии.
- Мы поддерживаем наше НКО «Чужих детей не бывает», которое выиграло президентский грант с проектом, включающим супервизорскую поддержку, и будем курировать эту работу.
- Наша команда супервизоров активно развивается: уже на этой неделе половина команды выезжает в северные районы края для проведения очных супервизий.
- И мы очень надеемся, что планы по подготовке тренеров-супервизоров для регионов реализуются, и мы обязательно примем в этом участие.
В заключение хочу выразить огромную благодарность вам, Сергей Петрович, и вашей команде за возможность познать всю ту пользу, которую супервизия приносит нашей работе. Мы готовы активно использовать и развивать её дальше.
Разбор случая из Хабаровского края
Спикер: Мы представляем информацию о семье, проживающей в одном из поселков Комсомольского района Хабаровского края.
Семья неполная: мама Анна*, 36 лет, разведена, в браке не состоит. Воспитывает единственного ребенка — дочь Елену, 15 лет.
Семья проживает в частном неблагоустроенном доме вместе с бабушкой (мамой Анны) Светланой, 56 лет, и ее сыном Егором, 19 лет (дядей девочки). Дом находится в собственности у бабушки.
* Имена изменены
История попадания в поле зрения органов системы профилактики:
Семья была признана находящейся в социально опасном положении в мае 2024 года в связи с неоднократными самовольными уходами несовершеннолетней из дома. За прошедший период Елена дважды помещалась в стационарное отделение социальной реабилитации на основании актов полиции. Розысками девочки занимались как члены семьи, так и инспекторы по делам несовершеннолетних.
В последнее время уходы стали сопровождаться травмами, причинёнными Елене посторонними лицами. Летом бабушка подавала заявление в полицию по факту действий сексуального характера в отношении девочки. Крайний уход закончился для Елены травмой головы с наложением швов, которую она объяснила собственным падением.
Образование и здоровье:
Елена обучается в 9 классе по адаптированной программе в связи с задержкой психического развития. С ноября по декабрь 2024 года девочка проходила лечение в краевой психиатрической больницы в связи с бродяжничеством. Поставлен диагноз: последствия органического поражения головного мозга. Ей было рекомендовано наблюдение психиатра, психолого-педагогическая коррекция и занятия с логопедом.
Изначально мама Анна списывала поведение дочери на переходный возраст и дурное влияние, поэтому по собственной инициативе к специалистам не обращалась, однако назначенные лекарства девочка принимала.
Семейная история и контекст:
В 2018 году семья пережила две трагедии подряд. Умер от болезни дедушка Лены, а затем и её отчим, которого она считала отцом. Мужчину убили.
После этих смертей семья часто меняла место жительства между поселком и городом, из-за чего Елена 4 раза меняла школу, а мама часто отсутствовала рядом с ней.
Текущая семейная обстановка:
Бабушка хоть и строгая — опора семьи.
Обстановка в семье в целом благожелательная. Есть доверительный контакт со специалистами. У девочки есть свое спальное и рабочее место, свои личные вещи и привычки. Вся семья обсуждает проблемы и проявляет к Елене внимание.
Текущая ситуация и запрос на супервизию:
Семья находится на сопровождении, установлен доверительный контакт с мамой. Анна временно сменила работу, чтобы больше времени быть с дочерью, и с 1 ноября самовольных уходов не было. Планируется консультация у психиатра в Хабаровске.
Основная проблема случая: Нарушение прав ребенка на безопасность, привязанность, поддержку и эмоциональную помощь. Со стороны правоохранительных органов поднимался вопрос об ограничении матери в родительских правах.
Запрос на супервизию: Какие мероприятия необходимы для сохранения и стабилизации семьи, а также для профилактики рисков для ребенка в данной жизненной ситуации?
В ходе разбора участники супервизии выявили 7 дефицитов у семьи и оценили уровень потребности в поддержке как высокую. При этом специалисты, хотя и используют инструменты, необходимые при таком уровне кризиса, уже стремятся перейти к умеренному уровню и ожидают от семьи соответствующих действий и уровня осознанности. Специалистам рекомендовали скорректировать алгоритмы и инструменты работы для повышения включённости семьи в изменения. Дать маме больше информации о дефицитах семьи, чтобы она могла делать свободный выбор (по ценностям) и понимать, что происходит с дочерью и с ней самой.