ГЛАВА 7. ТАНЦЫ ПОД ГАРМОНЬ У РЕКИ.
Воскресенье в Сосновке всегда было особенным днём.
После утренней службы в деревенском храме народ постепенно стягивался к берегу реки: кто с плетёными корзинами для пикника, кто с самоваром, а кто — с музыкальными инструментами.
Сегодня обещали гулянья в честь середины лета, и Лиза с бабушкой готовились с особым настроением.
— Не забудь платок с вышивкой, — наставляла Агафья, раскладывая по тарелкам пироги с малиной. — Тот, что ты сама расшивала. Красиво будет.
Лиза кивнула, доставая из сундука нарядный головной убор. В воздухе уже слышались первые переливы гармони, смех и переклички соседей.
Когда они с бабушкой пришли к реке, поляна уже оживала. Под раскидистой ивой поставили скамьи для старших, молодёжь собиралась в кружок, дети носились между столами с угощением. Тётка Глаша, как всегда в центре событий, раздавала указания:
— Васька, не трогай пироги! Марья, поставь квас сюда! А вы, девки, идите сюда — будем хоровод заводить!
Лиза огляделась. Среди толпы мелькнула светлая рубашка Артёма. Он разговаривал с Кириллом, что‑то оживлённо объясняя, время от времени поглядывая в сторону поляны. Увидев Лизу, он улыбнулся и направился к ней.
— Привет. Прости, что не смог прийти вчера. Дела затянулись.
— Я поняла, — Лиза постаралась, чтобы голос звучал ровно. — Ты ведь предупредил.
Артём достал из кармана маленький букет полевых цветов.
— Это тебе. За ожидание.
Она приняла цветы, чувствуя, как теплеют щёки.
— Красиво… Спасибо.
— А ну‑ка, молодые! — к ним подошла тётка Глаша с гармонистом под руку. — Пора начинать! Лизавета, ты первая в хоровод. Артём, бери её за руку — покажи, как в городе танцуют!
Все засмеялись. Артём слегка поклонился, протянул Лизе руку.
— Готов учиться деревенским традициям.
Заиграла гармонь. Мелодия лилась плавно, то затихая, то вспыхивая весёлыми переборами.
Лиза шла в хороводе, чувствуя тепло его ладони, слушая, как вокруг звучат знакомые с детства песни.
Кирилл стоял неподалёку, рисовал что‑то в блокноте, но время от времени поднимал глаза, наблюдая за происходящим с доброй улыбкой.
После хоровода начались пляски. Кто‑то выводил сложные коленца, кто‑то просто притоптывал в такт, смеясь над собственными промахами.
Лиза, раскрасневшаяся и запыхавшаяся, остановилась перевести дух. Артём подошёл с кружкой холодного кваса.
— Ты танцуешь, как ветер, — сказал он, подавая ей напиток. — Легко и свободно.
— А ты — как городской гость, который старается не упасть, — поддела она, но тут же добавила: — Но у тебя получается.
Он рассмеялся.
— Главное — компания. И музыка.
Солнце клонилось к закату, окрашивая реку в золотисто‑розовые тона. Люди рассаживались у костров, доставали угощение, продолжали петь и разговаривать. Лиза и Артём отошли чуть в сторону, к кромке воды.
— Знаешь, — тихо сказал Артём, глядя на отражение звёзд в воде, — я никогда не думал, что можно так просто… быть счастливым. Без суеты, без вечного «надо успеть».
— Это и есть деревня, — улыбнулась Лиза. — Здесь время течёт по‑своему.
— И люди — тоже. — Он повернулся к ней. — Ты — особенная.
Она не ответила, лишь посмотрела на него. В этот миг не нужны были слова: всё уже звучало в музыке, в шуме реки, в тепле летнего вечера.
Где‑то за их спинами Кирилл закрыл блокнот, аккуратно сложил карандаши. На листе остался набросок: два силуэта на фоне заката, рука в руке, а вокруг — вихрь танца и света.
— Вот и хорошо, — прошептал он. — Пусть у них всё сложится.
А на поляне снова грянула гармонь.
Смех, песни и звон кружек слились в один большой, тёплый, живой праздник — такой, каким бывает только в середине лета, когда сердце открыто, а впереди ещё много светлых дней.