Иоахим фон Риббентроп (1893—1946). Бывший министр иностранных дел нацистской Германии. Его имя часто вспоминают в связи с т.н. «пактом Молотова – Риббентропа». Но чем ещё был известен этот персонаж?
Родился он в Рейнской Пруссии, в семье военного. Его отец служил адъютантом командующего крепостью Мец. Проживая там, Иоахим стал бойко говорить по-французски, неплохо играл на скрипке, однако учился слабо и был вынужден покинуть гимназию раньше выпуска. Позднее отец отправил его вместе с братом получать образование в Англию. Молодой Риббентроп побывал в Канаде, пробовал заниматься коммерцией. После начала Первой мировой войны записался добровольцем в кавалерию. Дослужился до обер-лейтенанта, получил Железный крест и ранение. Некоторое время находился в составе германской военной миссии в Стамбуле. По окончании войны недолго служил в военном ведомстве в Берлине.
Страсть к коммерческим предприятиям не оставляла Риббентропа. Выйдя в отставку, он открыл фирму по продаже алкоголя. В 1920 г. состоялась его чрезвычайно выгодная женитьба на Аннелис Хенкель, любимой дочери «коньячного короля» Отто Хенкеля, и потому невесте завидной. Тесть помог молодожёну стать своим человеком в среде крупнейших германских производителей вина, наладить отличные связи с иностранными финансистами. Дела шли весьма успешно, и в 1923 г. молодой виноторговец Риббентроп строит великолепную виллу с бассейном и теннисным кортом, на которой он регулярно устраивает светские вечеринки. Там собирался высший свет берлинского общества. Для подлинного самоутверждения Иоахиму не хватало лишь дворянского титула. Это прискорбное обстоятельство благополучно разрешилось в 1925 г., когда при здравствующем ещё отце он был усыновлён своей дальней родственницей Гертрудой фон Риббентроп. С этого момента тщеславный Иоахим получил счастливую возможность добавлять к фамилии благородную добавку «фон», а также демонстрировать свой дворянский фамильный герб. Пришлось, правда, выплачивать за это немалую пенсию новоявленной «матушке», но деньги у него водились. Интересно, что, когда окрылённый своим новым статусом, он вознамерился вступить в элитный берлинский клуб, члены которого составляли сплошь дворянские отпрыски, заявление Риббентропа было отклонено…
Зато охотно приняли его в 1932 г. в ряды национал-социалистической партии (NSDAP). Это стало естественным шагом, ведь ещё с 1930 г. Риббентроп был знаком с Гитлером, оказывал ему немалую финансовую помощь и даже предоставлял свою роскошную виллу для важных политических встреч. Как писал впоследствии его сын: «Встречи в нашем доме держались в глубочайшей тайне, что являлось немаловажным для удачного исхода формирования правительства».
Во время Нюрнбергского процесса, по словам английского обвинителя Максуэлла Файфа, Риббентроп сыграл ключевую роль в организации общения представителей президента Гинденбурга с руководством нацистской партии, что немало способствовало приходу Гитлера к власти. Позднее он также непосредственно участвовал в подготовке планов осуществления войны...
Риббентроп официально вступил в нацистские военизированные формирования SS (от Sсhutzstаffeln -- охранные отряды). В мае 1933 г. Гиммлер присвоил ему звание штандартенфюрера SS. Их связывали дружеские отношения, Гиммлер часто гостил на его роскошной вилле. Позднее Риббентроп стал членом «штаба рейхсфюрера SS». В 1940 г. он удостоился звания обергруппенфюрера SS.
По предложению Гитлера Риббентроп становится его неофициальным представителем по вопросам внешней политики. В апреле 1934 г. создаётся специальное дипломатическое «бюро Риббентропа» со штатом сведущих сотрудников. В качестве доверенного дипломата фюрера Риббентроп совершает международные поездки, в ходе которых решается ряд важнейших внешнеполитических вопросов и, прежде всего, снятие международных ограничений перевооружения Германии, которое должно было осуществляться вопреки Версальскому договору. Гитлер определил, что «отныне Германия свободна от всяких обязательств по отношению к Версальскому договору и может вооружаться по собственному усмотрению, без ограничения и контроля, опираясь на восторженное одобрение своего народа». Деятельность Иоахима фон Риббентропа на поприще дипломатии при попустительстве западных держав помогла в кратчайший срок превратить практически безоружную Германию в хищного, агрессивного и смертельно опасного хищника.
В августе 1936 г. он назначается германским послом в Великобританию с целью осуществить «широко задуманную попытку вступить с британцами в серьёзные переговоры о союзе в европейской политике». Рассказывали, что во время вручения британскому монарху своих верительных грамот новый посол допустил вопиющую бестактность. Вытянувшись по-военному, он, вскинув руку в нацистском приветствии, громко воскликнул: «Хайль Гитлер». Присутствующие были крайне обескуражены, король же почувствовал себя оскорблённым.
Двухлетнее пребывание Риббентропа в Лондоне ознаменовалось тем, что он постоянно попадал в нелепые ситуации из-за своих высказываний, а также неумения соблюдать определённые правила этикета. Язвительные англичане прозвали германского посла «брикендорп». Это была частичная анаграмма на его фамилию, высмеивающая человека, неизменно «попадающего впросак». Таким образом, вопреки стараниям Риббентропа, а, может, именно благодаря неуклюжим действиям вечно «попадающего впросак» немецкого посла, сближения Германии и Великобритании не произошло.
Успешно провалив доверенную ему важнейшую дипломатическую миссию, Риббентроп, однако, не потерял в своём карьерном росте. В феврале 1938 г. Гитлер назначает Иоахима фон Риббентропа министром иностранных дел. При этом, «вождь германской нации» пафосно заявил: «Германия, благодаря созданию вермахта и занятию Рейнской области завоевала для себя новую позицию. Она вновь вошла в круг равноправных наций, и теперь настало время приступить к решению определённых проблем при помощи сильного вермахта, ни в коем случае не через его задействование, но благодаря лишь только его наличию. Страна, не являющаяся сильной также и в военном отношении, не может проводить никакой внешней политики вообще. Мы насмотрелись этого в течение прошедших лет вдоволь. Теперь нашим стремлением должно быть установление ясных отношений с нашими соседями».
По мнению Гитлера, основными пунктами внешней германской политики тогда являлись Австрия, Судеты, Мемель и Данцигский коридор.
Заняв высокое положение в иерархии третьего Рейха, Риббентроп проявил немалое рвение в решении поставленных ему задач, однако выказал мало способностей в силу практически полного отсутствия необходимых для этого качеств. Хорошо знавший его немецкий дипломат Г. Хильгер вспоминал о своём шефе так: «Это был человек, занимавший ответственный пост, для которого у него не было никаких талантов, знаний или опыта, и он сам знал и чувствовал это очень хорошо. <...> В то же время он старался скрыть своё чувство неполноценности высокомерием, которое зачастую казалось невыносимым. Чтобы министр орал на седовласого советника, пока не срывал голос, было неслыханно до тех пор, пока фон Риббентроп не ввёл в министерстве иностранных дел в употребление язык и грубый тон унтер-офицера на занятиях по строевой подготовке. Более того, Риббентроп находился под властью психически нездоровой страсти постоянно выпячивать себя и жить в максимально возможном шикарном стиле».
В декабре 1938 г. в Берлине было заключено новое германо-советское торговое соглашение. В январе следующего года Риббентроп без лишнего ажиотажа направил немецкую делегацию в Москву для переговоров с советским наркомом внешней торговли А.И. Микояном о поставках. Сам Риббентроп встречался тогда в Варшаве с министром иностранных дел Польши Юзефом Беком для обсуждения с ним вопросов о Данциге и о позиции Польши в отношении Советского Союза.
После того, как сведения о советско-германских переговорах в Москве просочились в британскую прессу, поляки проявили нервозность, приведшую к срыву немецких попыток заключить политическое соглашение с Варшавой. После этого Риббентроп предпринял повторную попытку, также оказавшуюся безуспешной. Польский министр иностранных дел предпочёл отправиться в Лондон, где он с большим удовлетворением получил британские гарантии, придавшие поляком уверенность и укрепившие их самомнение. После этого Польша официально отвергла все германские предложения и приступила к мобилизации армии. Таким образом, попытка немцев создать совместно с поляками восточноевропейский антисоветский блок провалилась. Риббентроп отметил тогда, что «если мы не хотим быть полностью окружены, остаётся лишь один выход: объединиться с Россией».
23 августа 1939 г. в Москве Риббентроп и советский нарком иностранных дел В.Молотов подписали Договор о ненападении между Советским Союзом и Германией, известный также как «пакт Молотова – Риббентропа». Годы спустя это соглашение стало нещадно демонизироваться, в чём особенно преуспевают политики прибалтийских стран, преподнося «пакт Молотова – Риббентропа» как изощрённый символ коварства и безнравственности советской политики. Однако в тех условиях советское руководство поступало прагматично и рационально. В стремлении оттянуть начало неминуемой войны, И.Сталин переиграл тогда «западных партнёров», которые всеми силами провоцировали и побуждали Германию в её агрессивных действиях, направленных на восток, беззастенчиво натравливая на Советский Союз. Заключённый в Москве в 1939 г. «пакт Молотова – Риббентропа» пресекал лукавые замыслы. Этого позорного для них дипломатического проигрыша «западные партнёры» забыть не смогли никогда…
В подобном договоре о ненападении не было ничего позорного либо безнравственного, поскольку прежде Германия уже заключала такие соглашения с целым рядом стран, совершенно не комплексовавших по этому поводу: с Польшей (1934), Великобританией (1938), Францией (1938), Литвой (1939), Латвией (1939), Эстонией (1939). Но почему-то лишь Советскому Союзу должно быть за это стыдно! Интересная логика получается…
В сентябре 1939 года Риббентроп вновь встречался со Сталиным для заключения нового договора о границах, определявшего сферы влияния СССР и Германии.
Гитлеровское нападение на Советский Союз состоялось 22 июня 1941 года в 3 часа 15 минут. Той короткой летней ночью Риббентроп принял советского посла В.Деканозова, зачитав ему меморандум, ноту германского правительства, причём слова об объявлении войны там так и не прозвучали.
Получила широкое распространение легенда, согласно которой до крайности растерянный Риббентроп сказал тогда советскому послу: «Я был против нападения…». Сотрудник германского МИДа Эрих Зоммер в своих воспоминаниях категорически отвергал эту версию, называя её «сознательной политической ложью». Он утверждал, что Риббентроп «по соображениям государственного резона и по причине лояльности отказался бы выразить хоть одним словом или жестом свое личное сожаление по поводу официального заявления, сделанного им от имени главы государства», что совершенно логично и полностью соответствует расчётливой и корыстной личности немецкого министра иностранных дел.
Во время войны влияние Риббентропа несколько снизилось, зато он смог больше внимания уделять вопросам депортации и уничтожения евреев. Работа его министерства активизировалась по этому вопросу. Сам он высказывал протест Бенито Муссолини относительно неспешных темпов депортации евреев в оккупированных итальянцами французских областях. В апреле 1943 г., участвуя в совещании Гитлера с венгерским диктатором Хорти, он прямо заявил про венгерских евреев, что все они «должны быть либо истреблены, либо заключены в концентрационные лагеря».
Как прагматичный и ушлый коммерсант, обергруппенфюрер SS Иоахим фон Риббентроп, подобно другим вождям нацистской Германии, не упускал возможности поживиться за счёт ценностей, вывезенных с оккупированных немцами территорий.
Во время Нюрнбергского процесса были представлены документальные материалы, свидетельствующие о деятельности созданного по инициативе Риббентропа специального батальона войск SS (Sonderkommando Künsberg), с целью изыскания и изъятия на территории Советского Союза произведений искусства, культурных, а также исторических ценностей. Задачей «батальона Риббентропа» являлось обследование научных учреждений, библиотечных и архивных фондов, музейных хранилищ. Например, силами военнослужащих этого подразделения осуществлялся грабёж дворцов в пригородах Ленинграда, фондов Харьковской картинной галереи, собрания библиотеки АН УССР, Киево-Печерской лавры и пр. В марте 1942 г. часть этих вывезенных из СССР культурно-исторических трофеев гордо демонстрировалась на выставке в Берлине. Во время Нюрнбергского процесса фигурировали показания активного участника разграбления музеев оберштурмфюрера SS Ферстера, служившего в «батальоне Риббентропа».
В конце войны Риббентроп уже полностью утратил доверие своего фюрера. Он рассчитывал, что ему найдётся место в последнем нацистском правительстве, возглавляемом адмиралом К.Дёницем уже после смерти Гитлера, однако надежды эти не оправдались.
По окончании боевых действий Риббентроп некоторое время скрывался под чужим именем в Гамбурге, но был выдан сыном своего бывшего коммерческого партнёра и арестован 14 июня 1945 года.
В ноябре он предстал перед трибуналом в Нюрнберге, где ему были предъявлены обвинения в заговоре, преступлениях против мира, военных преступлениях и преступлениях против человечности. Никакого раскаяния он не выказал и в октябре 1946 г. был признан виновным по всем пунктам обвинения. Его приговорили к смертной казни через повешение. Он стал первым из главных нацистских преступников, казнённых согласно решению Нюрнбергского суда.
Смертный приговор был приведён в исполнение в ночь на 16 октября 1946 года. Трупы казнённых нацистов были кремированы, прах развеян над ручьём Венцбахом, притоком Изара...
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ