Автор: Михаил Лучина, младший научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН
“В условиях, сложившихся в результате подписания Парижских соглашений, будет совершенно естественным, если миролюбивые европейские народы окажутся вынужденными принять новые меры для обеспечения собственной безопасности”[1], — так в 1954 г. в передовице «Правды» обосновывалось создание социалистическими странами собственного оборонительного союза. Спустя год была сформирована Организация Варшавского договора (ОВД). Она внесла существенный вклад в обеспечение европейской безопасности в биполярную эпоху.
Структура международных отношений тех лет имела крайне конфликтогенный характер, что непосредственно сказывалось на взаимодействии между СССР и США в разных точках мира. Но в Старом свете, в отличие от других регионов, благодаря ОВД были конкретно прочерчены «красные линии», риски, пересечения которых отчетливо понимали в Вашингтоне и других западных столицах. Такое положение дел являлось своего рода залогом от скатывания холодной войны в Европе к более «горячим» формам противостояния.
Однако в настоящее время нет подобных предохранителей. И в свете 70-летней годовщины подписания Варшавского договора важно вспомнить то уникальное, что обеспечивала ОВД для безопасности как Советского Союза, так и Европы.
Противоречия европейской безопасности
Кажущееся органичным для холодной войны формирование восточного военно-политического блока, на самом деле, не было до конца предопределено ни началом противостояния с США, ни даже созданием НАТО. В первой половине 1950-х годов Москва предпринимала попытки привлечь западные страны к созданию коллективной системы безопасности в Европе и даже «в марте 1954 г. предложила рассмотреть вопрос об участии СССР в Североатлантическом договоре. Однако Запад советские предложения отклонил»[2].
Подписание в октябре 1954 г. Парижских соглашений о создании Западноевропейского союза (ЗЕС) и присоединении ФРГ к НАТО стало последней каплей для советского руководства, приступившего к реализации идеи образования военного союза соцстран. После ратификации Парижских соглашений 11–14 мая 1955 г. в Варшаве состоялось совещание по обеспечению мира и безопасности в Европе, по итогам которого был подписан Варшавский договор.
В приведённом контексте хорошо прослеживаются основные противоречия, до сих пор актуальные для системы европейской безопасности – разница во взглядах на её архитектуру и неспособность сторон прийти к компромиссу. В своё время они были красноречиво выражены лордом Исмеем, генсеком НАТО с 1952 по 1957 гг:
«Никогда не может быть и речи о принятии Советского Союза в НАТО. В тот день, когда СССР приобретёт все качества, необходимые для принятия в НАТО, существование этой организации потеряет смысл, и страны-члены смогут продолжать своё сотрудничество в рамках ООН»[3].
Впрочем, несмотря на эти противоречия, безопасность в годы холодной войны в Европе обеспечивалась. Одной из важных причин было то, что в условиях, когда западный блок занимался консолидацией своего военного потенциала, Советский Союз, создавая ОВД, предпринимал ответные меры, чтобы:
«Усилить свой военный потенциал за счёт включения в него потенциала восточно-европейских стран для создания противовеса НАТО; создать контролирующий инструмент, усиленный рядом обязательств стран Восточной Европы в военной области для использования его в целях обеспечения своих позиций в этих странах, а также для добровольного признания советской ведущей роли и координации внешней и внутренней политики стран – участниц Варшавского Договора”.
Нет возможности точно определить, насколько определяющую роль играл данный “противовес” в стабилизации военно-политической ситуации в Европе. Однако он, бесспорно, был одним из факторов, посредством которого удавалось избегать большей эскалации между Востоком и Западом даже при обострении обстановки. Так, например, было во время проведённой войсками ОВД операции “Дунай” в ЧССР в 1968 г. Учитывая всю противоречивость так называемой доктрины ограниченного суверенитета, важно отметить, что тогда она отражала жизненно важные интересы советского государства в Восточной Европе. И благодаря ОВД их реализация была возможна без значительного вмешательства западных стран и, соответственно, без риска войны в Европе.
ОВД действительно была противовесом, регулировавшим конфронтацию в европейском регионе. Но окончание холодной войны подвело черту под Варшавским договором и, казалось, поставило точку в этой конфронтации. Однако противоречия относительно архитектуры европейской безопасности никуда не делись, и снова дали о себе знать уже в XXI в.
Противовес сегодня
Учитывая, что архитектура европейской безопасности претерпела значительные изменения, а современное российское руководство выступает принципиально против “блокового мышления”, логика времён холодной войны не может быть применима к корректировке внешнеполитического курса РФ напрямую. Однако если обратиться к сути того, чем была ОВД, то вывод о важности противовеса политике Североатлантического альянса будет справедливым и в наше время.
Практически сразу после завершения холодной войны проявились серьёзные расхождения в позициях России и стран НАТО относительно того, как должна выстраиваться архитектура европейской безопасности. Стороны имели противоположные взгляды на такие вопросы, как урегулирование в Югославии, ЕвроПРО, расширение НАТО и т.д. И проблема в том, что, несмотря на подчёркивание лидерами европейских стран, “что стабильную систему европейской безопасности можно построить только вместе с Россией, а не против неё”[4], позиция последней по жизненно важным вопросам постоянно игнорировалась. Другими словами, Россия была изолирована от принятия принципиальных решений по безопасности в Европе, и о формировании провозглашённого в начале 1990-х годов в документах ОБСЕ общего пространства безопасности не могло идти речи.
Всё это непосредственно касается и украинского конфликта — самого напряжённого кризиса в системе европейской безопасности после Второй мировой войны. Для России противостояние вокруг Украины представляет возможность выстроить определённый противовес НАТО. Учитывая вероятность, что напряжённость между РФ и западными странами не прекратится в обозримой перспективе даже после окончания специальной военной операции (СВО), для Москвы будет важным иметь тот потенциал, который она приобретёт по итогам конфликта. Важно отметить, что она не окажется в условиях, когда возможно будет сформировать даже нечто отдалённо похожее на ОВД на западной границе. Но она вновь актуализирует свой потенциал к созданию рисков игнорирования собственной позиции.
Советское решение создать ОВД, как и решение нынешнего руководства России о проведении СВО, отражают стремление сбалансировать систему европейской безопасности в условиях, когда западные столицы фактически изолируют Москву от формирования её архитектуры. Оба они показывают, что в Москве исходят из важности консолидации значительного силового ресурса для того, чтобы быть услышанными на Западе. Очевидно, что Варшавский договор способствовал этому. Какими окажутся результаты настоящего витка противостояния, ещё предстоит увидеть.
Примечания
[1] Цит. По: Н. Е. Быстрова, «К истории создания Организации Варшавского Договора» // «Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения», 2005. С. 214-224
[2] Н. Е. Быстрова, «К истории создания Организации Варшавского Договора» // «Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения», 2005. С. 214-224
[3] Цит. По: Н. Е. Быстрова, «К истории создания Организации Варшавского Договора» // «Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения», 2005. С. 214-224
[4] Загорский А.В. Россия в системе европейской безопасности. М.: ИМЭМО РАН,2017. С. 122.