«Я всё делаю правильно, а жизнь будто чужая. Как ни вывернусь — всё равно возвращаюсь в один и тот же сценарий» - я читаю и слушаю это уже более тридцати лет...
Читаю, слушаю — и уже по рассказу понимаю: это не просто «невезение» и не только психология. За спиной человека очень чётко чувствуется род: его кости, его страхи, его древние сделки и обещания.
Как я вижу родовой договор
Когда я говорю «родовой договор», я не имею в виду контракт с печатями и подписями. Для меня это некая сильная связка между родом и силой — мёртвых, духов места, тёмных сущностей, эгрегоров, — которая когда‑то была заключена кем‑то из предков.
Чаще всего это выглядело так: была беда.
Война, голод, мор, разорение. У человека ломалось всё: вера, терпение, надежда. И вот в такой точке он шёл — на погост, к иконе, к перекрёстку — и говорил, вслух или про себя:
- «Сохраните моих детей».
- «Дайте нам выжить».
- «Не дайте дому сгореть».
И почти всегда за этим следовало: «…я согласен на любую цену», «…заберите у меня, только оставьте им», «…пусть платят потомки, лишь бы род не исчез».
Вот это «любой ценой» и есть та самая дверь, через которую в род заходит договор. Силы помогли — род выжил.
Но обмен запустился, и потом через поколение, через два начинают вылезать последствия: повторяющиеся несчастные браки, хроническая нищета, алкоголизм, страхи, болезни по одной и той же линии.
Для меня родовой договор — это всегда про обмен.
Ты (или твой предок) что‑то получил — и что‑то пообещал. Просто тебе сейчас уже не говорят, на каких условиях всё это было оформлено.
Обеты в отчаянии, которые цепляются за род
Многие уверены, что раз они не делали никаких «чёрных ритуалов», то и договоров нет. На практике чаще всего всё наоборот.
Самые цепкие связки — это обеты, сказанные в состоянии крайнего напряжения. Не обязательно даже на кладбище.
Например:
- - женщина, потерявшая ребёнка, шепчет: «Лишь бы остальные жили, пусть я всегда буду несчастна»;
- - мужик в войну: «Лишь бы деревню не сожгли, пусть мои мужчины хоть все не вернутся, лишь бы род не прервался»;
- - мать в голодный год: «Лишь бы дети не умерли с голоду, пусть наши потомки всю жизнь боятся бедности, лишь бы живы были».
Эти фразы сказаны на таком эмоциональном накале, что становятся магией сами по себе.
В такие моменты пространство слушает. И если в этот момент рядом ещё и погост, церковь, место силы — связка только крепче.
Я на просмотре часто вижу такие истории. Клиент рассказывает про свои бесконечные неудачи в любви, а у меня в видении — его прабабка на старом кладбище, в платке, в слезах, с узелком в руках. И её шёпот: «Сохраните детей, пусть все женщины нашего рода будут сильные и одинокие, но живые».
Она действительно спасла своих детей. Но вместе с этим «подписала» сценарий одиночества на несколько поколений вперёд.
Кто такой родовой бес на самом деле
Теперь про родового беса. Многие представляют себе комичного чертёнка с хвостом. В моей практике это выглядит иначе.
Родовой бес — это дух, привязанный к роду в момент какой‑то серьёзной сделки.
Не обязательно классический адский демон, а именно дух‑хищник, дух‑надсмотрщик. Его задача — следить, чтобы род не «слинял» с договора, и получать свою долю «корма».
Чем его кормят?
- Смотрю по роду. У кого‑то мужчины спиваются и погибают в авариях — бес пьёт через них алкоголь и адреналин.
- У кого‑то все женщины вступают в тяжёлые, унизительные отношения — бес питается их унижением и болью.
- У кого‑то вечный страх бедности — бес живёт на этой постоянной тревоге.
Когда я начинаю работать по роду на Погосте со своим Духом-Помощником, бывает, что в какой‑то момент на Погосте становится тесно. Как будто тень поднимается не из одной ямы, а из‑под всего участка сразу. Это не один покойник, это именно родовой дух. Иногда он показывает себя чётче: силуэт, взгляд, ощущение тяжёлого присутствия. Иногда — просто вязкая тьма и очень ясное внутреннее понимание: вот он, «кредитор». Это и есть явление родового беса.
И с ним уже приходится разговаривать отдельно, по‑взрослому.
Родовые обязательства бывают очень разными
Не всё, что мучает род, — это именно бес и тёмные договоры. Родовые обязательства вообще бывают многослойными.
Есть религиозные обеты. Например, кто‑то из предков ушёл в монастырь с клятвой безбрачия и нищеты. Формально эта клятва его личная, но её эхо может касаться потомков. Пишет девушка: боязнь брака, отвращение к деньгам, постоянное ощущение, что «смирение — единственный правильный путь». А за её спиной в просмотре — фигура в чёрном одеянии, опустившая руку ей на плечо.
Есть «земельные» договоры. Род клялся никогда не оставлять землю, не продавать дом, «держаться за хутор хоть зубами». В итоге каждый, кто пытается вырваться, либо рушит свою жизнь, либо тащит ощущение вины и страха. Продают дом — и начинаются аварии, болезни, потери. Почему? Потому что для сил слова «никогда» и «клянусь» — не пустой звук.
Есть ещё проклятия, самопроклятия, непринятые, неотплаканные мёртвые. Род кого‑то изгнал, не оплакал, не помянул — и душа этого человека висит над линией как зацепка, как постоянное напоминание: «Вы про меня забыли».
Все эти вещи создают сеть обязательств, в которой потомки путаются, как муха в паутине.
Как передаётся родовой договор и к кому приходит родовой бес
Передаётся не по школьной схеме «по женской / по мужской линии». Жизнь хитрее.
- Иногда я вижу очень чёткую вертикаль: мать–дочь–внучка.
- Иногда — скачущий узор: дед–внучка, бабка–внук.
- Часто бывает, что в семье из трёх детей один становится основным носителем родового договора, а двое идут как бы по касательной — меньше зацепок, меньше повторений.
Сильный канал — имя.
Когда ребёнка называют в честь предка, особенно того, кто и заключал договор, он как будто встает в его след. На погосте такое видно: зовёшь по имени умершего, а «отзывается» ощущением не могила, а живой.
Передача родовых договоров через вещи.
Родовые кольца, ножи, иконы, книги, кресты, дом, который «никогда не продавали». В моих работах не раз было так: пока определённая вещь хранится «как реликвия», у семьи не сходятся концы с концами или не ладится личное. Делали ритуал благодарного отпуска этой вещи — и картина потихоньку начинала меняться.
Родовые сценарии
Ну и, конечно, сценарии. Если потомок повторяет ключевой шаг предка — идёт на ту же войну, вступает в ту же секту, выбирает такой же разрушительный брак — он словно нажимает кнопку: договор активируется снова, а вместе с ним и старая расплата.
Мой подход к разрешению Родовых договоров и работе с Родовым Бесом
Честно: нет волшебной кнопки «удалить все родовые договоры». Если кто‑то такое обещает — лучше разворачивайтесь и уходите.
Моя задача как практика — понять:
- - какой именно договор или обет сидит в роду;
- - кому и за что была дана помощь;
- - какая цена платится сейчас;
- - можно ли эту цену изменить, смягчить или «переписать» хотя бы для части потомков.
Я всегда начинаю не с погоста, а с разговоров.
Кто как жил, кто как умирал, какие фразы часто звучали в семье: «у нас все мужики…», «в нашей семье не бывает…», «мы всегда…». Это очень много даёт.
Потом — диагностика:
руны, прямой просмотр, работа с фотографиями, с родовым древом. Только когда я вижу, какой узел завязан, я иду его развязывать на погост.
Кладбище — это не «страшное место ночных ритуалов», а территория, где тонко соприкасаются мир живых и мёртвых. Если там работать с уважением и пониманием, оно помогает достучаться до тех, кто и «подписывал» договор.
Примеры из моей практики на погосте
«Богатые, но одинокие»
Написала женщина: успешная, обеспеченная, но в личной жизни — как будто порча. Мама — два неудачных брака и одиночество. Бабушка — вдова в двадцать с чем‑то. Пра‑прабабка тоже осталась одна рано, но семью подняла.
В просмотре я вижу сцену: война, деревня, погост. Молодая женщина, прабабка, стоит у могил, держит в руках узелок с хлебом и шепчет:
«Сохраните мой дом, моих детей. Пусть женщины нашего рода будут одни, но пусть их дома будут целы и живот полон».
Сильная, отчаянная просьба. Тогда она спасла детей. Но договор остался: дом и хлеб — да, семья как пара — нет.
Я пошла на погост, к тому месту, куда привёл меня Дух-Помощник. Там я всегда работаю мягко: без истерик, без ломания чего‑то. Поставила свечи, помянула по именам предков. Я вслух сказала то, что считаю ключевым:
«Ваш обет спас род. Мы благодарны вам за это. Но та цена, которую вы назначили, больше не нужна. Сегодня война закончилась, и потомки имеют право на свою судьбу».
Сделала откуп — по всем правилам, без вреда могилам и месту.
После таких ритуалов я всегда прошу людей не ждать «жениха завтра в полночь». Сначала внутри уходит ощущение, что любовь — это предательство рода. Исчезает внутренний запрет на близость. А дальше уже включается жизнь, выбор, психология. Но тот «рок», который тянул сценарий одиночества, теряет силу.
«Наши мужчины умирают в бутылке»
Другая семья: по мужской линии спиваются все. Дед умер от цирроза, отец погиб в пьяной аварии, брат стремительно идёт туда же. И при этом все мужики — работящие, с сильными руками, золотые мастера.
В просмотре выходит обет предка. Страшное время, разорение, бандиты, перевороты. Он встаёт где‑то на границе кладбища и говорит силам примерно следующее:
«Сохраните мой дом, моё добро, мой род. Пусть по моей мужской линии всегда течёт огненная вода, пусть они поят вас, лишь бы их не трогали враги и нищета».
То есть договор на богатство и защиту — в обмен на алкоголизацию мужской линии, подселение родовой Лярвы алкоголизма.
На погосте работаю уже точечно. Дух-помощник ведёт к подходящему захоронению или группе захоронений, так называемому «узлу», который откликается и телом, и картинкой. Я обращаюсь и к предку, и к той силе, которая за ним стоит. Признаю: да, он дал роду выживание и деньги. Да, цена платится по сей день. Но нынешние потомки не готовы дальше платить их жизнью.
Дальше — самая тонкая часть: попытка изменить форму оплаты. Вместо энергии спивающихся мужчин предлагается регулярное поминовение, энергия благодарности, другие формы подношений, не разрушающие живых. В случае Лярвы это срабатывает не так уж часто - с Лярвой придётся сражаться здесь же, на Погосте. Как мы говорим, "отжигать", отправлять к Тени....
Эту часть работы я никогда не описываю детально — не потому, что «секреты», а потому что без подготовки люди начинают играть в это, как в сказку, и вредят себе.
После таких ритуалов я нередко вижу, как у кого‑то из мужчин вдруг появляется шанс выскочить из сценария. Кто‑то впервые серьёзно соглашается на лечение, у кого‑то срывы становятся реже, уходит ощущение, что «меня будто кто‑то толкает пить». Магия не заменяет терапию и наркологию, но убирает крючок, который тянет в пропасть как будто «по судьбе».
«Живём, будто завтра война»
Ещё один типичный случай: приходят клиенты с хроническим страхом бедности. Деньги зарабатываются, но тратить их на себя — мучительно. Каждая покупка через вину. Накапливать — могут, радоваться — нет.
В просмотре — фигура предка времён войны или голода. Он стоит почти на костях — вокруг погост, свежие могилы, и говорит:
«Пусть мои потомки всегда боятся нищеты, пусть берегут каждую крошку, но будут живы. Лишь бы они не умерли, как мы сейчас».
Обет прекрасный по сути: он выбрал жизнь для нас. Но времена изменились, а его слова продолжают крутиться у внуков и правнуков в голове как внутренний приговор.
На погосте я делаю простую, но очень сильную вещь. Приношу скромный откуп, свечи, воду, хлеб. Обращаясь к предкам, я всегда проговариваю:
«Мы знаем, чем вы пожертвовали. Мы благодарны за то, что вы нас спасли. Но ваш обет — ваш. Мы возвращаем вам его, а не тащим дальше. Мы вправе жить не только выживанием, но и полнотой».
После таких работ люди часто замечают, что страх бедности начинает сдуваться, как старый шарик. Не исчезает в один день, но даёт им возможность по‑новому строить отношения с деньгами. Это уже зона ответственности самого человека: учиться тратить без самонаказания, перестать жить, как будто завтра 41‑й.
Можно ли выйти из Родового Договора самому?
Скажу честно: на кладбище работать можно только через опытного Практика, который понимает, что делает, имеет Посвящение и Силы для этого.
НО очень многое можно начать делать дома самостоятельно. Собрать семейные истории. Понять, где повторяются схемы. Вспомнить фразы, на которых воспитан род: «мы такие», «нам не дано», «у нас всегда». Уже это ослабляет хватку старых обетов — свет не любит тишину и тайну.
Можно поставить дома простой родовой уголок: фото предков, свечу, чашку воды. Вечером зажечь, вслух сказать:
«Если в нашем роду есть договоры и обеты, которые уже не служат жизни, пусть они останутся в прошлом. Всё, что нам помогает, — принимаем. Всё, что разрушает, — отпускаем с благодарностью».
Можно работать со своими личными словами. Отлавливать «никогда», «всегда», «лучше я умру, чем…» — и осознанно от них отказываться. Это тоже магия, только мягкая и повседневная.
А если чувствуете, что за плечами действительно висит что‑то тяжёлое, не своё, и оно не уходит от разговоров и психологических практик — тогда уже имеет смысл идти к тому, кто умеет разговаривать с родом и с мёртвыми. Но нормальная работа никогда не требует разрушать могилы, делать что‑то противозаконное или вредить живым. Настоящая сила — в точности слова, в уважении и в умении вовремя остановиться.
Всё, что я делаю с родовыми договорами, сводится к одному: помочь человеку выйти из чужой жертвы, чужого страха, чужой сделки — не плюнув на предков, а поблагодарив их и оставив каждому своё.
Они однажды выбрали жизнь для нас, часто ценой собственного счастья. Теперь наша очередь выбирать жизнь — но уже по своим, а не по их старым, выстраданным условиям.
Инга Райская
💠 Хотите узнавать первыми магические новости - коротко и интересно? ПРИГЛАШАЮ ПОДПИСАТЬСЯ на Телеграмм канал https://t.me/runmagicru - (или МAX https://max.ru/ingarayskaya) - получайте короткие заметки о Магической Практике и жизни в Магии, 🌝 лунный астропрогноз и другие загадки....🧩
💠 Если Вы любите Магию и интересуетесь эзотерикой, подпишитесь на мой ПОДКАСТ - регулярные передачи в аудио формате на Яндекс Музыке.
✧ tel. +7(910)4092597, WatsApp, Telegram
✧ runmagic.ru@gmail.com