«Сложнее всего не сдать экзамен. Сложнее всего не сдать экзамен жизни»
— Антон Чехов
Январь приносит в России новое начало. Новогодние праздники кончились, ёлки убраны, декорации спрятаны. Но в воздухе ещё витает запах мандаринов и верёвок, которыми обвязывали подарки. Все смотрят вперёд, в новый год, с новыми надеждами и новыми страхами.
Для Виктории январь был месяцем экзаменов.
После того как она прошла через кризис в декабре, она почувствовала странное спокойствие. Как будто самое худшее уже произошло, и теперь ничто больше не могло её испугать. Она сдала экзамены в университете легко, почти не готовясь. Её ответы были глубокими, продуманными, наполненными не просто знаниями, но и жизненным опытом.
Профессор анатомии, Владимир Сергеевич, оставил её после экзамена.
«Лебедева, — сказал он. — Я преподаю уже двадцать пять лет. Я видел много студентов. Но редко вижу тех, кто действительно понимает, что изучает. Вы не просто знаете анатомию. Вы понимаете, что за каждым органом скрывается жизнь человека. Это редко.»
«Спасибо, профессор, — ответила Виктория.»
«Вы работаете в больнице, — сказал Владимир Сергеевич. Это не был вопрос.»
«Да, — ответила Виктория. — Днём и ночью.»
«Это видно. Знаете, много студентов хотят быть врачами. Но мало студентов понимают, что значит быть врачом. Вы понимаете.»
Но не все экзамены были такими лёгкими.
В конце января в больнице произошло событие, которое потряс весь Сочи.
Главный врач региона, очень важный человек, приехал с инфарктом. Он был высокопоставленным чиновником, человеком с властью, человеком, который распределял бюджеты, назначал врачей, решал, кому работать, а кому нет.
Его поместили в отделение терапии, где работала Виктория.
Его звали Александр Викторович.
На первый день его поступления в больницу пришло много врачей. Главный врач больницы был напряжен. Игорь Викторович был напряжен. Все были напряжены.
«Виктория, — сказал Игорь Викторович, притягивая её в сторону. — Это очень важный человек. От того, как мы будем его лечить, зависит будущее больницы. Ты должна быть внимательна. Ты должна быть идеальна.»
Виктория кивнула, но внутри неё что-то восстало.
Почему один человек, потому что он начальник, должен быть важнее, чем все остальные пациенты? Почему Таня, которая была молодой, была полна жизни, была менее важна, чем этот чиновник?
Она пришла в палату Александра Викторовича.
Он лежал в кровати, подключённый к мониторам, с кислородной маской на лице. Несмотря на болезнь, его лицо выражало власть. Даже в беспомощности он пытался быть в контроле.
«Здравствуйте, Александр Викторович. Я Виктория. Я буду помогать вам, — сказала она, подойдя к кровати.»
«Хорошо, — прохрипел он. — Мне нужна вода. И мне нужно позвонить. Мне нужно сообщить, где я.»
«Вам нужно отдыхать, — сказала Виктория.»
«Я не могу отдыхать! — закричал он. — У меня важные дела! У меня встречи!»
«Они подождут, — сказала Виктория, дав ему воды. — Ваше сердце сейчас более важно, чем встречи.»
Александр Викторович посмотрел на неё с выражением, которое казалось смешением гнева и непонимания. Похоже, никто никогда не разговаривал с ним таким тоном.
Первые три дня Виктория работала с Александром Викторовичем днём, потом передавала его Ирине Геннадьевне ночью.
Он был требовательным, грубым, постоянно что-то требовал, постоянно жаловался.
«Медсестра! Медсестра! Мне холодно!»
«Девочка, это одеяло грязное! Принеси чистое!»
«Где врач? Почему врач не приходит?»
Но в четвёртый день что-то изменилось.
Утром, когда Виктория пришла на смену, она нашла его сидящим в кресле, смотрящим на город внизу.
«Доброе утро, — сказала она.»
«Доброе утро, — ответил он, но голос его был совсем другой. Тихий, грустный. — Сядь, пожалуйста.»
Виктория села.
«Я хотел поговорить с тобой, — сказал Александр Викторович. — Когда я лежу в этой кровати, я много думаю. О жизни. О том, что я сделал со своей жизнью.»
Виктория слушала.
«Я достиг много, — продолжил он. — Я имею власть, деньги, уважение. Но вчера ночью я думал о смерти. Я лежал и слушал, как моё сердце бьётся неправильно, и я думал, что это конец. Что я сейчас умру. И вот я понял — никто не будет помнить о моих встречах. Никто не будет помнить о моих решениях. Но кто-то будет помнить, что я был отцом. Что я был мужем. Что я был человеком.»
Он помолчал.
«И я лежу здесь, и вижу, как молодые врачи работают. Как ты работаешь. И я вижу, что это важнее, чем всё, что я делал. Потому что ты спасаешь жизни. Ты даёшь людям ещё один день жизни. Ещё одну ночь, когда они могут быть с семьёй. Это важнее, чем политика.»
Виктория не знала, что ответить.
«Я был несправедлив к вам, врачам, — продолжил Александр Викторович. — Я снижал бюджет больницы, потому что я думал, что деньги важнее. Потому что я не понимал, что это означает. Но теперь я понимаю. Теперь я вижу.»
Вечером Виктория рассказала про разговор Ирине Геннадьевне.
«Это хорошо, — сказала Ирина Геннадьевна. — Это значит, что болезнь помогла ему найти себя. Это тоже часть медицины — помогать людям найти смысл.»
Через неделю Александр Викторович выписался. Его состояние улучшилось. Врачи сказали, что он выздоровел. Но Виктория знала, что он выздоровел не только физически.
Перед уходом он попросил встречу с Викторией и Игорем Викторовичем.
«Я хочу вам кое-что сказать, — сказал Александр Викторович. — И я хочу, чтобы вы слушали внимательно.»
Виктория и Игорь Викторович слушали.
«Когда я был здесь, я видел, как работает ваша больница. Я видел, что вам не хватает средств. Что оборудование старое, что персонал работает без отдыха, что условия не идеальны. Но я также видел, что здесь происходит чудо каждый день. Что врачи, несмотря ни на что, спасают жизни. И я виноват в том, что я не давал им необходимые ресурсы.»
Он помолчал.
«Я хочу это изменить. Я буду выступать перед правительством, чтобы увеличить бюджет больницы. И я хочу, чтобы вы знали, что я это делаю благодаря одной молодой медсестре, которая научила меня тому, что значит быть человеком.»
Он посмотрел на Викторию.
«Спасибо, — сказал он. — Спасибо за то, что ты ломала мне сердце в те дни. Спасибо, что ты не позволила мне быть начальником в больнице. Ты позволила мне быть просто человеком.»
После ухода Александра Викторовича в больнице произошли перемены.
Впервые за много лет появились деньги на обновление оборудования. Впервые врачам разрешили нанять больше персонала. Впервые в отделении появилась дополнительная кровать, чтобы врачи могли хотя бы иногда отдохнуть.
Когда Игорь Викторович рассказал об этом Виктории, он улыбнулся.
«Это из-за тебя, — сказал он. — Ты изменила этого человека. И он изменил систему.»
«Я ничего не делала, — сказала Виктория.»
«Ты делала то, что делают все хорошие врачи. Ты слушала. Ты видела человека, а не чиновника. Ты дала ему возможность стать лучше.»
В конце января, когда Виктория легла спать в свою кровать, она подумала о том, что это был долгий месяц. Месяц экзаменов, месяц важных пациентов, месяц перемен.
Но это был также месяц, когда она поняла, что её работа не ограничивается больницей. Её работа была везде, где люди нуждались в сочувствии, в понимании, в помощи.
Она была медсестрой, но не просто медсестрой. Она была проводником в жизнь, помощницей в смерти, свидетельницей человеческой боли и человеческой надежды.
И это было достаточно.