Не побоюсь этого слова, но роман «Солярис» Станислава Лема – мое главное открытие 2025 года. А я, как основатель и ведущая книжного клуба «Pro-книги», читаю очень много. Просто научная фантастика как-то всегда выпадала из моего поля зрения.
До «Соляриса» из жанра научной фантастики я читала только «Цветы для Элджернона» Дэниела Киза. Но там и космоса-то нет, никаких планет — в общем, история для меня была вполне понятной. Поэтому «Солярис» меня так и поразил. Да и пишет Лем невероятно погружающе — как будто я сама побывала на станции «Солярис».
В этой статье хочу порассуждать о главных темах романа, рассказать, как мы его обсуждали в книжном клубе, как советские критики отозвались об этом произведении и из-за чего Лем поссорился с Тарковским.
Сюжет + атмосфера = полное погружение
«Солярис» — это философский роман-размышление о границах человеческого познания.
Сюжет вращается вокруг одноимённой планеты, полностью покрытой разумным океаном. Учёные на орбитальной станции безуспешно пытаются установить контакт с этой непостижимой формой жизни.
Главный герой, психолог Крис Кельвин, прибывает на станцию и обнаруживает, что экипаж переживает глубокий кризис. Солярис, проникая в их сознание, материализует их самые мучительные и потаённые воспоминания в виде физически реальных «гостей».
Перед полетом к Солярису Кельвин много лет готовился, а сам путь до станции занял целых 16 месяцев. И вроде бы его должны были с нетерпением ждать, но по прилёту он был поражён: его никто не встретил, а на станции царил ужасный беспорядок. Пройдя вглубь станции, он зашёл в одну из комнат и обнаружил кибернетика Снаута — заместителя Гибаряна. Снаут выглядел плохо: лицо, обожжённое солнцем, и растерянный вид. Он сообщил Кельвину, что Гибарян накануне покончил с собой, и туманно предупредил, что на станции могут происходить странные вещи, но не стал объяснять, какие именно.
Как бы вы почувствовали себя на месте Кельвина? Летишь на другую планету 16 месяцев, оказываешься в замкнутом пространстве космической станции, понимаешь, что что-то не так, а тебя совершенно не посвящают в происходящее. У меня от одной мысли мурашки по коже.
А когда Кельвин начинает видеть пока что чужих «гостей», первая мысль, которая приходит ему в голову: «Я сошёл с ума!» — и он начинает проверять это предположение.
«Мысль, что я сошел с ума, успокоила меня».
Но, проведя расчёты, он понимает, что в своём уме, и это расстраивает его ещё сильнее:
«Я не был сумасшедшим. Последний лучик надежды угас. Я выключил передатчик, выпил остатки бульона из термоса и пошел спать».
А потом к нему приходит его «гость» — бывшая жена Хари, которая покончила с собой 20 лет назад. И если сначала Крис её смертельно испугался, то потом стал всё больше привыкать к её присутствию и в конце концов стал бояться потерять её снова. В это время другие обитатели станции — учёные Сарториус и Снаут — пытались найти решение проблемы «гостей». Ведь те появились после последнего запрещённого эксперимента, во время которого они воздействовали на планету Солярис мощным рентгеновским излучением.
Солярис: контакт, который человек не в силах понять
И тут у меня начались вопросы: враждебна ли планета Солярис, кто такие «гости», является ли океан высшим разумом или же человечество просто не готово к первому контакту, и какое место сам Солярис занимает в романе.
Через полтора часа обсуждения в книжном клубе «Pro-книги» картина начала вырисовываться.
Мы пришли к выводу, что планета Солярис не враждебна и, скорее всего, изучала людей на станции так же, как они её. Люди сами вторглись на её территорию и начали исследование. Если бы планета хотела уничтожить раздражитель, она сделала бы это давно.
Что касается «гостей», то, кажется, это и есть тот первый контакт, которого так жаждали люди. Они его искали, но оказались к нему совершенно не готовы и не смогли осмыслить именно в такой форме. Возможно, если бы планета заговорила с ними напрямую, человеческий мозг смог бы это воспринять.
«Мы вовсе не хотим завоевывать космос, хотим только расширить Землю до его границ». «Мы гуманны, благородны, мы не желаем покорять другие расы, стремимся только передать им наши ценности и взамен принять их наследие».
По мнению одного из учёных станции, Сарториуса, «гости» — это материализованные воспоминания:
«Это не человек и не копия определенного человека, а лишь материализованные проекции того, что относительно данного человека содержит наш мозг».
Разумный океан отправлял «гостей» на станцию вовсе не с целью напугать, а начал контактировать так, как мог. Но люди порой и самих себя понять не в силах, что уж говорить о контакте с инопланетным разумом. Вот и получилось то, что получилось: Гибарян покончил с собой, а Кельвин вновь привязался к покойной жене, мучаясь чувством вины.
Ещё я обратила внимание, что в романе сама планета — главный герой. Она играет ключевую роль в событиях на станции и, по сути, отражает человеческое восприятие.
Таким образом, «Солярис» — это не просто книга о контакте с инопланетянами, а глубокое исследование человеческой природы, вины, памяти и тщетности попыток понять абсолютно чужеродное, сталкиваясь лишь с собственным отражением.
Одна из участниц клуба, Ульяна, посмотрела на произведение через призму метафор. С её разрешения делюсь этими мыслями, потому что это действительно интересно:
- Океан планеты Солярис — коллективное бессознательное / Бог / нулевой контакт. Символ того, что человеку не дано понять всё сущее.
- «Гости» — материализация вины, травм и вытесненных чувств. То, что персонаж подавлял, может стать настолько реальным, что начнёт жить рядом с ним.
- Образ Хари — любовь + вина + идеализация. Символ того, как мы создаём в голове «идеальных людей» и страдаем от несовпадения этого образа с реальностью.
- Космическая станция «Солярис» — человеческий разум на грани истощения. Символ ограниченности восприятия, олицетворение коробочки, в которой мы заперты.
- Невозможность контакта — символ предела человеческого знания. Есть вещи, которые наш мозг просто не в состоянии освоить.
- Эксперимент с лучом — символ человеческого высокомерия. Иногда наши попытки «достучаться» — это просто попытка втиснуть мир в свой формат.
- Финал: стояние на берегу океана — символ надежды и смирения, метафора взросления.
Советская критика о «Солярисе»
В СССР первый отклик на роман оказался отрицательным. Как вы думаете, почему?
Всё очень просто: советских критиков не устроил образ покорителя космоса, который создал Лем. В ту эпоху образ космонавта неразрывно ассоциировался с именами Гагарина и Титова — героев-первопроходцев. А Лем показал обитателей станции в совершенно ином свете. Например, кибернетика Снаута он описывает так: «Маленький изнуренный человек с лицом, обожженным солнцем. Кожа клочьями висит у него с носа и щек».
Тему моральной неподготовленности экипажа ко встрече с Неизвестным советские критики не раз поднимали в своих рецензиях. Они, в частности, недоумевали: как могут участники специально подготовленной экспедиции быть психически менее устойчивыми, чем лучшие представители современного человечества? Такая мысль просто не укладывалась в сознании советского человека.
Лем же, напротив, защищал своих персонажей:
«Я хотел прославить мужество и стойкость моих героев, которые вопреки всему остаются на чужой планете, чтобы понять и познать Океан, познать Неизвестное».
«Солярис»: читать или смотреть
Если говорить о киноверсии Андрея Тарковского 1972 года, то она до сих пор вызывает споры — от восторженных отзывов о том, что фильм получился глубже книги, до категорического неприятия.
Сам Лем экранизацию Тарковского и его трактовку романа не принял. Именно тогда и произошла известная ссора писателя с режиссёром, когда Лем назвал Тарковского дураком и вернулся домой, в Краков.
Мне книга однозначно понравилась больше, но и фильм я посмотрела с интересом. Тарковский изменил сюжет и сместил акцент на Кельвина и его чувства к Хари. В то время как Лем стремился показать ограниченность человеческого разума и неготовность к первому контакту, а планету Солярис делал одним из центральных персонажей.
Позже Голливуд долго пытался приобрести права на экранизацию, и Лем, хоть и сопротивлялся, в конце концов согласился. Так в 2002 году на экраны вышел американский фильм. Станислав Лем отреагировал на него просто: «Я думал, что самым худшим был «Солярис» Тарковского».
На мой взгляд, это три совершенно разных произведения. Поэтому в данном случае точно стоит начинать с первоисточника.
Подписывайтесь на мой Telegram-канал — там ещё больше заметок о книгах и не только.