Городу Коломне стихи посвящались неоднократно. Писали их люди самые разные, от дилетантов-графоманов, до вполне себе профессиональных пиитов. Среди прочих поэтических вершин, долин и впадин, до поры никому неведомый, притаился цикл стихов о Коломне, написанных что называется «на злобу дня», в жанре газетного фельетона. В начале 80-х годов XIX столетия эти стишки выпорхнули из-под пера, тогда ещё только начинавшего большую карьеру в газетном мире Владимира Гиляровского, работавшего на господина Пастухова, издававшего газету «Московский листок».
Репутация издателя «Листка» и его детища были весьма специфичны – именно Николай Иванович Пастухов, будучи приглашенным в числе других московских газетчиков в канцелярию московского градоначальства, на вопрос о политическом направлении газеты, кротко потупив глаза, ответил попросту:
- Слава Богу, кормимся, ваше превосходительство!
Ещё один штришок к характеристике этого издания: бумага для «Московского листка» подбиралась специально такая, чтобы годилась для свертывания цигарок и для употребления по известному назначению в нужнике. Так её охотнее покупали представители низших слоев городского общества.
Содержание газеты соответствовало практичности её использования в дальнейшем. И надо сказать в купеческой и мещанской Коломне именно пастуховский «Листок» был самым популярным изданием. Несколько жителей города или часто здесь бывавшие по своим делам москвичи под разными псевдонимами корреспондировали «Московский листок», сообщая о разных коломенских разностях. Наиболее же популярными были заметки подписанные «Проезжий корнет», как называл себя репортер Владимир Гиляровский, имевший особенные интересы в коломенском краю.
Покуда «Листок» не оброс собственной корреспондентской сетью на «местах», рейды его репортеров по разным уездам Московской губернии очень выручали редакцию, обеспечивая номера газеты «ходовыми материалами» на актуальные темы, а их авторам принося гонорары, что для них было важнее всего.
Эти публикации, сокрытые в подшивках старых газет, сегодня дарят редкий случай заглянуть в самые сокровенные глубины прошлого, рассмотрев в нем такое, о чем никогда не расскажет ни один учебник истории.
***
Издатель «Московского листка», будучи человеком малообразованным, но не глупым, как-то очень по своему любил поэзию, а кроме того знал, как популярны куплеты «на злобу дня» в публике. Потому Николай Иванович требовал от своих авторов стихотворных излияний, составлявших как бы квинтэссенцию материала.
В зависимости от нужды стихи ставили в начале фельетона, как интригующий пролог, либо в финале, как стихотворный эпилог. Впрочем, иногда стихи сами были фельетоном, к которому короткой строкой приписывалось, что послужило причиной к их написанию. Наконец, стихами заменяли пространные описания, концентрируя впечатления автора в сжатой, рифмованной форме.
Издатель Пастухов особо ценил Гиляровского за умение писать «стишки на случай» и с удовольствием их печатал. Вот такой, предстает Коломна перед взором читателя «Московского листка», описанная «Проезжим корнетом» в одном четверостишье:
Город скучный, город древний,
Но не чудный, а чудной,
И лишь только от деревни
Отличается стеной.
А далее «Проезжий корнет» делает любопытную прозаическую зарисовочку, описывая местный, очень специфический промысел. Коломенский кремль, построенный в XVI веке, к началу века XVIII полностью утратил свое значение пограничной крепости, обветшал и был заброшен. Дабы «не пропадать добру» местные жители стали разбирать крепостные стены и башни, используя добытый строительный материал для своих нужд. Вот и подметил разъездной репортер «Листка»:
«Изобретательные коломенцы в продолжении многих лет растаскивают кремлевские кирпичи и камни. Действуют они как официально, так и тайно, употребляя добытый материал на общественные и частные постройки. В одном коломенском кабаке из кирпичей башни, в которой якобы «томилась Марина Мнишек», сложили печь».
И эта последняя строчка заметки «Корнета», приоткрывает перед нами ещё одну коломенскую потаенность. Судя по написанному Гиляровским, басни о пребывании Марины Мнишек в некоем коломенском узилище, изначально были привязаны вовсе не Коломенской башней, которую нынче кличут «Маринкиной». Это произведение миланского архитектора Алевиза Нового, как считается, и нынче пребывает в очень хорошей сохранности, да и тюрьмой никогда эта башня не была.
Узников держали в Застеночной башне (она же Пыточная), куда попадал народишко разных чинов-званий, и Свибловой башне, где в отдельной камере держали почетных арестантов. Обе эти башни как раз и стали жертвами инициативных коломенцев, сваливших их и растащивших на кирпичи. Жаль, Гиляровский не уточнил, в каком именно коломенском питейном заведении сложили печь из кирпичей, добытых воровским способом из стен древней тюрьмы, на месте которой сейчас находится музей пряников "10 зайцев", с его знаменитой пряничной лавкой и макетным залом, в котором кремле представлен во всей своей, нынче утраченной, былой красе.
Заходите на экскурсию, кстати! Наши экскурсовод поведает вам эти истории, и многие другие!
А пока подпишитесь на наш канал)