1 октября 1715 г. Петр I подписал Указ об основании в Санкт-Петербурге Морской академии, учебная программа которой включала арифметику, геометрию, фехтование, артиллерию, навигацию, фортификацию, географию, корабельный такелаж, рисование и танцы. Назначенный смотр молодых дворян должен был дать для нее учеников. Однако выяснилось, что большинство прибывших (некоторых спустя только полгода!) в Санкт-Петербург недорослей не умеют читать и писать, поэтому первыми учениками академии стали триста учащихся старших классов московской математицко-навигацкой школы.
Получать необходимое для Морской академии начальное образование часть дворян отправили домой, а других — в Великий Новгород. Последний был тогда одним из крупнейших центров просвещения в России с основанной митрополитом Иовой, греко-славянской школой, и предназначенной для обучения как духовных, так и светских лиц.
Так началась регулярная отправка недорослей на учение.
Руководство Адмиралтейской канцелярии стремилось отправлять недорослей группами из нескольких десятков человек под надзором капрала или драгуна. И это понятно – многие ехать не хотели. Некоторые даже на смотры опаздывали в Петербург специально. Но так легко отделаться от учебы у них не получилось. Им немедленно предписывалось ехать в Новгород самостоятельно. Приходилось запугивать родственников и поручителей, обязывая последних под страхом крупного штрафа отвечать за своевременную явку их подопечных. Не последние ли посоветовали молодежи опоздать на смотр?
В Новгород прибывало чуть больше половины. Кто-то не доезжал
«за болезнию» или занемог в дороге, кто-то удалялся от капралов под предлогом поиска подвод и не возвращался. Однако ж искавших подводы самих нашли, а выздоровевших обязывали на осмотре освидетельствовать. Итог был очевиден: «А по осмотру на телах их ран и прочих явных болезней не явилось, токмо сказали, что-де болны они сердечною болезнию».
Сразу по прибытии в Митрополичий разряд ученикам зачитывали указ Петра I о запрете «самовольством» покидать Новгород под угрозой штрафа в 50 рублей. Однако и это не останавливало учеников от побега.
В Разряд духовных дел подавались списки с указанием мест, где поселились ученики. А указ митрополита обязывал учителей: дворянских детей в школу «принимать и … учить всеприлежно с усердием раденим», следить «накрепко, чтоб они в школу приходили и училися неленостно, и без Указу из Новагорода никуда не отлучалися. Также и самим вам никого из них самоволно никуда не отпущать и никаких взятков с них отнюдь не имать, и напрасного им озлобления не наносить».
Не успели первые дворянские дети прибыть в Великий Новгород, как митрополиту Иову и судье Серапиону Аничкову начали поступать челобитные от родственников с просьбами разрешить домашнее образование. По таким ученикам собирали поручные записи в том, что они к назначенному сроку вернутся в Новгород, а оттуда отправятся в Петербург. Разумеется, были и те, кто ничему дома не учился. Таких, после проверочного экзамена, отправляли учиться в ту же школу.
Бывали и интересные случаи на учебе. Например, в 1717 г. школьники подали в Митрополичий разряд жалобу на Алексея Васильева, что «он нам школьником всякие обиды и налоги чинит, и бьет занапрасно, а не за ученье, и морит голодом, пить и есть до седмаго и осмаго часу не дает». Однако, за учителя вступились другие ученики, написавшие донесения судье и епископу с показаниям, что жалобы были сделаны с целью перевести учащихся на домашнее учение и освободить от строгого надзора, «потому что воли им токмо в школе меж себя дратца и бранится не дает». Подписавший до ношение Лука Тимофеев и его товарищ и утверждали, что учитель «человек доброй» и «обиды и налогов никаких напрасно от него нам не бывало». Школьники опасались, что известие о конфликте в архиерейской школе достигнет Петербурга и их раньше срока отправят в Морскую академию. Они просили епископа оставить Алексея Васильева «учить нас в школе по-прежнему, чтоб нас из Нова города не повелили б выслать всех покамест всего славенского чтения и писания мы изучимся».
В архиерейской школе ученики находились на «повседневном питомстве» архиерейского дома, получали за счет «софийской казны» бумагу, чернила и учебную литературу (азбуки, часословы и псалтыри). Однако в 1717 г. школьники подали в Митрополичий разряд несколько челобитных с жалобами на бедственное материальное положение. Так, пребывавшие в Новгороде с 1716 г. Андрей Поливанов, Федор Мотовилов и Михаил Апрелев писали: «...и по се число запасам и платьишкем весма обдержались, а в домах своих не бывали, и ныне надеть и обуть нечего». Школьники просили «для взятья запасу и платьишка отпустить в домы свои на поруки, чтоб над холодною смертью не помереть». Судя по наложенным на челобитные резолюциям, в таких случаях нуждавшихся учеников на один-два месяца отпускали домой.
Итак, новгородская архиерейская школа стала тем местом, где в течение трех лет получали начальное образование будущие морские офицеры. Однако после смерти митрополита Иова (ум. 1716) новгородские греко-славянская и славянская школы постепенно стали приходить в упадок. Ученики сидели без дела, перестали посещать занятия, другие приходили лишь за хлебным жалованьем. Очевидно, из-за общего упадка новгородской школы Адмиралтейская канцелярия перестала направлять туда учеников после 1717 г.
Подписывайтесь на группу и следите за новостями.
И ДЕЛИТЕСЬ!
Санкт-Петербург 18 века с культурологом
и телеграмм-канал t.me/peterburg18veka