За каждой отдельной историей дефолта или банкротства стоят человеческие судьбы. Это всегда трагедия: ведь у людей долги по квартирам, автокредиты, счета, семьи.
Упущено не только то, что есть сегодня. Планы, мечты, будущее уходят на второй план, потому что на первом — выживание здесь и сейчас.
У кого-то есть сбережения, чтобы продержаться во время поисков новой работы. А кому-то остаётся только браться за первую попавшуюся возможность заработать, чтобы остаться на плаву.
Но порассуждать хотелось о другом. Когда мы отдаляемся и начинаем смотреть на статистику, дефолты и банкротства теряют человеческое лицо.
Теперь мы видим, что в рамках системы это лишь маркер неэффективного руководства. Либо модель изначально нежизнеспособна, либо не была адаптирована под изменения, либо не накопила «жирка», чтобы пережить возможный шок.
Жизнь не останавливается никогда. Мы так нуждаемся в стабильной тихой гавани, но созданный нами мир просто отказывается притормозить. Оно и ясно — когда один мечтает о передышке, другой только начинает входить в кураж. Управление предприятием — вечный баланс на гребне волны.
Так к чему это я...
Ах да, инвестиции.
На интуитивном уровне понятно, что это такое. Так же, как и то, что мотивом для инвестиционной деятельности является получение прибыли.
Чем больше и чем быстрее, тем лучше. Человеческие судьбы уже не играют роли. Лишь деньги, деньги, деньги...
Вроде вот оно — почти чистое зло. Выгода, стоящая выше человеческих страданий. Поиск возможностей пировать на чьём-то падении или присвоить себе часть чужого успеха.
Но мне это видится совсем иначе. Если посмотреть на наши системы как на организм, то инвестиции — это скорее иммунитет.
Каждая условная контора ищет лучших спецов, которых может себе позволить, чтобы получать объективный анализ состояния экономики и рынков: государства, региона, конкретного предприятия.
А потом пытаются заработать как на предполагаемом дефолте, так и на потенциальном росте.
То есть, если перефразировать, через довольно сложные инструменты мы получаем перетекание капитала из неэффективных объектов системы к потенциально успешным. Другими словами, добиваем устаревшее и слабое ради нового и потенциально сильного.
Через такой механизм вся взаимосвязанная система остаётся здоровой или даже, можно сказать, здоровеет.
Отдельный дефолт, конечно, трагедия, но она померкнет перед крахом всего рынка.
Так ли важны мотивы?
Что ж, это абсолютно личный вопрос. Для меня — не важны.
Даже если в глубине своей намерение было порочным и «грязным», но действие не нарушает ни законов, ни формальной этики — это хорошо и это даже добро. Мысль очень старая. Можно вспомнить присказку про благие намерения и куда они ведут.
Что толку от высокой морали в словах, от правильных вроде лозунгов, если в итоге общество беднеет, институты ломаются и —как по мне, самое важное — останавливаются понятные и прозрачные социальные лифты?
Лучше быть самым бедным среди богатых, чем таким же, как все в нищете.
Общество должно лишь строго контролировать соблюдение рамок — этических, экологических, юридических и так далее. Если государственные институты выполняют эту роль, то алчные, ушлые, беспринципные люди в погоне за выгодой могут делать больше добра, чем любые благотворители и филантропы.