Уровень воды в Белгородском водохранилище упал примерно на полтора метра в результате нескольких атак на дамбу. Чьих атак, писать не буду, итак понятно. Кто немножко знает географию, в курсе, что находится это водохранилище в непосредственной близости от границы с государством, бывшим до недавних пор дружественным, даже братским, не побоюсь этого слова. Оперативную обстановку и все последствия тоже не буду описывать. Сейчас не об этом.
Так вот, в результате повреждения шлюза вода хлынула по руслу реки Северский Донец, а Белгородское водохранилище сильно обмелело. Теперь его берега выглядят пологими, хотя на самом деле они по большей части обрывистые. Песчаная полоса (на фото справа) - это оголившееся дно. Совсем недавно к воде в этом месте близко нельзя было подойти, разве что полюбоваться ею с обрыва.
А теперь можно свободно гулять между водой и высохшими тростниками. Здесь коса, которой никогда не было, там новые островки... Красиво вообще-то. Но для тех, кто бывал здесь раньше, картина печальная.
В один из выходных дней идём мы вдоль воды по новообразовавшемуся берегу водохранилища. Видим вдалеке большую кучу хвороста. Даже не просто кучу, а длинную полосу из крупных веток, протянувшуюся метров на десять-пятнадцать с заходом в воду. Сначала не поняли, кто и для чего всё это нагородил.
Подойдя поближе, видим, что это в основном тоненькие осины с характерным косым срезом. Есть целые деревца и других мягких пород, а также большие ветки со следами зубов крупных грызунов.
Теперь понятно: здесь поработали бобры. Под горой веток можно рассмотреть вход в нору.
Вроде бы всё ясно, но что-то не сходится.
Бобры ведут полуводный образ жизни. Живут они в норах, хатках или полухатках, вход в которые всегда должен находиться под водой. Норы, представляющие собой лабиринты с жилой камерой внутри, бобры роют в обрывистых берегах. Стены и потолок старательно утрамбовывают. Пол жилой камеры располагают обязательно немного выше уровня воды, а вот входы, которых обычно несколько, всегда находятся под водой в целях безопасности.
С того времени, как ушла вода, прошло уже около двух недель. Подсохшая песчаная полоса выглядит вполне естественно, будто это обычный пологий берег. Поэтому мозг как-то отказывается понимать, что мы стоим на дне водохранилища и что совсем недавно здесь было обычное поселение бобров. Входы в норы конечно же располагались под водой. А теперь от них до воды десятки метров.
На Белгородском водохранилище для бобров были отличные условия, всё, как они любят: сильного течения нет, обрывистый берег, на котором достаточно деревьев мягких пород: осина, ива, тополь, берёза. Жилище обустроить несложно, корма достаточно. Жили крупные грызуны, не тужили.
Осенью наши бобры, по всему видно, активно занимались заготовкой корма на зиму. Древесные запасы, как обычно, складывали под водой, подтапливая их, чтобы корм не вмерзал в лёд и чтобы еда оставалась доступной даже в зимние морозы.
Входы в некоторые норы выглядят заброшенными, оказавшись вдали от воды. Другие наоборот несомненно посещаемы. От них идут свежие дорожки по направлению к воде, будто кто-то что-то там тащил по земле.
Когда нам удалось расшифровать непонятную на первый взгляд картину, стало страшно от осознания масштаба бобровой трагедии.
Несколько месяцев грызуны обустраивали жильё, заготавливали корм на зиму. Теперь животные вдруг лишились всего в то время, когда не сегодня завтра могут грянуть морозы. Колония бобров здесь, судя по всему, большая. Все они оказались в тяжёлой ситуации. Сможет ли хоть кто-то из них справиться с бедой и успешно перезимовать? Пока на этот вопрос сложно ответить. Представшая перед глазами картина наводит на очень мрачные мысли.
Видим множество погибших моллюсков, особенно двустворчатых, оказавшихся вдруг на суше.
Какие-то просто не выжили без воды, каких-то съели птицы, например бакланы.
В Белгородском водохранилище обитает более десяти видов брюхоногих и двустворчатых моллюсков, выполняющих важную экологическую роль, очищая водоём от органических примесей. Особенно много двустворчатых, таких как беззубки и перловицы. Теперь их количество значительно уменьшилось.
Увидев эту печальную картину впервые, мы были просто шокированы. Моллюскам уже ничем не помочь. А бобрам? Немного времени вроде бы ещё есть. Но что может сделать для них человек в данной ситуации? Как ни крути, а надеяться бобрам не на кого, кроме, как на себя. И рады бы помочь, но это не в наших силах.
В следующие выходные, ровно через неделю, приезжаем к водохранилищу с надеждой, что уровень воды хоть немножко поднялся. К сожалению, нет. Всё тот же вид песчаных пляжей, которых здесь никогда не было.
Но кое-что всё-таки изменилось. Подойдя к месту поселения бобров, видим следы их повышенной активности: на песке то там, то здесь лежат куски стволов деревьев с характерными свежими срезами, которые по всем признакам совсем недавно притащили из леса.
Проходим через сухие камыши к бывшему берегу, где растут осины, берёзы и другие деревья мягких пород. И видим, что по ночам там работа просто кипит. Появилась масса свежих пеньков "карандашей" и кучи щепок.
Сомнений больше нет: бобры сдаваться не собираются. Ночи напролёт они заготавливают корм и возможно строительные материалы для усовершенствования своих нор. Из леса через тростник и камыши ими протоптаны многочисленные ходы для транспортировки древесины.
На песке видны полосы от перетаскиваемых стволов и крупных веток.
Ну ладно, с этим всё понятно. Бобры усиленно режут деревья, таскают их в воду, корм возможно успеют заготовить. Только как быть с норами, выходы которых оголились? До воды десятки метров. Ситуация катастрофическая, по моему мнению. Если вода не вернётся к прежнему уровню, а судя по всему, в ближайшее время на это нет никакой надежды, то животных может спасти только чудо.
Но бобры - великие строители и большие труженики. Уж не знаю как, посовещавшись, или каждый сам лично принял решение, но они начали пробивать ходы под новообразовавшимся пологим берегом. Мы пришли к такому выводу, внимательно осмотрев прибрежную полосу воды.
В некоторых местах на песке видны не только полосы от перетаскиваемых веток, но и следы от лап бобра.
Эти следы находятся рядом с водой. Здесь зверь ходил или сидел. Никаких веток не таскал, ничего, похоже, не ел. А что он тогда делал? Работы у бобров сейчас очень много, прохлаждаться некогда.
Присмотревшись получше, замечаем неровность дна. Рассматриваем её под разным ракурсом и приходим к выводу, что это ни что иное, как попытка сделать новый вход в ранее построенное жилище путём подкопа под новообразовавшимся берегом.
Через несколько метров находим ещё один примерно такой же вход. Ай да бобры! Ай да молодцы! Работа предстоит большая, но это всё-таки выход из очень сложной ситуации. Строить новое жилище времени уже нет, а вот благодаря такому тоннелю они возможно смогут перезимовать. Думаю, в спешном порядке делаются десятки подкопов. Нор-то ведь много.
Если вода так и не вернётся до прежнего уровня, бобры наверное на следующий год уйдут с этого места. Теперь оно не очень подходит для их образа жизни. Но сейчас уже нет времени менять что-то радикально. Главная задача для бобров - просто пережить зиму. И эти великие труженики делают сейчас всё возможное и не возможное. У нас появилась надежда, что бобры справятся с ситуацией.
Вздохнув с облегчением, едем на реку Разумная, которая впадает в Белгородское водохранилище недалеко от этого места. Там давно обосновались нутрии, или болотные бобры, как их ещё называют. Откуда они здесь взялись, не знаю, но до недавнего времени им прекрасно жилось: воды достаточно, еды тоже, камыши и тростник, где можно прятаться, в изобилии - отличное место.
Однако после того, как ушла вода из Белгородского водохранилища, река Разумная тоже очень сильно обмелела.
Нутрии ведут полуводный образ жизни, предпочитают водоемы со стоячей или медленно текущей водой, особенно с заболоченными берегами, с зарослями тростника. Норы строят обычно в обрывистых берегах.
У наших нутрий были вполне подходящие условия. Но теперь вода от их нор ушла очень далеко. Животные раньше прятались от людей в тростниковых зарослях. Не очень тщательно прятались, но всё же. Потеряв своё жилище, нутрии собрались на крошечных островках в самой середине речки и на новообразовавшихся берегах под мостом. Здесь осталась ещё хоть какая-то вода. Людей они теперь совсем не боятся, наоборот расположились на виду. Такое впечатление, что ждут помощи, осознав своё бедственное положение.
В отличие от бобров, нутрии оказались абсолютно беспомощными. Они даже не пытаются строить новое жильё. Люди приносят им корм: яблоки, груши, морковь, капусту, зерно, хлеб и даже просто зелёную сочную траву, которую, кстати, нутрии едят особенно охотно.
Грызуны не голодают, корма пока достаточно.
Кто-то принёс большой пакет тыквы, предусмотрительно порезанной на крупные куски. Нутрии её неплохо едят. Спасибо доброму человеку. Вот только зачем было бросать её с моста вместе с пакетом?
Будем надеяться, что добрый человек нечаянно уронил пакет, а не сделал это специально. Иначе, где тогда логика?
Воды в речке совсем мало осталось, но пока нутрии могут немножко поплавать.
Однако совсем скоро могут ударить морозы. Воды осталось так мало, что она промёрзнет очень быстро. И что тогда? Страшно представить.
К несчастью, при внимательном рассмотрении уже можно увидеть некоторые очень печальные последствия ухода воды. Зверьки больше всего времени проводят на камешках, насыпанных в какие-то металлические сетки. Находятся эти сетки в середине оставшегося русла речки, рядом с пешеходным мостиком. Мы обратили внимание, что нутрии на камешках время от времени перемещаются, уплывают пообедать, возвращаются, чистят мех. Но две всё время остаются на месте. Причём неделю назад такая была одна. Напрашивается очень печальный вывод. А ведь это ещё не зима.
Вот так по-разному два вида крупных грызунов: речные, или обыкновенные бобры (лат. Castor fiber) и болотные бобры, или нутрии (лат. Myocastor coypus) - переносят одно и то же трагическое событие. Но будем надеяться на лучшее.