Дни летели один за другим. Я всё больше забивал на Наташу. Мы с Алиной продолжали жить легко, ничего не обещая друг другу. Я уходил раньше, чем нужно, с лёгкой руки Алина перевела меня с 12 на 7 часов в день. Люся и Маша скрежетали зубами с досады и ничего не могли сделать. Алинка была здесь власть, они вынуждены были подчиниться. Дважды я был свидетелем сцен дней наших суровых. И первой не выдержала Люська:
— А чё это он отлынивает, пусть работает.
— Он чего, особенный? — поддала жару Машо.
— Георгий у нас и так тяжести таскает, он мужчина. Ничего, не развалитесь, — в голосе Алины вновь лязгнул приказной хеви-метал, — давно не носили на себе мешки с солью, устроить?!! Зачем ко мне с подобной ерундой явилась??? Марш покупосов обслуживать, не дёргайся. Молчали бы уж.
Я засиделся лишние 5 минут в туалете, как вдруг...
— ...не комильфо, — дверь в подсобку открылась, обе наших кассирши пошли жрать, — и такое развели. Забыла, как они сосались!? Я так не умею, — послышался голос Марии.
— Да оставь их, пошли они оба в задницу, — меланхолично отрубила Люда, — нам что с этого, касса Жорика до сих пор сломанная, через раз фурычит, никак не починят.
Дверь в жральню захлопнулась, голоса стихли. Я тихо вышел в зал.
— Так до сих пор не сделали?
Я кивнул на обесточенную кассу. Покупателей в магазине не было, внезапно в потоке посетителей случился перерыв. Бывает ведь!
— Становись на место Людки, — приказала Алина, — они хавать пошли, это надолго, 40 минут.
— Пока народ не набежал, — поддакнул я, и моя рука залезла Алине под лифчик, она картинно, деланно вздохнула.
— Нашёл время! — Алина попыталась отстраниться.
Не теряя время, я пролез туда, где святая святых каждой женщины. Запустил два пальца в тёплую и чуть увлажнившуюся глубину. Я чувствовал, что девушка слегка подтекла. Я выдернул прокладку и положил в карман своей зелёной жилетки — в них ходит весь линейный персонал нашей сети. Запах средства гигиены был соответствующий.
Я брызнул на прокладку, извлечённую из трусов Алины, своими духами с феромонами. По прикассовому пространству начало распространяться дразнящее слух и мозг амбре. Этот запах женщины...
— Посмотрите, какие люди! Новый аромат! Яблочный пирог! — Я одним дыханием пропел знаменитую фразу зазывалы того самого бара из фильма ужасов «От заката до рассвета». Алина прыснула: это уж слишком, я понял, что попал в яблочко.
Я кинул прокладку, от которой нескончаемым шлейфом разливался возбуждающий запах, под кассовый монитор, и глубоко, взасос, поцеловал девушку в губы.
— Возвращаемся к работе, — я резко отстранился от Алины и встал за кассу.
Тем временем по залу вовсю бродила новая порция покупателей. Видели они или нет всё подробности, мне было плевать. Остаток дня стремительно полетел своим чередом.
— Вот ты чем занимаешься! Кобель! Дебил! Придурок!
Звонкий удар по челяку наотмашь. Второй, третий удар, пятый, седьмой, сорок четвёртый, сотый. Я не сразу врубился, что происходит. Несколько мелких крошек отлетели от моих передних зубов, они заболели, я зашатался.
Наташа била меня, не жалея силы и рук. Вокруг набежало человек, наверное, двадцать. Я видел всё это словно в тумане, Наташа продолжала меня поносить. Она материла меня на чём свет стоит. Она ударила каблуком Алину в промежность. Алина съёжилась, согнулась пополам и упала на только что отдраенную уборщицей, идеально чистую плитку. Кто-то из мужчин — из числа покупателей — бросился к директрисе и помог ей встать, ноги не держали её. Три женщины скрутили Наташу.
— Я ненавижу тебя!!! — Наташа орала на весь магазин так, что, возможно, было слышно на ближайшем перекрёстке. — Изменщик, тиран, предатель!!! Чтоб ты сдох!!!
Я не проронил ни слова. Какой смысл доказывать ей? Наташка окончательно попуталась, она потеряла берега, позор на весь Краснодар. Кто-то из пенсионерок принялся накручивать 02, через минут 20 прибыл патруль откуда-то из Краснодара, сразу видно — не местные. Наташу скрутили, наручники мгновенно защёлкнулись на её запястьях. Пришедшая в себя Алина не могла совладать с собой, она держалась за промежность. Менты зафиксировали побои на мне, допрос длился не более 10 минут.
Короче говоря, дня я не заметил. Меня выпустили лишь после второго, уже трёхчасового допроса в каком-то краснодарском отделении, в районе Сормовской и Уральской. Несколько свидетелей, включая Алину, последовали в отделение за мной. Забыв обо всём, Алинка встала на мою сторону.
Наташу упекли в ШИЗО на 15 суток. Тоже мне, «кубанская казачка», настоящий кубаноид во всех смыслах, вобравший худшее. Я не краснодарец. Вот настоящий казак за час бы научил её различать свой фарватер и его границы вокруг. Позорит казаков, к которым принадлежит, своим поведением.
Меня выпустили где-то в пятом часу дня, и сейчас мы возвращались на работу. Алина прихрамывала, я чуть ли не на себе тащил девушку, моя шефиня шла, не просто опираясь на меня, а буквально наваливалась с одного боку. Я довёл её до машины и осторожно усадил на заднее сиденье.
С разукрашенной рожей я зашёл в наш магазин. Слов и эмоций, которые висели весь остаток дня на кассиршах, невозможно было бы описать даже за этот же остаток дня. Работе по фигу - магазин ведь не остановишь, он должен приносить прибыль!
- Где начальница? - налетели они на меня с порога.
- Приходит в себя, - отчеканил я и отправился в подсобку как-нибудь залатывать наполовину измордованную харю. - Я за неё.
— Доигрался?
— Не твоего ума дело, — огрызнулся я и потопал приводить себя в порядок.
Запершись в подсобке, я принялся накручивать Алинку по "Телеге". По её подсказкам я отыскал тональник и с горем пополам заретушировал Наташины художества.
Тихо офигевая, Люська с Машкой и некоторые посетители то и дело бросали на меня укоризненные взгляды. Опираясь на подсказки Алины по мессенджеру, до закрытия магазина я мало-помалу разгрёб часть её дел.
- Хочешь, я заменю тебя? Сильно тебя эта коза побила в том самом месте? - предложил я Алине. - Отдыхай, восстанавливайся.
Девушка промолчала. Я принял это как согласие. На 2 дня я возглавил нашу точку.
- Если она снова придёт в наш магаз, то гони её поганой метлой, - уполномочила меня директриса. - Не обслуживай её.
- Тебя сместят, это не по регламенту, - принялся я оправдываться.
- Брось, не бойся, я всё улажу, когда служба безопасности придерётся, Гош. На камеру всё заснято. На всякий случай я зашла по IP на наш магазин, скачала эти видео, смогу доказать. Делай с этой Наташей что хочешь. Всё будет хорошо, - тихо, по-домашнему тепло, объяснила Алина, - будет крушить, вызывай полицию, пусть её привлекут по полной программе.
От Алины веяло не просто уверенностью - мне казалось, что это не девушка, а риф в океане на мелководье, который бурно растёт и уверенно отвоёвывает у воды пространство. К счастью, инцидент не повторился. Магазин жил шумной и в то же время размеренной жизнью. Моя ряха медленно, но верно проходила, одутловатось исчезала.
— Ты хороший! — заверила меня Алина. — Я часто вижу тебя моим мужем.
Я не спешил. Мне не хотелось обманывать Алиночку. Она знала про всех моих прежних: Марину, Аню, Иру, Лену и даже про недавние шашни с Оксаной. Алина не выказывала никаких признаков ярости и ревности. Она умела добиваться своего без лобовой атаки.
— Скорей бы ты бросил её, — вздохнула Алина, — она ненормальная, я это в первый же день заметила.
Реплика Алины была прямым признанием. Её взгляд кричал: «Женись на мне и сделай меня счастливой!» — я тупил. Я тот ещё тормоз. Другой бы давно ушёл от ада, который творился вокруг меня. Я мучил женщин вокруг себя. Я всё равно не исправлюсь!