Современная идеология разумного будущего человечества
Мировой социум переживает ныне эпоху глобализации человеческого сообщества, все более явно испытывая на себе влияние универсальных зависимостей, подчиняющих действия людей всеобщими законам и требующих от них максимально продуманных действий как созидательного условия в претворении разумного будущего, как необходимого фактора самосохранения. Начальный этап глобализации общественной жизни обозначен реалиями ХХ века с его революционными изломами, двумя мировыми войнами, противоборством геополитических систем капитализма и социализма с распадом последнего, процессом политической деколонизации народов и осуществлением информационной революции в средствах общения, сохранения и ретрансляции информации.
Вместе с усилением в социуме глобальных процессов нарастает и вал общемировых проблем – социально-политических, природно-экологических, духовно-нравственных, связанных с «отставанием» духовной энергии общества от запросов социальной практики. Интеллектуальным средоточием в реализации практических возможностей глобального социума становится в ХХ столетии наука, зафиксировавшая свое подключение к мировой истории человечества разрушительной мощью атомных взрывов и выходом человека в космос. Эти два порождения науки прошлого столетия и обозначили перед человечеством два альтернативных вектора его исторического будущего – либо гибель цивилизации в ядерном Апокалипсисе, о чем предупреждали людей религиозные провидцы прошлого, либо освоение большого Космоса на основе открытий научного разума.
Именно всемирный, целостный, созидательный разум человеческого сообщества должен дать достойный ответ на исторические вызовы современной эпохи. Одним из таких интеллектуальных ответов стала концептуальная система «ноосферного миропонимания», сформулированная в трудах выдающего>ся русского ученого-естествоиспытателя и мыслителя Владимира Ивановича Вернадского (1863 – 1945) и систематически развернутая в работах французских философов и ученых – математика Эдуарда Ле Руа (1870 — 1954) и антрополога Пьера Тейяра де Шардена (1881 — 1955). Владимир Иванович так описывает рождение ноосферного мировоззрения. «В 1922/23 г. на лекциях в Сорбонне в Париже я принял как основу биосферы биогеохимические явления. … Приняв установленную мною биогеохимическую основу биосферы за исходное, французский математик и философ бергсонианец Е. Ле Руа в своих лекциях в Коллеж де Франс в Париже ввел в 1927 г. понятие «ноосферы» как современной стадии, геологически переживаемой биосферой. Он подчеркивал при этом, что он пришел к такому представлению вместе со своим другом, крупнейшим геологом и палеонтологом Тейяром де Шарденом» (В.И.Вернадский. Несколько слов о ноосфере. // https://vernadsky.lib.ru/e-texts/archive/noos.html).
Эти ученые увидели в историческом пространстве общественной жизни становление ноосферы как претворения в реалиях земной биосферы действия объединяющей людей энергии интегрального сознания. «Существовать полнее, — утверждает Тейяр де Шарден в работе «Феномен человека», — это все больше объединяться: таково резюме и итог данного произведения. Но, как это будет показано, единство возрастает лишь на основе возрастания сознания, то есть видения» (Тейяр де Шарден. «Феномен человека») // Эл. Ресурс). Известный французский антрополог полагает, что «ноосфера» возникает вместе с появлением в жизни древних людей явных следов мышления, присутствия в их поведении коллективного разума. «Вокруг искры первых рефлектирующих сознаний, — рисует мыслитель начало человеческой истории, — стал разгораться огонь. Точка горения расширилась. Огонь распространился все дальше и дальше. В конечном итоге пламя охватило всю планету. Только одно истолкование, только одно название в состоянии выразить этот великий феномен — ноосфера. Столь же обширная, но… значительно более цельная, чем все предшествующие покровы, она действительно новый покров, "мыслящий пласт", который, зародившись в конце третичного периода, разворачивается с тех пор над миром растений и животных — вне биосферы и над ней». (Пьер Тейяр де Шарден. Феномен человека // Эл. ресурс|). По его мнению, историческое развитие мировой мысли человечества нашло себе наиболее адекватное, динамичное выражение в жизни Западной цивилизации, тогда как интеллектуальные ресурсы Южной цивилизации Индии и Восточной цивилизации Китая были заблокированы влиянием, соответственно, духовных интенций «мистицизма» и «традиционализма».
На этапе формирования современного общества XVIII-XX столетий, считает исследователь, осуществляется крутой исторический поворот в способах жизнедеятельности людей, связанный с научной механизацией производственных процессов. Ноосферный поворот не нарушает преемственность и поступательность в ходе биологического развития, а служит его продолжением и завершением. «Человек не центр универсума, как мы наивно полагали, а что много прекрасней, уходящая ввысь вершина великого биологического синтеза. Человек, и только он один, — последний по времени возникновения, самый свежий, самый сложный, самый радужный, многоцветный из последовательных пластов жизни. Таково наше фундаментальное видение» (Тейяр де Шарден. Феномен человека // Эл. ресурс). В биологическом существе «Человека разумного» прирожденная «наследственность» обретает высшую степень активности, максимальную интенсивность. «Из пассивной, какой она, вероятно, была до ступени мышления, наследственность в своей «ноосферической» форме, гоминизируясь, становится в высшей степени активной» (Там же).
Если в прошлые века человечество развивалось под определяющим влиянием внешних сил, то в настоящее время внутренняя энергия мыслящего человеческого существа преодолевает внешнее давление и начинает утверждать себя ведущим фактором земного биосоциогенеза. Универсальным истоком преобразующей силы антропогенеза, считает Тейяр де Шарден, является творческий потенциал мышления, нацеленный на синтез бытия. «Благодаря универсальной рамке или опоре, рожденной мыслью, начиная с человека, был дан свободный выход силам слияния» (Там же).
По логике французского мыслителя, законы функционирования человеческого сознания аналогичны способам взаимодействия физических объектов, уподобляя историческое развитие людских масс циклам волнообразного движения в сближении и расхождении материальных частиц. «Геометрическая сферичность Земли и психическая изогнутость духа гармонируют друг с другом, уравновешивая в мире индивидуальные и коллективные силы рассеивания и заменяя их объединением, — таковы в конечном счете способ осуществления гоминизации и ее секрет.» (Тейяр де Шарден. Феномен человека // Эл. ресурс). В этих циклах определяющим моментом, ведущим к усложнению бытия, служит тенденция к объединению отдельных элементов. В современной действительности, констатирует французский мыслитель, наблюдается процесс глобализации мирового сообщества, придавая ему форму единого целого.
Человечество в своем интегральном, всемирно-историческом осуществлении, согласно пониманию Тейяра де Шардена, определяет себя как дух. В этой своей сугубо духовной проекции будущее мирового сообщества утверждает себя в двух основных видах или состояниях общественного сознания – более простого и самого сложного, в достижениях науки и обретении всеобщего единодушия. «Итак, наука или единодушие». (Тейяр де Шарден. Феномен человека // Эл. ресурс)
Но наука трактуется французским ученым слишком расширительно как совпадающая исторически со всякой сознательной, то есть познавательной и практической деятельностью людей. «Понимаемая в современном смысле слова наука — близнец человечества. Возникнув вместе, обе идеи (или обе мечты…) росли вместе и в последнем веке приобрели почти религиозное значение» (Тейяр де Шарден. Феномен человека // Эл. ресурс). Стремясь заглянуть в будущее, де Шарден видит перспективы науки в насыщении акта познавательной деятельности творческим ресурсом, представляющим исследуемые объекты в их завершенности и цельности.
Главное практические назначение науки, в понимании французского антрополога, состоит в подчинении природных стихий жизненным запросам человечества. Конечной практической целью научного познания служит идея управления человеком природными процессами. Но самой сложной проблемой науки, считает Тейяр де Шарден, является практическая задача формирования объединенного человечества, слияние индивидов в духовном единении, раскрывающую их неповторимую личностную цельность. «Сколь бы далеко ни продвинулась наука в своем познании сущностного огня, как бы ни была она способна однажды переделать и завершить человеческий индивид, она все равно всегда будет стоять перед проблемой, как придать всем и каждому из этих индивидов их конечное значение, объединив их в организованное всецелое» (Там же).
На высшей стадии развития мыслящего человечества образуется сверхсознание. «Есть реальность, более глубокая, чем общий акт видения, в котором она выражается, более важная, чем общая способность к действию, из которой она возникла путем своего рода самозарождения. Имеется, и это следует предвидеть, сама реальность, образованная живым объединением мыслящих частиц… Несмотря на свои органические связи, которые мы всюду обнаруживаем, биосфера образовала пока лишь совокупность дивергентных линий, свободных у концов. Изгибаясь под действием мышления, цепи замыкаются, и ноосфера стремится стать одной замкнутой системой, где каждый элемент в отдельности видит, чувствует, желает, страдает так же, как все другие, и одновременно с ними» (Тейяр де Шарден. Феномен человека // Эл. ресурс). Такое «самозамыкание» земной ноосферы превращает ее в единую мыслящую частицу космического разумения. «Гармонизированная общность сознаний, эквивалентная своего рода сверхсознанию. Земля не только покрывается мириадами крупинок мысли, но окутывается единой мыслящей оболочкой, образующей функционально одну обширную крупинку мысли в космическом масштабе (Тейяр де Шарден. Феномен человека // Эл. ресурс).
Активность человеческого сознания в наибольшей степени раскрывается в способности предвидеть будущее. «Завтра?.. Но кто нам может гарантировать завтра? – спрашивает себя Тейяр де Шарден, – А без уверенности, что это завтра будет существовать, можем ли мы продолжать жить, когда у нас, может быть. впервые в универсуме пробудился ужасный дар смотреть вперед?.... Но каким должно быть будущее, чтобы мы имели силы нести его бремя и согласились даже радостно с его перспективами?» (Тейяр де Шарден. Феномен человека // Эл. ресурс). Французский антрополог отвергает идею о законченности мировой эволюции современным состоянием человеческого сообщества как противоречащую природе мышления. Бесконечное стремление сознания людей к освоению нового, по логике де Шардена, говорит о наличии в их мышлении чего-то абсолютного. «Чем больше человек будет становиться человеком, тем меньше он согласится на что-либо иное, кроме бесконечного и неистребимого движения к новому. В сам ход его действия включается что-то «абсолютное.» (Там же).
В понимании французского мыслителя, окружающий мир представляет собой разумно организованное целое, элементарные части которого пронизаны универсальными связями, имеют общий, единый, абсолютный центр своего движения в виде точки «Омега». Ученый стремится логически последовательно пояснить природу точки «Омега», ориентируясь при этом на творческий характер человеческого сознания. «Каким должен быть высший полюс эволюции, чтобы выполнить свою роль? Согласно определению, в Омеге суммируется и собирается в своем совершенстве и в своей целостности большое количество сознания, постепенно выделяемого на Земле ноогенезом. … Но что означает это … выражение — «суммирование» сознания и что из него следует?» (Тейяр де Шарден. Феномен человека // Эл. ресурс). Отвечая на этот вопрос, Тейяр де Шарден указывает на фигуру «личности» как высшую цель творческих усилий человека, в которой он обретает неповторимый облик, становится подлинным центром всех своих усилий.
Под символическим образом вселенской точки «Омега» в построениях Тейяра де Шардена все более явно просматриваются совершенные черты Божественной Личности христианской религии. «По структуре Омега, если его рассматривать в своем конечном принципе, может быть лишь отчетливым центром, сияющим в центре системы центров» (Тейяр де Шарден. Феномен человека // Эл. ресурс). Лишь Бог как творец всего сущего стоит вне влияния движущих сил эволюции. «Чтобы удовлетворить высшим требованиям нашего действия, — считает французский мыслитель, — Омега должен быть независим от гибели сил, которые ткут эволюцию». «Чтобы быть в высшей степени привлекательным, — развивает он свою мысль, — Омега должен уже быть в высшей степени наличным». Итоговым обобщением становится следующее заключение: «Автономность, наличность, необратимость и, значит, в конечном счете трансцендентность — четыре атрибута Омеги» (Там же).
Земным отражением этого абсолютного центра бытия является духовное единение человеческих личностей. Генеральной энергией мирового синтеза является, по мению Тейяра де Шардена, животворный Дух любви. Именно созидательная сила любви связывает и внутренне объединяет частные фрагменты бытия в одно завершенное мировое целое. Полнота мировой любви управляет жизнью каждого фрагмента бытия. В этом преклонении французского ученого перед животворящей силой любви вновь просматривается влияние христианской идеологии. «Всеобъемлющая любовь не только психологически возможна, она единственно полный и конечный способ, которым мы можем любить» (Там же).
Однако «историческим завершением» земного существования ноосферы, по религиозной мысли Тейяра де Шардена, должен стать «Конец Света». Такой итог земной истории человечества и созданной им ноосферы, считает ученый, непостижим для сознания людей. «Каким бы ни был незаметным невероятный потенциал неожиданного, уже накопленный духом Земли, никто не осмелится представить себе окончательный внешний вид ноосферы. Конец света невообразим».
Французский мыслитель, будучи глубоко верующим христианином, дает не традиционное толкование «Конца света» как всемирной катастрофы человечества, а трактует это событие как высший акт его земной эволюции, ведущий к «слиянию» духовной сферы земли с вселенским Духом. В понимании Тейара де Шардена, «Конец света» — это не акт безумства человеческого сознания, а его погружение в высшую реальность. «Конец света — внутренний возврат к себе целиком всей ноосферы, достигшей одновременно крайней степени своей сложности и своей сосредоточенности. Конец света — переворот равновесия, отделение сознания, в конце концов достигшего совершенства, от своей материальной матрицы, чтобы отныне иметь возможность всей своей силой покоиться в боге-омеге. Конец света — критическая точка одновременного возникновения и обнаружения, созревания и ускользания» (Тейяр де Шарден. Феномен человека // Эл. ресурс).
Научному разуму с такой трактовкой конечного горизонта исторической жизни человечества трудно согласиться. Признавая Истину в качестве первоосновы мировой целостности, научно-философский разум склонен к поиску в окружающей действительности внутренне необходимых связей, препятствующих разрушительным процессам и спасающих общество от гибели. Поэтому общая мировоззренческая позиция французского ученого может быть более адекватно охарактеризована не как учение о «ноосфере», а скорее как религиозно-философская теория «антропосферы», в рамках которой допустимо предположение и о возможной гибели человечества. Стремление французского исследователя постичь содержание исторической жизни человечества на основе религиозной модели мировой истории как зависимой от Божьей воли, предопределяющей историческую жизнь людей, утверждает Дух «прошлого» генеральной силой исторического процесса.
Допуская прогресс мышления в исторической жизни человечества, с одной стороны, и признавая, с другой, христианское учение о конце света, Тейяр де Шарден пытается утешить себя и своих современников отдаленностью конца истории человечества, полагая, что «между заключительным этапом существования Земли и нашим нынешним этапом, вероятно, простирается огромная длительность, отмечаемая не замедлением, а ускорением и окончательным раскрытием сил эволюции, вершиной которой является человек» (Тейяр де Шарден. Феномен человека // Эл. ресурс). В близком будущем, полагает он, мировое сообщество должно уделить особое внимание в своем развитии трем направлениям деятельности – науке, человеку, единению науки и религии.
В целом учение Тейяра де Шардена о ноосферной реальности может быть охарактеризовано как научно-философская проекция христианского монотеистического мировоззрения. Идея «Конца Света» как завершающего акта истории человечества, заимствованная французским мыслителем из религиозных пророчеств, предупреждающих людей об угрозе глобальной катастрофы, противоречит «разумному», созидательному потенциалу «ноосферы». Поэтому рисуемая французским мыслителем картина исторической жизни человечества, зафиксированная идеологией «конца света», правильнее была бы охарактеризована как религиозно-философская доктрина «антропосферы».
Если Тейяр де Шарден трактует ноосферу в максимально широком плане как наиболее общий продукт духовной природы человека, его сознательной жизни вообще, охватывающий своим существом всю историю человеческого рода вплоть до предсказанного святыми провидцами «конца света», то русский учёный-энциклопедист В.И.Вернадский следует при осмыслении предметного материала строгим требованиям подтверждения исследовательских гипотез данными научного опыта. «Стоя на эмпирической почве, – обозначает он свою познавательную позицию, – я оставил в стороне, сколько был в состоянии, всякие философские искания и старался опираться только на точно установленные научные и эмпирические факты и обобщения, изредка допуская рабочие научные гипотезы» (В.И.Вернадский. Несколько слов о ноосфере. Эл. ресурс). Главным фактом для него служит констатируемая научным опытом эволюция живой природы как продолжения геологической истории Земли. «Ноосфера, – в его понимании, – последнее из многих состояний эволюции биосферы в геологической истории – состояние наших дней. Ход этого процесса только начинает нам выясняться из изучения ее геологического прошлого в некоторых своих аспектах» (В.И. Вернадский: Там же).
Для русского ученого действительность ноосферы – исторически состоявшийся факт, подтвержденный сегодняшним самоутверждением человеческого общества главным энергетическим фактором общемировых геологических изменений. «Ноосфера есть новое геологическое явление на нашей планете. В ней впервые человек становится крупнейшей геологической силой. Он может и должен перестраивать своим трудом и мыслью область своей жизни, перестраивать коренным образом по сравнению с тем, что было раньше. Перед ним открываются все более и более широкие творческие возможности» (В.И. Вернадский: там же). При этом русский мыслитель склоняется в понимании исторического развития человеческого рода к фактологической позиции материалистического реализма. «Реально, – полагает он, – это единство человека, его отличие от всего живого, новая форма власти живого организма над биосферой, большая его независимость, чем всех других организмов, от ее условий, является основным фактором, который, в конце концов, выявился в геологическом эволюционном процессе создания ноосферы. В течение долгих поколений единство человеческих обществ, их общение и власть – стремление к проявлению власти над окружающей природой – проявлялись случайно, прежде чем они выявились и были осознаны идеологически». (Вернадский В.И. Философские мысли натуралиста. М.: Наука, 1988. 520 с. – с. 42).
Таким переломным этапом в идеологическом осознании утверждения ноосферы генеральным фактором развития биосферы стало ХХ столетие цивилизационной истории человечества. Необходимой предпосылкой успешного становления ноосферы в качестве ведущего фактора мировой истории является, по мнению В.И. Вернадского, укрепление человеческого сообщества как единого целого. «Это неизбежно скажется с ходом времени, рано или поздно, так как создание ноосферы из биосферы есть природное явление, более глубокое и мощное в своей основе, чем человеческая история. Оно требует проявления человечества, как единого целого. Это его неизбежная предпосылка» (Вернадский В.И. Научная мысль как планетное явление.// Эл. ресурс).
Важнейшим приобретением исторического развития человеческого рода стала в современном мире наука, которая и определила главное содержание ноосферы. «Наука, – подчеркивает Вернадский ее главное предназначение, – есть создание жизни. Из окружающей жизни научная мысль берет приводимый ею в форму научной истины материал. Она – гуща жизни – его творит прежде всего. Это есть стихийное отражение жизни человека в окружающей человека среде – в ноосфере. Наука есть проявление действия в человеческом обществе совокупности человеческой мысли» (Вернадский В.И. Философские мысли натуралиста. М.: Наука, 1988. 520 с. – с. 53). Если в религиозном историческом прошлом мышление ученого сословия было направлено прежде всего на укрепление духовной природы людей и канонизацию религиозно-нравственных основ их совместной жизни, то коренная мыль современной науки нацелена на постижение объективных тайн природной реальности как необходимого условия технической власти над ней социального производства. «Биосфера XX столетия превращается в ноосферу, создаваемую прежде всего ростом науки, научного понимания и основанного на ней социального труда человечества…..… Сейчас же необходимо подчеркнуть неразрывную связь ее создания с ростом научной мысли, являющейся первой необходимой предпосылкой этого создания. Ноосфера может создаваться только при этом условии» (Вернадский В.И. Научная мысль как планетное явление. //Эл. ресурс).
Постижение современной научной мыслью законов природы и придает трудовым усилиям современного общества небывалую мощь, утверждая человечество главным фактором геологических изменений окружающей природной среды. «Таким образом, всё человечество, вместе взятое, – подчеркивает В.И. Вернадский, – представляет ничтожную массу вещества планеты. Мощь его связана не с его материей, но с его мозгом, с его разумом и направленным этим разумом его трудом». (Вернадский В.И. Несколько слов о ноосфере. // Эл. ресурс). Эта преобразующая сила человеческой деятельности в современном мире служит основанием становления «ноосферы» как единства общества и изменяемой им природы. Как отмечает ученый, бурный поток «научной мысли XX столетия подготовлен всем прошлым биосферы и имеет глубочайшие корни в ее строении. Он не может остановиться и пойти назад. Он может только замедлиться в своем темпе. Ноосфера – биосфера, переработанная научной мыслью, подготовлявшаяся шедшими сотнями миллионов, может быть миллиардов, лет, процессом, создавшим Homo sapiens faber, не есть кратковременное и преходящее геологическое явление. Процессы, подготовлявшиеся многие миллиарды лет, не могут быть преходящими, не могут остановиться. Отсюда следует, что биосфера неизбежно перейдет так или иначе – рано или поздно – в ноосферу, то есть в истории народов, ее населяющих, произойдут события, нужные для этого, а не этому процессу противоречащие» (Вернадский В.И. Научная мысль как планетное явление. // Эл. ресурс).
Русский мыслитель призывает современных исследователей к корректному использованию понятия «прогресс» при характеристике исторического материла и содержания общественной жизни. «В результате долгих споров о существовании прогресса, непрерывно проявляющегося в истории человечества, можно сейчас утверждать, что только в истории научного знания существование прогресса в ходе времени является доказанным. Ни в каких других областях человеческого быта, ни в государственном и экономическом строе, ни в улучшении жизни человечества – улучшении элементарных условий существования всех людей, их счастья – длительного прогресса с остановками, но без возвращения вспять, мы не замечаем. Не замечаем мы его и в области морального философского и религиозного состояния человеческих обществ. Но в ходе научного знания, т.е. усиления геологической силы цивилизованного человека в биосфере, в росте ноосферы, мы это ясно видим». (Вернадский В.И. Научная мыль как планетное явление. // Эл. ресурс). При этом он не противопоставляет сознательные, целенаправленные действия людей их стихийным порывам, а рассматривает продуманные действия как продолжение и углубление природных процессов. «Такой совокупности общечеловеческих действий и идей никогда раньше не бывало, и ясно, что остановлено это движение быть не может. В частности, перед учеными стоят для ближайшего будущего небывалые для них задачи сознательного направления организованности ноосферы, отойти от которой они не могут, так как к этому направляет их стихийный ход роста научного знания» (Там же).
Научную логику своих рассуждений Вернадский в сжатом виде представил следующим рядом тезисов. «Из всего сказанного мы увидим, что можно сделать выводы большого научного значения, а именно:
- Ход научного творчества является той силой, которой человек меняет биосферу, в которой он живет.
- Это проявление изменения биосферы есть неизбежное, сопутствующее явление росту научной мысли.
- Это изменение биосферы происходит независимо от человеческой воли, стихийно, как природный естественный процесс.
- А так как среда жизни есть организованная оболочка планеты - биосфера, то вхождение в нее, в ходе ее геологически длительного существования, нового фактора ее изменения – научной работы человечества – есть природный процесс перехода биосферы в новую фазу, в новое состояние – в ноосферу.
- В переживаемый нами исторический момент мы видим это более ясно, чем могли видеть раньше. Здесь вскрывается перед нами "закон природы". Новые науки – геохимия и биогеохимия – дают возможность впервые выразить некоторые важные черты процесса математически» (В.И. Вернадский. Научная мысль как планетное явление. // Эл. ресурс).
При этом русский ученый отмечает содержательную неоднородность предметных оснований целостной системы научных знаний, представленных тремя главными своими разделами в облике математики, логики и комплекса генеральных фактов. «Система науки, взятая в целом, всегда с логически-критической точки зрения несовершенна. Лишь часть ее, правда все увеличивающаяся, непререкаема (логика, математика, научный аппарат фактов)» (В.И. Вернадский. Научная мысль как планетное явление. // Эл. Ресурс). Однако предметно выверенное научное мышление предполагает внутреннее единство исследуемого материала. Вернадский видит это единство научных знаний в их «деятельной» способности. «Наука, таким образом, отнюдь не является логическим построением, ищущим истину аппаратом. Познать научную истину нельзя логикой, можно лишь жизнью. Действие является характерной чертой научной мысли» (В.И. Вернадский. Там же). Таким образом, русский ученый склоняется к мысли о «практическом характере» в определении научной истины.
Не претендуя на полноту анализа мыслей Вернадскoго в описании исторических оснований и предметных особенностей современной ему науки, мы выделяем генеральный тезис ученого о становлении ноосферы уже в рамках текущего XX столетия. «Основной вывод, однако, вывод о том, что научное движение XX в. есть одно из самых больших явлений во всей истории научного мышления, остается при этом незатронутым.» (В.И. Вернадский. Научная мысль как планетное явление. // Эл. Ресурс). Признавая реальность трех относительно самостоятельных центров рождения научной мысли в древней Индии, древнем Китае и эллинском Средиземноморье, он подчеркивает приоритетную роль последнего региона в утверждении вселенского размаха современной науки. «Из эллинской науки развилась единая современная научная мысль человечества. Она прошла периоды застоя, но в конце развилась до мировой науки XX столетия - до вселенскости науки» (В.И. Вернадский. Там же).
Однако при этом он указывает на усиление в общественной жизни разрушительных процессов и конфронтационных устремлений, отвергающих духовное родство человечества и препятствующих утверждению Ноосферы в качестве практического императива социальной практики, связанных не только с действительностью социальных и межнациональных антагонизмов, но также с безумным самоистреблением человечества в мировых и гражданских войнах. «Моральные последствия войны 1914-1918 гг. были колоссальны и сказались неожиданными …. Основным является резкое изменение государственной идеологии, более или менее резко отошедшей от христианства, приведшее к разделению человечества на враждебные, воинствующие, идеологически непримиримые группы государств» (В.И. Вернадский. Научная мысль как планетное явление. // Эл. Ресурс).
Если общенаучные процессы, ведущие к рождению ноосферы, требовали интеграции человечества во всемирном социуме, то реальные силы практической жизни людей настаивали на национально-государственном их размежевании. «На этой почве укрепились впервые и получили силу и развитие государственные идеологии, открыто основанные на идее неравенства людей, неравенства глубокого, биологического. Оно получило форму своеобразной государственной религии или философии, не прикрывающейся идеалом единой религии для всего человечества, равенства всех людей. Неравенство провозглашалось и в пределах белой расы и проводилось силой государственной власти» (В.И. Вернадский. Научная мысль как планетное явление. // Эл. Ресурс). Нравственная жизнь человечества в ХХ столетии формировалась не только за счет углубления и расширения в мировом сообществе достижений научной мысли и распространения идей «пролетарского интернационализма» Маркса-Энгельса, увлекших своим дерзновенным планом построения общества «социальной справедливости» российских граждан, но также воинствующего государственного национализма. «В Германии, где признаны основой государства гегемония германской расы и расовое государственное равноправие, в Италии, где выставляется равноправность римского гражданина времен Римской империи, его правовое равноправие, и в Японии, где признается особое положение Японии в человечестве, как государства, созданного сыном Солнца». (В.И.Вернадский. Там же) При этом идеология приверженцев «государственного национализма» носила ярко выраженный агрессивный характер. «Для них война самая жестокая, что неизбежно, так как они встречают понятное сопротивление в своей агрессии, является неизбежным фактом действия» (В.И.Вернадский. Там же).
При таких обстоятельствах мысль о реализации ноосферы в социальном пространстве XX века, как показала вся его дальнейшая история, было преждевременной: социальный мир оказался не готовым к ее претворению в действительность. «Война 1914-1918 [гг.], - констатирует сам Вернадский, - резко ослабила слагавшиеся в XIX-XX вв. международные организации научных работников. Они до сих пор не восстановили в ряде случаев свой вполне международный (в форме междугосударственного) характер. Глубокая рознь между фашизмом и демократизмом — социализмом в настоящий исторический момент, и резкое обострение государственных интересов, рассчитывающих — в нескольких странах — на силу, в конце концов на новую войну, для получения лучших условий существования своего населения (в том числе такие страны, как Германия, Италия, Япония — мощные центры научной работы, богатые организованным научным аппаратом), не дают возможности ожидать здесь быстрого серьезного улучшения» (В.И.Вернадский. Там же). Поэтому расширение геополитического пространства современной науки при оскудении религиозной и философской мысли говорит не о росте духовной культуры общества, а об усилении в его жизнедеятельности научного инструментализма - «техницизма».
Как показала история ХХ века, большая Наука оказалась способной не только укреплять и развивать жизнь человечества, но в своей обособленности от гуманистических исканий религии и философии также эффективно разрушать ее. В этом плане Ноосфера – это не просто сфера претворения и самоутверждения общественного разума в облике «научной мысли», а осуществление «целостного», созидательного Ума человечества как идейного единства религии, науки и философии, представляющих, соответственно, три модуса времени – прошлое, настоящее, будущее. Все более насущная потребность человечества «заглянуть в будущее», вызванная глобализацией социума, не может быть обеспечена той стратегией «концептуального эмпиризма», в рамках которого познавательная сила мышления определяется «фактами» и обобщениями научного опыта, а не творческой силой умозрения. Для того чтобы заглянуть в будущее, необходимо преодолеть земное притяжение сегодняшней реальности и доверится концептуальным интуициям умозрения, которое культивируется философией. Поэтому лишь творческий союз философии, религии и науки позволит человечеству преодолеть социальный и расовый антагонизм и приступить к построению совместными усилиями общества Разума.
Стремясь заглянуть в будущее современной цивилизации, Вернадский видит в трагических условиях великого противоборства советской страны с европейским фашизмом разумные перспективы развития человечества в освоении космоса и построении общества «ноосферного социализма». «В будущем нам рисуются как возможные сказочные мечтания: человек стремится выйти за пределы своей планеты в космическое пространство. И, вероятно, выйдет. В настоящее время мы не можем не считаться с тем, что в переживаемой нами великой исторической трагедии мы пошли по правильному пути, который отвечает ноосфере» (В.И, Вернадский. Несколько слов о ноосфере // Эл. ресурс). Отмечая крайне противоречивый характер современной эпохи, он убежден, что Россия выберет ноосферный путь своего дальнейшего исторического роста. «Сейчас мы переживаем новое геологическое эволюционное изменение биосферы. Мы входим в ноосферу. Мы вступаем в нее – в новый стихийный геологический процесс – в грозное время, в эпоху разрушительной мировой войны. Но важен для нас факт, что идеалы нашей демократии идут в унисон со стихийным геологическим процессом, с законами природы, отвечают ноосфере. Можно смотреть поэтому на наше будущее уверенно. Оно в наших руках. Мы его не выпустим» (В.И.Вернадский. Там же). В становлении и укреплении ноосферы Вернадский видит реальный залог благодатного будущего всего человечества. «Исторический процесс на наших глазах коренным образом меняется. Впервые в истории человечества интересы народных масс – всех и каждого – и свободной мысли личности определяют жизнь человечества, являются мерилом его представлений о справедливости. Человечество, взятое в целом, становится мощной геологической силой. И перед ним, перед его мыслью и трудом, становится вопрос о перестройке биосферы в интересах свободно мыслящего человечества как единого целого. Это новое состояние биосферы, к которому мы, не замечая этого, приближаемся, и есть «ноосфера».» (В.И.Вернадский. Там же).
Но и сегодня в этом историческом движении все еще сохраняется угроза гибели человечества от безумных действий самих людей, провоцирующих войны, природные катаклизмы, разрушающих духовные основы созидательной человеческой жизни. «В геологической истории биосферы перед человеком открывается огромное будущее, – предупреждает Вернадский будущие поколения людей, – если он поймет это и не будет употреблять свой разум и свой труд на самоистребление» (В.И, Вернадский. Несколько слов о ноосфере // Эл. ресурс). Поэтому лишь в будущем обществе социальной справедливости, преодолевшем нынешние социальные антагонизмы, устранившем войны между странами и народами, установившем гармоничные отношения с природой, можно будет с полным правом говорить о возникновении подлинной Ноосферы как реализации энергии конструктивного, созидающего разума. Пока же, оставаясь в рамках социальных реалий нашей эпохи и следуя жестким требования опытной обоснованности научных утверждений, на которых настаивал сам Вернадский, будет правильнее охарактеризовать его взгляды как учение о становлении «техносферы».
Нынешний этап развития отечественной ноосферной мысли наиболее объемно, многогранно представлен в российском сообществе трудами А.И.Субетто по разработке научно-философской системы «ноосферизма», предупреждающей человечество о нарастании катастрофических изменений природной среды в жизни современного мирового социума и призывающей политических лидеров направить усилия стран и народов на построение научно-образовательного общества. Практическая реализация данного проекта обозначит переход истории человечества от стихийной стадии развития к этапу разумного претворения социального будущего на основе научного управления природными процессами и общественной практикой. «Ноосферный Социализм, – в понимании Субетто, – и есть управляемая социоприродная эволюция, в которой коллективный Разум человечества, и значит – Наука, Образование, Культура (как формы его проявления), становится «Разумом-для-Биосферы, Земли, Космоса», поднимается на уровень способности научно управлять не только социально-экономическим развитием (что есть социализм), но и всей социоприродной эволюцией (что есть ноосферный социализм)» (А.И. Субетто, О роли науки, образования, культуры в укреплении суверенитета и безопасности России // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.29707, 20.10.2025).
В настоящее время наряду с катастрофическими, по оценке А.И.Субетто, изменениями в состоянии природной среды угрожающе обострилась геополитическая ситуация в мировом сообществе, вызванная агрессивной политикой ведущих стран западной цивилизации против суверенных государств Югославии, Ирака, Ливии, Ирана, подталкивающая человечество к новой мировой войне, грозящей ему гибелью в ядерном Апокалипсисе. Эта глобальная угроза, несущая с собой гибель всему живому на Земле, делает все более необходимым обуздание деструктивных сил мирового империализма императивами ноосферного, созидательного научно-философского Разума. В этом плане достаточно актуальной является постановка вопроса Н.Л. Румянцевой о научной основательности и прогностической эффективности концептуальной системы «ноосферизма» в репродукции мировой целостности и проектировании будущего человеческого сообщества (Н.Л. Румянцева, О Ноосферизме Субетто: за и против // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.29637, 27.08.2025). «Можно выделить, — по ее мнению, — такие разновидности отношения к Ноосферизму Субетто: 1. Возражение, несогласие; 2. Неприятие, хотя и не возражение; 3. Частичная поддержка; 4. Поддержка, согласие. В публикациях, в Интернете видим представителей 3-ей и 4-ой групп, и это объяснимо: всякое неприятие или возражение требуют обоснования, а сказать что-то разумное и логичное против Ноосферизма, т.е. против идей Вернадского и Субетто просто невозможно».
Уважаемый коллега, отстаивая «ноосферное направление» научно-философской мысли, полагает, что главной причиной «сдержанного» отношения части научно-философского сообщества к мировоззренческим обобщениям основоположника системы «ноосферизма» является субъективная установка его оппонентов, исповедующих «традиционный» стиль мышления. «Возражения или неприятие у разных авторов объясняется разными причинами. Пожалуй, наиболее типичная – консерватизм мышления. Субетто в Ноосферизме вслед за Вернадским задает новую парадигму мышления, выходит на новый уровень системности в космической системной иерархии, где не только человек, его семья, род, народ, но и всё человечество – подсистема» (Н.Л. Румянцева, О Ноосферизме Субетто: за и против // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.29637, 27.08.2025). Признавая отчасти справедливость такой оценки общего состояния научно-философской мысли в постсоветской России, хочу подчеркнуть, что сами приверженцы и разработчики «ноосферной концепции» признают наличие в ней «белых пятен», «проблемных узлов». Но такое положение дел вполне оправдано: люди не Боги и им не дана полнота истины, а лишь стремление к ней. Рациональное приближение в постижении объективной истины обеспечивается методом познания, направляющим движение мысли в необходимом направлении. Поэтому актуальной проблемой ноосферизма является выбор эффективного метода познания. Поскольку идеологическая позиция основателя «ноосферизма» руководствуется идеей социализма в его «большевистской», «марксистско-ленинской» трактовке, то надо признать методологической опорой его учения служат требования «материалистической диалектики». Однако историческое Крушение СССР вызывает сомнения в надежности такого руководства. Автор научно-философской системы «ноосферизма» объясняет эту политическую катастрофу отказом последних руководителей страны от идейного наследия Ленина. «Сход СССР, советского социализма с Арены Истории, – полагает Субетто, – связан именно с теоретическим невежеством руководства КПСС во главе с М.С.Горбачевым, А.Н.Яковлевым, отвечавшим в ЦК за идеологическую работу. В.И.Ленин был не только гениальным руководителем партии большевиков, созидателем Советского государства, но не менее гениальным ученым, теоретиком, мыслителем, т.е. обладал тем редким сочетанием практика и теоретика, которое еще после смерти В.И.Ленина было продемонстрировано И.В.Сталиным, а затем наступила Эпоха коммунистических руководителей в СССР, демонстрировавших свою историческую слепоту, непонимание того, что социализм требует опережающего развития «теории будущего», как опоры в социалистическом строительстве, и соответственно – «Социализма как Науки, обеспечивающей управление развитием общества, т.е. историей». Это чувствовал Сталин, когда, незадолго до ухода из жизни в 1952 году, предупредил руководство КПСС «Без теории нам смерть!». И его это предупреждение переросло в пророчество!» (А.И. Субетто, «Ленин и теперь живее всех живых» // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.29463, 22.04.2025).
Однако ссылка на элементарное «невежество» или незнание руководством КПСС идейного наследия своего главного «учителя» в понимании исторического процесса как основную причину крушения советской державы вряд ли можно считать справедливой, так как в СССР целые институты были заняты разработкой идеологии марксизма-ленинизма. Поэтому в самом учении и его методологическом основании следует искать причины провала советского проекта построения общества социальной справедливости.
Некоторые исследователи, позитивно воспринимая учение «ноосферизма» Субетто в познании мировой целости, считают необходимым дополнить требования диалектики положениями некоторых современных методологических учений. За такое совмещение принципов диалектики и положений «синергетики» выступает уважаемый представитель физико-математических наук В.Н Милованов. «Методологический подход синергетики, – сообщает он, – помогает понять развитие открытых, неравновесных, нелинейных, диссипативных систем, коими являются почти все сложные системы, не говоря уже о Биосфере и Социуме. Это наука о сложном, и она не может быть простой. Это новая методология познания». (В.Н. Милованов, К вопросу о ноосфере // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.29589, 14.07.2025).
Можно согласиться с мнением уважаемого коллеги относительно продуктивности синергетики в описании естественных, природных процессов. Однако не следует переоценивать ее роль в постижении логики развития общественной жизни и поведения человека с его нравственной свободой воли, ценностными приоритетами и творческим полетом мысли, где существенное значение имеют религия как священное предание прошлого и философия как разумное прозрение будущего. «Пути ноосферогенеза, моделирование процессов биосферы как целостной динамической системы, – излагает свою позицию уважаемый представитель естественных наук, – сейчас являются важнейшей научной задачей. Это и есть поиск научного управления Социо–Биосферной эволюцией. Найти путь создания общества, способного к совместному развитию с биосферой, с выходом в эпоху ноосферы. Главное, что синергетика востребована буквально во всех сферах науки. И потом в ней прекрасно “уживаются” и Закон Кооперации, и Закон Конкуренции. Один “работает” между точками бифуркации, другой – в точках бифуркации. Они взаимно дополняют друг друга, также как диалектика и синергетика. Разные пространственно–временные масштабы». (В.Н. Милованов, Там же).
Но разнонаправленность предлагаемой «составной методологии» разрушает идейное единство познавательного процесса, заставляя логическую мысль искать дополнительные свидетельства своего поступательного роста. В этой проекции следует признать верным утверждение зарубежного русского мыслителя прошлого века Ивана Ильина о жизненной необходимости прочного союза науки, философии и религии в постижении целостности мировой реальности. «Вот почему, – заявляет он, – первая и основная задача современной философии состоит в создании новой философической методологии — новой и в то же время по бытию столь древней... Необходима новая философия научной очевидности, отправляющаяся от пересмотра идей метода и доказательства и освобождающая науку от порабощения чувственному восприятию; это необходимо для того, чтобы осмыслить гибельный фантом противорелигиозной науки и трагическую немощь противонаучной религии; чтобы развязать предметные крылья и науке и религии, и помочь ученому возродить в себе созерцание своего предмета при свете великих духовных Предметов» (Ильин И.А. Религиозный смысл философии: Три речи 1914 – 1923. / https://litlife.club/books/114560/read?page=19).
В поисках этой новой философии научной очевидности воспользуемся наглядной картиной пространственных соотношений в кругах Эйлера, представляющих в нашем случае особенности содержательных областей религии и науки. На первый взгляд может показаться, что их предметные сферы исключают друг друга: религия говорит о божественном, сугубо духовном, занебесном мире, а наука постигает законы земной, телесной, чувственной реальности. Но потом мы узнаем, что Боги вмешиваются в земные дела людей и даже нисходят на землю, а лучшие из людей становятся святыми праведниками. Следовательно, соотношение между областями религии и науки не носит характер антагонизма, противоречия, «исключения третьего», а представляет собой взаимодействие и пересечение разнонаправленных духовных потоков, при котором наблюдается частичное взаимопроникновение и совпадение их предметных свойств.
Скорее всего, этим посредствующим звеном между религией и наукой стала такая отличительная особенность психики человеческого существа, как способность элементарного мышления в формах рассудка. Аристотель, рассуждая о природе рабства, указывает на рассудок как характерное отличие человеческого сознания от животной чувственности. «Ведь раб по природе – тот, кто может принадлежать другому (потому он и принадлежит другому) и кто причастен к рассудку в такой мере, что способен понимать его приказания, но сам рассудком не обладает. Что же касается остальных живых существ, то они не способны к понимание приказаний рассудка, но повинуются движениям чувств» (Аристотель. Политика // Эл. Ресурс). Именно действительность «мысли» объединяет религию и науку и служит первоначалом, отправным пунктом для возникновения философии с ее культом логического мышлении в освоении мировой целостности. Как видим, в этом триединстве «религия – наука – философия» обнаруживается в довольно ясном виде познавательная формула диалектики Гегеля: «тезис – антитезис – синтез». Следовательно, главная внутренняя причина крушения СССР кроется не в ограниченности диалектики, а в материалистической ее интерпретации. Поэтому следует признать, что Мировой Дух или Духовная субстанция служит первоосновой окружающей телесной реальности, направляя человечество к созидательным, идеальным целям и приучая людей видеть в материальных вещах знаки разумного бытия.
Но здесь перед сознанием приверженцев ноосферной концепции возникает другая фундаментальная проблема: какова природа, генеральная форма претворения цельного бытия в материале исторической практики человечества как определяющего ориентира мыслительной деятельности людей в познании «Истины? На эту «ключевую» проблему указал в свое время сам В.И.Вернадский. Утверждая разумную перспективу развития человеческого сообщества и признавая творческую силу научного мышления главным истоком роста ноосферной реальности, Владимир Иванович указывает на фундаментальную проблему в понимании механизмов претворения человеческой мысли в материальной действительности. «Здесь перед нами, – констатирует он, – встала новая загадка. Мысль не есть форма энергии. Как же может она изменять материальные процессы? Вопрос этот до сих пор научно не разрешен» (Вернадский В.И. Несколько слов о ноосфере. // Вернадский В. И. Философские мысли натуралиста. М.: Наука, 1988. 522 с. – С.503-512, с. 509).
Однако в принципиальном, общемировоззренческом плане этот «ключевой вопрос» современной науки и общественной практики был адекватно осмыслен еще 2000 лет назад в христианском учении о творческой силе Слова как символическом ключе к пониманию первооснов целостного бытия. «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все чрез Него нáчало быть, и без Него ничто не нáчало быть, что намчало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его». (Евангелие от Иоанна, глава 1: 1-5). Законы вербального общения людей раскрывают ноосферный, целостный характер развития природного Космоса и исторической жизни человеческого сообщества. Поэтому генеральный, определяющий тезис современной научной мысли заключается в утверждении, что универсальная истина всемирного бытия «лежит на поверхности» социального опыта человечества, когда «вербальный генезис» общественной практики демонстрирует науке в концентрированном виде законы саморазвития всей мировой целостности как объективной, космической подосновы ноосферной реальности.
Существенная роль христианской религии в обосновании Языка как первоосновы разумной организации жизни людей должна получить адекватное социально-историческое осмысление в научно-философской системе «ноосферизма». Руководствуясь этой идеей, нужно признать весьма актуальной разработку концепции «онтологического символизма» как выражения предметного ядра мировой целостности, когда закономерности Ноосферы открываются разуму людей в символических особенностях народных языков, выражающих единство человека и космоса. (Л.А. Гореликов, Русская идеология в проектировании мировой целостности // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.27679, 04.03.2022)
Третий проблемный узел ноосферной трактовки мировой целостности кроется в научном понимании глубинных оснований физической реальности, воспроизводимых теоретическим знанием. Научно-философская система ноосферизма, достаточно успешно освоив потенциалы Биотического и Социального миров, остановилась перед задачей осуществления революционного прорыва в описании теоретических оснований современной физической картины мира и выявления действительных параметров существования Вселенной. «Основы современной естественнонаучной картины мира были заложены более века назад в процессе создания А.Эйнштейном специальной и общей теории относительности. Рождение квантовой теории и открытия в физике элементарных частиц развили эвристические возможности релятивистской модели мира, построенной на принципах относительности, постоянства скорости светового сигнала в вакууме, искривленности пространственно-временного континуума, дополнительности корпускулярных и волновых свойств бытия и неопределенности пространственно-временной локализации событий. Среди этих основоположений физической картины мира наибольшие сомнения в своей достоверности вызывает у современных отечественных исследователей принцип постоянства скорости света в вакууме как слишком жестко ограничивающий возможные реализации физических процессов» (Л.А. Гореликов, Темпоральные основы развития мировой целостности // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.16879, 10.10.2011).
Замена в ходе вычисления возраста Вселенной принципа «постоянства скорости света» (300000 км/сек) на принцип «постоянства ускорения электро-магнитного сигнала» (300000 км/сек2) приводит в итоге к установлению интервала длительности ее существования величиной в 1289000000000 (1,289·1012) лет, то есть 1 трлн. 289 млрд. лет. Эта величина, полученная на основании теоретического постулирования постоянства ускорения электро-магнитного сигнала в пустоте и использования первоначальных величин, характеризующих закон Хаббла, находится в довольно близком соответствии с результатом эмпирического замера длительности ускоряющейся динамики мировой истории интервалом времени в 12590000000000 (1,259·1012) лет или 1 трлн 259 млрд лет. «Имеющиеся здесь расхождения оправдываются принципиальным «разрывом» между теоретическим описанием исследуемого процесса, допускающим его предельные состояния (в нашем случае такой идеализацией является допущение реальности нулевого объема Вселенной как исходного пункта ее эволюции, от которого и ведется теоретический отсчет времени), и действительным его протеканием, исключающим достижимость идеальных границ и не требующим в своей реализации всей продолжительности теоретически необходимого времени» (Л.А. Гореликов, Темпоральные основы развития мировой целостности // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.16879, 10.10.2011).
Общая логика в понимании организационной целостности «неживой природы» определяется теоретической физикой Нового и Новейшего времени как «системная реальность», обладающая внутренним единством и представляющая собой динамический комплекс взаимодействующих потенциалов пространства, движения, времени с последовательным преобладанием в структурировании бытия то одного фактора, то другого, то третьего с последующим повторением осуществленного цикла на более глубоком уровне обобщения необходимых зависимостей. Концептуальное содержание первого цикла теоретического постижения законов неживой природы представлено механикой Ньютона, теоретической термодинамикой и специальной теорией относительности (СТО), последовательно оформляющих свой образ мироздания. Если механическая картина мира утверждает ведущую роль в организации бытия пространственно-геометрических зависимостей, а электродинамические процессы моделируются в СТО на основе доминантных потенциалов времени, то термодинамический образ действительности формируется на основе вероятностных значений «пространства-времени», стирающих однозначную определенность массовых физических явлений в пространстве и времени. Если качественная определенность механических взаимодействий представляется понятием «корпускула», а физическая непрерывность электромагнитных явлений выражается понятием «поле», то вероятностная особенность термодинамических процессов раскрывается понятием «волна», сочетающим свойства прерывности и непрерывности.
Концептуальное содержание второго цикла моделирования необходимых связей неживой природы также представлено тремя качественно своеобразными системами теоретической физики в утверждениях общей теории относительности (ОТО), квантовой физики и теории элементарных частиц. Если в содержании ОТО, как и в механике, ведущая роль в описании физических явлений принадлежит пространственным определениям, а для построений квантовой теории характерна формальная близость с вероятностным строем термодинамики и отстраненность от строгой фиксации явлений в пространстве и времени, то разрабатываемая теория элементарных частиц близка по природе исследуемых процессов к предметным основам электродинамики, к особенностям моделирования физических событий в СТО на основе приоритетных зависимостей во времени с утверждением предельности и постоянства скорости распространения светового сигнала в вакууме величиной в 300000 км/сек.
Если теоретические системы первого цикла в развитии современной физики опираются на представления геометрии Евклида о прямолинейной структуре пространства и естественности поступательного, линейного движения тел, то математическим основанием ОТО служат положения геометрии Римана об искривленной структуре пространства, а в построениях квантовой теории существенную роль играет идея «естественности» вращательного движения. В русле общей логики развития теоретической физики доработка теории элементарных частиц до статуса логически непротиворечивой и содержательно полной концептуальной системы будет связана с законами геометрии Римана и постулатом «естественности» вращательного движения, с замещением в познании мира элементарных частиц принципа предельности и постоянства скорости света на принцип предельности и постоянства ускорения электро-магнитного сигнала величиной 300000 км/сек2 .
Подводя итоги своего краткого освещения проблемных узлов в развитии «ноосферного» научно-философского мировоззренческого комплекса, сделаем краткое обобщающее заключение. Если различие между трактовкой ноосферы у Тейяра де Шардена и у Владимира Ивановича Вернадского носит «количественный» характер («духовно-расширенное» у первого как пространства жизни «Человека разумного» и «научно-зауженное» у второго, связанное с утверждением научно-технической мысли ведущей силой современной эпохи), то «ноосферизм» Субетто обладает качественной особенностью в трактовке ноосферы как социально-исторического пространства претворения идеального будущего человечества, нацеленного на устранение антагонизмов природного и социального бытия. Необходимым свидетельством исторического достижения мировым сообществом ноосферного существования служит практическое разрешение двух глобальных проблем, угрожающих гибелью человечеству, – преодоление глобального экологического кризиса и утверждение в мировом сообществе идеологии мирного сотрудничества, исключение из международной политической практики военного насилия. Идеология ноосферного будущего человечества требует от его творцов максимально полного согласия между утверждениями религиозного сознания, научного и философского с целью творческого совершенствования личности человека.
Автор: Гореликов Лев Александрович
