Искусство: Скульптура (Взглядом обывателя).
Наши учителя не те, кто нас учит, а те, у кого учимся мы.
А учиться можно всю жизнь - наблюдая, сравнивая, запоминая, восхищаясь, анализируя.
Изучая историю, мифы, легенды, сказания, притчи, любимые нами с детства, у нас у всех складывается своё «каноническое» представление о тех событиях, о героях тех времён.
И мы все впадаем в какой-то когнитивный диссонанс, когда наши «канонические» представления о героях не совсем совпадают с представлениями великих скульпторов мира, чьими талантами мы так же восхищаемся.
И при всём при этом эти скульпторы стояли у истоков Эпохи Высокого Возрождения, знаменуя своими творениями 224 года Эпохи Возрождения.
Меня всегда восхищали те творения, что заставляют думать, что заставляют воображение рисовать кино, и смотреть это кино у себя в воображении.
Любуясь скульптурами, я задаюсь вопросом, а что важнее для успеха – талант, труд, видение, или что-то ещё?
Что я имею в виду?
Предположим, заказ был один – Статуя Давида.
«Давидов» много в истории скульптуры. Но более известными стали четыре «Давида»: Донателло, Верроккью, Микеланджело, Бернини.
Донателло сделал своего «Давида» с телом, как выражались многие, скорее юной девы, чем юноши.
Говорить о гибкости пастуха тут не приходится.
Как и о гибкости рук, привыкших метать камни из пращи.
У его ног голова Голиафа.
В его руке меч.
Длина рукоятки меча, по канонам, принадлежавшая Голиафу, слишком мала для такого исполина, как Голиаф.
О том, что этот меч не Давида, свидетельствует то, как держит меч в руках пастух, не привыкший к такому дорогому оружию, как меч.
Пальцы сжимают не камень для пращи, а булыжник.
И, зачем в руках камень, когда враг уже повержен?
Телосложение не мускулистое, поза расслабленная, на лице полуулыбка.
И шляпа с пером явно не к лицу пастуху.
Но, вот что обращает на себя внимание в этой скульптуре и выходит на первый план, так это изящество позы.
Кокетливость.
Соблазнение.
Но не страх перед смертью.
Или ответственность за свой народ перед лицом истребления.
Перед нами Герой.
Герой, вызывающий, скорее недоумение, чем восхищение.
Самая, как считают многие, самая не каноническая версия Давида.
Верроккьо изобразил своего «Давида» мальчишкой.
И, если «Давид» Донателло явно вызывал сомнения в победе над Голиафом, то и «Давид» Верроккьо не стал более убедителен.
И у ног этого мальчишки лежит голова Голиафа.
И в его руках меч, который в силу своего размера рукояти, никак не мог принадлежать такому исполину, как Голиаф, и в силу своей длины клинка точно не мог отрубить голову Голиафу. Это не меч в руках исполина Голиафа - это. скорее, зубочистка!
И, тем не менее, перед нами «Давид» - победитель Великана! Телосложение – не мускулистое, нежное, юное. Ни одна мышца не указывает на то, что ранее такой «Давид» держал в руках пращу. Или был пастухом. Поза расслабленная, на лице полуулыбка. И даже эта полуулыбка вызывает недоверие!
Перед нами Герой!
Но герой, который совсем не похож на пастуха и чья внешность не «геройская».
Совсем другое дело – «Давид» Микеланджело.
Скульптор, который, как к совершенству, относился к мелочам и чьи творения эти «мелочи» довели до совершенства!
Мощь! Сила! И Превосходство!
Вот, что видишь, когда смотришь на этого Гиганта!
Это уже не мальчишка! И уж тем более не дева!
Это юноша!
Сильный, мускулистый, возмужавший юноша!
Проработаны все мышцы, видны вены от напряжения.
Этот «Давид» так напряжён и внешне, и внутренне, что напоминает пружину.
В руке камень, на плече праща.
Его поза перед врагом, и то, как он держит камень и пращу, явно говорят о том, что этот «Давид» точно пращник.
Всё привычно.
Вся эта стойка говорит о том, что «Давид» готов к мгновенному броску.
На лице «Давида» сосредоточенность, он смотрит на цель; на его лице задумчивость – а правильно ли он оценивает расстояние до цели; на его лице обеспокоенность – сдвинутые от внутреннего напряжения и доли сомнения брови. Перед нами точно не герой. Перед нами пастух, на чьи плечи возложили огромную ответственность – не только за исход этого поединка, или сражения, или всей войны. Перед ним ответственность за весь народ! Вся его стойка, его положение ног, положение центра тяжести тела, положение рук говорят о том, что эта пружина вот-вот выстрелит. И, тем не менее, вся эта поза это всего лишь миг. Миг внутреннего напряжения, миг задумчивости, миг сосредоточенности!
Более того, изобразив правую руку такой мощной, такой сильной, Микеланджело так же сделал голову чуть более увеличенной, не совсем пропорциональной телу. Таким образом, заложив такую мысль, что, в первую очередь, это битва ума, а не силы.
В 28 лет Микеланджело вывел искусство скульптуры на новый уровень.
Не было уже, после «Давида» Микеланджело, надобности подражать античным скульпторам, «ибо Микеланджело обошёл их всех».
В то же самое время и перед Бернини стояла задача – «Давид».
Перед ним уже были два «Давида»-победителя Донателло и Верроккьо.
И ещё один «Давид», которую называли Гигантом.
Все три скульптуры ко времени Бернини уже успели стать легендарными.
Про «Гиганта» Микеланджело, Вазари писал: «Давид» Микеланджело отнял славу у всех статуй, современных и античных, греческих и римских…».
Перед Бернини, которого называли «вторым Микеланджело», стояла совсем непростая задача: как обойти Гиганта?
Вернее, двух «гигантов»: Творение и Творца?
И Бернини попытался!
Его «Давид», в отличие от предыдущих, не статичная фигура. Здесь необычное композиционное динамичное решение движения, технически сложное, но реализованное.
Нет больше времени ни на сомнения, ни на раздумье, как у «Давида» Микеланджело.
«Давид» Бернини стремителен.
Он уже принял решение, он уже всё рассчитал, и он уже размахнулся для броска.
Это точка невозврата – уже невозможно остановиться, вновь прицелиться, поменять траекторию полёта камня!
От невозможности что-то поменять, «Давид» Бернини более драматичен.
Это натянутая до предела пружина, которая выстреливает!
Тут не приходится говорить о статичности!
Это не «миг», как у «Давида» Микеланджело.
Это мгновение!
Как и «Давид» Микеланджело, «Давид» Бернини очень реалистичен.
Проработаны все мышцы, обозначены все вздувшиеся от внутреннего напряжения и физической нагрузки вены.
И, тем не менее, перед нами человек, не бог, и даже не полубог!
Поэтому видны все естественные складки при такой позе.
Не остались без внимания и волосы, и даже одежда пастуха.
Полубогам и богам дозволена нагота, но не человеку, тем более, на поле боя!
Взгляд прямой, направленный, гневный, губы стиснуты!
Перед нами не герой, потому что исход пока неизвестен.
Я привёл в пример известные всему миру четыре скульптуры.
Перед скульпторами стояла одна задача, но все четверо решили его по-своему. Исходя не только из своего мастерства, но и из своего видения!
И каждую скульптуру в своё время называли совершенством скульптора!
Что движет Творцом, когда перед ним ставят одну задачу, а он прыгает выше головы!
Конечно, это не умаляет мастерства скульптора!
Для понятия мастерства Творца приведённый ниже коллаж отображает примерные размеры скульптур.
«Давид» Донателло – 1,58 м. «Давид» Верроккьо – 1,26 м. «Давид» Микеланджело – 4,10 м. «Давид» Бернини – 1,70 м.
Отдавая дань уважения и мастерству, и смелости этих скульпторов, всё равно меня мучает немой вопрос перед этими скульптурами:
«А что важнее для создания «совершенства»? Талант? Труд? Видение? Или что-то ещё?»