Или как я съела ледышку и выжила
Знаете, в чём проблема людей и, в частности, родаков? Они оставляют еду на краю стола и думают, что это безопасно.
ХА.
Если еда в зоне досягаемости бигля — она уже не ваша. Это закон природы.
Но обо всём по порядку.
Глава первая: идеальные условия
Утро четверга. Батёк уехал на рыбалку.
Я проводила его до двери, думая: "Ну и зря. Рыба — это скучно. Лучше бы остался дома и чесал мне пузико".
Но он уехал. А значит, дома остались только я и мамка.
Вечером мы пошли гулять. Обычная прогулка. Я понюхала все кусты в районе, облаяла соседского кота, попыталась съесть что-то подозрительное с земли (мамка не дала), и мы вернулись домой.
Мамка сказала:
— У меня сейчас созвон. Веди себя тихо.
Я кивнула. То есть, вильнула хвостом. Типа: "Конечно, мамочка. Я буду паинькой".
Она ушла в комнату. А я осталась одна. Наедине с домом.
И с кухней.
Глава вторая: открытие
Сначала я сожрала все свои камни. Ну, то есть корм. Хотя разницы никакой. Очередное разочарование коричневого цвета.
Потом немного поиграла с игрушкой. Погрызла её. Потрепала. Убила морально.
А потом мне стало скучно.
И я пошла на разведку.
На кухню.
Знаете, что такое кухня для бигля?
Это храм. Святое место. Центр вселенной. Потому что именно там хранится ЕДА. Я зашла на кухню и остановилась. Принюхалась. И почувствовала ЭТО.
Запах.
Восхитительный. Манящий. Невероятный.
КУРИЦА.
Я медленно подняла голову.
И увидела ЕЕ.
На краю стола. В зеленом пакете. Лежала ЦЕЛАЯ куриная грудка. Огромная. Розовая. Замороженная. Она сияла ангельским светом. Прямо на краю стола.
НА КРАЮ.
Я подошла ближе.
Встала на задние лапы. Положила передние на стол. Курица была совсем рядом. Буквально в сантиметрах от моего носа. Я посмотрела на дверь. Мамка в комнате. На созвоне. Она не выйдет. Точно не выйдет.
Я снова посмотрела на курицу.
А курица как будто смотрела на меня.
И говорила: "Ну же, Боня. Возьми меня. Я же здесь лежу. Совсем одна. Беззащитная".
Я облизнулась.
Нет. Нельзя. Это же на ужин. Мамка накажет. Будет ругаться. Может даже не дать вкусняшки вечером. Но курица продолжала манить:
"Боня... я же такая вкусная... съешь меня..."
И я не устояла.
Глава третья: процесс пожирания
Схватить курицу оказалось легко. Она была скользкая, холодная, и пыталась выскользнуть из зубов, но я — профессионал. Я бигль. Мои челюсти созданы для того, чтобы хватать и не отпускать.
Я стащила курицу со стола. Пакет зашуршал. Курица шлепнулась на пол.
Отлично.
Теперь главное — унести добычу в безопасное место. Я потащила курицу на балкон. Там было тихо. Там никто не мешал. Там можно было спокойно насладиться трофеем.
Я разорвала пакет. Курица была всё ещё холодная. Почти ледяная. Но это не имело значения. Это была КУРИЦА, а не какое-то заскорузлое коричневое нечто.
Я вгрызлась в неё.
М-м-м-м.
Вкус победы. Вкус свободы. Вкус того, что ты сделала что-то запретное — и тебе всё равно. Я жевала. Глотала. Жевала ещё. Курица была огромная. Намного больше, чем я думала.
Но я не сдавалась.
Я ела. И ела. И ела.
Пока не осталось ничего. Только зелёный пакет. Пустой. Со следами моих зубов.
Глава четвертая: последствия
Я сидела на балконе и тяжело дышала.
Живот раздулся. Огромный. Как воздушный шар. Нос холодный. Лапы тоже холодные. Наверное, от ледяной курицы.
Я чувствовала себя... странно. С одной стороны — победа. Я съела целую куриную грудку. ЦЕЛУЮ! Размером с мою голову! С другой стороны — внутри что-то булькало. И было очень холодно.
Я попыталась встать. Не получилось с первого раза. Живот мешал. Со второго тоже не получилось. Я тяжело вздохнула и осталась лежать на боку.
А мамка закончила созвон и вышла из комнаты. В квартире стояла подозрительная тишина. Слишком тихо.
Все потому что я могла только моргать.
— Боня? — позвала она.
Я не откликнулась.
— Боня, ты где?
Обычно я всегда встречала мамку. Прыгала, радовалась, требовала внимания. Но сейчас я не могла. Потому что лежала на балконе. И не шевелилась.
Мамка прошла на кухню.
Остановилась.
Посмотрела на стол.
— Где курица? — вслух спросила она.
Потом её взгляд упал на пол. На зеленый пакет. Порванный. И пустой.
— О нет, — пробормотала мамка. — Только не это.
Она быстро пошла на балкон.
И увидела меня. Я лежала на боку. Живот раздутый, как мяч. Глаза полуприкрытые. Дышала тяжело. Рядом валялись остатки зеленого пакета.
— БОНЯ! — мамка присела рядом. — Ты... ты съела курицу?!
Я слабо шевельнула хвостом. Типа: "Привет. Да. Съела".
— ВСЮ?!
Я тяжело вздохнула. Не видно что-ли?
Мамка схватила меня за морду, заглянула в глаза.
— Боня, тебя сейчас стошнит! Или... или хуже! Она же была ЗАМОРОЖЕННАЯ!
Я продолжала лежать. Шевелиться не было сил. Мамка потрогала мой живот. Он был твёрдый. Огромный. Холодный. Я слабо заскулила.
— Сама виновата! — строго сказала мамка. — Стащила курицу со стола! Вот лежи теперь и страдай!
Я жалобно посмотрела на неё и закрыла глаза.
Она ушла в гостиную, чтобы погуглить, что делать, если собака сожрала кусок ледышки. Погодите-ка. А где сочувствие? Где поглаживания живота и почесывания за ухом? Клянусь вам, у этой женщины вместо сердца камень! Я с трудом поднялась. Пошла к ней. Запрыгнула на диван и положила голову на плечо.
Тяжело задышала. Жалей меня. Гладь.
— Боня, твоей наглости нет предела, — сказала мамка, но всё равно погладила. — Ты понимаешь, что могла отравиться?
Я ещё тяжелее вздохнула.
— Лежи здесь. Под присмотром.
Я легла рядом с ней на диван и закрыла глаза, чтобы быстрее пережить последствия обжорства.
Глава пятая: выздоровление
Прошло минут двадцать.
Живот перестал так сильно болеть. Бульканье внутри тоже прекратилось. Я открыла глаза. Посмотрела на мамку. Она сидела за ноутбуком и что-то печатала.
Я медленно встала. Потянулась. Спрыгнула с дивана.
— Боня? — удивленно спросила мамка. — Ты уже ожила?
Я подошла к ней. Положила морду на её колено.
— Как ты себя чувствуешь?
Я вильнула хвостом. Нормально.
— Невероятно, — пробормотала мамка. — Ты сожрала килограмм замороженной курицы и даже не заболела.
Я горделиво подняла голову. Конечно. Я же Бонита.
— Ты чудовище, — сказала мамка. — Настоящее чудовище.
Я облизнулась. А потом посмотрела пакет с вкусняшками, который лежал на столе. Потом перевела взгляд на мамку. Потом снова на вкусняшки.
— НЕТ.
Я сделала просящие глаза.
— Боня, ты только что съела ЦЕЛУЮ КУРИНУЮ ГРУДКУ!
Ну и что? Это было двадцать минут назад. Я подошла ближе. Положила лапу ей на ногу.
— Хамству нет предела, — покачала головой мамка.
Вечером она позвонила батьку, чтобы нажаловаться на меня. Вот у кого хамству нет предела. Не знала, что в нашем доме живут СТУКАЧИ.
Я слышала обрывки разговора:
— Боня сожрала куриную грудку... Целую... Замороженную... Да, я тоже не понимаю, как она выжила... Нет, ей нормально. Она уже вкусняшки выпрашивает... Наглая? Это мягко сказано...
Я лежала на диване и довольно урчала.
Да, я наглая. Да, я сожрала курицу. Да, я выжила. И да — я всё равно попросила добавки.
Потому что я — Бонита.
И это моя суперсила.
Научные выводы от Бониты:
- Если еда лежит на краю стола — она ничья. Кто успел — того и курица.
- Замороженная курица тоже курица. Просто холодная.
- Бигль может съесть что угодно. И не заболеть. И попросить добавки.
- Тишина в доме = собака что-то натворила. Проверяйте кухню первым делом.
- Если тебя поймали на месте преступления и ты не можешь шевелиться — жалей себя максимально. Может, не накажут.
- "Сама виновата" и "наглости нет предела" — любимые фразы мамки.
- Даже после целой курицы можно (и нужно) просить вкусняшки. Это принцип бигля.
Бонита Брайтжамин Китнисс Эвердин,
Поедательница замороженной курицы,
Обладательница железного желудка,
Хищник диванного масштаба
P.S. На следующий день мамка рассказала об этом батьку лично. Он посмотрел на меня и сказал: "Боня, уважаю".
Мамка сказала: "Не поощряй ее!"
Но я видела — она тоже чуть-чуть улыбалась.
P.P.S. Теперь курицу ставят в центр стола. Далеко от края.
Им кажется, это поможет.
Наивные.
P.P.P.S. Кстати, я так и не поняла, в чём проблема. Курица же размораживалась! Могла испортиться! Я спасла семью от пищевого отравления!
Мамка говорит, что это "логика безумца". Я говорю, что это логика гения.