Архивариусы-люди со странностями, а уж дворянин Константин Иванович Букарев, так тот в особенности. Вспомнить хотя бы прошлогоднюю историю с башней Веселуха, все те «танцы с бубном» вокруг имущества из эвакуированных губерний. За год, я вам скажу, ничегошеньки не изменилось. 20 марта архивариус Смоленского губернского правления Букарев вызвал милиционеров судебного отдела к башне Громовой, указав правоохранителям, что как в оной Громовой, так и в Копытецкой башнях взломаны двери. Внутри царил полнейший разгром, неизвестные взломщики явно что-то искали в бумагах. Многие ящики и чемоданы были взломаны, казённые бумаги раскиданы по полу. Две пишущие машинки, стоившие немалых денег, воры взять побрезговали. И тут опять началось танго архивариуса с разведением рук в стороны. Мол, дорогие сыскари, понятия не имею, что пропало, и пропало ли. Принимал я всё в 1915 году только по счёту мест, не получив никаких списков по содержимому ящиков. Дядя, а за прошедшие два года можно было хоть какую-нибудь ревизию содержимого башен провести? (ГАСО, фонд 578, опись 1, дело 313, лист 45)
В тот же день в судебный отдел с сопроводительными бумагами от начальника 3-го района Смоленска доставили двух неизвестных, задержанных в подвале гостиницы «Золотой якорь». Содержатель гостиницы утверждал, что оба бывшие арестанты и работали во дворе гостиницы, но зачем забрались в подвал не знает. Один из задержанных назвался мещанином города Варшавы Владиславом Сергеевичем Серафимовым, по суду лишённым прав состояния и подлежащим надзору милиции на 4 года. За нанесение побоев был осуждён Гродненским городским судом на 3 года тюрьмы. Серафимов был освобождён из-под стражи в январе 1917 года, получив от Смоленской губернской инспекции свидетельство для следования в город Переяславль, каковой избрал местом постоянного жительства. Но денег на дорогу не нашлось, и столяр Серафимов перебитвался случайными заработками по уездам Смоленской губернии. В Смоленск приехал три дня назад, а в подвал гостиницы «Золотой якорь» залез, чтобы переночевать. У второго задержанного не оказалось никаких документов. Мол, было свидетельство для следования в Ржев после тюремной отсидки, но он его потерял. Назвался мужчина мещанином города Ломжи Адамом Адамовичем Глобиным, 28 лет, римско-католического вероисповедания. За растрату казённых денег отбывал срок 3 года, после освобождения в декабре 1916 года жил в Москве. В Смоленск приехал 3 недели назад, ночевал в военном бараке при вокзале. После допроса задержанных передали вновь в распоряжение начальника 3-го района города Смоленска. (ГАСО, фонд 578, опись 1, дело 317, лист 65-66)
30 марта приказом начальника штаба Минского военного округа, на основании утверждённого Военным министром порядка, было расформировано Смоленское губернское жандармское управление. Офицерам, выслужившим полный сррок службы, предоставлялось право по желанию уйти в отставку. Прочие офицеры, кроме скомпрометироваших себя свое й прежней службой и подлежащие оставлению на учёте в МВД, будут зачислены по армейской пехоте или кавалерии и переведены в резерв чинов, ожидающих назначения на службу. Нижние чины будут переведены на учёт уездных воинских начальников, причём перешедшие уже призывной возраст, увольняются от службы, а остальные распределяются по запасным воинским частям. В губернии начиналась новая жизнь. (ГАСО, фонд 578, опись 1, дело 323, 212)
31 марта 1917 года на станции Глинка Рязано-Уральской железной дороги у Израиля Лейзеровича Пруткина была совершена кража 6000 рублей кредитными билетами. Кражу совершил преподаватель древнееврейского языка мещанин города Кальвари Сувалкской губернии Ейна Симонович Зон, 28 лет, который с похищенными деньгами скрылся. По добытым следствием сведениям, Зон может скрываться у своей невесты Ольги Хаськиной в местечке Лиозно Могилёвской губернии. О чём с просьбой провести обыск в квартире Хаськиной и сообщено лиозненской милиции. (ГАСО, фонд 578, опись 1, дело 313, лист 50)
Вот уж не знаю, возможно фаза Луны была какая-то располагающая к кражам со взломом, но 10 апреля судебный отдел городской милиции был полон заявителями. Первым явился смоленский мещанин Филимон Калинкович Доронин, заявивший, что из его магазина в доме Троицкого монастыря неизвестными было похищено золотых и серебряных вещей на 2500 рублей. У мстиславльской мещанки Хаи-Рохли Авсеевны Двейриной в ту же ночь из номера гостиницы «Метрополь» была украдена готовая к продаже кожаная женская обувь на сумму в 600 рублей. Статский советник Евграф Николаевич Лавринович сообщил, что у него из квартиры в доме Котикова на Одигитриевской улице, взломав замки, было украдено разных вещей на сумму до 500 рублей. Ну а 19 апреля дочь генерала Вера Михайловна Алексеева сообщила о краже из запертой квартиры её матери Анны Николаевны. У жены Верховного Главнокомандующего, выломав форточку в квартире в доме Пастуховой на Верхне-Пятницкой улице, унесли различных вещей на 1000 рублей. Дознание и розыск по настоящим делам ведутся, так отписывал Моисеев товарищу прокурора Смоленского окружного суда. Но не та фаза Луны, не помогает сыскарям «Волчье солнышко». (ГАСО, фонд 578, опись 1, дело 313, лист 30-33)
15 апреля 1917 года гражданин Варшавской губернии гмины Мокотов Игнатий Антонович Хоментовский, проживающий в доме Карпилова на Большой Благовещенской улице, заявил судебному отделу городской милиции о присвоении денег его разъеэдным служащим крестьянином деревни Значериц Букинской волости Краснинского уезда Сергеем Лаврентьевичем Фомичёвым. Поляк послал своего работника на лошади развозить по магазинам Смоленска мясные деликатесы на сумму в 2000 рублей. Фомичёв товар распродал, и, бросив на улице лошадь Хоментовского, из Смоленска скрылся. В письме Краснинскому уездному комиссару заведующий судебным отделом предлагает провести розыск преступника у него на родине, и по обнаружению отправить в губернский город. (ГАСО, фонд 578, опись 1, дело 312, лист 45)
Временное правительство распространяет призывы о войне до победного конца, большевики требуют мира и братания на фронтах, из воинских частей начинают потихоньку-полегоньку разбегаться солдаты, а гимназисты бегут на войну. 20 апреля о пропаже сына заявила крестьянка Пермской губернии Екатеринбургского уезда Систерской волости завода Систерска Анфия Николаевна Каржева. Сын её, Михаил, ушёл утром из дома Евстафьевой на Чуриловском переулке в гимназию Евневича, и после окончания занятий домой не вернулся. Как говорят уличные мальчишки, с другими гимназистами достал денег на дорогу и уехал на фронт. В тот же день поступили заявления о пропаже Николая Малькевича 14 лет, гимназиста 2-го класса частной гимназии Воронина и ученика третьего класса Общественной гимназии Самуила Москевича 15 лет. Сведений о возвращении гимназистов к родителям в документах судебного отдела городской полиции не имеется. (ГАСО, фонд 578, опись1, дело 320, лист 49,71,79)
В конце апреля через нового своего начальника Гринберга Моисеев продавил оплату от городской милиции установки электрического освещения в помещениях бывшего сыскного отделения, ныне судебного отдела городской милиции и в своей квартире. Начальник Смоленской городской милиции оплатил счета мастера Смагера на 100 рублей. Хотя в городе были проблемы с электрическим освещением, и все помещения милиции в городе освещались керосиновыми лампами, что и было заложено в смету расходов по городской милиции. (ГАСО, фонд 578, опись 1, дело 325, лист 159-160) Мало того, Семён Георгиевич умудрился продавить выплаты себе и своим бывшим сотрудникам за работу сыскного отделения с 1 по 9 марта 1917 года. Моисев получил жалованья, разъездных, столовых и канцелярских денег на 94 рубля 68 копеек, Николай Степанович Сапожников жалованья, столовых и квартирных денег на 59 рублей 84 копейки, младший полицейский надзиратель Матвей Александрович Юдин жалованья, столовых и квартирных денег на 14 рублей 95 копек, городовой Егор Васильевич Аникеев жалованья и квартирных денег на 12 рублей 48 копеек, ту же сумму получил городовой Иван Тихонович Исаев. (ГАСО, фонд 578, опись 1, дело 325, лист 182)
К маю месяцу Смоленская городская милиция поняла, что с беспределом последних месяцев нужно что-то делать. И начальник милиции Маргойт приказал всем начальника районов города приступить к широкому освещению среди городскоого населения обязательной прописки видов на жительство в районнных отделах милиции. От чего ушли, к тому и пришли. Всем сотрудникам уголовно-судебного отдела городской милиции распоряжение доведено под роспись. Следует следить за беспрекословным выполнением. (ГАСО, фонд 578, опись1, дело 323, лист 59)
В том же маю на службу в судебный отдел приняты новые сотрудники. Михаил Юденич, Александр Бразюкевич, Алексей Лебедев и Дмитрий Прутков – старшими милиционерами, Голинкевич, Иван Бубашкин, Купиш и Поликарп Александров - младшими милиционерами, а некто Ефимов был принят в штат на должность сторожа. (ГАСО, фонд 578, опись 1, дело 325, лист 161) Тогда же написал заявление о приёме на службу в судебный отдел бывший надзиратель сыскного отделения, а ныне сдающий дела в Дорогобжском городском управлении милиции полицейский надзиратель 2-й части Дорогобужа Фёдор Иванович Щемелихин. В заявлении Щемелихин указывал на личное знакомство с губернским комиссаром А.М. Тухачевским. 30 апреля старший милиционер судебного отдела Смоленской городской милиции Фёдор Щемелихин получил удостоверение. (ГАСО, фонд 578, опись 1, дело 325, лист 163)
4 мая 1917 года на толкучем рынке доброволец-милиционер Д. Шмидт, проявив бдительность, задержал неизвестного мужчину, пытавшегося продать торговцу Иоффе 32 аршина тканевого материала «Адрия». Смутила правоохранителя просимая за ткань низкая цена в 3 рубля за аршин. Задержанный был доставлен в судебный отдел, где назвался крестьянином Ельнинского уезда Дубосищенской волости Григорием Максимовым 42 лет. Ткань купил для себя в Москве для пошива костюма, но оказалось, что в Смоленске услуги портных крайне дороги. Везти назад в Москву, где служит швейцаром в деловом дворе, ткань не захотел и решил продать. Документов, подтверждающих личность, при себе не имеет. (ГАСО, фонд 578, опись 1, дело 317, лист 144-145)
17 мая 1917 года рейд по воровским квартирам в Новой Ямской слободе возглавил лично начальник Смоленской городской милиции Маргойт. В доме Сикерина на квартире крестьянки Смоленского уезда Кощинской волости деревни Крокодинова Анастасии Егоровны Мальченковой был обнаружен известный милиции вор Иван Бобров. Сей представителдь преступного мира ни в чём не подозревался, но был задержан до выяснения его отношения к отбытию воинской повинности. При обыске на квартире найден кожаный кошелёк со ста двадцатью пятью рублями, сберегательная книжка на 900 рублей, отдельно завёрнутые в бумагу ещё 100 рублей, пять ножей и четыре серебряные вилки. В комнате квартирантки Мальченковой смоленской мещанки Софьи Петровны Никифоровой обнаружено 5 ножей, 4 вилки, солдатская шинель, кожаная тужурка на белом меху, чёрный сюртук и защитного цвета китель. Эти вещи не проходили по ориентировкам, и Маргойт удовлетворился объяснениями Мальченковой. Деньги принадлежат ей, честно заработанные торговлей пирожками. Сюртук оставил прежний квартирант, а защинтный китель был ей куплен на рынке у неизвестного нижнего чина. Столовые ножи и вилки куплены Никифоровой, которая в настоящий момент уехала в Калугу. Старший милиционер судебного отдела городской милиции Сапожников вернул изъятое Мальченковой под расписку. (ГАСО, фонд 578, опись 1, дело 317, лист 190)
В тот же день с Базарной площади солдатами караульной команды были приведены несколько гражданских лиц, задержанных с казённым имуществом на руках. Смоленский мещанин Игорь Семёнович Рукавишников был задержан с одной парой солдатских сапог, у смоленского мещанина Григория Петровича Кужелева оказались чёрные солдатские брюки, у крестьянина Корохоткинской волоости деревни Сущёва Гаврилы Прохорова две пары солдатских сапог. Пару сапог отобрали у крестьянина Краснинского уезда Мигновичской волости деревни Жуково Дениса Ивановича Покровкова, а у крестьянина Суетовской волости Духовщинского уезда Алексея Семченкова парцу жёлтых солдатских ботинок. Все вещи переданы военному коменданту Смоленска, а задержанные, после уточнения их личности, отпущены под подписку и будут привлечены к взысканию в административном порядке за скупку казённого имущества. Знаете, что самое смешное. Отпущены, понимаешь. В документах Смоленского сыскного отделения по розыску разных лиц за февраль месяц 1917 года значится: «…произвестии розыск бежавшего 22 февраля около 4 часов дня из партии арестантов, работавших при городском обозе на Рачевке с Лизунковских казарм арестанта ДЕНИСА ИВАНОВИЧА ПОКРОВКОВА, происходящего из крестьян Краснинского уезда, Мигновической волости, деревни Жуково. 30 лет, рост 2 аршина 5 вершков, волосы и брови русые, глаза серые, нос обыкновенный, подбородок округлый, лицо чистое, особых примет не имеет.». Дознание закрыто «за нерозыском». Дык ведь вот он, сам приехал в Смоленск? Это что же, февральская революции все предыдущие грехи списала? Очень неуверен. (ГАСО, фонд 578, опись 1, дело 317, лист 234; ГАСО, фонд 578, опись 1, дело 318, лист 235)
Идёшь ты себе мимо придорожных кустов, ну и иди. Чего откликаться на зов незнакомых тебе людей? А, они звали спирту выпить. Ну, значит, сам дурак! 19 мая 1917 года в кустах возле деревни Новая Ямщина Корохоткинской волости Смоленского уезда двое неизвестных отобрали 9 рублей у крестьянина Фёдора Якушева. Каковой прибежал в судебный отдел городской милиции и на словах грабителей описал. По словестному портрету были задержаны известные сыскным воры Денис Иванович Покровков и из крестьян Витебской губернии Митрофан Иванов. Митрофан Иванович Иванов заявил милиции, что состоит на действительной военной службе в 515 пешей Смоленской дружине Государственного ополчения, но по запросу командир дружины ответил, что такого ратника в списках не значится. Выяснилсь, что Митрофан состоит прикомандированным под надзором коменданта города Смоленска при 4-й гарнизонной роте. Слабый, надо сказать, этот надзор. Оконченное дознанием дело передано судебному следователю 1 участка Смоленского уезда. (ГАСО, фонд 578, опись1, дело 314, лист 18-19, 23)
В тот день, 19 мая 1917 года, на деревообделочной фабрика «Арбор» была проведена комитетом по отстрочкам проверка рабочих. Каковая проверка выявила на фабрике 6 человек, подлежащих к отбытию воинской повинности. В число оных шести попал и родной брат владельца фабрики личного почётного граждания города Вильны Аарона Борухович Браза Исаак. Член комиссии писарь при смоленском воинском начальнике Баранов заявил Исааку Браз, что, мол, дело совсем скверное. Бразы этому высказыванию значения не придали, но вскоре выяснилось, что на 27 мая назначена комиссия в комитете по отсрочкам, где помимо прочего будет разбираться дело фабрики «Арбор». А некоторые знающие люди шепнули Аарону Бразу, что в комитете идут разговоры о раскасировании фабрики. Аарон Браз кинулся в комитет, и первый, кого он встретил в коридоре, оказался писарь Баранов. Владелец фабрики попросил содействия в своём деле, и услышал в ответ «хорошо, в наше время лучше иметь друзей в государственных органах». Неизвестно каким образом, но 27 мая Баранов умудрился убрать из повестки комиссии разбор дела фабрики «Арбор». Вечером к телефону фабрики вызвали Аарона Браза. На проводе был Баранов, который пригласил Аарона Боруховича к себе домой на улицу Георгиевский ручей для разговора. Вечером в квартире Баранова Браз узнал, что для полного закрытия дела требуется ни много, ни мало 1000 рублей. После долгой торговли сошлись на пятистах рублях. 29 мая владелец фабрики должен был принести 200 рублей в кофейню в саду Блонье, а оставшиеся 300 рублей выплатить после закрытия дела.
Утром 29 мая Браз с деньгами отправился в судебный отдел городской милиции, где написал заявление о вымогательстве и под протокол переписал номера купюр. Вечером деньги были переданы в кофейне Баранову, и у себя на квартире вымогатель был задержан. В присутствии понятых, солдат 3-го запасного сапёрного полка, купюры были изъяты и по номерам сверены с протоколом. Номера совпали. Баранов имел бледный вид, но смог сочинить инересную историю. Да, действительно, он, Баранов, был членом проверочной комиссии на фабрике «Арбор». Но никаких приватных разговоров с Исааком Бразом не вёл, что могут подтвердить другие члены комиссии: генерал-майор Протопопов и представитель совета рабочих депутатов Кузнецов. Аарон Браз действительно явился в уездное присутсвие, но разговор сним шёл не в коридоре, а в зале заседаний, где Бразу было объяснено, что комитет уже высказал определённое мнение и Баранов никакого влияние на это мнение не имеет. Никакого звонка по телефону на фабрику не было. 27 мая Аарон Браз явился на квартиру Баранова, которому не известно, откуда владелец фабрики взял его адрес. В гостях у Баранова был почтово-телеграфный надсмотрщик Эдуард Яковлевич Упит, при котором и состоялся разговор. Браз вдруг стал оправдываться, что дела на фабрике запущены не по его вине, что нет возможности закупать хорошее сырьё и отпрравлять по железной дороге готовую продукцию. Баранов снова ответил, что ничем помочь не может. Утром 29 мая Браз встретил Баранова на Армянской улице, и стал, ссылаясь на больную жену Баранова, предлагать какую-либо помощь. Так как жену нужно было выхаживать после тяжёлых родов, писарь сказал, что был бы благодарен, если бы кто-либо одолжил бы ему рублей 200-300. Браз обещал принести деньги в кофейню на Блонье. Губернский секретарь Сергей Агапиевич Баранов, писарь при смоленском уездном воинском начальнике, из крестьян Смоленского уезда Катынской волости деревни Сметанино был арестован и направлен на время разбирательства в распоряжение коменданта города, для содержания на гауптвахте. Возможно, его объяснение и увело бы дознание с правильного пути, но под присягой о слышанном телефонном разговоре с Бразом показали служащие фабрики «Арбор» Морозов, Ландау и Гинзбург. (ГАСО, фонд 578, опись 1, дело 312, лист 58-60)
20 мая в судебном отделе выясняли личности крестьян Краснинского уезда Мерлинской волости деревни Орешкова задержанных в 3-м районе Смоленска за беспаспортность. Один назвался Захаром Павловичем Гончаровым 26 лет, второй Степаном Емельяновичем Павлюченковым. Оба-двое проживают на родине, а в Смоленск приехали за покупкой разного товара, каковой уже погрузили на пароход. От военной службы оба осовобождены по болезни. Личности их может подтвердить служащая в 30 палате госпиталя Всероссийского Земского Союза Афанасия Никитична Гончарова. Каковая медсестра личной подписью на протоколе личности своих однодеревенцев подтвердила. Тогда же и там же был задержан за отсутсвие документов крестьянин деревни Корытня Мерлинской волости Краснинского уезда Арсентий Денисович Королёв 26 лет. В подтверждение своей личности он попросил пригласить сапожника Прокофия Родионовка, проживающего на Песочной улице в Рачевке. Однако выяснилось, что Родионов умер 10 апреля 1916 года. Дочь его Ефросинья Прокофьевна Семёнова подтвердила, что с самого детства знает крестьянина деревни Коробчино Мерлинской волости Арсентия Королёва, так как каждое лето бывала на даче в Корытне. (ГАСО, фонд 578, опись 1, дело 317, лист 174, 176)
25 мая губернский комиссар Тухачевский распоряжением своим на основании приказа Временного Управления по делам милиции МВД запретил сотрудникам милиции разоруживать на улицах офицеров без всяких на то оснований. Видимо ранее такое практиковалось. (ГАСО, фонд 578, опись 1, дело 323, лист 65)
30 мая 1917 года на Базарной площадди у бывшего помощника начальника Смоленской каторжной тюрьмы Митрофанова милиционерами судебного отдела был изъят ящик восковых церковных свечей. Усомнились правоохранители в правомерности приобретения церковных «расходных материалов». Ну а раз изъяли, то нужно определять, криминальная «добыча» или нет. Моисеев заморочился экспертизой, вызвав представителей Епархиального свечного склада. Те объяснили, что свечи выработаны на каком-либо из московских частных свечных заводов, и со склада в последнее время никакого имущества не пропадало. Пришлось отправлять запрос в Москву, а трёхпудовый ящик хранить в комнате вещдоков. Московская уголовка ответила только 31 июня, доложив, что заявлений о краже восковых свечей в МУС (московский уголовный сыск) не поступало. (ГАСО, фонд 578, опись 1, дело 313, лист 73,76,77)
В ночь на 31 мая судебным отделом при совершении кражи из мастерской Бочко был задержан некто Бортников, каковой на допросе выдал адрес своего подельника. Милиционеры явились в дом Горчанинова по Тарасовомку переулку, где обнаружили спящим неизвестного человека. Разбуженный, он назвался крестьянином гмины Рамутувко Плоцкого уезда Плоцкой губернии Владиславом Яновичем Калиновским. При обыске на квартире обнаружено: лом-фомка, заострённый с обеих концов, два ножа, плоский напильник, ключ от внутреннего замка за номером 3092 с надписью «Москва М.К.О.В.К.», 6 фунтов конфект в белом полотняном мешочке, большая коробка шоколадных конфет (надо понимать, что сие есть разные вещи, конфекты (сухое варенье) – это фрукты, предварительно несколько раз выдержанные в сиропе, а затем подвергшиеся сушке, ну а шоколадные конфеты мы и так все любим и знаем), 10 аршин белого ситца в двух кусках, 5 носовых платков цветных и пять носовых платков белых. В судебном отделе задержаный разговорился, да так, что милиционеры не успевали записывать. Лет ему, Калиновскому, 48, в Смоленске живёт с января 1917 года, до этого времени проживал в Минске, по Безымянному переулку от Шершевской улицы в доме Дрожжевского. Задержанный признал себя виновным в краже брюк из мастерской Бочко в доме Силина. В краже также участвовал Владимир Бортников. Дверь в мастерскую сломал Бортников, а фомка принадлежит Калиновскому, и была сделана на заказ в кузнице за Днепром. На преступление он, Калиновский, подговорил Бортникова от совершенного неимения средств к проживанию. Конфеты Калиновский похитил из лавки на Благовещенской улице, там же была им украдена и часть найденного при обыске ситца в 3 аршина. Другие 7 аршин и носовые платки украдены из лавки за Молоховскими воротами, каковую они совместно с Бортниковым обнесли ещё месяц назад. В той лавке добычи оказалось много, два мешка, каковую Бортников продал какой-то женщине за 55 рублей. Законченное дознание передано по принадлежности. По поводу найденного у Калиновского ключа был отправлен запрос в Московское купеческое общество взаимногго кредита, но ответа в документах фонда Смоленского сыскного отделения не сохранилось. (ГАСО, фонд 578, опись 1, дело 313, лист 61-63)
