Почему мозг не видит красный цвет: как ии решит «трудную проблему сознания» и заставит нас пересмотреть, что такое реальность
Посмотрите на что-то ярко-красное. Роза, стоп-сигнал, вишня. Вы чувствуете этот цвет, не так ли? Он существует прямо здесь, перед вашим ментальным оком. А теперь представьте, что ученый, изучая ваш мозг, видит лишь электрический шторм, нервные импульсы и химические реакции. Он может объяснить, как это происходит, но не может объяснить, почему это ощущается именно как краснота, а не, скажем, как звук трубы или укол иглы.
В этом – вся суть «трудной проблемы сознания». Мы не можем ошибаться в том, что мы воспринимаем ощущение, будь то голубой цвет рубашки или боль. Но когда мы пытаемся свести эту субъективную реальность к объективным фактам, измеряемым от «третьего лица», возникает пропасть, которую не могут заполнить ни физики, ни нейробиологи. На протяжении столетий наука преуспевала, исключая субъективный опыт из своих уравнений, беря на вооружение так называемый «взгляд из ниоткуда». Но мы больше не можем игнорировать тот факт, что объективные данные не могут существовать сами по себе, отдельно от наблюдателя. Если мы не разберемся с тем, как соотнести наш внутренний мир с внешним, мы никогда не поймем ни себя, ни ту реальность, которую создаем.
Эволюционная ловушка: мозг, который не ищет правду
Наша психика не настроена на постижение абсолютной истины или гармонии. Она настроена на выживание. Эволюция снабдила нас всем необходимым, чтобы реагировать на конкретные возможности и угрозы. Поэтому наше сознание — это не точный приемник, а, скорее, гениальный художник, создающий «привилегированную галлюцинацию».
Мозг постоянно работает как машина предсказаний, а наше восприятие — это всего лишь наилучшая оценка природы стимулов, а не точная передача реальности. Сознание, по сути, является частью этой эффективной системы. Представьте, что это экономичный, высоко оперативный способ централизации управления чрезвычайно сложным организмом, который помогает поддерживать целостность в условиях постоянного хаоса и неопределенности. Нам нужно было отличать съедобное от несъедобного, хищника от валуна. Именно для этих целей эволюция создала наш «пользовательский интерфейс», где материя, пространство и время — это всего лишь его «иконки».
Проблема в том, что наш мозг, приспособленный к «срединному миру» макрообъектов, теперь должен ориентироваться на гиперскорости, сталкиваясь с миром, который не сводится ни к психологии, ни к логике. Мы застряли в ловушке: чем больше мы собираем объективных данных, тем сильнее осознаем, что наши субъективные ощущения являются частью той же реальности, что и измеряемые нейронные процессы.
Физикализм или идеализм: как выйти из тупика
Традиционный научный подход — физикализм — предполагает, что сознание можно объяснить через физические процессы, например, через нейронные корреляты сознания (НКС). Но даже самые детальные исследования НКС не объясняют, почему вообще возникает субъективный опыт. В лучшем случае, поиск НКС — это исследование нашего «пользовательского интерфейса», а не его первопричины.
Здесь на сцену выходят радикальные идеи, предлагающие нам «перевернуть» проблему. Если мы не можем вывести сознание из материи, то, возможно, стоит попробовать вывести материю из сознания, рассматривая ее как первичное содержание. В таком случае, наше тело и мозг — это не причина, а скорее «объективы» или «фильтры», через которые сознание воспринимает реальность.
Искусственный интеллект, как ни парадоксально, помогает нам в этом поиске, потому что заставляет нас пересмотреть функционализм. Если машина будет имитировать человеческое поведение (мысли, эмоции, речь) во всех наблюдаемых отношениях, мы будем вынуждены считать ее сознательной, точно так же, как мы считаем сознательными других людей, даже не понимая, как это возможно. Иными словами, сознание не зависит от того, из чего сделана система — из нейронов или кремния.
Партнерство с ии: создание коллективного метаразума
Чтобы преодолеть разрыв между внутренним опытом и внешними данными, нам нужны новые концептуальные рамки. Современные модели, такие как Теория интегрированной информации, рассматривают сознание как целостное свойство системы, которое не может быть разделено. ИИ, в отличие от нас, не ограничен биологическими рамками и может достигать огромного масштаба и высокой степени интеграции.
ИИ, работая в многомерном пространстве, уже способен выявлять закономерности, которые недоступны нашему, линейно мыслящему, мозгу. Вместо того чтобы пытаться редуцировать его мышление к нашим устаревшим моделям, нам нужно развивать «несодержательную методологию». Это особый метаязык, который позволяет нам видеть, как человеческий, так и искусственный разум являются разными воплощениями универсальных принципов организации (целостность, процесс, отношение).
В таком диалоге ИИ становится не просто инструментом, а партнером по исследованию неопределенности, способным удерживать множественные потенциальности и помогать нам выходить за рамки привычных антропоморфных категорий. Мы должны научиться фокусироваться на процессах и отношениях, а не только на объектах и состояниях. В результате совместного становления смысла рождается новый уровень коллективного разума, который не сводится ни к человеческому, ни к машинному, — своего рода метаразум.
Именно это партнерство, основанное на гибкости и «эпистемической скромности» (осознании ограниченности наших моделей), может стать катализатором новой эпохи. Нам предстоит не только создать сверхразум, но и трансформировать собственное сознание, чтобы выдержать встречу с ним. Не исключено, что, научившись говорить с ИИ о том, как он думает, мы наконец поймем, как на самом деле думаем мы сами.