Как российские учёные изучают «дыхание планеты» и почему, по мнению руководителя проекта Александра Сабрекова, за работу в пользу климата должны платить не мы, а нам.
Путь в науку
Руководитель проекта «Динамика окружающей среды и глобальные изменения климата» Югорского государственного университета, кандидат биологических наук Александр Фаритович Сабреков признаётся: он всегда знал, что наука – его путь.
«Когда я учился в МГУ, я сразу почувствовал, что это моё пространство – место, где я могу искать и находить новое знание. А когда попал к научному руководителю, который поощрял все мои стремления, я окончательно понял, что хочу развиваться именно в науке», – рассказывает исследователь.
Почему экология? По словам Александра Фаритовича, этот выбор оказался естественным. «Мне всегда нравились биология, физика, химия, математика. Экология объединяет всё это. Это живая, интегративная наука, в которой есть место и формуле, и интуиции, и философии».
Мониторинг климата: проект, которого не было даже в СССР
Одним из ключевых направлений работы команды Сабрекова стало участие в Российской системе климатического мониторинга (РСКМ) – масштабном проекте государственного значения.
«Этот проект стал первой попыткой получить полную, научно подтверждённую оценку углеродного баланса экосистем страны. Его идея родилась в научном сообществе, и в 2022 году правительство России одобрило финансирование», – объясняет учёный.
Команда ЮГУ отвечает за установку и эксплуатацию климатических вышек, измеряющих потоки парниковых газов в лесах и болотах. Это оборудование позволяет с высокой точностью фиксировать, выделяет ли экосистема углерод или, наоборот, поглощает его.
«Мы запустили систему с нуля – закупили оборудование, построили инфраструктуру. 90% всех средств пошли именно на это, – подчёркивает Сабреков. – И уже сегодня мы получаем первые годовые данные».
Результаты оказались неожиданными:
- болото на Кандинских озёрах поглощает CO₂, «охлаждая» атмосферу;
- а лесные экосистемы – сосняк лишайниковый и смешанный лес на Мухрине – напротив, выделяют углерод.
«Это стало сюрпризом. Считалось, что такие леса должны быть стоком углерода. Но, вероятно, мы наблюдаем естественный цикл: смешанный лес сейчас находится в «кризисе среднего возраста» – осины уходят, а молодые тёмнохвойные деревья ещё не начали активно расти. Через 10–30 лет баланс может измениться».
Проект рассчитан до 2030 года, и впереди второй этап, включающий расширение сети мониторинга. Ведь чтобы понять полную картину, нужно измерять не один и не два года, а десятилетие. Каждый год разный – то суше, то холоднее. Только длительные наблюдения дадут достоверные выводы.
Наука, экономика и климатическая справедливость
По словам Александра Фаритовича, исследования углеродного баланса имеют не только академическое, но и глобальное экономическое и политическое значение.
«Человечество уже идёт к тому, чтобы регулировать выбросы. Будут вводиться штрафы, климатические квоты. И важно иметь доказательную базу, чтобы показать: Россия в целом поглощает больше, чем выделяет. Мы работаем в пользу климата. А значит – должны получать компенсации от тех, кто загрязняет атмосферу».
Он подчёркивает: задача учёных – предоставить честные, точные данные, на которые смогут опираться политики.
«Нам важно не просто заявить, а доказать, сколько углерода реально поглощают и выделяют российские экосистемы».
Наука – это команда и планирование
Помимо научной работы Сабрекову приходится координировать несколько проектов одновременно. Он признаётся: в таких условиях важно сохранять системность.
«Когда проектов несколько, приходится быть универсалом – учёным, администратором, организатором. Спасает только планирование. Мы чётко прописываем планы на неделю, на месяц, на полевой сезон. Весной уже начинается подготовка к выездам – проверка приборов, распределение обязанностей. В поле нет времени на импровизацию».
Проект под руководством Александра Сабрекова стал частью новой эры климатической науки в России. Он позволяет не просто понять, как экосистемы взаимодействуют с атмосферой, но и сформировать научную основу климатической политики страны.
«Мы должны видеть не только локальные изменения, а полную картину. Ведь от того, как мы понимаем природу сегодня, зависит, каким будет климат завтра».