Здравствуйте дорогие читатели. Продолжаю писать о моей жизни в монастыре и о людях, с которыми имел удовольствие там пересекаться.
Пожить в монастыре периодически приезжали самые разные персонажи. Цели у всех были разные. Самые интересные, которые мне попадались, это те, которые в чём-то разочаровались, и приезжали " на всегда". Этих персонажей я относил в категорию романтиков, которые начитались книжек святоотеческих и насмотрелись фильмов правильных.
Дело в том, что я и сам таким был. Я помню, как в первый раз я ехал в монастырь, вернее, меня вёз туда мой брат. Я представлял себе, что сейчас приедем, я увижу высокий, побелённый каменный забор по всему периметру монастыря. Мне непременно дадут уединённую келью, расположенную в одной из башен забора. Там не будем света. Я буду долгими вечерами сидеть со свечкой читать книги и молиться. В реальности всё вышло с точностью на оборот, включая полное отсутствие забора и даже хоть какое-то упоминание о нём.
Ну так вот, собственно, про Палача. Заехал к нам очередной "романтик". Я уже не помню, как его звали. Для удобства назову его Володей. Я жил тогда один в келье. Володю по какому-то роковому жребию поселили ко мне. Он оказался очень необычным персонажем. Почему же Палач, спросите Вы? Дело в том, что у него на плечах, а по сути на груди, были татуировки топоров. За это его прозвали Палачом.
Происхождение этих татуировок он объяснял тем, что наколол их в армии на срочной службе. И даже был какой-то армейский смысл в них. Но не смотря на эти объяснение, прозвище "Палач", за ним закрепилось прочно.
Было ему лет 50. Крепкого телосложения. Высокий и хорошо развитый физически. Прозвище было ему под стать. Но его выдавали глаза. Они были добрые, как у маленького телёнка, который тянется к вымени матери.
Так вот, приехал к нам в монастырь Володя тоже навсегда. Что-то там у него не сложилось с бизнесом и личной жизнью. Немного воцерковился в миру и самостоятельно принял решение "провести остаток дней в монастыре и в уединённой молитве", по крайней мере, так он декларировал. Вот поживу пару месяцев, осмотрюсь, потом возьму благословение, съезжу домой,закрою все гештальты,и приеду с концами. Так говорил он.
Был он человек конечно своеобразный. Например,после бани, он мог пройти по всему монастырю в махровом банном халате, который заканчивался у него чуть выше колен. Он шёл весь распаренный, вальяжно, с полотенцем через плечо. Его не смущали ни паломники , ни монахи, ни трудники. Мне иногда казалось, что он не до конца понимает, где он находится. Но кто я такой, что бы делать ему замечания.
А ещё он был очень обидчивый. Обидчивый знаете,так, по детски. Он ни на кого не злился, но обижался и чуть ли не надувал при этом щёки. При всём его грозном виде, выглядело всё это очень комично.
И он почему-то ни дня не работал как и все трудники. Практически всё время он проводил в келье.
Я перед сном обычно читал книги. Читал разные, но в тот вечер читал то ли Лескова, то ли Несвятые Святые Шевкунова, не помню уже. Он тоже лежал на кровати и смотрел в потолок.
Он спросил, что я читаю. Я назвал ему автора. Неожиданно для меня, он попросил почитать вслух. Я немного растерялся, но не увидел в этом ничего плохого. Я начал читать. Краем глаза я видел, что он лежит в той же позе, глядя в потолок. Но я чувствовал, что он внимательно слушает то, что я читаю.
Через некоторое время я услышал странный звук. Сначала я не понял, что это. Но звук исходил от него. Я перестал читать, поднялся с кровати и подошёл к нему.
Я увидел, что он лежит и плачет. Не могу забыть этих добрых телячьих глаз, полных слёз.
Я спросил его, всё ли нормально. Он кивнул и шёпотом сказал, что его посетила благодать.
Вскоре он поехал домой закрывать гештальт. Больше я его не видел.
Вот такой вот был персонаж, Володя/ Палач.
Всем мира и добра.
Искренне Ваш, Сергей С.