С детства мы привыкли думать, что Баба-яга — это такая ведьма, которая летает в ступе, ест детей и живёт в избушке на курьих ножках. Но если копнуть глубже (а фольклор — это как археология души), окажется, что она вовсе не злая старуха, а древнейшая фигура перехода между мирами — жизни и смерти, детства и зрелости.
У славян и их соседей у этой загадочной женщины было множество имён: Ягишна, Егибоба, Бабоендза, Ежибаба. А корень её имени связан со словами, означающими «гадов» — змей и ящериц. То есть уже сама этимология указывает: перед нами существо, близкое к подземному, хтоническому миру.
Фольклорист Владимир Пропп в середине XX века буквально «расколдовал» образ Яги. Он увидел в ней не злодейку, а жрицу и стража древнего обряда инициации — испытания, через которое мальчик превращался в мужчину, охотника, «посвящённого». В этом обряде будущего охотника символически «умирали» — оставляли в лесу, морили голодом, закапывали в землю. После этого он возвращался другим, будто побывавшим «по ту сторону».
И вот тут появляется Яга — хозяйка границы. Её избушка стоит на опушке, дверью к лесу — в мир мёртвых. Она охраняет проход, но и может впустить, если герой достоин. Потому-то сказочный Иван сначала должен попросить: «Избушка-избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом!» — ведь просто войти туда нельзя.
Даже её костяная нога — не страшилка из детской книжки, а прямое указание на то, что она уже наполовину в мире мёртвых. Недаром в описаниях сказок она лежит на печи, вытянувшись, будто в гробу, а её «русский дух» чует живого издалека.
Она — испытание и учитель. Кого-то она кормит и помогает, кому-то дарит волшебного коня или клубок ниток — знак пути. Это Яга-Дарительница. А кого-то наказывает за самонадеянность — это уже Яга-Воительница. И есть ещё третья — Яга-Похитительница, что крадёт детей не ради зла, а ради инициации, взросления, тайного знания.
Кстати, многие задавались вопросом: почему же обряд, связанный с мужчинами, воплощён в женском образе? Исследователи считают, что это память о времени матриархата, когда жрицы и вожди-женщины были символами жизни и смерти, рода и перехода. Может быть, поэтому лучшую Ягу в кино сыграл мужчина — Георгий Милляр. Образ замкнулся в символический круг.
Сегодня Баба-яга кажется персонажем из детской сказки, но на самом деле это архетип — древняя тень, которая говорит с нами языком сказки о вечных вещах: страхе, смерти, взрослении и силе духа.