С 2010 года Фонд «Крохино» сохраняет уникальный храм-маяк в затопленном селе Крохино. Однако никакой архитектурный объект не существует изолированно – ни во времени, ни в пространстве. Поэтому Фонд много лет изучает историю села, а на берегу Шексны рядом с храмом-маяком обустраивается Природный и мемориальный парк Крохинского посада. Так, с 2022 по 2025 год прибрежная территория была очищена от наплавного мусора и сухих веток, на месте бывших улиц проложены новые деревянные дорожки. А осенью 2025 года вдоль дорожек появились таблички с информацией о произрастающих в Крохино растениях.
Подготовить информацию для табличек и экскурсий помогло научное исследование, проведённое ботаником Андреем Борисовичем Чхобадзе, старшим преподавателем кафедры кафедры биологии и химии Института математики, естественных и компьютерных наук Вологодского государственного университета. В нём он описал разнообразие крохинской флоры – сегодня здесь насчитывается 119 видов сосудистых растений. Это при том, что ещё 30 лет назад эти места покрывала вода...
Как и почему некогда затопленная территория вновь живёт и зарастает? Какие растения здесь встречаются, как они сменяют друг друга? И зачем нужно «знать их в лицо»? Об этом координатор Фонда «Крохино» Светлана Гришина побеседовала с Андреем Борисовичем.
Побережье Белого озера и берега Шексны после пуска Волго-Балта значительно изменились – насколько они изучены с точки зрения биологии?
Андрей Чхобадзе (далее – А. Ч.): Шекснинское водохранилище и Белое озеро как его озёрная часть активно изучались зоологами, ботаниками, ихтиологами, гидрологами. Сразу после затопления – во второй половине 1960-х и начале 70х – здесь работали специалисты Института биологии внутренних вод им. Папанина и Института озероведения Академии наук СССР. Эти исследования имели практическую подоплёку: новый водоём изучался с точки зрения перспектив рыбного промысла. Смотрели характер дна, растительный мир, как идут процессы накопления органики, как меняется кормовая база рыбы и сама ихтиофауна.
Позднее прибрежная территория стала вызывать интерес и во флористическом отношении: какие растения произрастают в воде и по берегам. Эти исследования проводили в основном вологодские ботаники из Вологодского педагогического института (теперь ВоГУ). Приезжали и специалисты из Института биологии внутренних вод и болотоведы из Ботанического института Академии наук.
В 1990-е годы на побережье Белого озера пришли орнитологи из МГУ, Московского государственного педагогического института и Зоологического музея Российской Академии наук. Эти места очень насыщены пролётными птицами, как водоплавающими, так и сухопутными: они останавливаются здесь для отдыха, кормления и выведения потомства. В связи этим даже предлагалось сделать побережье Белого озера в устье Мегры и исток Шексны ключевой орнитологической территорией России, но эта идея не была реализована.
Чем зарастающие затопленные земли интересны для учёного-биолога? Какие процессы здесь можно наблюдать?
Любые изменения в природе, вызванные человеком или естественными процессами, являются объектами исследования специалистов. Например, то, как меняется береговая линия Белого озера. Это зарегулированный водоём, и его береговая линия зависит от сброса воды и от накопления биогенных веществ. Раньше органические вещества, которые поступали с суши вместе с песком и частицами глины, достаточно быстро выносились через Шексну. А когда Шексна перестала быть проточной в этой части, органика начинала скапливаться. Большая её часть перерабатывается живыми организмами, но в некоторых местах, как, например, в Крохино, органика концентрируется.
Раз больше органики, значит, лучше развиваются пойменные, водные и околоводные сообщества. Эти густо растущие растения действуют, как сито – задерживают в себе мелкодисперсные частицы минеральных и органических веществ. Околоводный растительный покров увеличивается в объёме, отмирающие растения падают в воду и уплотняются, до конца не разлагались. И начинает происходить обратный затоплению процесс – надвигается суша.
На снимках их космоса хорошо видны эти фрактальные структуры – полукруглые, как блины, выросты. Это и есть результат своеобразного наступления суши на воду. Глубина здесь была небольшая – буквально метр с небольшим. За 60 лет с момента затопления сюда снесено огромное количество песка, глины, обломков древесины. Кроме того, каждое лето в истоке Шексны идут дноуглубительные работы. Часть донного грунта грузится в баржи, а часть взмучивается – и потом прибивается к берегу. Даже если бы не было густых зарослей камыша и тростника вдоль берега, здесь в любом случае всё обмелело бы и начало зарастать. В природе такие изменения рано или поздно наступают – какой бы водоём вы ни выкопали, если не поддерживать его глубину, он будет заиливаться и в итоге зарастёт. Некоторые водохранилища, созданные почти 100 лет назад, сейчас потеряли 30-40% своего водного зеркала, а по берегам превратились в полуболотные комплексы. Это закономерный природный процесс.
Получается, это универсальный механизм зарастания зарегулированного водоема. Есть ли другие подобные примеры, изучены ли они?
А. Ч.: Примеры есть, но их изучают крайне редко. Представьте размеры нашей страны, количество водохранилищ и их размеры. Если какая-то часть водохранилища зарастает, и это не сказывается на его хозяйственном функционировании, на это просто не обращают внимания. В советское время Институт озероведения или Институт биологии внутренних вод, изучая водохранилища, в первую очередь занимались научным обоснованием решений хозяйственных задач.
На решение практических вопросов были направлены и фундаментальные исследования, которые финансировались государством. Яркий пример: у нас значительное количество водоёмов было изучено в рамках планирования переброски части стока северных рек на юг. Потом пришли к выводу, что это дорого и социально тревожно, и от проекта отказались. А результаты исследований остались, и мы теперь на них ориентируемся – знаем, что где росло и в каком количестве. Хотя изначально цель этих исследований была сугубо утилитарная.
Обратимся к результатам ваших наблюдений за крохинской флорой: чем можно объяснить наличие здесь ягодных и плодовых кустов и деревьев?
А. Ч.: Нынешние смородина, малина, черёмуха и прочие кустарники и деревья не являются потомками растений из крохинских садов, это всё уже наносно́е. Ни семена, ни корневища сухопутных растений не переживут 60 лет нахождения под водой. Семена из окрестных деревень приносят в основном птицы с помётом, но могут и люди привозить на подошвах обуви и на одежде.
Это же касается и других произрастающих здесь видов. У многих семена переносятся ветром, у некоторых – по воде. Например, вех ядовитый, или цикута так распространяется – корневище у него полое внутри и разделено на камеры, оно может отрываться и плыть по воде, а потом прирастает на новом месте.
Какую роль в зарастании прибрежной территории в Крохино сыграли остатки фундаментов разобранных домов?
А. Ч.: Древесным растениям очень важен момент закрепления в грунте, иначе они не переживут ледохода. Кустарниковые формы приживаются легче, но и для них это тоже важно. Если здесь стояло село с большими домами, значит, грунты были твёрдые, не плывущие – на мягких грунтах домов не ставили. А остатки фундаментов, сохранившиеся после затопления, дополнительно задерживали частицы ила и почвы, которые наносила сюда вода – вот вам и место для закрепления древесного растения. Поэтому в Крохино так быстро идёт зарастание лесом – обычно это происходит гораздо медленнее.
Сегодняшний лес в Крохино – черёмуха, рябина, разные виды ив – это малоценные древесные породы, в некоторых случаях они даже считаются сорными. Ценные породы – это, прежде всего, хвойные и некоторые лиственные, например, осина и берёза, – могут распространиться в Крохино лет через 50. Но, во-первых, здесь, уже начинают расти берёзы, а во-вторых, со временем могут развиться осинники и черноольшаники. Ольха чёрная, которая в Крохино активно разрастается, также относится к ценным породам.
Теперь давайте поговорим про вас. Вы активно занимаетесь просвещением: сотрудничаете с музеем, даёте интервью, присоединились к нашему проекту, за что мы вам очень признательны. А в чём смысл этой деятельности лично для вас?
А. Ч.: Моё поколение преподавателей высшей школы в своё время учили педагоги, считавшие просветительство важной социальной миссией и нашим профессиональным долгом. То есть мы не только готовим специалистов с высшим образованием для разных отраслей, но и несём народу свет знания. Наши преподаватели сами занимались просветительством: давали большие интервью для областной газеты «Красный Север», писали научно-популярные заметки о растениях лекарственных, пищевых, декоративных, об охране природы, о редких видах растений и животных, участвовали в музейных событиях.
Я убеждён, что если людей не просвещать, наступит новое средневековье. Сейчас многие люди не знают и не стремятся знать простейших вещей, считая, что это незачем – есть же интернет. Проблема в том, что интернет насыщен недостоверной информацией, которая временами может быть просто опасной. Это касается, например, несъедобных или лекарственных растений и иногда приводит к трагическим последствиям. Я бы советовал обращать внимание только на то, что пишут на официальных сайтах отраслевых учреждений – на сайте Российской академии наук, сайтах профильных факультетах вузов. Любые другие источники как минимум нуждаются в проверке.
А зачем простому обывателю знание ботаники? Давайте убедим его в том, что это действительно важно.
А. Ч.: У нас последние лет 15 кругом говорят: зачем моему ребенку знать то-то и то-то? Он будет учиться на стоматолога или на юриста. Ни ботаника, ни зоология ему не нужны. Конечно, профориентация важна, но человек не сводится к своей профессиональной деятельности. Мы же не живём, как в муравейнике, где есть муравьи-рабочие, солдаты, няньки, строители, фуражиры, и уже на стадии личинки известно, какая «профессия» будет у муравья, который из неё вырастет. Согласен ли человек, как муравей, всю жизнь заниматься одним делом и больше ничего не знать? Если согласен, тогда – да, не нужно знать ничего «лишнего»: ни растений, ни птиц, ни животных. Если нет, тогда надо знать.
Набор дополнительных знаний – это не только радость, они важны с утилитарной точки зрения. Вот вы вышли на улицу, летит что-то жужжащее – вы ударили по нему рукой, и у вас отёк Квинке. Хорошо, если вас откачали. Но случилось это с вами потому, что вы не хотели изучать перепончатокрылых и не знали, что они жалят. Или пришли вы на рынок купить саженец яблони. Купили, посадили, а выросла у вас какая-то кривая осина. А если бы вы умели определять растения, вы посмотрели бы на почки и сказали: «Гражданин, а ведь вы мне не яблоню продаёте!»
Когда жизнь заставляет, люди прекрасно учатся определять растения. Есть данные этнографических исследований о том, что лет 100 – 150 назад крестьяне знали не менее 300 видов растений! Конечно, им не были известны их научные названия и место в систематике, но их внешний облик и свойства они знали на зубок. Это мы завариваем и пьём, когда заболел желудок, это – с похмелья, этим кормим корову, когда у неё мало молока. Это используем для очистки посуды, это надо сжечь, чтобы пеплом потом мыть руки. А эта трава ядовита для коровы – надо у коровы её отобрать, найти, где она растёт на лугу, и уничтожить.
Есть огромное количество вещей, которые люди просто обязаны знать, потому что это их безопасность. Это касается всех естественных наук. Да, сейчас в городах стараются создать безопасные условия, и в городских «экосистемах» природных опасностей мало. Но минимальные знания о природе нужно иметь всем: туристам, путешествующим по глубинке, волонтёрам, приезжающим в отдалённые места восстанавливать церкви, участникам вело- и автопробегов по лесным дорогам. Им очень хорошо надо знать и флору, и фауну того места, куда они едут, потому что случиться может всё что угодно.
Наш проект как раз направлен на просвещение: в табличках отражены и внешний вид самых примечательных крохинских растений, и их основные признаки. Вех ядовитый будет представлен на отдельной табличке.
А. Ч.: Это правильный подход, как и то, что посетители Природного парка в Крохино будут знать, что на его территории произрастают официально редкие виды, занесённые в Красную книгу Вологодской области. Конечно, увидеть тайник овальный или дрёмлик широколистный – наши северные орхидеи – не каждому повезёт, они могут скрываться среди других травянистых растений. Но вот иву мохнатопобеговую, ваше Папа-дерево, всегда можно посмотреть, как и другие кустарники и деревья. Вообще в исследовании подробно описаны больше 30 видов растений, в том числе тростник южный и камыш озёрный, благодаря которым происходит накопление органики и формирование почвы вдоль берега. Если ваши гости на экскурсиях будут слышать грамотный рассказ о местной флоре и видеть растения воочию, это будет хороший вклад в естественнонаучное просвещение.
За расшифровку аудиозаписи интервью благодарим волонтёра Фонда «Крохино» Галину Фёдоровну Соколову.
Литературная редакция текста: Светлана Гришина
***
Подпишитесь на канал «Крохино. Незатопленные истории» и будьте в курсе всех проектов Фонда по изучению истории затоплений и сохранению наследия!
Помочь Фонду «Крохино» можно, подписавшись на регулярные пожертвования на любую посильную сумму по ссылке.