Если бы вы прогуливались по Ярмарке 19 века, увидели бы не только оживленную торговлю и богатых купцов, но и людей, промышляющих старыми, подержанными вещами. Это были старьевщики — люди, чья профессия была почти магической: они видели ценность в том, что другие были готовы выбросить.
Что они скупали?
Старьевщики собирали все, что можно было пустить в дело: бутылки, бумагу, кости, лапти, веревки, старую одежду, посуду. Все это позже сортировалось и распределялось по заводам или лавкам, потому что сырья не хватало.
Если вещь можно было подлатать, отремонтировать или переработать, она не выбрасывалась. Кожаный хлам шел в обувные мастерские, металлический — на заводы, стекло — тоже, тряпки — на бумагопрядильные фабрики. Продать можно было даже рваную, перелатанную одежду, а еще упаковочную бумагу в жирных пятнах — она использовалась дворниками для нагрева воды в домовых печах.
По сути, старьевщики стали перерабатывать вторсырье задолго до того, как это стало трендом.
Иерархия
Профессия старьевщика не сулила роскоши, но давала реальный шанс на заработок. Кто был особенно сметлив и удачлив, мог со временем открыть собственную лавку, нанять помощников и превратиться в настоящего маклака — уважаемого скупщика старья.
Ниже по иерархии шли тряпичники: они ходили по дворам, скупая вещи почти за гроши. У более состоятельных была тележка или даже телега с лошадью, у бедняков — только мешок за спиной. А на самой нижней ступени стояли крючочники — те, кто с палкой и крючком рыскал по свалкам и даже навозным кучам в поисках чего-нибудь ценного.
И те, и другие могли работать как на себя, так и на маклака, передавая ему свою «добычу» для перепродажи.
Где можно было найти старьевщиков на Ярмарке?
Прежде всего — в Ярославском ряду. Здесь, среди лавок с иконами, книгами и пряниками, ютились торговцы старинными вещами. Среди них — купцы Большаков и Востряков, которые торговали редкими церковными книгами, а еще Елизавета Масленникова из Ярославля — «типичная старушка-торговка, которая покупала пух, меха, шелковые сарафаны, серебро…» и даже давала копейку заходившим к ней в лавку нищим. А еще офени, татары, армяне и евреи, привозившие на Ярмарку старинные вещи со всей России и из-за ее пределов.
В лавках Ярославского ряда много лет торговали два крестьянина из Городца: «черноватый, простоватый Потап Степанович Кузнецов и рыжеватый, плутоватый Михаил Ананьевич Косарев». Оба в былое время скупали вещи на Севере, в особенности в Вологодской и Архангельской губерниях, и привозили на Нижегородскую ярмарку. У них можно было купить церковную утварь, священнические облачения, сарафаны, кокошники.
Впоследствии Кузнецов и Косарев стали ездить и в Петербург, а последний так даже еще в Берлин и Париж — сбывать там русские кружева, шелковые сарафаны и парчу.
А кто приезжал за редкостями?
Покупали вещи у старьевщиков не только обычные граждане, но и художники и коллекционеры. Например, фотограф-художник Андрей Карелин из Нижнего Новгорода регулярно приезжал на Ярмарку в Ярославский ряд, чтобы искать редкости.
Дом Карелина на Малой Покровке больше напоминал антикварную лавку: большая зала была заставлена старинными русскими вещами, иконами, одеждой и утварью. Карелин не только собирал эти предметы, но и активно продавал их художникам — среди покупателей были, например, Василий Верещагин и Константин Маковский.
Несмотря на то, что Карелин внес вклад в развитие фотографии (и даже запатентовал несколько технических новшеств), со временем настолько увлекся коллекционированием, что почти перестал заниматься фотографическим делом.
Об этом вспоминал представитель одной из самых известных купеческих московских семей Петр Щукин, который тоже был коллекционером. Известный нижегородский писатель Андрей Мельников-Печерский писал:
«К концу Ярмарки в Ярославском ряду, куда съезжались старьевщики-антиквары со всей России, ждали обыкновенно богатых коллекционеров, из которых едва ли не самым дорогим гостем был Петр Иванович Щукин».
Так, в 1890 году Щукин на Нижегородской ярмарке приобрел первые старинные русские вещи, а впоследствии создал Музей российских древностей — одно из крупнейших собраний России.
— На Нижегородской ярмарке приобрел я большую китайскую занавеску, богато вышитую по красному русскому сукну разноцветными шелками и золотом. Вообще на Нижегородской ярмарке сделал я почин по собиранию предметов Востока, точно так же, как потом сделал почин по собиранию старинных русских вещей, купив там же серебряный жалованный ковш Яицкого войска, – писал Щукин.
Сколько зарабатывали старьевщики?
Старьевщики в очерках бытописателей 19 века чаще описываются как бедняки, занятые тяжелым трудом, хотя некоторые из них действительно могли накопить денег и открыть свою лавку. Известно, что они всегда имели крышу над головой, к тому же получали деньги за собранный хлам.
Фунт стекла (чуть больше 450 грамм) стоил полкопейки, фунт тряпья — 1-2 копейки, фунт железа — 3-4 копейки. Набегавший в итоге дневной доход старьевщика составлял примерно 50 копеек, а за месяц набегало до 15 рублей. На то время это была сумма, на которую можно прожить (например, 1 кг картофеля стоил 3 копейки, 1 литр молока — 8 копеек, а месячная аренда жилья — 3 рубля).
Времена меняются, но некоторые профессии из прошлого остаются, просто видоизменяются, приобретая более современный вид. Скупка ненужных вещей в наше время продолжается, только теперь старьевщиков называют продавцами антиквариата. Старьевщики дарили вещам вторую жизнь и находили ценность там, где другие видели хлам. Сегодня мы называем это устойчивым потреблением. Может, и нам стоит этому у них поучиться?
Добавляем слово «старьевщик» в наш #ярмарочный _алфавит!