Представь себе обычный рабочий район Ньюкасла конца 60-х. Серые улицы, полуразрушенные дома, дети бегают по свалкам и заброшенным стройкам. И среди них — две подружки: одиннадцатилетняя Мэри и тринадцатилетняя Норма. Одна — маленькая, светловолосая, с огромными глазами. Другая — крупная, немного заторможенная, всегда на полшага позади. Никто не мог подумать, что эти две девчонки через пару месяцев станут главными фигурантами одного из самых жутких дел в британской криминальной истории.
Нежеланное дитя
Мэри Флора Белл родилась 26 мая 1957 года в семье, где её появление было не радостью, а проблемой. Её мать Бетти была семнадцатилетней проституткой, которая даже не знала точно, кто отец ребёнка. Когда новорождённую принесли к ней, Бетти сказала: «Уберите это от меня».
В первые годы жизни Мэри несколько раз «случайно» падала из окна, её поили снотворным, отдавали чужим людям. Тётя Кэтлин пыталась забрать девочку к себе, но Бетти не отдавала — боялась потерять пособие. В итоге Мэри осталась с матерью, которая продолжала работать по ночам и брала дочь «с собой на работу». Уже в четыре года девочка подвергалась сексуальному насилию — об этом она позже сама рассказала следователям.
Среда, в которой росла Мэри, была пропитана насилием, алкоголем и безразличием. Она не знала, что такое нормальная любовь. Она знала только боль и одиночество.
Две стороны одной девочки
Соседи вспоминали: Мэри умела быть очаровательной. Улыбалась, рассказывала сказки про богатых родственников, которых никогда не существовало. Но потом что-то щёлкало внутри — и она становилась другой. Начинала качать головой, пристально смотреть в глаза и внезапно нападала.
Однажды она чуть не задушила трёх девочек в песочнице. Просто подошла, спросила: «А если задушить, человек умрёт?» — и сжала горло одной из них так, что та посинела. Норма стояла рядом и просила остановиться, но Мэри не слушала. В тот же день они сбросили трёхлетнего мальчика с крыши заброшенного дома. Ребёнок выжил чудом.
Полиция приходила, выносила устные предупреждения. Девочкам было 10 и 13 лет. Наказать их по закону было нельзя.
Первая смерть
25 мая 1968 года. В заброшенном доме нашли мёртвого мальчика. Он лежал на спине, руки вытянуты над головой, вокруг рта пена и кровь. Сначала подумали — несчастный случай. Таблетки рядом, может, наглотался. Но экспертиза показала — таблеток он не ел. Причина смерти осталась неизвестной.
Через день после похорон к дому Мартина пришли две девочки.
— Нам очень жаль, малышки, но Мартин умер, — сказала мать.
— Мы знаем, — ответила Мэри. — Мы хотим посмотреть на него в гробу.
Мать захлопнула дверь и рухнула за ней в слезах.
А ещё через день в детский сад кто-то вломился. Перевернули всё вверх дном, размазали чернила, порвали книги. На стенах записки детским почерком: «Я убиваю, чтобы вернуться», «Мы убили Мартина»... Полиция решила — дурацкая детская шутка.
Второе убийство
Мальчик пропал днём. Искали всем районом. Нашли в 23:10 между бетонными блоками на пустыре. Кто-то пытался спрятать тело — накидал сверху травы.
На шее следы пальцев. На ногах множественные колотые раны. Пряди волос срезаны. На животе грубо вырезана буква «М». Рядом — сломанные ножницы.
Эксперты сказали: убийца не обладал большой физической силой. Это либо женщина, либо ребёнок.
Разоблачение и арест
Мэри сама ходила по району и рассказывала всем, что это она убила обоих мальчиков. Просто чтобы на неё обратили внимание.
Когда её допрашивали, она придумала несуществующего восьмилетнего мальчика, который якобы играл с Брайаном и у которого «были маленькие серебристые ножницы». Но о ножницах знали только полицейские с места преступления.
Потом нашёлся свидетель — девятилетний мальчик с задержкой развития. Он видел всё. Видел, как Мэри сказала Брайану: «У тебя горлышко болит, давай я помассирую» — и начала сжимать всё сильнее и сильнее.
Норма сломалась первой. Привела полицейских на пустырь и показала спрятанное лезвие бритвы. Нарисовала раны на животе Брайана — в точности как было. Сказала: «Мэри сказала, что ей нравится чувствовать, как они дёргаются, когда умирают».
Суд и приговор
Суд длился девять дней. Мэри сидела в зале суда аккуратно причёсанная, в чистом платьице, и спокойно отвечала на вопросы. Говорила, что невиновна. Что всё сделала Норма.
Норму оправдали.
Мэри признали виновной в двух убийствах по причине «уменьшенной ответственности» (ей было всего 11 лет). Приговорили к пожизненному заключению «по милости Её Величества» — то есть могли отпустить, когда посчитают безопасной.
Жизнь после приговора
Двенадцать лет в разных учреждениях. В 16 лет Мэри сбежала из тюрьмы с подругой, пару дней гуляла по стране, представлялась Мэри Робинсон, потеряла девственность с каким-то случайным парнем.
В 23 года вышла на свободу. Сменила имя. Родила дочь. Журналисты нашли их в 1984-м — пришлось бежать снова.
В 2003 году выиграла дело о пожизненной анонимности для себя и дочери. В 2009-м родилась внучка — тоже под защитой.
Где они сейчас — никто не знает.
Цена безразличия
Мэри Белл — единственный случай в британской истории, когда ребёнок до 12 лет был признан виновным в убийстве.
Она убила двоих малышей не из злости. Не из мести. Ей просто было интересно, что они будут чувствовать, когда умрут. Она хотела внимания. Хотела, чтобы её наконец-то заметили.
И мы заметили.
Только слишком поздно.