- Лен, а помнишь, у нас была банка с деньгами на новый холодильник? - спросил муж, стоя посреди кухни с каким-то растерянным видом. - Я точно помню, что две недели назад туда последнюю пятитысячную положил.
- Конечно помню, - автоматически ответила Елена, даже не поднимая головы от телефона. - В шкафу за крупами стоит.
- Стояла, - поправил Игорь. - Банка на месте, а денег нет. Семнадцать тысяч как не бывало.
Елене было сорок четыре. Двадцать лет назад, в двадцать четыре, она вышла замуж за Игоря. Детей у них не получилось - не сложилось как-то. Она уже привыкла к этой тупой боли, когда все вокруг про внуков говорят. Игорь тоже молчал на эту тему. Жили вдвоем в двухкомнатной хрущевке, копили на холодильник - их старенький "Бирюса" уже еле дышал.
Тут Елена уже оторвалась от экрана и пошла проверять. Точно, банка пустая.
Проверили за холодильником. Игорь полез в антресоли. Может, он сам куда-то переложил и забыл? Нет, он точно помнил - ставил за крупы. Перерыли весь шкаф. Ничего.
- Может, ты его куда-то переложил? - осторожно предполагала Елена, хотя знала, что муж никогда ничего не перекладывает.
- Да куда я его... - Игорь махнул рукой. - Слушай, может, правда воры какие? Может, когда выходили, кто-то зашёл?
Но дверь была заперта. Окна закрыты. Непонятно.
Через два дня пропал золотой браслет. Тот самый, который Игорь дарил на двадцатилетие свадьбы. Три месяца откладывал по чуть-чуть, привез в коробочке, обернутой мятой газетой - деньги все ушли на браслет, на упаковку не хватило. Елена носила его каждый день. Снимала только на ночь и клала в шкатулку на комоде.
- Игорь... - голос у нее сорвался на полутоне. - Его нет.
Руки мелко тряслись, когда она открывала шкатулку во второй раз. Может, не там посмотрела? Нет. Пусто.
В животе все сжалось в тугой узел.
Ответ пришел неожиданно. Галина Петровна, случайно проговорилась по телефону соседке. Елена зашла к ней в гости, а та орала в трубку на всю квартиру:
- Вот Ленка наша при деньгах живет, машину себе купили, а Сашке моему помочь жалко! - жаловалась она. - Пришлось самой справедливость восстановить. Взяла у них немного, они и не заметят, зато Сашка долги погасил.
Елена замерла в прихожей.
Немного?
СЕМНАДЦАТЬ тысяч и золотой браслет - это, блин, НЕМНОГО?!
- Мам... - она не могла выдавить из себя ни слова, когда вошла на кухню. - Ты что... Ты что вообще наделала?
Галина Петровна даже не смутилась:
- А что я? У вас с Игорем всё есть, квартира, работа, а брат твой мучается. Кредиты душат, детей кормить нечем. Ты же старшая, помогать должна.
Справедливость. Елена прокрутила в голове это слово. Значит, справедливость - это войти в чужую квартиру и украсть?
- Так попросить можно было! - только и смогла выдавить она.
- Попросила бы - отказала, - махнула рукой Галина Петровна. - Всегда ты жадная была. А так я справедливость навела. У тебя много, у Сашки мало, поделиться надо.
Елена с трудом сдерживалась. Старший брат Александр действительно не задался в жизни. Работать не любил, зато детей рожать - очень даже. Трое пацанов от двух жен, алименты платить приходилось обеим - правда, раз в полгода, когда суд заставит. Плюс новая гражданская супруга с ребенком на подходе.
А у Елены - ни одного. Галина Петровна регулярно сыпала солью в эту рану: "Вот Сашка настоящий мужик, троих поднял. А ты..."
И всегда Сашку выгораживала, деньгами ему помогала со своей пенсии, считала несправедливостью то, что у дочери всё сложилось, а у сына - нет.
- Мама, верни деньги, - твердо сказала Елена. - И браслет тоже.
- Браслет Сашка уже продал, долг закрыл, - спокойно сообщила Галина Петровна. - Пятьдесят восемь тысяч за него дали, между прочим. А деньги на внуков потратились. Так что не рассчитывай.
- Ты УКРАЛА у нас семнадцать тысяч! И браслет, который муж мне на годовщину дарил!
- Взяла взаймы, - поправила она. - Потом отдам. Может. Если получится. Вообще, неблагодарная ты, Лена. Я ж тебя растила! Кормила! Двадцать лет на ногах поставила, а ты собственному брату помочь не можешь!
Игорь, узнав о происходящем, предложил поменять замки. Елена сомневалась - всё-таки мать. Но когда через неделю пропал мужнин новый планшет, который он для работы купил за сорок две тысячи, сомнения рассеялись.
Галина Петровна опять призналась без тени смущения:
- Сашке для детей на учебу нужен был. Игорю что, жалко племянникам помочь?
- У Сашкиных детей планшеты уже есть! - взорвалась Елена. - Ты вообще...
Во рту пересохло. Слезы подступили к горлу, но она сглотнула их. Нет. Не здесь. Не при ней.
- Это ты в своем уме? - повысила голос Галина Петровна. - Живешь как сыр в масле катаешься, а родному брату помочь не можешь. Да за твою жадность тебя муж бросить должен! Какая ты жена, если семью не ценишь?
- Какую семью?! - не понимала Елена. - Сашка - не моя ответственность!
- Брат твой, вот какая семья! - отчеканила Галина Петровна. - А Игорь твой вообще чужой человек, между прочим. Кровь - не водица.
Вот тут Игорь не выдержал:
- Послушайте, вы воруете в нашей квартире, оскорбляете мою жену, а теперь еще и меня чужим называете? Ключи верните. Больше сюда не приходите.
Галина Петровна возмутилась, разревелась, наговорила Игорю кучу гадостей про то, что он настраивает жену против матери, и ушла, хлопнув дверью.
Елена думала, что на этом всё закончится. Замки поменяли на следующий день. Новые, с защитой от взлома.
А месяц спустя должна была состояться годовщина свадьбы. Двадцать один год вместе. Елена с Игорем планировали скромный ужин в ресторане, пригласили близких друзей.
За неделю до праздника выяснилось, что золотые серьги, которые Елена собиралась надеть, исчезли. Вместе с бабушкиным кольцом - антикварным, доставшимся ей в наследство. И с деньгами, которые лежали в тайнике в книге - двадцать три тысячи.
- Как она зашла?! - не мог поверить Игорь. - Мы же замки поменяли! Новые поставили!
Елена судорожно вспоминала. И вдруг...
- Сашка, - прошептала она. - Помнишь, когда мы замки меняли, мастер попросил кого-то дома оставить? Мы же на работе были оба. Я Сашке позвонила, попросила посидеть, пока мастер работает. Мастер ему запасной ключ дал, чтобы он проверил, как всё работает.
- И ты не забрала ключ?
- Забыла... - Елена закрыла лицо руками. - Господи, я же думала, он вернёт сам.
Оказалось, Галина Петровна попросила сына тайком зайти и взять "что плохо лежит". Александр послушно выполнил.
Все. Хватит.
Елена набрала номер полиции. Пальцы дрожали, но она нажала на зеленую кнопку.
На родную мать. Да, она подает заявление на родную мать.
Три раза она открывала сайт МВД, чтобы подать заявление онлайн. И три раза закрывала. Родная мать. Как на нее заявление писать?
Но когда она увидела пустую шкатулку, где лежало бабушкино кольцо, рука сама нажала "отправить".
Галину Петровну вызвали на разговор. Она всё отрицала, орала про клевету, но факты были налицо - Александр сдал золото в ломбард, чеки сохранились.
- Ты на родную мать в полицию заявление написала! - кричала она по телефону. - Да за такое дети в ад попадают!
- Мам, ты украла у меня за четыре месяца... - Елена считала на пальцах. - Браслет от Игоря - пятьдесят восемь тысяч. Планшет - сорок две. Мои серьги - двадцать шесть. Бабушкино антикварное кольцо оценщик оценил в семьдесят тысяч. Плюс деньги - семнадцать из банки и двадцать три из книги. Это сто шестьдесят четыре тысячи.
Тишина в трубке.
- Я не крала, я брала своё! - очнулась Галина Петровна. - Ты должна семье помогать!
- Сашке сорок два года! - напомнила Елена. - Пусть сам работает.
- Ага, работает, а я пенсию на его долги трачу, - всхлипывала она. - Ты хоть раз мне помогла? Вот именно! А брату вообще ничего не даешь!
- Потому что он большую часть пропивает, а детям копейки перепадают!
- Клевещешь!
Елена встретилась с подругой Оксаной в кафе. Рассказала всё.
- Ты в своем уме? - ахнула подруга. - На родную мать в полицию?
- А что мне делать? - устало спросила Елена.
- Ну... Не знаю. Но это же МАТЬ.
- Которая украла у меня больше ста шестидесяти тысяч. И бабушкино кольцо продала - единственное, что у меня от бабушки осталось.
Оксана замолчала. Потом тихо:
- Господи. Я даже не знаю, что сказать.
После того разговора Елена начала записывать все разговоры с Галиной Петровной. Включала диктофон на телефоне и клала в карман. Просто на всякий случай. Потому что мать все отрицала, все переворачивала, могла наврать с три короба.
- Давай просто разойдемся, - предложила Елена по телефону. - Ты не воруешь у нас, мы не требуем возврата долга.
- Какого долга?! - взвилась Галина Петровна. - Это не долг, это помощь семье! Вообще, знаешь что? Я в суд на тебя подам. На алименты. Ты ОБЯЗАНА меня содержать!
Елена думала, что это просто угроза. Но через две недели пришла повестка. Галина Петровна требовала алименты в размере десяти тысяч рублей ежемесячно. В иске было написано, что дочь богатая, живет в роскоши, а мать нуждается и не может себя обеспечить.
- Она пенсию двадцать две тысячи получает! - возмущалась Елена адвокату. - Квартира своя, без кредитов. Она просто на сына всё тратит!
- Докажете в суде, - спокойно ответил юрист. - Собирайте чеки, если помогали. И свидетелей.
Может, правда жадная? Может, должна была помогать Сашке?
Нет, стоп. Это же ее деньги. Ее. И Игоря. Почему она вообще оправдывается?
Елена собрала всё: чеки на продукты, которые регулярно покупала для Галины Петровны, на лекарства, на оплату коммуналки зимой, когда у той не хватало. Игорь нашел соседку, которая готова была подтвердить, что они постоянно помогали. Еще и аптекарша согласилась, поскольку Елена всегда при ней лекарства для матери брала.
В день суда Галина Петровна пришла вся при параде - нарядная, причесанная, с жалобным видом. Рядом с ней сидел Александр, который должен был выступать свидетелем.
Елена с мужем расположились напротив.
В зале пахло казенной пылью и чьими-то дешевыми духами. Елена сжимала влажные ладони, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле.
Судья - женщина лет пятидесяти с усталым лицом, Ирина Валерьевна Сомова, - слушала внимательно, делала пометки.
Галина Петровна начала рассказывать, как дочь её бросила, не помогает, живет в роскоши, а родную мать оставила прозябать в нищете. Александр кивал, подтверждал.
Потом слово дали Елене.
И тут началось.
- Ваша честь, я действительно помогала матери, - начала она. Голос дрожал, но она продолжила. - Вот чеки на продукты за последние полгода, тут примерно на сорок тысяч. Вот чеки на лекарства - еще двадцать тысяч. Вот квитанции на оплату коммунальных услуг - семь тысяч. Вот свидетели.
Галина Петровна заерзала на стуле.
- Но это не главное, - продолжила Елена. - Главное, что моя мать... - она сглотнула. - Что она раз за разом воровала у нас в квартире. Вот заявление в полицию с приложенными материалами. Вот справка из ломбарда, куда мой брат сдал украденное у меня золото.
- Это клевета! - вскочила Галина Петровна. - Я не воровала!
- У меня есть аудиозапись, - спокойно продолжила Елена. - Где вы признаетесь, что брали деньги и вещи без спроса.
Судья попросила включить запись. В зале зазвучал голос Галины Петровны: "Взяла взаймы, потом отдам. Может. Если получится. У тебя много, у Сашки мало, поделиться надо".
Елена записала тот разговор случайно - забыла выключить диктофон после совещания на работе. А когда услышала запись, поняла: вот оно, доказательство.
- Это всё вырвано из контекста! - закричал Александр. - Она специально мать подловила!
- Ваша честь, - встал Игорь. - Она постоянно оскорбляла меня, называла чужим человеком, говорила, что я должен ей за то, что женился на её дочери. Вот свидетели, соседи, которые слышали, как она орала на лестничной клетке.
Галина Петровна побагровела.
Судья попросила тишины.
- Кроме того, - продолжила Елена, - моя мать всю свою пенсию тратит не на себя, а на содержание моего брата, который не работает. Вот справка из центра занятости - он там не состоит. Вот судебные решения о взыскании алиментов с него в пользу двух бывших жён. Вот документы о его кредитных долгах.
- Это не их дело! - завопила Галина Петровна. - Я имею право тратить пенсию как хочу!
- Имеете, - согласилась судья Сомова. - Но если вы тратите её на взрослого трудоспособного сына, это говорит о том, что вы не нуждаетесь.
- Я нуждаюсь! - плакала Галина Петровна. - У меня на себя ничего не остается!
- Потому что вы всё отдаёте сыну, - жестко сказала судья. - А дочь, как я вижу, помогала вам регулярно и существенно. До тех пор, пока вы не начали красть в её доме.
- Я не крала! Я брала своё!
- В чужой квартире нет вашего, - отрезала Ирина Валерьевна. - Более того, вы оскорбляли зятя, шантажировали дочь, использовали сына для проникновения в квартиру после смены замков.
Александр попытался что-то сказать в защиту матери, но судья его оборвала:
- Молодой человек, - с легким сарказмом произнесла она. - Вам сорок два года. Почему вы не содержите собственную мать, а перекладываете это на сестру?
- Я... у меня дети, алименты... - замялся он.
- У вашей сестры тоже семья, - напомнила судья. - И она, в отличие от вас, помогала матери реально, а не на словах.
Вердикт был суров: в алиментах отказано. Более того, судья рекомендовала Галине Петровне вернуть украденное, иначе дело может перерасти в уголовное. Александру было указано, что он как трудоспособный сын обязан помогать матери в первую очередь.
- Ты меня опозорила! - шипела Галина Петровна, выходя из зала суда. - Всем расскажу, какая ты дочь!
- Рассказывайте, - устало ответила Елена. - У меня есть запись судебного заседания. Пусть все послушают.
- Я тебя прокляну! Всем расскажу, что ты на родную мать в суд подала!
- Уже прокляли, когда я в полицию заявление подала, - напомнила Елена. - Как-то не подействовало.
Александр молчал, глядя в пол. Игорь обнял жену за плечи, и они пошли к выходу.
- Всё, больше от меня ничего не получишь! - крикнула Галина Петровна им вслед. - И к внукам не пущу!
- У меня нет детей, - обернулась Елена. - Вы их с Сашкиными детьми перепутали. Которых, кстати, тоже не видите, потому что бывшие жёны брата вас близко не подпускают.
Они вышли на улицу. Было солнечно и тихо.
И вдруг Елена расхохоталась. Громко, истерично, до слез. Игорь испуганно обнял ее.
- Я свободна, - прошептала она сквозь смех и слезы. - Господи, я свободна.
Телефон завибрировал. Галина Петровна написала длинное сообщение с проклятиями и обвинениями. Елена прочитала и заблокировала номер.
- Пошли домой, - сказала она мужу. - У нас там дверь с новыми замками. Холодильник старый, правда - так и не купили новый, но зато свой. Никто больше не придет и не украдет.
Игорь засмеялся:
- Холодильник, кстати, я хотел сказать - получил премию на работе. Может, наконец купим?
- Обязательно купим.
Они пошли к метро, держась за руки. А сзади ещё долго слышался голос Галины Петровны, что-то кричавшей вдогонку.
Но Елена больше не оборачивалась.
Две недели после суда она не могла спать. Вскакивала ночью, проверяла замки. Игорь молча обнимал.
- Думаешь, правильно сделала? - шептала она в темноте.
- Думаю, по-другому было нельзя.
Полгода спустя Елена случайно встретила Галину Петровну в поликлинике. Та отвернулась.
Елена вздохнула и пошла дальше.
Не больно.
Почти.