Настоящее...
2040 год.
Декабрь.
Над ровными прямоугольниками кварталов Диктатограда висели косматые облака дыма. Каскады пожаров медленно стихали - падающий с неба снег помогал пожарным командам в нелегком труде, гася многочисленные очаги возгораний.
В прорехах облачности просматривалась остывающая вершина Крепости - композитные сегменты плазменного конвертера медленно отдавали наружу жар, отчего вокруг исполинского здания кружился атмосферный вихрь. Восходящие потоки теплого воздуха устремлялись в верхние слои атмосферы, до сих пор насыщенные электризованными частицами.
Столица Диктатората выстояла. Аэромобильный корпус АДА прекратил свое существование за считанные часы: поваленные, обломанные корпуса воздушно-космических платформ окружили десятки технических команд, аккуратно демонтируя листы обшивки, извлекая из внутренних отсеков обломки оборудования и погибших членов экипажа.
Слишком много работы. Слишком много разнонаправленных импульсов - согнать на огражденные проводами и решетчатыми сетками пустыри пленных. Провести ускоренный фильтр-допрос - и гнать, гнать всю эту западную сволочь в пеших колоннах по специально выделенным магистралям в сторону железнодорожной станции "Север", где спешно подгоняют составы с тюремными вагонами...
Из подземных бункеров и станций метро медленно поднимаются группы гражданских. Кто в домашнем исподнем, кто в рабочих комбинезонах или форме - бледные, осунувшиеся лица, затравленные глаза. Поднимаются створы гермоворот - и в лицо бьют лучи тусклого зимнего солнца. Оглушающая тишина - более нет грохота разрыва фугасных авиабомб и кинетических поражающих элементов. Нет рубиновых лазерных лучей, иссиня-белых инверсионных следов стрел рельсотронов - словно и не было, сама реальность неестественна - слишком много событий на всех уровнях гражданского и служебного человеческого бытия произошло в последние сутки. Пропускная способность человеческого сознания не позволяла одномоментно и адекватно проанализировать обстановку - оттого и замирали сотни, тысячи маленьких фигур, глядя на искрящийся снег, что падал в утренние часы на землю...
Снег завораживал. Скрывал следы кровавого противостояния. Баюкал разум, действуя лучше любого транквилизатора: над городом более не чадили десятки черных столбов, осыпаясь хлопьями горелого пластика и сажи. Черное медленно утопало под наносами серого всех оттенков, и все же...
Картину разрушений было невозможно полностью оградить от внимательных глаз наблюдателей, что медленно приходили в себя.
Ряды разрушенных жилых блоков - расколотые стены, черные провалы окон, груды кирпича, бетона и перекрученной арматуры.
Завалы. Рукотворные горы посреди проспектов и улиц. Опрокинутые ударной волной, смятые корпуса автобусов и грузовиков, вагонов электропоездов и военных внедорожников.
Оборванные линии электропередач. Лопнувшие трубы магистральных линий коммуникаций и теплотрасс.
И дроны - рядовые труженики информационной и логистической систем.
"Граждане. Просим соблюдать спокойствие и следовать в пункты временного размещения..."
"Граждане. На территории секторов Красноярска-2 и К-Централа ведутся восстановительные работы. Ведется регистрация и переучет граждан. Просим незамедлительно предоставить данные личных инфокарточек сотрудникам Комитета..."
"Граждане. Незамедлительно сообщайте о фактах мародерства и бандитизма. Режим чрезвычайного положения продлен на шестнадцать часов. Работают все системы..."
Холод. Поднимаются из вентиляционных решеток клубы пара. Уцелевшие стекла в окнах домов покрываются изморозью: утро принесло свежий ветер и крепкий мороз. Это ослажняет работу спасателей - под завалами все еще слишком много людей. В считанные часы они погибнут от ран и переохлаждения, если не ускорить процесс разбора обломков. А потому - способные держать в руках лопату или носилки гражданские мобилизуются в бригады, что распределяются по секторам. К процессу подключаются рабочие и военные в экзоскелетах - устройства позволяют поднимать тяжеленные куски плит и металлические балки, пока дроны-автоматы работают резаками, рассекая преграды.
Из подземных убежищ движется сплошной поток грузовых машин и спецтехники - грузовики, автокраны, погрузчики, автобусы. На тяжелую бронетехнику монтируют бульдозерные ножи: расчистить завалы на магистралях! Транспортная сеть города, его кровеносная система должна работать без сбоев и заторов. И в дело вступает электронный стратег НТИ - "Прометей"...
Истерзанная двадцатилетним противостоянием Евразия, стянутая кроваво-красным полотнищем флага с белой реверс-дельтой сейчас в руках искусственного интеллекта: к промышленным и военным центрам стекаются десятки мобилизованных групп, формируя узконаправленный конус, что устремляются в направлении Шпицбергена. Элита НОАД и ББ, усиленная кибернетическим корпусом ЦСИ мчится сквозь плотную облачность исполинского циклона, что порождает целые каскады турбулентности. Но транспортники справятся - старые, надежные машины как раз готовили для подобного броска и берегли на самый крайний случай. Данная потребность практически исчерпала авиарезерв Диктатората, под угрозой обрыва линий снабжения в восточной Европе остались бронетанковые кулаки Внутреннего круга...
Сделка с Синдикатом перевернула все с ног на голову. Политком и Кассад лично координировали акцию возмездия над побережьем Арктики, не считаясь с жертвами и ресурсами, пронзая перистые линии на борту угольно-черного Ту-444, оставив коллег и подчиненных разгребать мириады проблем на земле.
Земле, промороженной на метр, щедро сдобренной отравленными снегами, обломками самолетов и воздушных платформ. Землю, что снова сдабривалась фонящим прахом - с юга и востока в верхние слои атмосферы поднимались тысячи тонн сажи и пепла. Сгоревшие в огне тактических ядерных ударов города, военные объекты и отдельные, представляющие угрозу для заокеанских аналитиков цели, въелись в тело планеты очагами радиационных язв.
Но сейчас это не имело никакого значения: в пустоту устремлялся кулак аэромобильной ярости и искупительного гнева. "Номера" спешили покончить с проклятой войной - любой ценой, но вбить кол с вольфрамовым сердечником в сердце проклятого Альянса, что по глупой нелепости засветил свой координационный центр в окружении льдов Шпицбергена...
..."Входящее сообщение. Высший приоритет. Отмечена активность в районе Анкориджа. Отмечен информационный пробой"...
- Неужели HAARP решили расконсервировать? - оператор в толстых очках впился близорукими глазами в монитор где-то в недрах штаб-квартиры Тех-Кома.
- Его в тридцать втором превентивно сожгли фугасом, - бритый под ноль коллега с металлическими пальцами на левой руке скептически хмыкнул. - Что-то новенькое.
- Передать на расшифровку. Есть...
- Аналогичные всплески. Глазго, Барселона, Кейптаун, Ванкувер... - очкарик продолжал анализировать сводку, отслеживая пеленги. - Они что...
- Запрос прямого контакта! - лысый отпрянул. - Не может такого быть! Это по линии Без-Ком!
- Передать в ведомство! И оповестите Шрамма!
Магнитосферу Земли пронзил каскад разнонаправленных импульсов. Некие неустановленные передатчики транслировали один и тот же сигнал. Всплески на диапазонах частот повторялись с интервалом в четыре минуты - пробой, набор шифрованных данных - и снова тишина. Тишина...
Прометей анализировал. Шифрограммы обрабатывались его аналитическими блоками - в ход шли гипотезы и все известные шифры, что несколько раз вскрывались, аккурат перед самыми масштабными военными акциями. Но сегодня случай был мягко скажем, нетипичным. Словно кто-то в издевательской манере нес некие строчки, более похожие на мантры - раз за разом, набор буквы и символов, точек и тире - дублировали содержание и зеркально транслировались задом наперед.
Информационный пробой продолжался ровно полтора часа. В это же самое время, с трех равноудаленных космодромов в западном и восточном полушариях планеты, к темным небесам стартовали три сверхтяжелых ракетоносителя...
Диктатоград молчал. Все еще тлели участки разрушенных секторов, все еще продолжались восстановительные работы. Нескончаемый дурдом - извлекать замерзших, окровавленных людей из-под груд бетона и щебенки, вкалывать обезбол, спешно перевозить на подземные станции метро, где шатающиеся от усталости медработники проводили операции во временных госпиталях...
До отдельных лиц сейчас никому не было дела. Там, наверху, в заоблачной выси, решалась судьба всего Диктатората - ну а здесь, под толщей городского технопанциря, было достаточно тихих и спокойных закоулков, недоступных большинству смертных. И дело не в спецпропусках: фундамент столицы начали долбить еще задолго до развала СССР.
...Эти катакомбы некогда являлись частью правительственных сверхсекретных коммуникаций, оборудованные всем необходимым на случай конца света. Тоннели и отдельные блоки - по несколько этажей вверх и вниз, соединенные кабель-трассами и узкими вентиляционными отнорками, простирались на сотни метров по всему историческому центру города. Аналогичной инфраструктурой обладали спецхранилища Росрезерва на правом берегу - за этот лакомый кусок, еще в двадцать втором вышла знатная драка.
Катакомбы сейчас находились под властью БезКома - наложив лапу на подземную сеть, оборудовав спецхранилища и режимные объекты, дядя Коля Старинов первым делом упрятал под толщу армированного бетона группу лиц, что обладала теоретической полезностью, но представляла угрозу.
Бывшие хозяева заводов, газет, пароходов, решалы в погонах и всяческие хитровыделанные "спецы" - вся честная братия, чьи частные вооруженные активы долгие годы терзали гниющий труп страны, подверглись долгой и унизительной процедуре "форматирования".
Подход к каждому экспонату вычурнотого подземного музея, требовался зачастую специфический - от традиционных процедур "снятия корпоративно-буржуазной гордыни", с непременными избиениями и пыткодопросами - до сложных интеллектуальных игр.
Многие ломались сразу - сливая координаты схронов и лазеек, а также контакты доверенных лиц. Иные упорствовали, играли в советских партизан в лапах Гестапо - старый опытных следак Дядя Коля находил подход и для искушенной публики. Взять, к примеру, бывшего хозяина ЧОП "Гидра" - крепкий оказался орешек. Не кололся и не ныл, стойко переносил побои. До родни и приближенных было уже не добраться - посему, тщательно изучив биографию, бывшего директора поймали на элементарной жадности. Кадр страдал синдромом Плюшкина в специфической форме - едва спецгруппа ИсОт вычислила один из тайников под Новосибирском, намереваясь сжечь запасы антикварных ништяков и раритетных стволов (хватит на взвод дуболомов из ББ) - персонаж поплыл. А когда в руках следователя очутился именной дробовик со скобой Генри родом из девятнадцатого века, гроза менеджеров среднего звена согласился сотрудничать - что-то в башке у него переклинило, дядя имел специфические воззрения на тему нечистых рук, что касаются священной частной собственности, ну и прочие загоны в духе Айн Рэнд...
Такие дела.
Следствие шло годами. Пока сталкеры пробьют координаты и наставят табличек, пока группы РХБЗ проведут дезактивацию, ну а ушлые коллеги из числа чистильщиков ликвидируют очаг Фронтира - подвесив за ноги всех мародеров и рейдеров - могут пройти недели и месяцы. Никто не торопился - фронт медленно откатывался на запад, внутри центральных сегментов мало-помалу налаживалась мирная жизнь, ну а с личной коллекцией экспонатов Дяди Коли аккуратно возился специальный отдел, чьи полномочия год от года расширялись.
Настоящим прорывом стал двадцать восьмой год. Едва рухнул РТБ, и механизированные колонны с реверс-дельтой дотянулись до промышленных городов Урала, на восток пошли целые вагоны с отборной нечистью, что лихими делами затмила постояльцев музея. Штайновские заправили - капелланы, исполнители и разнокалиберная сволочь, что командовала индустриальными концлагерями - с этими уродами не церемонились. Пришлось расширять тюрьму, строить новые камерные блоки и усиливать охрану - аккурат перед прибытием новых гостей подземного отеля, какой-то хитрозадый мутант заполз в вентиляцию и наделал шороху. Падлу два дня гоняли по техническим отноркам комплекса - все без толку. Морлок оказался тем еще деформированным выродком - жутко скулил и верещал, скрежетал когтями и грыз кабели, но как только на шум являлась бригада охотников - грамотно гасился хрен знает где, ловко ориентируясь в кромешной темноте.
Дядя Коля зело осерчал - и позвонил Демону. В активе диверсанта был богатейший опыт перемещений внутри промышленных объектов и всяческих там тоннелей разной степени загаженности - тварь изловили за три часа, спендикрючили и отправили наверх, в Тех-Ком - изрядно проблевавшись от одного только вида облезлой бледной животины.
- Червь какой-то, - поежился Демон. - Нет рук, ноги гнутся взад-вперед, как на шарнирах...Откуда оно такое вообще?
- Хрен его знает, - пожал плечами Старинов. - Может, народилось поколение новое? Сколько ему - год, три, семь?
- Зубы, - схватив связанную безглазую дрянь за горло, Демон оттянул гаду челюсть. - Смотри, не стерлись, большинство - целые. Молодняк. Пакуйте падлу. И пробить надо, откуда след - не дай Бог рядом где гнездо, горя хапнете.
Тюрьма жила своей жизнью - странной, специфической, так непохожей на масштабную движуху, что царила на поверхности. За первые десять лет немного изменений - появились камеры слежения и электронные замки, отремонтировали вентиляцию и построили нормальный жилблок для охраны и следственного отдела, поставили мощные генераторы - ну в остальном...Те же серые стены и железные двери с квадратными окошками и смотровыми "шнифтами", те же зеки в серо-черной робе.
Вставало и опускалось за линию горизонта солнце. Рушились и возникали среди пустошей и руин шаткие альянсы. К 2032 году все более-менее приняло устаканившуюся форму - вместе с техногенным панцирем города и страны, что активно перестраивалась, в очередной раз восставая из руин...
Спецтюрьма молчала. Наверху время от времени гремели чистки и репрессии - проштрафившиеся функционеры сменяли друг друга, равно как дряхлые капиталисты - после штурма и санации Москвы, выхода на государственную границу в подземном узилище проходили тайные процессы над допустившими распад страны уцелевшими чиновниками и прочими элитариями - этих кадров били смертном боем в лучших традициях НКВД и Гестапо. Увлекательное мероприятие изредка посещали Кассад и Бергер - внимательно изучая данные картотек и протоколы допросов, "номера" давали четкие инструкции, после чего инквизиторы БезКом упорядоченно сортировали заключенных...
Пропадали люди. Пропадали дела. На это мало кто обращал внимание - и все же, один-единственный персонаж, по слухам - некое важное лицо, неустановленного происхождения. Его личное дело проходило под грифом строжайшей секретности - содержался человек в тюрьме с тридцатого года - и с тех пор пережил четырех следователей, два из которых пропали при странных обстоятельствах, один был переведен на другой конец страны, а еще один был найден повешенным в собственной квартире.
Очень странный, забавный заключенный - худой как спичка, седой и старый, говорит с ехидцей и позволяет себе колкости - при случае прогибается, по-возможности играет в поддавки, болтает без умолку, распространяя крамолу - и до сих пор за речи свои обличительные не был расстрелян, хуже того - за его медицинскими показаниями следила целая бригада высококлассных медиков.
Анатолию Чернову доверили это дело ровно месяц назад.
Обстоятельства перевода из Уфы, где тридцатилетний сотрудник БезКом в чине капитана госбезопасности, без малого полтора года занимался расследованием хищений на оборонных и химических предприятиях, выявив целую цепочку коррумпированных и высокопоставленных врагов народа - были, мягко говоря, туманными.
Чернова просто поставили перед фактом - делом будет заниматься не абы кто, но внутренняя безопасность ББ (что само по себе - гарантированный расстрел с конфискацией имущества, и непременной депортацией членов семей в индустриальное инферно Норильска), а вы, дорогой товарищ, получите благодарность за доблестный труд на благо родины - и в ближайшие два дня, собрав вещи, в срочном порядке выезжайте в столицу.
Подпись, число.
Бумажку принес коллега - усатый малой со шрамом на щеке по фамилии Семёхин - до БезКом плотно работал по криминалу, принимал участие в ликвидации крупной сходки уральских авторитетов, что благополучно высунули свои поганые носы из нор после разгрома РТБ.
- Толян, - закуривая папиросу, коллега скривил морду. - Бумажка с самого верха. Час назад пришла из Центра. Наш шеф голову ломает - приказ есть приказ, но....
- Юра, - Чернов откинулся на спинку стула, ознакомившись с текстов и выдержав минутную паузу. - Оно конечно...Неожиданно. Особенно в такой момент.
- Какой там, - отмахнулся усатый. - Мы всю кодлу со дня на день берем, свидетель дал показания, ордер на арест уже получен. Это...Что это за хрень такая?!
- Начальству виднее, - саркастически усмехнулся Чернов. - Лады. Значит, сдаем все дела - и расходимся как в море корабли, да?
- Маразм, - усатый покачал головой. - Не, ну ты прикинь...ББ же там все разнесет к хренам - одни кишки по потолку, ноль целых хрен сотых! Людей и так не хватает, в штате некомплект - а тут такое...
- Это ты верно подметил, - хлопнув Семёхина по плечу, Чернов положил лист с приказом в папку и направился на выход из кабинета. - Буду скучать. Ты эта...Звони если что.
Продолжение следует...
Канал с треками по Эшелону/ЭВЗВ:
https://t.me/+3ertdJc_4ptjOTgy