Людмила Петровна стояла перед зеркалом в прихожей, поправляя причёску. Сегодня она особенно тщательно уложила волосы, даже тонкий слой лака нанесла — внуки должны видеть бабушку ухоженной, а не какой-то растрёпанной старухой. В пакете, стоявшем у её ног, лежали свежие ватрушки — Сашенька их обожал, да и Машенька не отказывалась. Обычно Людмила пекла их к каждому визиту, ещё и компот варила.
Домофон запищал резко и пронзительно. Людмила Петровна вздрогнула и посмотрела на часы — ровно час дня. Значит, такси уже приехало. Она взяла пакет, накинула лёгкое пальто — весна выдалась тёплая, можно уже и без шапки — и вышла из квартиры.
В такси пахло сосновым освежителем и сигаретами. Водитель, молодой парень с наушником в ухе, то и дело поглядывал на неё в зеркало заднего вида.
— К сыну едете? — спросил он, останавливаясь на светофоре.
— К внукам, — ответила Людмила Петровна, невольно улыбаясь. — Сашеньке шесть, а Машеньке три. Ватрушек им напекла, любят они бабушкину выпечку.
— Повезло внукам с бабушкой, — водитель кивнул и тронулся на зелёный свет. — Моя только нотации читать умела, царствие ей небесное.
Остаток пути они ехали молча. За окном проплывал весенний город — яркий, шумный, спешащий куда-то. На клумбах распускались первые цветы, на деревьях набухали почки. Людмила Петровна думала о том, как будет гулять с внуками в парке, кормить уток в пруду, как Сашенька будет рассказывать о своих успехах в подготовительной группе, а Машенька — повторять за братом каждое слово.
Когда машина остановилась у многоэтажного дома, сердце Людмилы Петровны забилось чаще. Она расплатилась с водителем, вышла из такси и направилась к подъезду.
В лифте она поправила блузку и снова проверила содержимое пакета — ватрушки целы, книжка с картинками для Машеньки на месте, и конструктор, который она купила Сашеньке, тоже тут. Хотя Анна, её невестка, просила не задаривать детей, но разве можно прийти с пустыми руками?
Дверь открыл Олег, её сын. Высокий, широкоплечий, так похожий на своего отца, что иногда у Людмилы перехватывало дыхание от этого сходства.
— Привет, мам, — он наклонился и чмокнул её в щёку. — Проходи.
— Ба-буш-ка! — раздался радостный крик, и из комнаты выбежал Сашенька, за ним, неуклюже переваливаясь на своих пухлых ножках, ковыляла Машенька.
— Мои золотые! — Людмила Петровна присела на корточки, раскрывая объятия. Внуки бросились к ней, обхватили шею, стали целовать, наперебой что-то рассказывать.
— Так, не душите бабушку, — из кухни вышла Анна, вытирая руки о фартук. — Дайте ей хоть раздеться.
Людмила Петровна выпрямилась, всё ещё держа внуков за руки.
— Здравствуй, Анечка, — улыбнулась она. — Как вы тут поживаете?
— Нормально, — коротко ответила невестка. — Чай будешь?
— Буду, конечно, — Людмила Петровна разделась, повесила пальто на вешалку. — Я ватрушек напекла, ребята любят.
Анна чуть поджала губы, но ничего не сказала, только кивнула и вернулась на кухню. Людмила Петровна пошла за ней, ведя внуков за руки.
На кухне пахло чем-то незнакомым — какими-то специями, не нашими, не русскими. Людмила Петровна принюхалась, но не смогла определить, что это.
— Что готовишь? — спросила она, садясь за стол.
— Тайский суп, — Анна поставила перед ней чашку с чаем. — Том ям называется.
— Иностранщина какая-то, — Людмила Петровна покачала головой. — Дети-то едят такое?
— Едят, — отрезала Анна. — И с удовольствием. У нас вообще нет проблем с питанием.
Сашенька залез на стул рядом с бабушкой, Машенька устроилась у неё на коленях.
— Бабуль, а что ты мне принесла? — спросил мальчик, заглядывая в пакет.
— Сашенька! — одёрнула его мать. — Разве можно так спрашивать? Что нужно сначала сказать?
— Спасибо, что пришла, — без особого энтузиазма произнёс мальчик, но глаза его всё равно блестели от предвкушения.
Людмила Петровна достала из пакета свёрток с ватрушками.
— Вот, свеженькие, только утром испекла, — она развернула бумагу, и по кухне разнёсся аромат выпечки.
— Можно мне? — Сашенька посмотрел на мать.
— После обеда, — твёрдо сказала Анна. — Мы скоро будем есть.
Людмила Петровна хотела было возразить — что такого, если ребёнок съест одну ватрушку до обеда? Но промолчала. В конце концов, Анна права, режим есть режим.
— А ещё я принесла Машеньке книжку с картинками, про животных, — она достала яркую книгу, — и тебе, Сашенька, конструктор. Маленький, правда, но интересный.
Дети радостно схватили подарки. Анна закатила глаза, но ничего не сказала. Олег, который всё это время молчал, стоя у холодильника, наконец подал голос:
— Мам, мы же просили не дарить им игрушки каждый раз. У нас уже места нет для всего этого.
— Да какие игрушки, — отмахнулась Людмила Петровна. — Книжка полезная, а конструктор для развития.
Олег и Анна переглянулись, и что-то в этом взгляде заставило Людмилу Петровну насторожиться. Внуки, не замечая напряжения взрослых, уже занялись подарками — Сашенька вытряхнул детали конструктора на стол, а Машенька листала книжку, показывая пальчиком на картинки.
— Людмила Петровна, — начала Анна, и по этому официальному обращению стало понятно, что разговор будет серьёзным. — Мы с Олегом хотели с вами поговорить.
— Да? О чём? — Людмила Петровна сделала глоток чая, чувствуя, как неприятно сжалось что-то внутри.
Анна достала из кармана сложенный лист бумаги и положила на стол.
— Мы составили график, — сказала она. — График ваших визитов к детям.
— Что? — Людмила Петровна поперхнулась чаем.
— Мам, не нервничай, — вмешался Олег. — Просто мы подумали, что будет лучше, если мы заранее будем планировать твои визиты. Так всем будет удобнее.
Людмила Петровна взяла лист и развернула его. Аккуратным почерком невестки был составлен настоящий график — даты, время прихода, время ухода, даже какие-то «тематические блоки».
— Что это за блоки? — спросила она, чувствуя, как дрожит голос.
— Это темы для занятий с детьми, — пояснила Анна. — Видите, вот тут чтение, тут творчество, тут прогулка. Чтобы было разнообразие.
Людмила Петровна положила бумагу на стол и посмотрела на сына.
— Олеженька, что это значит? — спросила она тихо. — Я теперь не могу просто так прийти к своим внукам?
— Мам, ну зачем ты так, — он неловко переступил с ноги на ногу. — Просто мы стараемся вести более организованную жизнь. У детей режим, занятия. Да и у тебя будет больше порядка в расписании.
— У меня в расписании только вы и есть, — Людмила Петровна почувствовала, как к глазам подступают слёзы, но сдержала их. Не хватало ещё расплакаться перед невесткой. — Я пенсионерка, свободного времени полно.
— Вот именно, — Анна присела на стул напротив. — Вы можете приходить слишком часто и без предупреждения. Детям это сбивает режим, а нам приходится менять планы. Так будет лучше для всех.
Лучше для всех. Людмила Петровна снова взглянула на график. Два раза в неделю, по вторникам и пятницам, с часу до четырёх. И примечание мелким шрифтом: «Внеплановые визиты согласовывать не менее чем за 48 часов».
— Но я же недавно видела детей, когда Олежа привозил их ко мне, — сказала она, пытаясь найти хоть какие-то аргументы. — И никакого режима это не нарушило.
— Это было исключение, — твёрдо сказала Анна. — Мы с Олегом уезжали на встречу выпускников, помните? Но в целом мы хотим придерживаться графика.
Сашенька, который собрал из конструктора что-то похожее на самолёт, подбежал к бабушке.
— Смотри, что у меня получилось! — он гордо показал свое творение.
— Замечательно, золотой мой, — Людмила Петровна погладила его по голове, чувствуя, как сердце разрывается от нежности и боли одновременно. — Настоящий конструктор растёт.
— Инженер, — машинально поправила Анна. — Сашенька хочет быть инженером, как папа.
— Конечно, инженер, — согласилась Людмила Петровна, не желая спорить.
В комнате повисла тяжёлая тишина, нарушаемая только шорохом страниц книжки, которую всё ещё листала Машенька, сидя на бабушкиных коленях.
— Нам пора обедать, — наконец сказала Анна, поднимаясь. — Дети, мойте руки.
Сашенька неохотно отложил конструктор, Машенька ещё более неохотно отдала книжку бабушке. Они вышли из кухни, и Людмила Петровна осталась наедине с сыном и невесткой.
— Я могу помочь с обедом, — предложила она, вставая.
— Не нужно, — быстро ответила Анна. — Я уже всё приготовила.
Тон невестки не оставлял места для возражений. Людмила Петровна снова села, чувствуя себя лишней в этой кухне, в этом доме — доме её сына и внуков.
— Слушай, Анечка, — она решила попробовать ещё раз, — но ведь дети привыкли, что я прихожу чаще. Сашенька даже спрашивал на днях по телефону, когда я приеду.
— Они привыкнут к новому графику, — отрезала Анна, начиная расставлять тарелки. — Детям нужна стабильность.
— Мам, правда, это не так страшно, — мягко сказал Олег, садясь рядом. — Ты всё равно будешь видеть их регулярно. Просто по расписанию.
— Как в детском саду, — горько усмехнулась Людмила Петровна. — Или в больнице. Приёмные часы для родственников.
— Не передёргивайте, — Анна поставила на стол кастрюлю с супом. Запах странных специй стал ещё сильнее, у Людмилы Петровны защекотало в носу.
— Я не передёргиваю, — она покачала головой. — Просто для меня это... неожиданно.
В кухню вернулись дети, влезли на свои стулья. Анна начала разливать суп по тарелкам — красноватая жидкость с какими-то травами и креветками. Людмила Петровна с сомнением посмотрела на это варево.
— Мне не нужно, — сказала она, когда Анна потянулась с половником к её тарелке. — Я не голодна.
— Как хотите, — невестка пожала плечами и поставила тарелки перед детьми. — Осторожно, горячо.
Сашенька сразу же взялся за ложку, а вот Машенька смотрела на суп с подозрением.
— Не хочу, — сказала она капризно. — Хочу ватлуськи.
— Ватрушки будут после супа, — строго сказала Анна. — Сначала первое.
— Не хочу, — повторила Машенька и отодвинула тарелку. — Бабушкины ватлуськи хочу!
Людмила Петровна почувствовала одновременно и радость (всё-таки помнит и любит её выпечку!), и неловкость — конфликт с режимом питания был очевиден.
— Мария, — голос Анны стал ещё строже, — мы не будем это обсуждать. Сначала суп.
Девочка надула губы, но Анна была непреклонна. Она придвинула тарелку обратно и пристально посмотрела на дочь. Машенька, поняв, что мама не уступит, неохотно взяла ложку.
Продолжение рассказа уже сегодня, подпишитесь, чтобы не пропустить🤍
Рекомендую прочесть