В той среде, где я рос, Джон - Ячменное Зерно манил к себе на каждом шагу. От него невозможно было спрятаться. Все дороги вели к нему. И за двадцать лет общения с ним, приветствуя его при встречах и восхваляя без всякой искренности, я в конце концов привязался к этому негодяю.
Джек Лондон. Джон Ячменное Зерно.
Но, посудите, что нам делать без вина, без браги, самогона, или водки?!
Не будешь радостным ни ты, ни он, и ни она, а все мы будем очень-очень кротки без вина.
Сектор Газа. Без вина.
Приветствую.
Сегодня потолкуем на извечную тему пьянства и алкоголизма. Уж сколько про нее всего сказано, снято и…выпито, что, и добавлять вроде бы нечего!
Но, синий алкоджин из бутылки, он же зеленый змий, он же бормотуха, он же «мистер пропил» каждый раз любит раскрывать всё новые и новые горизонты планирования для алчущей алкопублики.
Не пьянки ради, а здоровья бля, как говорится.
Поэтому, для начала небольшое вступление.
Приключилось относительно недавно у меня внезапное свидание с какой-то инфекционной хренью, работавшей под вездесущего дядюшку ковида.
Увы, мои закаляшки, обливашки и регулярные жимы гирь, гантелей и прочего полезного спортинвентаря
тоже раз в миллион лет могут давать сбои, если оказаться вдруг вынужденно совсем рядом, вот на расстоянии вытянутой руки, от рандомного инфицированного чебурашки, да еще в невентилируемом помещении.
В общем, суть да дело, за неделю, не выпадая особо из рабочего состояния, нагрянувшую пакость инфекционную я душевно урыл по полной программе. Ну туда ей и дорога!
Но, вот что любопытно! Когда я пришел в норму, то заметил вдруг, что у меня появилось неведомое доселе чувство... полнейшего неприятия алкоголя.
Просто уже при одной мысли о сивке-бурке синей прихватывает колотить аки паралитика у рояля.
Это как такое, думаю, возможно в России-матери с её трансцендентальным долбохаосом, где иной раз ну просто невозможно обойтись без Кирьян Кирьяныча?!
Такое ощущение возникло, что легендарный Анатолий Михайлович Кашпировский толкнул речь в пробирку лабораторную и припахал экстрасенсным своим сознанием вонючую бациллу ковидарасную с тем, чтобы она начала «кодировать» тех, кто с ней столкнулся.
Я и так-то до этого не особо большой любитель был всей этой жидкости "номер три-два-ноль", как старина Чиж пел! Ничего там сверхестественного нет и не предвидится.
Вся эта юмористическая и неюмористическая кинопропаганда, где каждый второй заливает иллюминаторы по поводу и без...вот пусть мимо себе двигает. В телевизорах и блоггах ребята на этом капусточку приличную зарабатывают. А те которые по другую сторону экрана, её тратят, насмотревшись на медийных вымышленных и невымышленных персонажей, паннимаешь.
Попробуй-ка с утра после алкашки нормально позаниматься с гантелями где-нибудь на Fitstars с эпичным фитнес-дядькой Михаилом Прыгуновым?!
И вот здесь у меня и зажужжала мысль, как муха-алкоголичка о прозрачное стекло бутылки…Стоп-машина, а почему, собственно, человеки и прочие млекопитающие с пчелами-муравьями кушают сей странный раствор, который, как известно, весьма коварен…ведь знают же все, что утром будет неприятная расплата за вчерашнее веселье?! И всё равно, неизбежный утренний похмельный алкокирпич никого не останавливает!
А там ко всему еще куча всяких других "презентов" после пьянки – от задвинутых в дальний ящик нерешенных бытовых проблем, фигни которую успел начудить навеселе и до белогорячечных чертей, когда совсем уже фляга засифонила.
И вот здесь я решил в тему пересмотреть один фильмец по незаконченной повести Василия Макаровича Шукшина «А по утру они проснулись…»
И не просто пересмотреть, а еще и саму повесть прочитать.
И вот когда я прочитал и пересмотрел, то понял вдруг, что Макарыч наш, который, как известно, прекратил всякое общение с алкожижами году так в 1968-1969-м неплохо впечатлился самой известной и забористой алкопоэмой от Венедикта Ерофеева «Москва-Петушки».
Ерофеев он как Барков про бардельерство…только про пьянство.
Видимо, из бухих электричных похождений Венечки Ерофеева у Шукшина и родилась идея поместить восемь абсолютно разных мужчин в одно замечательное советское место под названием «медвытрезвитель»…молодым, если читают, сейчас наверное трудно будет объяснить, что это такое?! Но, в славные советские времена сие заведение «гостиничного типа» пользовалось неизменным повышенным спросом у алкоголиков всех мастей и национальностей…Там все были равны и социальные грани стирались, когда граждане алкаши просыпались по утру.
И досточтимый Венечка тоже, по идее, должен был туда зарулить, едва только вывалился темной ночью на перрон Курского вокзала Москвы и пошел искать местный обком партии и свою белоглазую красу с косой до попы в районе города Петушки…но, как известно, в этом уникальном произведении русской литературы в дрободан ужратыми являются абсолютно все персонажи, и примкнувшая к ним транспортная милиция не исключение…Что для Венечки закончилось, как мы помним, совсем грустно.
Ну и вот, а в сюжете у Василия Макаровича восемь разнокалиберных хтонических отечественных алкотипажей были заботливо доставлены советской милицией на ночлег в санаторий «Светлые горы», как изволил сообщить дежурный мент-старшина, с утра пораньше, когда к нему полез в прыжке и с расспросами, что за кефирное заведение такое интеллигентный очкарик, где-то успевший потерять свои диоптрии и оказавшийся в компании прочих похмельных советских джентльменов.
Вот с этого горе-«профессора» и стоит начать рассказ про данную великолепную восьмерку.
«Я,- сказал человек довольно интеллигентного вида. Он хотел встать с кровати, но, обнаружив, что он почти голый, запахнулся простыней и тогда только встал. И подошел к старшине…- У меня к вам вопрос: скажите, пожалуйста, где я нахожусь?-он стоял перед старшиной, как древний римлянин, довольно знатный, но, крепко с похмелья.- Я что-то не могу понять- что это здесь?»
Ну а дальше начинаются шуточки от соседей в адрес перепуганного профессора, пока он мечется сумасшедшим амператором Нероном в своей древнеримской тоге по палате медвытрезвителя.
Надо сказать, этот профессор, в самом деле, прямая отсылка к интеллигентному Венечке Ерофееву, знавшему, что Шиллер мочил куртуазно ноги в ванне с шампанским, а трагедии свои писал, опрокинув жбан-другой водки в гостях у завязавшего с дикой пьянкой старика Гете, но, все равно, целенаправленно спаивающего своих персонажей всякими «тетями Клавами» и «слезами комсомолки».
В своих библиофильских познаниях, действительно, чем-то похожи и шукшинский профессор и интеллектуал Венечка Ерофееев, любивший поведать собутыльникам про «самое позорное время в жизни моего народа-время от рассвета до открытия магазинов».
Но, есть между ними и кардинальная разница! Однако об этом чуть ниже. В кино изменили непосредственную причину попадания нашего беспокойного профессора в сей славный красный алкогольный уголок. В фильме у него случилась грусть-печалька от девушки Кэт с очень широкими взглядами на вопросы семьи, любви и верности. Из рассказа «Привет Сивому»…
А в книге интеллигент вступил в перепалку во имя справедливости с барыгой-торгашом, обвешивающим покупателей…и заверте-закруте у нашего чувствительного правдоискателя от нахлынувшей досады.
Следующий типаж – это классический урка. Явно в зоновской иерархии, он занимает номер близкий к сакральной цифре «шесть».
Огромный, хамлоботный, а посему любящий унижать слабых и без ответных…Ну как обычно это у них происходит. АУЕ рулит! Жертвой чего и стал бедолага Венечка, не добравшийся до своего заветного петушинского медвытрезвителя.
Поэтому, собственно, уркан становится инициатором и отцом-основателем дэбильных шуточек над перепуганным профессором в медвытрезвителе.
«-Но что я мог такого сделать?-всё не унимался очканрик. И всё ходил и ходил, как маятник.- Почему меня…не домой, а куда-то…черт его знает куда? Что они, озверели?
- Ты понял!-воскликнул урка.- Убил человека и еще ходит удивляется!..Во, тип-то.
Очкарик остановился… и даже рот у него открылся сам собой.
- Как это? Вы что?..
-Что?
-Человека?..
-Нет, шимпанзе. Что ты дурачка-то из себя строишь?! Ты же не на следствии пока. Перед следователем потом ванляй ваньку, а перед нами нечего».
Следующий, вступающий в данный чудесный утренний диалог, это сухонький небольшой мужичок.
В повести, он ничего про себя рассказывать не хочет. А вот в фильме ему добавили лихой динамики и ускорения в сторону вытрезвителя. По рассказу Шукшина про то как ювелир Андрей Иванович на 15 суток загремел.
Когда ювелир нацепил на себя военную форму приехавшего в гости пьяного братки и поперся с разборками к соседу-закройщику, которого принципиально не любил, а тот не любил его в ответ.
Соседа сыграл легендарный Александр Фатюшин, всегда воплощавший в кино мужчин сильных и крепких физически…даже его спившийся хоккеист Гурин был вначале звездой советского спорта, а уже потом горемыка подавшийся в литрбольщики, чтобы намучавшись, однажды завязать окончательно.
В общем, повязали сухонького и вызвали эскорт с лошадями и гусарским кордебалетом в медвытрезвитель…
Дальше четвертым на очереди идет очень нервный гражданин.
«- Тьфу!...Из-за какого-то уравнения-человека под трамвай!-искренне и глубоко возмутился человек с женнским голосом; он был очень нервный человек, даже канкой-то сосредоточенно-нервный».
Этот в медвытрезвитель загремел за то, что с приятелем Колей-сибиряком выкинул из вагона законопослушного дядьку, ехавшего на своем же законном месте…а сам Коля-сибиряк и его нервный приятель пришли на отправление нужного рейса на денек попозже от даты указанной в билете.
Пятый постоялец гранд отеля это парень-колхозник, решивший по пути домой срезать себе путь и на своём гусеничном тракторе переехавший дорожное полотно, чего не разрешено в ПДД и административных дорожных кодексах…А здесь, как назло, из полей выпорхнули сельские полицаи на мотоцикле.
У тракториста с собой были припасены бутылка «чернил» и бутылочка «белоглазой»(опять творческий привет Венечке-что его там за белоглазая такая ждала в Петушках?!)…Тракторист спешил домой и хотел после бани употребить свои «вкусняшки».
А тут эти «техасские рейнджеры» советского разлива на мотоцикле… чтобы им ничего не досталось, тракторист стал от них на тракторе своём педалировать по полям и огородам…и в процессе догоняшек успел таки всё вылакать, вручив подоспевшим блюстителям порядка пустую стеклотару и себя в придачу.
Следующий – кричит заведующий.
По книге товарищ из пролетариата- электрик, по фильму-сантехник. Сыграл алкобойца сам маэстро и режиссер Сергей Никоненко!
В книге, с его слов, он «сейчас кружку пива выпил. А больше нет настроения». Но, тут к нему дома привязался с целью выпить на радостях некий Назаров с тещей и дочерью…В результате, Назаров за своё патологическое занудство получил в физиономию шахматами аки Крамаров от Вицина в кинокомедии про жуликов…а «маэстро» поехал в медвытрезвитель.
Наверное, всё таки, Маэстро немножко в своём рассказе приуменьшил количество выпитых кружек пива.
В фильме же еще разухабистей показали историю, по рассказу всё того же Василия Макаровича «Ночью в бойлерной»…когда в размягчённую алкоголем и без того добрую душу сантехника упал плач в ухо от старенького дедуса, женившегося на молодой красотке, которая затребовала себе блатную дорогущую шубу.
И наш сантехник, веруя, что он спец по лечению душевных истерик и треволнений (особенно женских) пошел говорить хорошие добрые красивые слова этой самой зловредной жене, чтобы она перестала терроризировать своего старенького мужа и клянчить долбанную шубу.
Ольга Погодина великолепно сыграла своим спокойным красивым лицом дедушкину мадам, пока слушала бухую поэтику от завалившегося на ее порог ужратого в канальё сантехника…оборвали великолепную речь «маэстро», местами, правда, с нецензурщиной, вызванные по телефону ребята из 02.
Далее идет Мрачный дядька.
- Тут надо сказать, сыгравший его в фильме Александр Абдулов оказался в образе такого странного рыцаря, присевшего на стакан. Вот Ланселота благородного и трезвого сыграть, отрубившего головушки Дракону-его фактура. Или там всё тот же Гений с фамилией Ненашев. А вот пробуханного огромного мрачного дядьку, сила есть, ума не надо...необычно Гаврилыч выглядит в таком амплуа. По книге это был огромный здоровяк, способный выкинуть из чужой квартиры жильцов, порешив с пьяных глаз, что енто его квартира, задолбала жена-стерва, вечно водит в семейное гнездо каких-то левых дружков-подружек… знакомая история про типовые квартиры, где всё было абсолютно одинаковое. И в подъезде, и в обстановке и во всем остальном…Такой своеобразное получилось у Шукшина «заимствование» от пьесы 1969 года Рязанова и Брагинского «Ирония судьбы»…Трудно представить скромного физически Женю Лукашина, выкинувшего с пьяных глаз из квартиры Наденьку, а Ипполита запихавшего головой в мусоропровод…Повесть Василий Макарович не успел закончить, поэтому нам уже не узнать никогда, за что в итоге должен был загреметь к своим товарищам по алкопартии огромный мрачный дядька.
Но, в некоторых кадрах Александр Гаврилович одной только мимикой фильм уже украсил собой!
И последний из Могикан.
Это Молчун. В повести он числится номинально и всё время молчит.
В фильме ему дают слово. И это исповедь на основе рассказа «Обида». "Наехали" по сюжету продавщицы на ровном месте в рыбном магазине на мужика-покупателя, спутав его с каким-то бухим ханыгой, устроившим им давеча кукольный спектакль по заявкам трудящихся браконьеров.
А наш герой очень долгое время уже не пьет ничего, завязал основательно…у него маленькая дочка и полный порядок в семье…А здесь такие беспочвенные обвинения на ровном месте. Ни дать ни взять, 37-й вернулся, когда тебе просто с потолка фигню какую-то с непробиваемым мордусом предъявляют. И очередь озлобленная вся такая крысится, им некогда тут слушать твои объяснения, о том, что ты Молчун вообще вчера на работе целый день был…В общем, никому ничего он не доказал и пошел от расстройства взял себе билет в медвытрезвитель.
Особенно Молчуна возмущает поведение одного старпёра- популизатора, начавшего в этой самой очереди поддакивать громко быдлованской продавщице.
Ибо в данный момент она, быдлованская, представляет собой какую-никакую, а всё же власть для покупателей...Ибо, может ни черта и не продать особо недовольным и вякающим громко.
Привет советским дефицитным реалиям, на которые некоторые нынешние ностальгисты нет-нет, да и хотят романтическими соплями намазать холст соцреалистический!
Как же можно так прожить?! -Возмущается искренне Молчун в конце своего интервью, - и не знать, что угодничать не хорошо, скверно?! Мужик прожил и не знает этого. Как же так?! Мы же сами наплодили этих хамов, никто их к нам на парашютах не закидывал! Что остается теперь?! Притворяться, что живой?!
Вот такие восемь абсолютно разных типажей, за которыми довольно интересно наблюдать…особенно, если по молодости сам разик-другой успел отметиться в подобных местах. Были времена!
А вот объединяет этих восьмерых пришедший к ним социолог, который путем расспросов и задает этим лихим парням ключевые вопросы-Зачем вы пьете?! В чем причина?!
И как выясняется, никакой такой «главной» причины у них нет. У каждого она своя. А то и без всякой причины они загремели на этот алкофорум.
И вот здесь и вылезает вдруг кардинальное отличие между шукшинским профессором в древнеримской хламидомонаде и Венечкой Ерофеевым.
Потому что, по ходу сюжета, уж как только урка не троллит и не издевается над бедным интеллигентным профессором! Под койку, разве что, его бедолагу не загоняет!
И вот наступает заслуженный «час икс». Гражданин социолог добирается до урки и спрашивает у него, как его социопатную уголовную физиономию сюдой занесло?!
«– А чего мне скрывать-то? Напугал, пала. Я те все без науки скажу: взял часы у одного… Выпить не хватило, я выншел на улицу и попросил у какой-то пьяной шляпы часы в долг.
– Вона – часы в долг! – вконец обозлился электрик. – А костюм в долг не попросил? Часы он в долг попросил. Это и есть твоя гордость? Это об этом ты шумишь?
– Это называется – ограбил, а не попросил, – поддернжал электрика нервный, тоже оскорбленный выкриками урнки. – Интеллигент нашелся.
– Нет, это называется – по-про-сил, – настаивал урнка. – Ты мне чужую статью не шей. Поал? Не шей. Я подоншел и по-про-сил: "Гражданин, одолжи мне свои бока". Я не сказал: "отдай", я сказал: "о-дол-жи". Поал?
– Как? – спросил вдруг очкарик. – Как?
– Чего "как"?
– Как вы сказали: "бока"?
– Ну, бока – часы… Некоторые называют часы – бока. Еще называют – бочата. Если часы золотые, тогда – рыжие.
Очкарик встал и подошел к социологу.
– У вас какие очки? – спросил он. – Я не в том смысле, рыжие или нет, – с какой диоптрией?
– Минус четыре.
– Разрешите? – попросил очкарик.
Социолог снял очки и подал очкарику. Тот надел их… огнляделся… Сказал:
– Неплохо.
Затем он подошел к урке и внимательно всмотрелся в него.
– Да, – сказал он. – Совершенно точно! Встать!
– Ша… – заговорил было урка.
– Встать! – опять скомандовал очкарик довольно властно.
– Ша, – сказал урка, поднимаясь. – В щем дело?
Очкарик развернулся и влепил ему такую же звонкую, танкую же отчетливую пощечину, как и давеча. Урка кинулся было на очкарика, но тот умело уклонился и правой в ченлюсть свалил урку на кровать.
– Это был я, – сказал очкарик спокойно. – Я вспомнил это идиотское "бока".
Урка хотел опять вскочить и вскочил, но очкарик спонкойно стоял и ждал, так профессионально стоял и ждал, что урка… остался стоять.
– Та пьяная шляпа – это был я, – пояснил очкарик. – Я вспомнил слово "бока"… и узнал вас. Что вы отняли чансы – это я готов понять: с такой рожей дарить, например, часы – нелепо. Но за что вы меня еще и ударили?
– Да що ты ко мне пришился?! – заорал урка истеричнно. – Какие щасы?»
Этот избивательный эпизод в фильме блистательно сыграли Евгений Стычкин (вот прямо пять баллов его актерскому мастерству) и его «оппонент» Сергей Гармаш, не побоявшийся получить без всяких дублеров по лицу и туловищу серьезные удары…причем, его урка должен был не успеть на них «среагировать». Хорошо, если они всё это с одного дубля оформили!
Вот такие дела…трудно представить, что Венечка Ерофеев когда-то мог заниматься боксом…а в нужный для себя момент одному из четверых своих «крестников» отработанным левосторонним ударом-крюком сломал бы гнилые ребра и порвал печень, второму стряс бы жижеподобные мозги пулеобразной молниеносной плюхой в подбородок, третьему впихнул кулаком кадык на затылок…а четвертый бы просто убежал с перепугу, придерживая отяжелевшие сзади штаны и вопя-караул, убивают.
А этих оставшихся троих Венечка победно сверху окропил бы напоследок продуктами переработки его любимой «Кубанской»…но, увы и ах, на такие подвиги нужны годы тренировок и соответствующий образ жизни, где не может быть места алкоголю и всем его медвытрезвительным перформансам!
В том то и дело, что интеллигентный профессор у Шукшина, способный боксерской двойкой уронить матерого урку…он в подобравшейся разношерстной алкогольной компании персонаж случайный…и занесло его туда поскольку-постольку.
Трудно сказать, будет он дальше бухать-не будет…Скорее нет, чем да…У него явно спортивный разряд на руках по боксу, и сам он мужичок с высоким интеллектом…нужны ему такие регулярные заходы в медвытрезвитель, а после поездки в суд и на 15 суток?!
А, впрочем, в России всякое возможно…от сумы и от медвытрезвителя, как говорится.
И, наконец, вот что самое главное, чего связывает этих восьмерых совершенно разных мужчин.
С трезвых глаз утром их всех объединяет тотальная пустота…синий Джек всё у них вечером и ночью сожрал внутри, насытил свой желудок и довольно спит до следующего «раза»…Чтобы спрятаться от нагрянувшей неприятной пустоты, семеро мужчин начинают непрерывно трещать. Лишь один Молчун не разговаривает…ему стыдно, что он сорвался опять, поддался как пацан зеленый на дешевую провокацию.
Это взгляд трезвого Шукшина на подобное явление…А вот взгляд на пьянку изнутри, так сказать, это «Москва-Петушки»…Алкоголь делает свой очередной заколдованный круг и возвращает пленника в изначальную точку, в еще более поганом состоянии, чем тот был изначально.
Некоторые заканчивают как бедолага Венечка с его ангелами божественными, чтобы прочертить алкопараллели с распятым когда-то древнеримской гопотой Христом.
А некоторые продолжают деградейшен…опускаясь всё дальше и дальше. Фингальная станция-помойка и неизлечимый уже цирроз.
А некоторые как Михал Олегыч Ефремов…ну в общем, понятно.
Счастливых алкоголиков не бывает и не предвидится. Синий джин всех своих рабов и рабынь прижмет жестко хвостом к грязному полу.
Поэтому и фильм про проснувшихся по утру алканариев заканчивается в общем-то грустно…их снова объединяет пустота. Они уже не разговаривают. Метелками тупо машут на площади.
Мимо строевым шагом проходят мальчишки-курсанты. Юношам пока очень далеко до алкоголизма. Даже есть надежда, что они не сопьются…
А еще к Молчуну подбегает его дочка и Молчун произносит, обнимая ее.-Машка, может хоть вы по-человечески будете жить когда-нибудь?!
И где-то за рекой на другом берегу на всю эту русскую осеннюю безнадегу смотрит финальным кадром старинный храм белый...
Ко многим, наверное, однажды осознавшим, что отпил и отгулял свое и больше уже не надо… приходят подобные мысли о бухаринске.
Ну его, скотину! Лучше пойти штангу или гирю потолкать…или по хозяйству что-нибудь сделать полезное.
А станет совсем дерьмово на душе, или заявится веселый алкодружок и потянет снова к «синему Джеку»…пойди дрова поруби что-ли как Челентано или отожмись раз сто-сто пятьдесят.
Или на Луну повой, сволочь.
А если сильно совсем прямо будет наседать синька-чмо… Вот этого плохого парня всё из того же Робокопа вспоминай почаще.
Или вот эту застуканную тетю-изменщицу на месте бывшего алкобарчика где-нибудь повешай.
Или такую фотосессию нарисуй.
Алкоголь всегда готов с тобой сделать именно вот это всё…А ты можешь и дальше продолжать сочинять какие-то нелепые откоряки для самого себя.
P.S. Помимо фильма есть много театральных постановок.
Макарыч, даже не успев до конца высказаться, озвучил многое.
Было бы очень смешно всё это, если бы в реальности не было так печально...Счастливо оставаться.