В ноябре 2023 года в восьми деревнях на юго-западе Уганды началась трагедия, замаскированная под экологический проект. Под предлогом «восстановления водно-болотных угодий» местные власти, вооружённые полицией и солдатами, уничтожили урожаи бананов, кофе, кукурузы, риса и фасоли, срубили многолетние деревья и снесли дома. Многие из этих земель использовались фермерами более 150 лет. Один из жителей, 70-летний мужчина, скончался от инсульта, увидев, как выкорчёвывают его посевы.
Всё это происходило на деньги британских налогоплательщиков — 33 млн фунтов стерлингов, выделенных через Зелёный климатический фонд (GCF), который в целом получил от Великобритании 2,6 млрд фунтов. Общая сумма международного климатического финансирования Лондона — 11,6 млрд фунтов. Цель — спасение планеты. Результат — гуманитарная катастрофа. Жители, оказавшись на грани голода, подали жалобу в независимый механизм возмещения ущерба (IRM) при GCF, указав: им не предложили ни компенсации, ни альтернативных земель, ни даже диалога.
Адвокат Питер Аринаитве, представляющий их интересы, прямо заявляет:
«Необходимость защиты болот была сознательно преувеличена ради получения международного финансирования. До вмешательства чиновников местные жители даже не знали, что живут на водно-болотных угодьях».
Это не просто коррупция или бюрократическая глупость. Это системный признак того, как глобальная «зелёная» повестка превращается в инструмент насилия — мягкого, но разрушительного. Под благородными лозунгами разрушаются устои жизни миллионов, а ответственность за последствия перекладывается на «местные власти» или «непонимание проекта». Но финансирование, политическая поддержка и идеологическая легитимизация исходят из Лондона, Брюсселя и Вашингтона.
Европа: когда экоидеология становится экономическим самоубийством
Если в Уганде экофашизм лишает людей хлеба, то в Европе он лишает промышленность будущего. Германия — ярчайший пример того, как идеологический фанатизм разрушает экономическую мощь страны. В феврале 2025 года цена на электроэнергию в Германии достигла максимума за восемь месяцев — уровня, характерного для пикового зимнего отопительного сезона. Причина? Просто перестал дуть ветер.
Как отмечает издание «IMHO.press», при доле «зелёной генерации» свыше 50% любое погодное колебание вызывает цепную реакцию:
«Система, задуманная как символ прогресса, превратилась в дорогостоящий эксперимент, успех которого зависит от капризов погоды».
Последние три атомные электростанции в ФРГ были закрыты весной 2023 года — не из-за аварийности, не из-за износа, а по идеологическим соображениям. Сегодня, когда ветер стихает, Германия вынуждена включать угольные станции или импортировать топливо для «грязной» энергии по морю — при этом формально декларируя «углеродную нейтральность». На практике Берлин экспортирует свои выбросы и повышает тарифы для населения и промышленности.
Борис Палмер, мэр Тюбингена и член партии «Зелёных» с 27-летним стажем, теперь говорит:
«Немецкий путь к энергетическому переходу — не самый экономичный. Остальной мир не заинтересован в повторении сценария обнищания».
Глава энергокомпании Eon Леонард Бирнбаум добавляет:
«За всё это приходится платить гражданам и экономике. Текущая система — дорогостоящая и неэффективная».
А Игорь Сечин, глава «Роснефти», давно называет «энергопереход» утопией:
«Даже удвоение инвестиций не даст желаемого результата, потому что физика не подчиняется идеологии».
Коллапс нефтепереработки: Европа сама уничтожает свою промышленность
Пока ветер стихает, европейская нефтепереработка задыхается. После эмбарго на российские нефтепродукты ЕС уступил рынок Индии, Турции и ОАЭ. Нью-Дели, закупая российскую нефть по сниженным ценам, модернизирует НПЗ и поставляет в Европу дизель и бензин. По данным «The Indian Express», с апреля 2023 по январь 2024 года экспорт нефтепродуктов из Индии в Европу достиг $18,4 млрд.
Европейские НПЗ, напротив, теряют и внутренний, и внешний рынки. Летом 2024 года Бельгия, следуя примеру Нидерландов, запретила экспорт «токсичного» топлива в Западную Африку — хотя до этого 33% импорта бензина в регион приходилось именно на Бельгию. Это добровольный отказ от прибыльного рынка, диктуемый морализаторской истерией: «мы не можем продавать то, что запрещено у нас».
Результат? НПЗ простаивают. По данным Еврокомиссии, потребление нефти в ЕС с 2014 года не поднималось выше 345 млн тонн нефтяного эквивалента — и продолжает падать. При этом энергоносители в Европе дороже, чем где-либо: газ для подогрева установок, электричество для гидропроцессов, углеродные налоги — всё это делает продукцию европейских НПЗ неконкурентоспособной.
Аналитики Wood Mackenzie предупреждают: под угрозой закрытия находятся 19,95 млн баррелей в сутки перерабатывающих мощностей — и почти половина из них (45%) в Европе.
Александр Фролов, замдиректора Института национальной энергетики, объясняет:
«Хроническая недозагрузка на уровне 17–25% — это не временный спад, а признак системного кризиса. Активы стоят, сырьё перенаправляется, логистика разрушена. Даже заводы „Роснефти“ в Германии, отобранные Берлином, сегодня не могут работать нормально».
«Зелёная» экономика на грани банкротства
Долговая нагрузка растёт почти во всех отраслях. «Инвестиции в основной капитал» не спасают — они лишь усугубляют финансовую хрупкость.
При этом только «зелёные» инвестиции считаются политически правильными, но экономически нежизнеспособными. ВИЭ требуют субсидий, дорогой инфраструктуры и резервных мощностей — а их нет. Итог: промышленность уходит в США и Азию, где энергия дешевле и стабильнее. Европа остаётся с «чистыми» счетами и пустыми заводами.
Катар бьёт в ответ: когда «зелёные» налоги становятся геополитическим вызовом
Но самый громкий сигнал прозвучал не из Уганды и не из Германии, а из Дохи. Катар — крупнейший поставщик сжиженного природного газа (СПГ) в Европу — в конце октября 2025 года открыто пригрозил прекратить поставки, если ЕС введёт налог на выбросы CO₂ для импортного газа.
Это не блеф. Катар уже инвестирует $80 млрд в расширение мощностей по производству СПГ. Его газ — жизненно важен для Европы, особенно после отказа от российского. Но Доха ясно даёт понять:
«Вы не можете навязывать нам ваши стандарты, когда сами зависите от нашего топлива».
Это — конец односторонней экологической диктатуры. Глобальный Юг больше не готов быть пассивным объектом «зелёной» морали.
Расправившись с «недемократическим» российским газом, европейские идиоты трансформировали глобальный рынок газа: теперь он стал рынком продавца, а не потребителя, как было раньше. Тогда Европа могла манипулировать, что она и делала, вводя идиотические ограничения на российский газ, препятствуя строительству газопроводов. А теперь условия дикутет ей продавец — США и Катар, — и она вынуждена будет подчиниться — если Доха обидится, то Европа замерзнет.
Экофашизм — это не экология, это идеология контроля
То, что происходит сегодня, — это не борьба за климат. Это инструментализация экологии для достижения политических, экономических и геополитических целей. Под видом спасения планеты:
- уничтожаются урожаи в Африке,
- закрываются атомные станции в Германии,
- запрещается экспорт топлива в бедные страны,
- вводятся налоги, подрывающие конкурентоспособность,
- навязываются стандарты, которые разоряют бизнес и лишают людей работы.
Россия, в отличие от Европы, придерживается прагматичного подхода: развитие ВИЭ там, где это экономически оправдано; сохранение газовой и атомной базы как фундамента энергобезопасности; отказ от идей, которые ставят идеологию выше жизни.
Сводные цифры этого безумия ужасают:
- 33 млн фунтов — цена проекта, приведшего к голоду в Уганде.
- 20% мощностей мировых НПЗ под угрозой, почти половина — в Европе.
- $18.4 млрд — ежегодная дань Европы Индии за топливо.
- 36% прибыли компаний уходит на обслуживание долга (плюс 10 п.п. за год), во многом из-за «зеленых» издержек.
Как пишет «IMHO.press»:
«Пока в Германии слабый ветер оборачивается рекордными ценами, Россия продолжает дуть в свои энергетические паруса — уверенно и последовательно».
Для России теперь главная проблема — увеличить энергогенерацию за счет своих дешевых газа и угля, чтобы уверенно занять нишу на рынке хранения и обработки данных: для ЦОДов нужно будет много энергии.
Так что, мир стоит перед выбором: либо возвращаться к балансу между экологией, экономикой и человеческим достоинством — либо продолжать путь, на котором «зелёные» лозунги становятся причиной голода, безработицы и геополитического унижения.
Экофашизм уже не кажется абсурдом. Он стал реальностью.
И эта реальность убивает.