Байки с подвохом и улыбкой
1. Про штиль и морских гадов.
«Как-то раз в штиль застряли мы в тропиках. Солнце палит, вода – как стекло. Скука смертная. Экипаж начал сходить с ума. Так наш кок, от нечего делать, начал с борта на удочку ловить летучих рыб. Поймает, сделает из них севиче, закусывает ром. А на третий день штиля к нам на палубу приполз осьминог. Весь такой потрёпанный, с одним щупальцем. Дополз до кока, посмотрел на него грустными глазами и отдал ему записку, нацарапанную на ракушке: "Вашу рыбу ели. Очень вкусно. Перестаньте, а то нас тут уже трое без щупалец. С уважением, местные". Мы его, бедолагу, обратно в воду спустили, а коку удочку отобрали».
2. Про призрачный экипаж.
«Ходили мы на стареньком сухогрузе "Упрямый". И был у нас там вечный пассажир – чайка Геннадий. Жил на трубе, питался отходами и смотрел на всех с немым укором. Однажды в Северном море попали в такой туман, что хоть глаз выколи. И видим мы – старинный парусник, весь из себя гоночный, прямо из нас выходит. А на его палубе – команда: все в камзолах, с саблями. Один, видимо капитан, поднимает подзорную трубу и кричит нам на ломаном русском: "Эй, на "Упрямом"! Не подскажете, который год на дворе?" Мы в ступоре. А наш Геннадий, недолго думая, срывается с трубы, пролетает над их палубой и сбрасывает им прямо на капитана... кхм... "бомбу". Призраки так обалдели, что их корабль тут же растаял в тумане. Больше мы их не видели. Геннадий после этого ходил по палубе, как герой, и требовал двойную порцию рыбных отходов».
3. Про бортмеханика и незваного гостя.
«Наш механик, дядя Ваня, был мужчиной с руками из нужного места и мог починить что угодно на звук, запах и интуицию. Как-то раз замучил нас странный скрежет в корпусе. Слышится то там, то тут. Все нервы измотал. Дядя Ваня два дня ползал по трюмам, потом плюнул, взял кувалду, подошёл к переборке и как влупит по ней со всей дури! Скребёт – как не бывало. На утро обнаружили, что к нашему килю прилип небольшой, но очень настойчивый батискаф с испуганными океанологами. Они потом по радио извинялись: "Мы думали, вы нас на буксире тащите. Спасибо, что стукнули, отцепились"».
4. Про неожиданную дипломатию.
«Стояли мы в одном экзотическом порту, где местные чиновники славились своей "внимательностью". Пришёл к нам инспектор, весь такой важный, и требует: "Предъявите судового кота!" А кот у нас, Пушок, был личностью независимой и в тот день ушёл в самоволку по соседним судам. Инспектор настаивает: "Без кота – документы не подпишу!" Что делать? Вызвали самого брутального матроса Сидора, нарисовали ему фломастером усы, нацепили наушники (якобы это прибор для связи с котом) и говорят: "Вот наш специалист по невидимой кото-защите. Он сейчас проверит судно на наличие энергетических паразитов". Сидор походил по палубе, порычал в наушники, потом подошёл к инспектору, понюхал его и сказал басом: "Чисто. Но от вас пахнет мышами. Советую ретироваться". Инспектор побледнел, подмахнул все бумаги и сбежал. Пушок вернулся только к ужину, ничего не подозревая».
5. Про полярное сияние.
«А вот в Баренцевом море видели мы такое... Ночь, небо полыхает зелёным и фиолетовым. Красота неописуемая! И вдруг наш радист, вечно всё записывающий, кричит: "Ребята, смотрите! В сполохах буквы!" Действительно, в переливах света чётко проступали слова: "ОБНОВЛЕНИЕ... ЗАГРУЗКА... 47%..." Мы минут десять простояли, наблюдая, как "загружается" небо. Потом всё исчезло. С тех пор наш радист уверен, что мы все – персонажи чьей-то продвинутой морской симуляции. И когда что-то ломается, он не ругается, а просто говорит: "Опять баги. Надо бы патч дождаться"».