Споры о том, как должна быть устроена идеальная школа, редко обходятся без обсуждения ее главного ритма — чередования учебы и отдыха. Неожиданной искрой, разжегшей общественную полемику в разгар праздников, стало предложение уполномоченного по правам ребенка в Москве Ольги Ярославской — сократить летние школьные каникулы на один месяц.
Идея, как показала реакция, затрагивает один из самых консервативных и эмоционально заряженных элементов российской образовательной системы.
Аргументы «за»: рациональность и родительская логика
Позиция Ольги Ярославской зиждется на двух китах: международном опыте и решении насущных проблем родителей. Действительно, трехмесячный летний отдых — анахронизм для многих стран. В большинстве европейских государств каникулы длятся 1.5–2 месяца, а «расплата» за это — более частые и продолжительные периоды отдыха в течение учебного года.
Второй аргумент — сугубо практический. «У родителей нет трехмесячного отпуска. Вечная история — куда деть ребенка на три месяца…», — справедливо отмечает омбудсмен. Проблема занятости детей летом — головная боль для миллионов семей. Лагеря, даже если отбросить вопрос их доступности, покрывают лишь часть этого срока. Остальное время — это часто «сидение дома» с гаджетами, что вызывает тревогу и у родителей, и у педагогов.
Предлагаемое решение — сделать июнь учебным месяцем, но в особом формате. Речь не о зубрежке формул и правил, а о творческих и проектных занятиях: музыка, рисование, театр, углубленная физкультура, экскурсии. По задумке, это могло бы стать «мягким» переходом от каникул к учебе, периодом развития без стресса и перегрузок.
Лагерь противников: климат, педагогика и традиция
Однако у идеи немедленно нашлись влиятельные оппоненты. Депутат Госдумы Анатолий Вассерман озвучил, пожалуй, главный контраргумент: «С нашим климатом лето — главный ресурс оздоровления». Для значительной части России, особенно северных регионов, три летних месяца — единственная возможность для детей всерьез заняться укреплением здоровья на свежем воздухе, получить необходимую дозу солнечного света и витамина D. Потеря даже одного месяца с этой точки зрения выглядит невосполнимой.
С ним солидарны многие педиатры и детские психологи. Доктор медицинских наук, профессор Ирина Рапопорт подчеркивает: «Хроническое накопление усталости за учебный год — серьезная проблема. Для ее компенсации ребенку необходим длительный, качественно организованный отдых, желательно за городом. Укороченные каникулы увеличат риски школьного стресса и выгорания».
Критике подверглась и сама концепция «творческого июня». Вассерман заметил, что творческие дисциплины и физкультура должны разбавлять основные уроки в течение всего года, а не быть сконцентрированы в один месяц. С ним согласны учителя. «Представьте: весь июнь дети рисуют и поют. А с сентября садятся за учебники. Это не снимет, а усугубит дисциплинарные проблемы и сложности с входом в учебный ритм. Логичнее развивать дополнительное образование в рамках основной школы, а не за счет главного отдыха», — считает учитель года-2018 Алихан Динаев.
Системный тупик: экзамены, вузы и логистика
За красивой идеей «творческого июня» скрывается мощный пласт системных проблем. Самая очевидная — выпускные экзамены. Если июнь становится учебным месяцем, то ЕГЭ и ОГЭ придется сдвигать на июль. Это, в свою очередь, обрушивает всю отлаженную годами машину поступления в вузы и колледжи. Приемные кампании придется переносить на август, сжимая до минимума время на подачу документов, зачисление и организацию переезда иногородних студентов.
«Любое изменение в календаре ЕГЭ — это цунами для всей высшей школы, — комментирует ректор одного из ведущих региональных университетов (пожелавший остаться неназванным). — Мы работаем в жестких временных рамках, и их сдвиг создаст колоссальные организационные и финансовые сложности. Нужно ли это нам ради гипотетического „творческого июня“?»
Есть и другой аспект: инфраструктура. Школы в июне традиционно проводят ремонты, учителя уходят в отпуска. Переход на всеобщее обучение в июне потребует кардинального пересмотра графика работы не только образовательных учреждений, но и всей сопутствующей инфраструктуры — от транспорта до организаций детского отдыха.
Мнения экспертов: поиск компромисса
Большинство экспертов сходятся во мнении, что радикальное сокращение каникул — не выход. Но проблема, обозначенная Ярославской, реальна.
Алексей Голубицкий, директор Школы будущего в Калининградской области:
«Вместо того чтобы рубить с плеча, стоит подумать о гибких моделях. Почему бы не сделать июнь месяцем образовательного туризма, проектной деятельности на свежем воздухе, стажировок в парках и музеях? Но это должно быть не обязательной учебой, а мотивирующей активностью. И ключевое — такая модель возможна только как результат общественного договора в каждой конкретной школе, а не как спущенная сверху директива».
Аркадий Цукер, бизнес-омбудсмен в сфере образования:
«Проблема «третьего месяца» — это проблема дефицита качественных и доступных форм детского досуга. Вместо перекраивания календаря государству стоит стимулировать создание разнообразных городских лагерей (при школах, коворкингах, центрах творчества), продлить их смены и сделать их финансово доступными для семей. Это была бы более адресная и эффективная мера».
Михаил Кушнир, эксперт в области образовательных технологий:
«Каникулы — это не просто отдых. Это время для другого опыта, который не менее важен для развития, чем школа. Самостоятельность, нерегламентированное общение, возможность скучать и самому придумывать себе занятие — всему этому мешает тотальная занятость. Укорачивая лето, мы еще больше заорганизуем детство».
Не время для революций
Предложение Ольги Ярославской выполнило важную функцию: оно всколыхнуло застоявшуюся дискуссию о том, как должна быть устроена жизнь школьника в XXI веке. Оно указало на реальные болевые точки: разрыв между рабочим графиком родителей и учебным календарем детей, дефицит содержательного летнего досуга.
Однако предлагаемое решение выглядит как попытка лечить симптом, а не болезнь. Сокращение каникул — это ломка через колено всей образовательной и социальной экосистемы страны. Вместо революции нужна эволюция: развитие вариативных форм отдыха, интеграция дополнительного образования в учебный год, повышение гибкости школьной программы и, наконец, серьезный разговор о том, как дать родителям больше возможностей проводить время с детьми летом.
Главный ресурс оздоровления в российском климате — это все-таки лето. И главный ресурс развития ребенка — это не только учеба, но и свобода. Пока не доказано, что месяц творческих занятий в классе ценнее месяца походов, игр на улице и просто безделья, которое тоже бывает продуктивным, трехмесячные каникулы останутся священной коровой российской школы. И, кажется, пока на то есть веские причины.